Здесь позволю себе сделать отступление и перенесусь на годы назад. Так уж сложилось, что в свое время, особенно на первом этапе переезда Горбачевых в Москву, моей супруге (сперва еще по встречам в Ставрополе), а позднее и мне довелось, общаться с Раисой Максимовной. Должен сказать, мы находились под определенным впечатлением от этого контакта, нам нравилось ее общество, а она внимательно прислушивалась к нашим рекомендациям. В одной из бесед, в которой был затронут вопрос о возможном продолжении работы Раисы Максимовны по специальности в Москве, возникла, в частности, такая идея. Учитывая ее квалификацию (доцент по специальности - философия) обсуждался вопрос о ее работе на общественной кафедре в МИФИ. Я обещал переговорить с тогдашним ректором, моим близким товарищем, профессором Колобашкиным, что и незамедлительно выполнил. Ректор идею поддержал и вскоре сказал мне, что он, как это было принято, предварительно проговорил этот вопрос в нашем (Пролетарском) райкоме. Об этом я сообщил Раисе Максимовне. Но она, переоценив ситуацию, уже существенно поменяла свои планы. При этом в шутку сказала, что, по ее мнению, мужа все равно рано или поздно с нынешней работы снимут, он вполне вероятно окажется за границей на дипломатической работе, и уж лучше заняться изучением иностранного языка. Она, понятно, не говорила, об амбициях своего мужа, но надо отдать должное её интуиции, в каком-то смысле угадала, что английский им пригодится. Тем временем, как мы теперь знаем, дальнейшие события развивались в ином направлении.
Прошло какое-то время, ситуация изменилась. Наши семейные контакты постепенно почти оборвались, и удавалось видеть ее лишь по телевизору, да читать или просматривать фрагменты выступлений и публикаций супруги "коммуниста номер один", как тогда часто именовали в западной прессе Горбачева. Впрочем, моя жена еще долго продолжала регулярно получать от нее поздравительные открытки (они и теперь хранятся в семейном файле) к праздникам и всегда отвечала ей, а потом и здесь возникли проблемы. Ее поздравления по-прежнему регулярно приходили к нам на квартиру через фельдсвязь, а вот ответы, которые жена пыталась передавать через всякие, ранее такие отзывчивые, службы, больше не принимались. Уверен, впрочем, что делалось это не по ее инициативе. Последний раз удалось повстречаться и переговорить с Раисой Максимовной в Австрии, в Вене.
Здесь хочу отметить, что Вена в середине 90-х, ближе к началу, стала как бы своеобразным центром, куда с частными визитами съезжались самые разные политические деятели. Запомнились визиты Черномырдина, экс-премьера Малея, Бурбулиса, Чубайса, Селезнева, Дудаева, Лужкова, Г.Попова, нескольких губернаторов из разных регионов и других высокопоставленных лиц. С некоторыми довелось не только встречаться, но и беседовать, а иные оставили записи в книге почетных гостей.
Но об одной встрече расскажу особо. Случилась она в конце 1996 года после выступления с докладом и пресс - конференции Горбачева в городской Ратуше в связи с деятельностью так называемого "Зеленого креста" (международная организация с центром в Швейцарии, связанная с охраной окружающей среды). Раиса Максимовна присутствовала на этой встрече со своим мужем, а я находился там, как журналист и благодарен судьбе за эту встречу. Она увидела, сразу узнала меня, кажется, даже обрадовалась, и в конце пресс-конференции подвела к мужу. Состоялся короткий разговор; вспомнили, кстати, героя Чернобыля, трагически ушедшего из жизни академика Легасова, которого оба знали. Разговор об академике затеял я (о чем мне было еще говорить после такого выступления докладчика?) и, откровенно говоря, тогда даже не подумал, что задел, по-видимому, чувствительную для бывшего генсека тему.
Здесь опять позволю себе еще чуть далее отвлечься от основного сюжета. Люди откуда-то знают и винят именно Горбачева в том, что тогда, в 1986 году, уже состоявшееся решение Политбюро, где поддерживалось присвоение звезды Героя В.А. Легасову за его огромный вклад в ликвидацию последствий этой катастрофы, было отменено уже на следующий день. (Случай сам по себе беспрецедентный, см., например, по этому поводу книгу участника событий, А.Борового: "Мой Чернобыль"). Сам я, естественно, не знаю, что повлияло на отмену решения Политбюро и роль Горбачева в этом деле (хотя без него здесь, это совершенно очевидно, не обошлось). Тему о деятельности Легасова в разговоре с Горбачевым затронул чисто случайно, так как она, повторяю, имеет отношение к проблематике "Зеленого креста". Что же касается вопроса об отмене награды, то едва ли ни самое грустное во всей этой истории заключается в том, что Президент Академии наук Александров, который присутствовал на Политбюро, вернувшись с заседания, не удержался и успел объявить о высоком решении в отношении своего Первого заместителя на собрании актива, состоявшегося в этот день в институте (хотя, наверное, не имел права это делать). Новость распространилась быстро. Легасова знали, в коллективе Института Атомной энергии, очень уважали и поздравляли. Не скрою, я и сам, как оказалось, опрометчиво, поздравил тогда Валерия Алексеевича, будучи у него в этот день в ИАЭ на заседании комиссии по проблеме гелия, и даже принес бутылку итальянского вина. Он поблагодарил, пригласил меня в комнату отдыха, выглядел подавленным и сказал, что награждение не состоялось, а решение Политбюро по чьей-то инициативе отменено Понятно я был обескуражен и не очень помню, что было дальше. Знаю только, что все вновь случившееся с наградой широко обсуждали в институте. Люди не понимали в чем здесь дело, да и сам Александров не понимал и, не сомневаюсь, чувствовал себя очень скверно.
Говоря об академике Легасове, уместно напомнить, что он был в числе первых руководителей, кто поехал на место трагедии и провел там в составе правительственной комиссии много времени и в свой первый приезд, и позднее. Потом, по поручению Советского правительства, делал доклад по этому поводу на специальной сессии в МАГАТЭ с анализом происшедшего. Доклад, очень содержательный и откровенный, имел огромный резонанс в мировом сообществе, знаю, что он и сегодня сохранил свое значение. А вскоре сам академик трагически ушел из жизни, так и не узнав, что награду он все-таки получит, хотя и посмертно. Ошеломленный Александров не скрывал своих слез на панихиде на Новодевичьем кладбище, по-моему после всех связанных с аварией событий, он так и не оправился. Знаю, что чья-то ошибка была исправлена, правда уже значительно позднее Ельциным, через несколько лет после смерти Легасова. Отмечу еще, что жена Легасова, Маргарита Михайловна, ученый-химик ведет большую работу в качестве одного из руководителей Фонда, носящего имя ее мужа.
Вернусь к Горбачевым. После окончания пресс-конференции, поздно вечером, фактически ночью, Раиса Максимовна по дороге в Швейцарию позвонила нам домой из машины по мобильному телефону и долго говорила с моей женой. Потом несколько слов, в том числе упомянув Суслова, сказал и Горбачев. Иногда думаю, почему они тогда позвонили? Вероятней всего это была инициатива Раисы Максимовны, я не знаю, а возможный ответ заключается в следующем. Просматривая свои старые записи, обнаружил такое высказывание Раисы Максимовны в отношении Суслова: "Михаил Андреевич, по своему уровню мышления и месту среди наших руководителей, представлял собой нечто особенное. Он резко выделялся и во многом не был похож на других". В свое время (1978 год) я сам от нее это слышал, оценку эту посчитал важной и по многолетней привычке тогда же записал. Не знаю, разделял ли это мнение ее муж (об этом тогда разговора не заходило); тем более не знаю, что даже если бы когда-то так считал, не менял ли его впоследствии. Что же касается Раисы Максимовны, то думаю, что когда произносились эти слова, вскоре после приезда из Ставрополя, душой она не кривила.
Возвращаясь к телефонному разговору, скажу, что я примерно знаю его содержание, но не стану даже пытаться его воспроизводить. В жизни должно оставаться что-то личное. И все же одну вещь скажу. Была тогда Раиса Максимовна очень взволнована. Говорила о разочаровании и предательстве людей. Уверен, не только некоторых партийных коллег своего супруга, но и западных "друзей". Эти последние быстро поняли и "взяли на вооружение" тогда то обстоятельство, что их похвала, тонко рассчитанная лесть, международные премии, и всякого рода материальные стимулы, для Михаила Сергеевича видимо были еще более важны чем все вместе взятые ордена, звания, мундиры и другие подобные атрибуты для Леонида Ильича. Позднее бывший генсек взялся за рекламу, ничем не брезговал. Может я не прав, но скажу свое откровенное мнение: на этом и "словили" бывшего генсека, попутно обменявшего свой партийный пост на лавры президента. Первого и, как оказалось, единственного в истории СССР.
Странное у меня сложилось ощущение за все это время в отношении согласия по вопросам политики в этом семействе. Понимаю, что не дело проявлять интерес к семейным обсуждениям, но верно и то, что не мной положено начало этому в данном случае, сошлюсь на публикации самого Горбачева. Я почему-то не совсем уверен, что Раиса Максимовна - человек с трезвым научным мышлением, философ во всем, и в том числе по принципиальным вопросам, связанным с идеологией, разделяла позицию своего мужа, хотя внешне СМИ пытались создавать впечатление, что это именно так. Люди помнят соответствующие телевизионные передачи, когда она, порой, казалось, готова была вмешаться в его выступления и даже (беспрецедентный случай) выступала со своими комментариями (кто знает, может быть причина как раз в том, что она не со всем была полностью согласна и хотела что-то скорректировать?). По-моему, выдержка из ее книги, которая приводится чуть ниже, довольно многое проясняет. Позже появились замечания в книгах о якобы имевших между ними по такого рода вопросам спорах Да и сам Горбачев, обращаясь к читателям книги, написанной Раисой Максимовной, пишет: "судьба ее оказалась уникальной - и счастливой, и драматичной, и, может быть, трагичной". И далее: "Я многое знаю, о чем хотела рассказать Раиса Максимовна. У нас были дискуссии, мы не во всем соглашались". Что ж выскажу свое мнение: это тот случай, когда Горбачеву можно поверить. Очень жаль, что она ушла, и мы никогда не узнаем ее возможных комментариев, по поводу более поздних событий, связанных с именем и последующими заявлениями Горбачева. А может это и хорошо для нее, что она обо всем этом так и не узнала, и в этом смысле жизнь ее пощадила? И все же почему Господь призвал к себе из этой пары прежде ее?
Думаю, здесь уместно привести обещанные выше слова из книги "Раиса", фрагмент "Я решилась рассказать о себе" (Издательство Москва, Вагринус, Петро-Ньюс, 2000): "Тревожно мне сегодня, за многое тревожно и больно. За будущее страны, за судьбу Союза народов, за все, что создано столетиями совместной жизни. Откуда вырвалась эта всеуничтожающая агрессивность? Неужели перед злом бессильна любая политика? Да и вообще, нужно ли все разрушать, чтобы идти вперед? Ведь это противоречит здравому смыслу! А откуда эта страсть покрыть грязью памятники истории своего же народа, стремление представить всю 70-летнюю историю советского периода историей сплошных ошибок, преступлений, позора? А что происходит с нашей интеллигентностью? Или мы поспешили и интеллигентность сдать в букинистический магазин? А некоторые интеллигенты предпочли интеллигентности ненависть. Всеразрушительную страсть ненависти или предпочли усыплять свою совесть изречениями, вроде: революцию всегда начинают интеллектуалы, осуществляют фанатики, а плоды пожинают негодяи". Сказанное имеет прямое отношение к следующим параграфам.
www.nasledie.ru
viperson.ru
