За последние 20 лет российская элита прошла путь от полного отрицания самого понятия "национальная безопасность" до формального признания ее приоритетности во внутренней и внешней политике. Но с полным непониманием ее существа в XXI веке. От идеализации современной системы международной безопасности - при М. Горбачеве и Б. Ельцине - до осознания необходимости создания принципиально новой системы международной безопасности, отвечающей новым реалиям XXI века - при В. Путине и Д. Медведеве. Подчеркну, понимание необходимости создания новой системы отнюдь не означает понимания ее существа. Более того, представляется, что существо-то этой новой системы как раз и не понимается.
Эта эволюция отчетливо прослеживается на всех этапах современной российской политической истории, которые условно можно разделить на три периода:
Первый период - идеализация существующей системы международной безопасности и фактическое отрицание не только национальных интересов безопасности, но и самой постановки такого вопроса (1991-1996 гг.)[7]. Суть этого периода заключается в том, что российская правящая элита не просто идеализировала международную систему безопасности, но фактически отрицала суть политики - национальные интересы и ценности.
Дело даже не в том, что правящая советско-партийная элита шла на неоправданные уступки и даже предательство. В своем послании Федеральному Собранию В. Путин сказал в 2006 году: " ... ни власть, ни бизнес не оправдали этих надежд ..., пренебрегая нормами закона и нравственности, перешли к беспрецедентному в истории нашей страны личному обогащению за счет большинства граждан"[8]. Все это было - и предательство и разграбление.
Но все дело в том, что правящая элита оказалась не способной, не готовой и не стремящейся хоть сколько-нибудь соответствовать своей функции в управлении государством. Она, даже предавая и разворовывая, не делала своей работы, не управляла государством даже в целях самосохранения. Как показывает все тот же ИРЧП за 1990-2005 годы, элита системно занималась уничтожением нации. Спохватившись, она попыталась неуклюже и неумело исправить положение. И добилась ... стагнации, реальные параметры которой заменили на экстенсивный рост ВВП. При сохранении все-той же стагнации.
Второй период - постановка проблемы, ее признание, но неадекватное освещение, анализ и разработка механизмов, сил и средств обеспечения национальной безопасности. В этот период появилась первая концепция национальной безопасности, отрицающая, в частности, сам факт существования военной угрозы (1996-1999 гг.).
На деле это означало продолжение первого периода, которое попытались нормативно оформить некоторыми документами, чтобы узаконить управление страной антинациональной ельцинской политико-финансовой группировкой.
Финансовая олигархия, фактически пришедшая к власти в стране после выборов 1996 года, попыталась легализовать свои взгляды, свою либеральную идеологию на концептуальном уровне.
Третий период - движение в осознании элитой национальных государственных интересов и интересов безопасности, вызванное испугом: потерей управления страной, ее дезинтеграцией, грозящей в том числе и потерей капиталов и доходов. Элита не поднялась до понимания значения НЧП, особенно традиционных национальных ценностей и роли идеологии в формировании стратегии страны. Основная проблема заключалась в отождествлении национальных и групповых интересов путинской элиты, прежде всего в сохранении контроля над развитием ситуации в стране.
Четвертый период - уточнение, корректировка и дальнейшая формализация в нормативных документах представлений о международной и национальной безопасности, которые можно охарактеризовать как более адекватную систему взглядов, в большей степени соответствующую реалиям XXI века. Более того, за последние годы появилось немало работ, конкретизирующих и уточняющих критерии, отражающие НЧП, что свидетельствует о том, что сами эти идеи постепенно берут верх в сознании политической элиты и общественности.
Выдвижение и реализация приоритетных национальных проектов, особенно демографического, говорило о том, что понимание роли НЧП становится реальностью. Эта эволюция взглядов и политики в четвертом периоде привела к незначительному росту ИРЧП России относительно других государств.
Вместе с тем, говорить о масштабном понимании роли НЧП в обеспечении национальной безопасности нельзя. И не только потому, что в период кризиса 2008-2010 годов эти программы были существенно свернуты, но и потому, что субъективная концепция модернизации, предложенная Д. Медведевым, пыталась подметить стратегию развития НЧП. Что, естественно, не получилось. Отрицательные результаты модернизационной политики говорят не только о том, что власть не в состоянии реализовать свои идеи, но, прежде всего, о том, что сами эти идеи не правильны.
Между тем объективные тенденции возрастания роли НЧП в самых различных областях и формах становились в 2008-2011 годы повседневной, рядовой практикой. В этот период появилось множество международных индексов, как правило, производных от индекса человеческого потенциала, которые, во-первых, реально отражали место того или иного государства в мире и системе международной безопасности, а, во-вторых, коррелировали друг с другом. Тем, обращает на себя внимание индекс политического руководства, разработанный в 2010 году фондом Бертелсманна, где, в частности, приводятся не только количественные, но и качественные оценки состояния государства и эффективность его политического руководства. Понятно, что эти критерии так или иначе разработаны с оценкой результатов перехода государств к рыночной экономике и "совершенной демократии", но, подчеркну, все они, в конечном счете являются производными от НЧП. Даже, когда и оперируют исключительно критериями "стабильность валюты", "организация рынка", "тренды политической трансформации", "стабильность демократических институтов" и т.д.[9]. Примечательно, что лидерами "индекса трансформации" выступают такие страны, как Чехия, Словения, Тайвань, Эстония, Литва, Коста Рика, которые находятся в группе стран с "очень высоким уровнем человеческого потенциала" по методике ПРООН.
Важно и то, что в отечественной специальной литературе НЧП стало уделяться больше внимания. Так, в книге "Рейтинг готовности регионов России к информационному обществу" признавалось, что на формирование такого общества решающую роль оказывают следующие характеристики человеческого капитала:
- научно-инновационный потенциал, определяемый числом исследователей на 10000 человек населения;
- уровень образования населения, который определяется на основе следующих показателей: доля учащихся в возрастной группе 7-24 лет; доля занятого населения, имеющего высшее образование; число студентов вузов на 1000 человек населения;
- кадровый потенциал сферы ИКТ, характеризуемый числом принимаемых студентов и выпускаемых специалистов, бакалавров, магистров по направлениям подготовки (специальностям) высшего профессионального образования в сфере ИКТ на 10000 человек населения.
Рейтинг регионов по этому подындексу приведен в таблице и проиллюстрирован с помощью гистограммы.
Как и два года назад, рейтинг российских регионов возглавляют Москва, Санкт-Петербург, "Томская, Новосибирская и Нижегородская области. Группа субъектов РФ, замыкающих рейтинг, также не претерпела значительных изменений, за исключением того, что в результате федеративных преобразований ее покинули Агинский Бурятский и Усть-Ордынский Бурятский автономные округа[10].
Был разработан даже индекс международной безопасности, регулярно публикуемый в "Коммерсанте".
Так, например, в ноябре 2010 года "Коммерсант" опубликовал очередные данные, в соответствии с которыми этот индекс вырос до отметки 2964 пункта. Позитивно на него повлияло решение профсоюзов Франции приостановить общенациональную забастовку, что несколько стабилизировало ситуацию в стране. Для преодоления проблем зоны евро на саммите ЕС в Брюсселе принято решение об укреплении экономического сотрудничества и возобновлении деятельности Трансатлантического экономического совета. Иран подтвердил готовность возобновить переговоры с шестеркой международных посредников в середине ноября. В Кот-д`Ивуаре прошли первые за десять лет выборы президента[11].
С другой стороны, негативно на Индексе отразилась перестрелка в демилитаризованной зоне между КНДР и Южной Кореей. Произошли столкновения ультраправых в Израиле с арабской молодежью.
Антиправительственные акции прошли в Румынии, Великобритании, Германии. Извержение вулкана Мерапи на острове Ява стало причиной гибели людей. Не удается остановить эпидемию холеры на Гаити.
Иными словами, видно, что на состояние международной безопасности влияют множество факторов. И не только политических или военных, но и социальных, гуманитарных, этнических, экологических и иных. Это понимание изменения содержания понятия международной и национальной безопасности, безусловно, эволюционизирует в направлении признания новых угроз и необходимости совместного решения проблем.
В политической практике это выразилось в создании новых механизмов. Прежде всего регулярных встреч (G8 и G20) на высшем уровне, модернизации существующих и создании новых международных институтов по обеспечению безопасности и сотрудничества, которые прежде сводились к ООН и ОБСЕ, а также военно-политическим союзам и блокам.
Кризис 2008-2010 годов подстегнул эту тенденцию, которая, безусловно, будет усиливаться по мере изменения соотношения сил в мире в пользу стран БРИК и других быстро развивающихся государств[12].
Вопросы международной безопасности - традиционно компетенция узкой части профессиональной элиты, хотя участвовать в обсуждении, считают себя вправе многие. Проблема позднего СССР и России в том, что часто, слишком часто для государства, эту проблему решали в элите не профессионалы, а любители, обладавшие амбициями и слишком субъективным походом.
Эффективная элита создает эффективное государство. Соответственно, если государство неэффективно, то винить надо прежде всего элиту. "Сильная страна создается компетентной, национально-ориентированной элитой. Из-за того, что правящая элита не защищает национальные интересы России и некомпетентна, она до сих пор не создала эффективного государства - главного инструмента устойчивого и благополучного развития страны. Ибо именно эффективное государство обеспечивает работу закона и верховенство права в стране, то есть создает благоприятные условия для мотивации высокой производительности труда, развития малого и среднего бизнеса, внедрения инноваций. Все это создает эффективную экономику, обеспечивающую процветание страны.
Отсутствие эффективного государства в России угрожает национальным интересам[13].
Отдельно следует сказать о соотношении авторитаризма и демократизма в нашей правящей элите. Это был вынужден признать осенью 2010 года Д. Медведев, говоря о 20 годах демократии в России. Действительно, "авторитарная власть периодически замечала русскую отсталость и бросалась ее преодолевать. Наша власть всегда была сильной и могла преодолеть едва ли не любую конкретную отсталость, которую могла увидеть. Но, естественно, только ту, которую могла увидеть. А увидеть, что главная причина отсталости - в ней самой, она не могла.
Но и насаждать "эффективную демократию" - сегодня занятие бесполезное. Ниже я подробнее скажу о политических условиях модернизации. Здесь же подчеркну: мы имеем ту элиту, которую имеем: полупрофессиональную, полуобразованную, коррумпированную, малоэффективную и т.д., но другой элиты у нас в ближайшие годы не будет. "Нанимать варягов" - бессмысленно и опасно, да и пробовали уже. Толку нет. Ответ может быть один: надо поставить нашу элиту в жесткие авторитарные рамки необходимости делать модернизацию.
В 2010 году, можно сказать, начался новый этап переосмысления, особенностью которого стала признание приоритета модернизации в качестве главной цели внешней политики России. Это связано как с внутренними особенностями развития, так и внешними, прежде всего переоценкой характера внешних угроз, среди которых, С.В. Лавров выделил следующие: "На первый план выходят общие для всех глобальные вызовы - распространение оружия массового уничтожения, терроризм, трансграничная преступность, наркотрафик, массовая бедность и дефицит продовольствия, эпидемии, незаконная миграция, изменение климата и многое другое. Масштаб этих вызовов диктует объединительную повестку дня в международных делах, необходимость гармонизации отношений между государствами на основе сближения и взаимопроникновения экономик и культур.
Соответственно преобразуется предмет международных отношений. Это больше не кабинетная политика вокруг интересов, сводившихся исключительно к территориальному переделу мира и рынков сбыта и формированию в этих целях коалиций в преддверии военных конфликтов. Современная дипломатия, по существу, занимается всем спектром вопросов национальной жизни - от обеспечения безопасности в ее "глобальном" прочтении до вопросов эффективного и устойчивого социально-экономического развития и защиты окружающей среды"[14].
_____________
[1] Торкунов А.В. По дороге в будущее / ред.-сост. А.В. Мальгин, А.Л. Чечевишников. М.: Аспект Пресс, 2010. С. 180.
[2] Примаков Е. Достижения не должны заслонять проблемы // Российская газета. 2011. 14 января. С. 6.
[3] Отношение населения и элиты африканских стран к ведущим мировым державам (Россия, США, Китай). Экспертный доклад. N 3 / ред. кол. А.И. Подберезкин, А.А. Орлов, В.М. Сергеев. М.: МГИМО(У), 2011. С. 51.
[4] Куликов С. Ученые нашли друзей и врагов науки // Независимая газета. 2011. 15 ноября.
[5] Богомолов О. Наши исследования не были напрасными // Мир перемен. 2010. N 3. С. 14-15.
[6] Доклад о развитии человека 2010. 20-е юбилейное издание. Реальное богатство народов: пути к развитию человека. Опубликовано для ПРООН, "Весь мир", 2010. (Статистическое приложение). С. 148-151.
[7] В свое время, в первой половине 90-х годов, автор со своими коллегами опубликовал первые варианты концепций национальной безопасности России, которые не встретили понимания у российской элиты. Даже сам термин ставился под сомнение. См.: Подберезикн А. Концепция национальной безопасности России. М.: РАУ-Корпорация, 1995.
[8] Путин В. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию. М. 2006. С. 5.
[9] Transformation Index 2010: Political Management in International Comparison Bertelsmann Stiftung.
[10] Индекс готовности регионов России к информационному обществу 2007-2008. М.: ИНСОР, 2009. С. 25-26.
[11] Индекс международной безопасности // Коммерсант. 2010. 2 ноября.
[12] Индекс международной безопасности - зд. индекс, предназначенный для того, чтобы показать, насколько международная ситуация с точки зрения безопасности отличается от идеальной (идеальная - 4210 пунктов).
[13] Фурман Д. Последняя модернизация // Независимая газета. 2010. 25 августа. С. 5.
[14] Лавров С.В. "Российская дипломатия в меняющемся мире" // Федеральный справочник. МИД России. 2010. 30 апреля. Т. 23. / http://www.mid.ru/us_dos.nsf
