Глава 4. Условие N 3: Необходимость радикального изменения социальной политики: резкий рост заработной платы, стипендий, пособий и пенсий

Наш дух сильнее гнетущего бытия.

А. Солженицын

Идеология всегда идет впереди,
это как общая команда для всех.
Невозможно же 100000 чиновникам
одновременно что-то приказать...[1].

А. Подберезкин


Современная социальная политика правящей элиты характеризуется нарастанием негативных тенденций, их накапливанием, превращением возможного количественного перехода в качественное. Во всех своих измерениях - нравственном, экономическом, финансовом, демографическом. Так, иллюстрацией может послужить динамика роста ветхого и аварийного жилищного фонда как показателя, абсолютно не приемлемого для развитых государств.

Ветхий и аварийный жилищный фонд[2]
(на конец года; общая площадь жилых помещений)


Как видно, только за 5 лет аварийный фонд вырос почти на 10%. Этот маленький пример - иллюстрация всей социальной политики, которую сегодня ежедневно пытаются исправить косметическими подачками. Между тем, надо менять всю политику, весь социальный курс правящей элиты.

И начинать надо с приоритетов, а именно: формировать бюджет и всю политику под решения социальных задач, а не наоборот.

Резкий рост зарплаты, стипендий, пособий и пенсий должен привести как к росту душевых доходов (одного из ведущих показателей НЧП), так и в конечном счете производительности труда и в целом ВВП. Это также приведет неизбежно к ускорению модернизации - дорогой труд требует высокой эффективности, снижения издержек и роста производительности труда, а в конечном счете - к росту объема ВВП[3].

"Идеология, в центре которой находится человек" это, на мой взгляд, главный рефрен и принципиальный вывод, сделанный Д. Медведевым в своем первом послании Федеральному Собранию. Это - объявленная цель, которая имеет для России принципиальный, долгосрочный характер. Эта же цель сформулирована в качестве основной и в "Инновационной России-2020"[4].

Но именно декларируемая цель, а не нынешняя политическая реальность. Современная социальная политика - прямо противоположна декларируемым целям, что стало особенно заметно в период кризиса 2008-2010 годов: высокая инфляция сопровождалась ростом цен на основные продукты и услуги. Особенно ЖКХ, что в целом привело к падению уровня жизни основной части нации. Для семи из десяти групп граждан расходы на питание составили в 2009 году от 37% до 53,3%. В этом же году для этих групп расходы на непродовольственные товары составляли соответственно от 33,9% до 19,8%, т.е. более 70% всех доходов уходило на поддержание жизни[5].



Эта статистика свидетельствует, что на развитие НЧП - образование, культуру, информатизацию и т.п. - могла претендовать только одна из 10 социальных групп, где душевые доходы равнялись примерно 22 тыс. рублей. Эта же статистика свидетельствует об огромной социальной дифференциации населения, когда абсолютное большинство граждан не могут активно участвовать в экономической и политической жизни страны. Они заняты решением проблемы выживания, а не развития.

Об этом же свидетельствует и огромная разница в начисленной зарплате работникам по отдельным отраслям, составляющая 35-42 тыс. рублей в добывающей промышленности и финансовой деятельности 13-14 тыс. рублей в образовании и науке.

Требуется очевидная смена политического курса, которая выражается прежде всего в росте доходов всех слоев населения. Необходимо заметить, что важнейшим условием этого является смена идеологической парадигмы относительно всей социальной политики, ведь сегодня эта политика строится от представлений о бюджетном дефиците и необходимости борьбы с инфляцией.

Напомню, в 2005 году общие расходы на социальную защиту в Европейском Союзе (ЕС-27) составили 27,2% к объему ВВП при значительной дифференциации между странами. В странах, где этот показатель соответствует среднему уровню или превышает его (то есть составляет 27,2% ВВП и более), проживает 39,6% совокупного населения ЕС; в странах, где его значение составляет от 22,3% до 27,2% ВВП, - 30% населения; в странах, тратящих на социальную защиту от 17,4% до 22,3% своего ВВП, - 21,9% жителей ЕС, а в странах, тратящих на эти цели менее 17,4% ВВП, - 8,5% населения ЕС.

Страны с наиболее высоким соотношением расходов на социальную защиту и ВВП - Швеция (32,0%), Франция (31,5), Дания (30,1), Бельгия (29,7), Германия (29,4), Австрия (28,8) и Нидерланды (28,2%) - тратят на социальные цели в две с лишним раза больше (по отношению к ВВП), чем три государства с самыми низкими значениями этого соотношения: Латвия (12,4%), Эстония (12,5%) и Литва (13,2%).

Еще большие различия между странами-членами ЕС по абсолютным показателям величины социальных расходов в расчете на душу населения. Их величина в 2005 году варьировалась от 1088 стандартов покупательной силы (пересчитанная в евро с учетом паритетов покупательной способности) в Румынии, до 12948 - в Люксембурге, 8529 - в Швеции и 8498 - в Дании. За пределами ЕС социальные расходы в расчете на душу населения особенно высоки в Норвегии (9525) и в Швейцарии (8891). Если в пересчете на евро без учета ППС социальные расходы за 2005 год в Люксембурге и Норвегии превысили 1000 евро в среднем на человека в месяц, то в Латвии, Литве, Болгарии и Румынии не достигли и 70 евро (38-67)[6].



Требуются политические решения, которые должны изменить саму логику социальной политики. На мой взгляд, новая логика должна исходить из простых положений:

1. Борьба с инфляцией посредством ограничения денежной массы и сдерживания доходов ни к чему не привела. Следовательно продолжение такой политики бесперспективно.

2. Рост доходов ведет к росту внутреннего рынка, стимулированию покупательного спроса, развитию ипотеки и т.д.

3. Рост доходов ведет к вовлечению в процесс производства товаров и услуг всех слоев населения, которые видят реальную возможность улучшения своей жизни.

4. Рост доходов ведет к формированию среднего класса и развитию НЧП, появлению новых возможностей в образовании и культуре.

5. Рост доходов ведет к росту производительности труда, когда вытесняется труд с символической заработной платой.

Социальная политика долгое время рассматривалась за рубежом, в СССР и особенно в России как неизбежный "довесок", "дополнение" экономической политики, которая вела к снижению темпов роста экономики, ухудшению экономических показателей, а иногда и экономическому кризису. Кризис 2008-2010 годов показал критикам такой политики новые аргументы - бюджетный дефицит, внешние займы.

К 2008 году в России наметилась тенденция изменения отношения элиты к социальной политике, что было вызвано притоком экспортной выручки. Вплоть до кризиса 2008 года эта тенденция усиливалась, но (что примечательно) именно в условиях кризиса руководство страны заявило, что оно не будет пересматривать своих социальных приоритетов. Более того, в своем первом послании Федеральному Собранию 5 ноября 2008 года Д. Медведев подчеркнул, что "все социальные гарантии должны быть предметом повседневной заботы Правительства", а "действия, ущемляющие социальные гарантии, не просто аморальны, но и незаконны".

На самом деле этого не произошло. В 2008-2010 годах отчетливо проявился процесс стагфляции, который привел к падению уровня жизни большинства населения. Символические индексации и прибавки не компенсировали стремительного роста цен на широкий круг продовольственных и промышленных товаров и особенно услуг ЖКХ, стоимость которых (как, впрочем, и многих товаров) превысила общеевропейские показатели.

Эта позиция в целом отражает генеральную тенденцию в развитии человечества в XXI веке. С превращением в конце ХХ века человеческого потенциала в главный фактор развития изменилась и роль социальной сферы в экономике. Она стала определяющим фактором экономического развития, может быть, в еще большей степени, чем финансовая или экономическая политика. Можно признать, что в начале XXI века социальная политика в ведущих странах мира стала приоритетной по отношению к финансово-экономическому блоку. И это только начало. Уверен, что уже в ближайшие годы политический курс развития страны будет определяться, прежде всего, ее социальной политикой.


_______________

[1] Подберезкин А. Мы не работали под президента / Независимая газета. 2008. 10 июля. С. 4.

[2] Социальное положение и уровень жизни населения России. 2009. Стат. сб. / Росстат. М.: 2009. С. 300.

[3] Ивантер В. Мы равны сами себе // Эксперт. 2010. 26 июля-1 августа. С. 39.

[4] Инновационная Россия-2020 (Стратегия инновационного развития Российской Федерации до 2020 года). М.: МЭР, 2010.

[5] Российский статистический ежегодник 2010. М.: Росстат, 2010. С. 201.

[6] Доклад о развитии человеческого потенциала в Российской Федерации 2008. Россия перед лицом демографических вызовов. М.: 2009. С. 147-148.