Э.НИКОЛАЕВА: После выхода "Тихого Дона" все вдруг вспомнили, что кроме Натальи и Федора у Сергея Бондарчука есть еще и дочь Алена, между прочим, прекрасная актриса. Так, Ален, насколько я понимаю по вашему блуждающему взгляду в нашей студии, для вас это тоже первый визит на радио.
А.БОНДАРЧУК: Да, я первый раз на радио, никогда не выступала в такой роли, поэтому мне как-то не очень уютно.
Э.НИКОЛАЕВА: Ничего, вы осваивайтесь потихонечку. А что за аромат такой нежный? Такие духи какие-то вкусные. Что это за духи такие, Ален?
А.БОНДАРЧУК: Да, я очень люблю духи.
Э.НИКОЛАЕВА: Это какие-нибудь, наверняка, американские?
А.БОНДАРЧУК: Да, очень люблю такие терпкие запах, и мне кажется, они дают такое настроение хорошее.
Э.НИКОЛАЕВА: Чувствуешь себя в своей атмосфере теплой. А называются-то как?
А.БОНДАРЧУК: "Майкл Корс".
Э.НИКОЛАЕВА: Надо запомнить. Дорого стоят?
А.БОНДАРЧУК: Дорого.
Э.НИКОЛАЕВА: Долларов сто? Или дороже?
А.БОНДАРЧУК: Не знаю, мне их подарили.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну понятно, всегда приятно думать, что духи очень дорогие, особенно когда тебе их дарят.
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Итак, где же вы, Аленушка, были до "Тихого Дона"?
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, у меня был большой период, когда я жила за границей.
Э.НИКОЛАЕВА: В Швейцарии?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Я знаю уже это.
А.БОНДАРЧУК: И потом мне надо было возвратиться в профессию, потому что на тот момент, когда я уезжала, кино практически не снималось.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну, это в каком году-то было?
А.БОНДАРЧУК: Ой, знаете, я по годам не помню. Я уехала, я играла в основном в театрах, в Театре Моссовета, и когда я приехала, надо было начинать все заново - это была другая страна, все по-другому, надо было осваиваться, и я начала постепенно опять входить в профессию.
Э.НИКОЛАЕВА: Но вы совершили героический поступок, потому что взять, я знаю это, бросить, ну, не все, конечно, но мужа, ну и все, в смысле Швейцарию - тихую, спокойную, размеренную. И вот так вот в омут головой, что называется, в Россию окунуться.
А.БОНДАРЧУК: Ну, вы знаете, я человек, который любит Россию, и мне, хотя там очень комфортно, очень удобно, но, во-первых, там нет возможности работать, применить себя именно в моей профессии.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, быть обычной домохозяйкой.
А.БОНДАРЧУК: И потом, конечно, здесь жизнь более интересная, и все родные и близкие здесь рядом.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну конечно. А вот о ребеночке, вот у меня первая мысль возникает в голове, что надо в хороших условиях чтобы дети жили, чтобы у них все было комфортно, поэтому Швейцария - это лучше, а что здесь, в этой дикой Москве, в этой России? Темнота, вечный дождь, всякие элементы разные...
А.БОНДАРЧУК: Нет, для меня неважно, в какой стране ты живешь, потому что мне кажется, что для ребенка важно, когда с ним мама и папа, и какое образование ему дадут родители, и насколько мама будет заниматься ребенком, а в какой стране это происходит, это, мне кажется, не так важно.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну да, самое главное - чтобы было тепло.
А.БОНДАРЧУК: Самое главное - что детьми надо заниматься, их нельзя оставлять, как мне кажется, передавать очень хорошим педагогам. Все равно, по крайней мере, когда человек маленький, надо быть с ним.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну я понимаю, что вы мать очень трогательная.
А.БОНДАРЧУК: Да, я наседка такая.
Э.НИКОЛАЕВА: И своего Костика... да, Константин же у вас?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Как его отчество, если муж у вас...
А.БОНДАРЧУК: Витальевич.
Э.НИКОЛАЕВА: А муж у вас Виталий?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Несмотря на то, что он немец? Или он все-таки русский?
А.БОНДАРЧУК: Он не немец, он русский.
Э.НИКОЛАЕВА: А, то есть он просто русский, который имел возможность вывезти свою семью в Швейцарию?
А.БОНДАРЧУК: Не вывезти, он там работал.
Э.НИКОЛАЕВА: А, понятно, все вызнала, вот все ей надо рассказать, как на духу.
А.БОНДАРЧУК: Ну, это уже известно.
Э.НИКОЛАЕВА: Не секрет. Но не каждая женщина, конечно, бросит своего Виталия и Швейцарию и прибежит сюда входить в профессию. Ну и как вы пришли в профессию? Тяжело было?
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, очень. Когда я приехала, я вернулась в свой театр, но, к сожалению, мне отказали.
Э.НИКОЛАЕВА: Вот так вот? Несмотря на то, что вы Алена Бондарчук, на минуточку.
А.БОНДАРЧУК: Ну, вы знаете, для меня это всегда как-то больше было в минус, чем в плюс.
Э.НИКОЛАЕВА: Правда?
А.БОНДАРЧУК: Да. И после этого...
Э.НИКОЛАЕВА: А отказали - сказали, что ролей нет?
А.БОНДАРЧУК: Нет, сказали, что не места, что мое место уже занято, но я уходила из театра, у меня была травма серьезная, и я не знала, насколько я смогу вернуться в профессию, у нас был такой спектакль "Дорогая Елена Сергеевна", очень модный, он у нас хорошо шел, и вот в один из спектаклей меня стукнули об угол. Потом великий врач Дикуль мне помог, и я, слава богу, смогла...
Э.НИКОЛАЕВА: Я знаю Валентина Дикуля. Когда я еще начинала в газете, меня послали на репортаж взять у него интервью...
А.БОНДАРЧУК: Он потрясающий человек, да.
Э.НИКОЛАЕВА: Он тогда работал в цирке вместе со своей женой Людмилой Дикуль, и я брала у них интервью на арене во время репетиции.
А.БОНДАРЧУК: Я ему очень благодарна. И когда я приехала. Мне подала руку Татьяна Васильевна Доронина.
Э.НИКОЛАЕВА: Да вы что?
А.БОНДАРЧУК: Совершенно случайно, да, я узнала, что у нее был такой проект, очень интересный, по Антону Павловичу Чехову, который хотела играть она, "Медведь", и за две недели я отрепетировала, вошла в этот спектакль. И была еще очень интересная работа...
Э.НИКОЛАЕВА: Но это уже во МХАТе?
А.БОНДАРЧУК: Да, но я там проработала два сезона и ушла.
Э.НИКОЛАЕВА: Почему это?
А.БОНДАРЧУК: Ну, вы знаете, у меня была очень большая занятость, и хочется какой-то свободы. Мне хотелось попробовать себя в кино. А так очень трудно уходить из театра на какие-то проекты. У меня был проект, по-моему, милая картина получилась, мы играли с Сашей Балуевым "Янтарные крылья". Это было не кино, это был двухсерийным телевизионный фильм.
Э.НИКОЛАЕВА: А вот Федор, интересно, почему вам не предлагает сниматься в кино? Ведь он же весь из себя такой режиссер.
А.БОНДАРЧУК: Да, он такой режиссер, но, наверное, роли нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Вы знаете что, Алена...
А.БОНДАРЧУК: В "Девятой роте" была одна женская роль - Белоснежка, и она явно не моя.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, но ведь можно подобрать такие сценарии, где можно было бы снимать своих двух сестер?
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, у него какие-то другие задачи в жизни.
Э.НИКОЛАЕВА: Не только вот так, чтобы думать о прославлении актерских способностей, в выявлении необычайных талантов своих родственников, да? Ну, Федор в своих интервью говорит про ваш клан, он вас как бы поддерживает, да? Ведь клан-то есть, даже не про семью, а именно про клан, он вас поддерживает? Этот клан-то...
А.БОНДАРЧУК: Меня поддерживают, конечно, мои родные, естественно, но клан, понимаете, это семья, она должна объединяться какой-то одной идеей, и когда говорят "клан", наверное, надо думать и смотреть в одном направлении, и это самое главное.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть быть единомышленниками.
А.БОНДАРЧУК: Мне кажется, что да. И поддерживать именно в том, чтобы разбираться, например, с Федором я все время советуюсь, в каких проектах участвовать, как выстраивать какую-то свою творческую жизнь, и мне это важно, конечно.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну я знаю, что в свое время ваш отец вам постоянно советовал, он вам говорил "Алена, ты подожди пока, не спеши, не снимайся, будь избирательной".
А.БОНДАРЧУК: Да, потому что у Федора, например, другая позиция - он советует сниматься везде, он говорит, что когда начинал, в таких картинах снимался, не дай бог вообще. Но наверное, для меня отец был главным авторитетом, и может, это и неправильно было, хотя я не думаю так, мне кажется, все равно это верно.
Э.НИКОЛАЕВА: Он был прав.
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Просто тяжело, наверное, ему было мыслить уже категориями, реалиями сегодняшней жизни, где нужно быстрее все, если что-то бежит мимо, скорее схватить и съесть.
А.БОНДАРЧУК: Он все-таки ушел в то время, когда было по-другому, потому что если бы он посмотрел то количество и качество сериалов, в котором нам приходится невольно участвовать, я не знаю, как бы он к этому отнесся. Он, наверное, сказал бы "Уходи вообще из профессии".
Э.НИКОЛАЕВА: Да, это невозможно, это не жизнь, это не актерство.
А.БОНДАРЧУК: Конечно, хочется хорошую драматургию, хочется хороших сценариев, но понять это новое течение, что происходит, я не могу.
Э.НИКОЛАЕВА: До сих пор не могу.
А.БОНДАРЧУК: Нет, ну наверное, все говорят, что большие рейтинги, да, все смотрят, но если это определяет, что все смотрят...
Э.НИКОЛАЕВА: Но с другой стороны, плохо, когда никто не смотрит. Ну или мало. Вот смотрите, Ален, собственно, вы работали, играли в театре, "Трамвай "Желание".
А.БОНДАРЧУК: Сейчас я играю, это премьерный спектакль.
Э.НИКОЛАЕВА: На Малой Бронной.
А.БОНДАРЧУК: Это антреприза, театр "Империя звезд", я играю второй проект, первый проект у меня был комедия с Игорем Угольниковым, такая французская комедия положений "Оскар", а сейчас мы выпустили "Трамвай "Желание", режиссер Саша Марин, который приехал из Канады, но наш режиссер. Он работал во МХАТе, и мы с ним когда-то вместе играли как актеры, а сейчас он приехал именно на этот проект, и работали мы, конечно, в таких, для нас непривычных странных условиях, потому что спектакль мы поставили за месяц.
Э.НИКОЛАЕВА: А это рекордно короткий срок?
А.БОНДАРЧУК: Это рекордный срок, потому что если вы помните пьесу, и когда я говорю "Вы знаете, мы за месяц должны отрепетировать", мне говорят "Слушай, тут хотя бы текст за месяц выучить".
Э.НИКОЛАЕВА: Огромное количество текста.
А.БОНДАРЧУК: Да, но в этом есть, конечно, какой-то смысл, что собираешься, и был четко выстроен график, у меня было, по-моему, два выходных за месяц.
Э.НИКОЛАЕВА: Слушайте, Ален, за сколько вы можете выучить страницу текста?
А.БОНДАРЧУК: Знаете, у меня был опыт, я снималась в сериалах, которые идут сразу же, нон-стоп, и когда тебе приносят текст практически вот так вот...
Э.НИКОЛАЕВА: С листа.
А.БОНДАРЧУК: Да. Конечно, это нужно уметь.
Э.НИКОЛАЕВА: Сконцентрироваться.
А.БОНДАРЧУК: Да. Но для меня, я не понимаю, как это можно.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть все-таки это ненормально?
А.БОНДАРЧУК: Ну, может, у меня другая школа, хотя те обстоятельства простые, которые выстроены, простые, их можно сыграть, но более серьезную драматургию играть вот так...
Э.НИКОЛАЕВА: Ну то есть не надо верить тем актерам, которые говорят, что "Я тяжелую драматическую роль могу освоить очень быстро"?
А.БОНДАРЧУК: Нет, я не знаю, у каждого свой метод.
Э.НИКОЛАЕВА: За границей вот им держат листы эти, они прямо сразу в роли, не понимают, читают, и тут же сразу играют.
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, мой отец очень трудно с текстом, например, в "Борисе Годунове" он настолько точно монолог Бориса хотел именно поцензурно выверить, что он его играл под фонограмму в кино.
Э.НИКОЛАЕВА: Да вы что?
А.БОНДАРЧУК: Да. Настолько ему важно было.
Э.НИКОЛАЕВА: Каждое слово. И запятую даже...
А.БОНДАРЧУК: И, например, я видела, как он какие-то тексты, но это уже просто техника совершенно другая, когда он раскладывал текст, он плохо его запоминал, но у него был свой метод, он по-другому работал.
Э.НИКОЛАЕВА: Зрительно, да?
А.БОНДАРЧУК: Нет, это отдельные актерские дела, которые могут быть непонятны.
Э.НИКОЛАЕВА: Секреты.
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть он раскладывал как-то листочками?
А.БОНДАРЧУК: Да. Но как ярко он это делал, как ярко он играл, он всегда думал о выразительности. Всегда говорят, что актеры должны очень много внимания уделять пониманию пластики, жесту. Он одно время, когда у нас еще было мало информации о школе Михаила Чехова, это другая школа...
Э.НИКОЛАЕВА: Не Станиславского и Немировича-Данченко.
А.БОНДАРЧУК: Именно Чехова. И там другой метод.
Э.НИКОЛАЕВА: да?
А.БОНДАРЧУК: Да, и он рассказывал про эти упражнения. Которые он пытался сделать со студентами во ВГИКе, это было очень интересно.
Э.НИКОЛАЕВА: А какие там упражнения, Ален?
А.БОНДАРЧУК: Ну, там другое, но какие-то вещи действительно работают.
Э.НИКОЛАЕВА: Вхождение в образ.
А.БОНДАРЧУК: Там от физического действия рождается чувство, то есть ты не приходишь к этому, как у Станиславского, погружение, и т.д...
Э.НИКОЛАЕВА: Внутренний мир героя.
А.БОНДАРЧУК: Да, и ты подходишь к результату, а там он считал, что иногда жест дает тебе правильную эмоцию.
Э.НИКОЛАЕВА: Как интересно, как это вообще все в жизни может пригодиться, на самом деле.
А.БОНДАРЧУК: Да, очень может.
Э.НИКОЛАЕВА: Когда нужно донести до какого-то своего собеседника нужную информацию.
А.БОНДАРЧУК: Да, ну это психология. Иногда ты смотришь на человека, и по тому, как он сидит, как он трет нос, ты можешь понять, что он врет, как он к тебе относится и так далее, есть много вещей, есть язык жестов, и человек может говорить одно, а позитура говорит совершенно о другом.
Э.НИКОЛАЕВА: Так, ну хорошо, вот вы первый раз пришли на радио. Вообще, знаете, Алена, теперь вы уже боитесь журналистов, я знаю...
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, я их не боюсь, но с ними очень трудно...
Э.НИКОЛАЕВА: Ну вот сейчас СМИ вас так резко прославили, резко и неожиданно, неизвестно, хорошо или плохо это, но СМИ просто лопнули от рецензий на ваш "Тихий Дон" - хотели ославить, но как это у нас получается в последнее время, прославили, потому что вы работали-работали, играли в театре, и в "Трамвае "Желание", и все такое, а вот сейчас вышел "Тихий Дон", и вы, на самом деле, во-первых, не похожи на свою Наталью, невидно, что это Алена Бондарчук ее играет.
А.БОНДАРЧУК: В каком смысле?
Э.НИКОЛАЕВА: Ну мне понравилось, вы хорошо сыграли Наталью.
А.БОНДАРЧУК: А Алена Бондарчук должна была плохо сыграть?
Э.НИКОЛАЕВА: Нет, просто вот нет такого. Вот я на Федю смотрю Бондарчука, и видно, что это играет Федор Бондарчук, я его вижу.
А.БОНДАРЧУК: А, то есть он не преобразуется в образ.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну, как многие актеры известные, которые уже часто играют, а ваше лицо было новым. Давайте я вас похвалю, вас так все ругали, ну можно же вас похвалить?
А.БОНДАРЧУК: Ну, вы знаете, мне интересно, я ни разу ничего не прочла по поводу Натальи.
Э.НИКОЛАЕВА: Вот странно - почему? Потому что ведь на самом деле вы действительно хорошо сыграли.
А.БОНДАРЧУК: Я не знаю, обычно до меня доходили статьи и слухи о двух...
Э.НИКОЛАЕВА: Она действительно была Натальей, я ей верила.
А.БОНДАРЧУК: Да, вот все говорят, но не написал никто, как будто кроме Григория и Аксиньи в этой картине больше нет ни одного артиста.
Э.НИКОЛАЕВА: Да-да, но вы ж сами понимаете, конечно же, это было средоточие именно на них всех интересов.
А.БОНДАРЧУК: Там есть потрясающий актер Мюррей Абрахам, о котором тоже почему-то не сказали ни слова.
Э.НИКОЛАЕВА: Я думаю, по маститости, по образу он вошел. Наверное, его не хотели принимать, потому что по типажу, по гримерству он хорош, да.
А.БОНДАРЧУК: Ну, мне кажется, и по многим другим качествам.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну, может быть. Но Наталья меня тронула, она та самая Наталья оказалась. И думаю, это же надо, это Алена Бондарчук, а никто ведь про нее не знал.
А.БОНДАРЧУК: Ну да.
Э.НИКОЛАЕВА: Вот ведь как бывает. Ну так прославили же, Ален?
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, я не знаю, прославили или нет, потому что работы и предложений после этого больше не стало.
Э.НИКОЛАЕВА: А меньше?
А.БОНДАРЧУК: Нет, у меня, слава богу, есть работа в театре, и хорошая, в драматургии. В этой ситуации я независима, а в кино пока таких вот интересных предложений нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Не посыпались?
А.БОНДАРЧУК: Нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Я думаю, придет время.
А.БОНДАРЧУК: Ну. Я надеюсь.
Э.НИКОЛАЕВА: Еще немножко помучаетесь, годков пять...
А.БОНДАРЧУК: Не хотелось бы.
Э.НИКОЛАЕВА: Я тоже думаю, что актерское время, оно такое...
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, они есть, но опять-таки, можно и пойти на них, но за счет того, наверное, что у меня сейчас есть хорошие роли в театре, я еще как-то держусь и отказываюсь, пока.
Э.НИКОЛАЕВА: А, понятно, не распыляться.
А.БОНДАРЧУК: Нет, а потому что никакого смысла нет, это только намелькать как бы. В этом тоже есть смысл, чтобы тебя не забывали.
Э.НИКОЛАЕВА: Итак, уважаемые радиослушатели, в студии нашей программы Алена Бондарчук, актриса, которую наконец-то все узнали. Сейчас небольшая реклама, вернемся к нашей беседе через минуточку.
/реклама/
Э.НИКОЛАЕВА: Итак, мы продолжаем нашу программу, в студии Алена Бондарчук, актриса, которую все узнали. И мне очень приятно видеть Алену в студии у нас, а вопросы здесь задаю я, Элина Николаева. Алена, вот всякий раз, Алена - Елена, а ведь папа вас хотел назвать Олесей.
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, давайте поговорим о чем-то более интересном.
Э.НИКОЛАЕВА: Давайте, но Олеся, кстати, вам больше бы подошло.
А.БОНДАРЧУК: Да?
Э.НИКОЛАЕВА: Да. Мне кажется. А вам не нравится это имя?
А.БОНДАРЧУК: Вообще мне нравится мое имя, Алена, да.
Э.НИКОЛАЕВА: Она строга, вот, правильно, нечего там рассусоливать с этими журналистами. А вот можно ли говорить, что вот эта вот удачная роль Бланш, да, вы же играете?..
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: ...стала для вас роковой? Вы как бы замкнулись в ней. Вот такой умный у меня вопрос.
А.БОНДАРЧУК: Роковой?
Э.НИКОЛАЕВА: Ну не роковой уж прям такой, но просто вы на ней сосредоточены.
А.БОНДАРЧУК: Нет, я бы так не сказала, это просто есть роли, к которым надо подойти, и когда ты ставишь перед собой задачу сыграть эту роль, есть роли, для которых нужно обладать каким-то мастерством, потому что это не та роль, в которую можно просто влететь. Поэтому, конечно, от спектакля к спектаклю она будет еще меняться, и бы могла сказать, есть, например, мужские роли, Гамлет, то это где-то на этом же уровне роль, и она не замкнула меня, нет, наоборот, она дала возможность проявить те качества, которые есть во мне как в актрисе, это очень сложная роль.
Э.НИКОЛАЕВА: А вот вы меня, кстати, удивили, про Татьяну Доронину, вспомнив о том, что вас человек в свое время тепло принял и поддержал, потому что о ней всегда говорят как о жесткой такой женщине, строгой.
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, она, конечно, строгая, она гениальная актриса, она потрясающая актриса, и вот настолько у нее потрясающее, два раза "потрясающее", наверное, нехорошо, но... воображение, что те замечания, которые она делает, настолько точны и невероятны, и ты понимаешь, какого уровня это актриса. И конечно, столкнуться с такой личностью - это очень интересно.
Э.НИКОЛАЕВА: А как вас вообще встретила Доронина, расскажите? Как она в общении?
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, она очень заботливо отнеслась, у меня была очень большая нагрузка, и она знала, почему я ушла из театра, и в какой-то момент, когда просто было физически тяжело играть в спектакле, она мне говорила "Ничего, будешь играть, сошьем корсет, давай, играй, вперед".
Э.НИКОЛАЕВА: Сшили?
А.БОНДАРЧУК: Да, действительно у меня была талия, как у Гончаровой.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть было просто стоять тяжело?
А.БОНДАРЧУК: Нагрузка, да, была большая, и она мне вот так пошла навстречу, мне было это очень приятно. А потом, она потрясающая женщина.
Э.НИКОЛАЕВА: А в чем это выражается?
А.БОНДАРЧУК: Она с невероятным шармом и такая, феерическая. Смотря на такую женщину, вот у меня такая мама, они разные, но в чем-то похожи, и ты понимаешь, боже мой, как много может женщина в этой жизни осуществить.
Э.НИКОЛАЕВА: Какая она сильная.
А.БОНДАРЧУК: Да. И мало таких женщин, от которых какое-то невероятное обаяние идет. У нас женщины сейчас - это такой унисекс: то ли мужик, то ли баба, непонятно, и когда ты сталкиваешься с такой женщиной, ты понимаешь. Боже мой, что можно делать в этой жизни.
Э.НИКОЛАЕВА: Интригующую, мне кажется, такую линию и позицию занимает ваша мама, Ирина Скопцева, то есть она меня как персона, как личность тоже заинтриговывает, это же все-таки какой силой нужно обладать - во-первых, родить троих детей.
А.БОНДАРЧУК: Двоих.
Э.НИКОЛАЕВА: Двоих.
А.БОНДАРЧУК: Наталья Сергеевна - это дочь от первого брака.
Э.НИКОЛАЕВА: Значит, во-первых, родить двоих детей, что в актерской профессии очень тяжело, и выглядеть так шикарно - я когда смотрела ее в эфире Первого канала, она так держится с достоинством и говорит, и действительно, тот уровень... я всякий раз потом, конечно, смотрела и сравнивала, похож ли Федя на маму, и все, наверное, обсуждали в этот момент - так, на кого же Федя похож, на кого же Алена похожа? Все говорят, ни на кого не похож, это ж надо. Нет, все-таки на маму похож больше. Вы как считаете, вы в кого больше? На маму, по-моему.
А.БОНДАРЧУК: Наверное, да.
Э.НИКОЛАЕВА: Федор тоже, мамину кровь больше взяли, необычно так.
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Вообще, насколько я понимаю, я перевожу резко наш разговор, на театральную зарплату не проживешь.
А.БОНДАРЧУК: В государственном театре, думаю, да.
Э.НИКОЛАЕВА: Вас муж поддерживает?
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, я не в государственном театре.
Э.НИКОЛАЕВА: Антреприза?
А.БОНДАРЧУК: Да. Это коммерческий театр, как бы частный, наверное, а конечно, те актеры, которые работают в государственном театре, это очень невероятно, непонятно, тяжело.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну, они, наверное, работают не только в государственном, да? Все крутятся вертятся сейчас. Что вообще мама вам говорит, Ален? Как вы с ней встречаетесь?
А.БОНДАРЧУК: По поводу чего?
Э.НИКОЛАЕВА: Вы с ней советуетесь?
А.БОНДАРЧУК: Да, конечно.
Э.НИКОЛАЕВА: Рассказываете ей о своих ролях, о том, как вы играете. Она вообще интересуется?
А.БОНДАРЧУК: Она может приходить 10 раз подряд смотреть спектакль, я говорю "Мам, может, ты сегодня не придешь?" "Нет, я приду". И это тот человек единственный, кто говорит правду, потому что в основном льстят почему-то.
Э.НИКОЛАЕВА: Льстят?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: А вы это чувствуете?
А.БОНДАРЧУК: Она может настолько точно какую-то вещь подсказать, думаешь, боже мой, слава богу, что она сидела в зале.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть какие-то ошибки тоже бывают?
А.БОНДАРЧУК: Ну конечно, буквально она видит, что на туфле бирка.
Э.НИКОЛАЕВА: Бирка? Приклеена снизу?
А.БОНДАРЧУК: Да. Такую вещь она может увидеть - "В 19-м веке, ты понимаешь, это ошибка", до такой вот мелочи. И конечно, мама самый близкий человек, которая и понимает, и может мне подсказать что-то и в профессии, и в жизни.
Э.НИКОЛАЕВА: А Федор ходит на ваши спектакли?
А.БОНДАРЧУК: Да, Федор не любит театр, он говорит "Все на среднем плане", но ничего, я очень рада его реакции, когда я видела, как когда мы сыграли спектакль, я думаю, почему он такой мрачный, потом он пришел ко мне за кулисы, я говорю "Ну как?", я вижу, что на него это воздействовало, и мне это очень ценно. Он говорит, что сперва сидел закрыв глаза, потом когда понял, что уже все хорошо... мы очень друг за друга переживаем, действительно, страшный момент, я помню, на премьере "Девятой роты" я тоже. Я вообще полкартины, не поняла, видела я ее или нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Одним кадром все прошло. А вы гордитесь Федором? Все-таки когда он презентовал "Девятую роту", это все так пафосно было - сидел рядом с президентом страны, такой уровень. Он вам потом рассказывал? Вы интересовались? Спрашивали у него?
А.БОНДАРЧУК: Да, он рассказывал, как это все было. Мне нравится, как он себя держит и ведет, в нем нет такого вот... для него какие-то человеческие ценности более важные. Прожив какое-то время за границей, я поняла, у нас настолько люди всего боятся - они даже боятся на улице просто открыто улыбнуться и посмотреть в глаза - а вдруг как-то не так поймут?
Э.НИКОЛАЕВА: Скажут, сумасшедший что ли?
А.БОНДАРЧУК: И первое время, конечно, это очень бросается в глаза, вот эта несвобода, хотя вроде как мы в свободной стране, но если сравнить по тому, как моему сыну было удивительно, как общаются учителя с детьми - там дети на равных существуют с учителем.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, если он учитель, это не значит, что он умнее.
А.БОНДАРЧУК: И если он подходит и протягивает руку и разговаривает на равных это не значит наглость или панибратство. Просто это уважительное отношение к маленькому и ко взрослому. И конечно, такое вот подобострастие у нас ко всем.
Э.НИКОЛАЕВА: Сына шокировало, да? В каком он классе приехал сюда, Ален?
А.БОНДАРЧУК: Он приехал, он не мог учиться в русской школе, он учился здесь в немецкой школе, потому что он по-русски говорил, но не писал.
Э.НИКОЛАЕВА: А почему? ведь папа русский. Вы с ним общались дома по-русски?
А.БОНДАРЧУК: Да, конечно, я следила как актриса. Наверное, это мой бзик, чтобы он говорил без акцента, я говорю "Что ты сказал? Ну-ка повтори, так, значит, сели, будем заниматься".
Э.НИКОЛАЕВА: Сценической речью.
А.БОНДАРЧУК: Да, он вообще поменял много школ, он начинал в американской школе, потому что мы переезжал все время, начал он вообще с английского, потом мы переехали - немецкий, потом другой диалект, наверное. - швейцарский, он оставлял мне записки дома на немецком "Ушел туда-то, вернусь во столько-то", но по-русски он говорит, но в школе ему было трудно. Он пришел в русскую немецкую школу и немножко был шокирован, он спросил, на каком языке они говорят. Я говорю, на немецком. Да?
Э.НИКОЛАЕВА: Тогда я на каком говорю?
А.БОНДАРЧУК: Тогда я поняла, что его нужно отдавать в немецкую школу.
Э.НИКОЛАЕВА: Чтобы его переучивали на наш, русско-немецкий. То есть у нег сейчас такая помесь получается?
А.БОНДАРЧУК: У него еще учительница была ирландка - у нее такой английский ирландский. Вообще, такой странный ребенок, потому что когда с ним дети общаются, одна девочка на отдыхе, итальянка, стала говорить "А ты кто?". Он говорит "А я русский", она говорит "Ну и дурак" "Почему?", "Потому сперва на одном языке, потом на другом, на третьем", она вообще не поняла, кто он.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, и ей уже стало неинтересно - ну и дурак, что ты русский. Мог бы сказать, что немец.
А.БОНДАРЧУК: Ну вот так, она не поняла, что это за такой мальчик.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, а сейчас сколько ему лет, Ален?
А.БОНДАРЧУК: Сейчас ему 21.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну, так это же уже мужчина.
А.БОНДАРЧУК: Взрослый мужчина, да.
Э.НИКОЛАЕВА: Конечно. Но сейчас он, наверное, уже закончил какой-то университет?
А.БОНДАРЧУК: Он закончил юридическую академию.
Э.НИКОЛАЕВА: И он юрист?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: И уже работает юристом.
А.БОНДАРЧУК: Ничего он не работает юристом, его сбила "Девятая рота" совершенно.
Э.НИКОЛАЕВА: А, все, он повернутый.
А.БОНДАРЧУК: Потому что после этой картины ему были предложения, и он как-то так...
Э.НИКОЛАЕВА: Как актеру?
А.БОНДАРЧУК: Да, как актеру.
Э.НИКОЛАЕВА: Ничего себе.
А.БОНДАРЧУК: У него сейчас много работы.
Э.НИКОЛАЕВА: В кино?
А.БОНДАРЧУК: Да, хотя он очень был противник этой профессии, он не понимал долгое время, но сейчас он начал сниматься, и делает это с удовольствием, я говорю "Костя, ну ты что, будешь актером?", он говорит "Мама, не трогай меня".
Э.НИКОЛАЕВА: То есть "мне это интересно"?
А.БОНДАРЧУК: да.
Э.НИКОЛАЕВА: Надо же, как повернулось-то, ведь вы же даже его к этому не готовили, да?
А.БОНДАРЧУК: Никогда, у него был единственный опыт - опять-таки, в этой немецкой школе, они играли "Медведя" русского, то же, что играла и я. И он когда читал Станиславского, он говорит "Боже мой, этой профессией могут заниматься только сумасшедшие, неуравновешенные люди", я говорю "Почему?", он говорит "Ну посмотри!", "Ну как, это тоже система, это тоже профессия", но сейчас, когда прошла эта картина, он говорит "Никогда ни о какой картине плохо не скажу, потому что я понимаю, что это за труд".
Э.НИКОЛАЕВА: Тяжело, конечно. А на кого он похож?
А.БОНДАРЧУК: Вообще, он очень похож на отца.
Э.НИКОЛАЕВА: На вашего мужа?
А.БОНДАРЧУК: Нет, на моего отца.
Э.НИКОЛАЕВА: На деда?
А.БОНДАРЧУК: Вообще, удивительно.
Э.НИКОЛАЕВА: Кстати, я и ожидала услышать, чаще всего так.
А.БОНДАРЧУК: Притом какие-то привычки, которые ниоткуда вдруг возникают - отец очень хорошо рисовал, хотя он говорил, что дилетант, но в доме огромные книги по истории живописи, он изучал, встречался с художниками, как мама говорит "Ну, пошли на плэнер", и у него дядя был не художник, а копиист, и он потрясающе здорово рисовал, потом он одно время занимался, изучал иконопись, какие это краски. И вот Костя когда увидел, как он рисует, Костя тоже очень хорошо рисует, и он занимается этим, у него какой-то свой метод трехслойной краски, что-то он новое изобретает, пробует, хочет организовать выставку, но, в общем, ему это интересно, и потом вот у отца был бзик - он обожал собирать чаи, хотя это сейчас много, а тогда в Москве почти ничего не было.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, пойди найди кроме грузинского и индийского.
А.БОНДАРЧУК: И когда он куда-то выезжал за границу, первое, куда он шел, это разные китайские магазины. У нас дома что-то невероятное, он все про этот чай знает - как заваривать, вот эти увлечения, потому что, конечно, Сергей Федорович очень интересовался русской философией. Когда он мне рассказывал о Федорове, я потом вдруг случайно написала во МХАТ вступительное сочинение на эту тему, он говорит "Ты что, с ума сошла? О чем ты говорила?" "О всеобщем воскрешении" "Да? ты написала такое вступительное сочинение? Молодец!" Он настолько хотел поделиться теми знаниями, которые у него были и любил философствовать, и в Косте это есть - хлебом не корми, я говорю "Костя, я не могу уже больше, я не хочу с тобой это обсуждать", потому что я понимаю, что в каких-то вопросах я уже даже не могу ему ответить, и мне нравится, что он интересуется этим.
Э.НИКОЛАЕВА: Свое восприятие на основании этих, фундаментальных, практически, дедушкиных исследований. Необычный какой мальчик. Ну, тем не менее, вы хорошо крепко поступили, как хорошая российско-советская мама, - в первую очередь, ты, сынок, получи образование! - и это юридическое, а уже потом развивай свои...
А.БОНДАРЧУК: Да, потому что, конечно, для мужчины актерская профессия, понимаете, сегодня есть предложения, а ты не знаешь, как это будет - и случай может сыграть, - как твоя судьба дальше сложится. Я вот смотрю сейчас на многих молодых актеров, думаю, боже мой, у тебя два проекта, а ты уже так себя ощущаешь и ведешь, ведь все может в секунду измениться, и как бы нет почвы для этого.
Э.НИКОЛАЕВА: Для такой звездности.
А.БОНДАРЧУК: Да. И я смотрю, как те же актеры старой школы ведут себя - это совершенно удивительно. Поэтому эта профессия зависима, и для мужчины надо иметь какое-то дело, которое можно применить.
Э.НИКОЛАЕВА: В крайнем случае накормить его и его семью.
А.БОНДАРЧУК: Да, конечно.
Э.НИКОЛАЕВА: В студии нашей программы Алена Бондарчук, я хотела сказать, актриса, которую все узнали, но теперь я единственное могу сказать, что мама, сыну которой можно позавидовать, такая трепетная мама. А кстати, жениться еще не собирается?
А.БОНДАРЧУК: Нет, он пока...
Э.НИКОЛАЕВА: Девушка?
А.БОНДАРЧУК: Много этих девушек вокруг ужасно.
Э.НИКОЛАЕВА: Так если он похож на деда, так он вообще красавец?
А.БОНДАРЧУК: Да, как бы не хочется говорить, потому что для меня важны немного другие вещи в нем. Но так получилось, что да, у него очень хорошая фактура.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть второй Бондарчук?
А.БОНДАРЧУК: Я думаю, что, вы знаете, мне это непонятно, как второй, сякой... - мы все такие разные, у нас у каждого разная жизнь, судьба, и, наверное, так здорово, что...
Э.НИКОЛАЕВА: Народ любит приклеивать типажи.
А.БОНДАРЧУК: Ну да, клан.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну да, бабушки обсуждают - похожи-непохожи, а вот внук Пьехи...
А.БОНДАРЧУК: А вы знаете, ужасно интересно - спектакль начинается, я думаю, боже мой, это когда-нибудь закончится или нет, - потому что первая сцена - "Ой нет, Скопцева, ой нет, то-то", думаю, так, 5 минут еще пообсуждают, потом можно играть дальше.
Э.НИКОЛАЕВА: Да, выяснили все-таки, сошлись во мнении - Скопцева или Бондарчук, замечательно. Алена, теперь чисто женский вопрос - что это за уникальное кольцо? Такое прямо ручной работы - два огромных и, по-моему...
А.БОНДАРЧУК: Вы знаете, мой сын - он еще геммолог.
Э.НИКОЛАЕВА: Это тот, кто по камням?
А.БОНДАРЧУК: Да. И вот если бы он посмотрел, он бы сразу сказал, что это...
Э.НИКОЛАЕВА: Жемчуг.
А.БОНДАРЧУК: Нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Нет?
А.БОНДАРЧУК: Нет, потому что жемчуг никогда не бывает мятый.
Э.НИКОЛАЕВА: А я думала, наоборот, это настоящий.
А.БОНДАРЧУК: Нет, жемчуг можно определить по... самый лучший метод - это взять и попробовать на зуб. Я знаю такие хитрости. Он должен быть теплым, и, знаете, как отличить искусственный от настоящего?
Э.НИКОЛАЕВА: Расскажите. Сейчас же все норовят обмануть.
А.БОНДАРЧУК: Не буду я говорить про эти камни, нет, это другое кольцо. Я ношу кольца, с которыми у меня что-то связано. Например, у нас есть кольцо, которое перешло от моей прапрабабушки, но оно не на мне, и я не люблю носить украшения, но есть какие-то вещи, талисманы, наверное, может быть, оно как ценность не представляет из себя.
Э.НИКОЛАЕВА: В общем, назовем это грубым словом "бижутерия", но очень красивая, оно похоже на что-то такое тигровое.
А.БОНДАРЧУК: Старинное. В нем что-то есть, да, какая-то жизнь?
Э.НИКОЛАЕВА: Да, в нем есть амулетство какое-то. В общем, для того, чтобы нашим радиослушателям было понятно, речь идет о кольце очень высоком...
А.БОНДАРЧУК: Оно очень на восточное похоже, на скифское золото оно похоже.
Э.НИКОЛАЕВА: Точно, вот-вот.
А.БОНДАРЧУК: На старинное скифское золото.
Э.НИКОЛАЕВА: Оно почерненное, неровное, и две огромных жемчужины - одна черная, другая белая.
А.БОНДАРЧУК: Да, но жемчуг никогда не бывает мятым.
Э.НИКОЛАЕВА: Странно.
А.БОНДАРЧУК: Это другое.
Э.НИКОЛАЕВА: А я на Бали купила украшение - и там весь жемчуг - и мятый, и неровный...
А.БОНДАРЧУК: Нет, это другого качества, он маленький...
Э.НИКОЛАЕВА: А, а крупных не бывает?
А.БОНДАРЧУК: Нет, они обычно наоборот, чем он глаже... там есть своя категория. Вы знаете, на которых потрясающе... вот на мне оживают камни, как бирюза, и некоторых женщин просит носить на себе, потому что, например, те же самые духи - они на ком-то так, а на ком-то по-другому, и вот камни тем же свойством обладают - можно поносить зеленую бирюзу, и на станет голубеть.
Э.НИКОЛАЕВА: Это я слышала, теплеть.
А.БОНДАРЧУК: Да, теплеть.
Э.НИКОЛАЕВА: То есть она набирает тепло, живет вместе с человеком.
А.БОНДАРЧУК: Да, вообще, камни - это очень интересная, конечно, тема.
Э.НИКОЛАЕВА: А почему ваш сын еще камнями увлекся?
А.БОНДАРЧУК: Он закончил МВА, по-моему, американская школа, ему это интересно.
Э.НИКОЛАЕВА: Именно по гематологии?
А.БОНДАРЧУК: Да, ему это очень интересно, по бриллиантам.
Э.НИКОЛАЕВА: По бриллиантам именно? Есть такая школа по бриллиантам?
А.БОНДАРЧУК: Да. Он видел уникальные вещи, держал в руках, я помню, когда мы приехали, я его повела в Грановитую палату, для него вообще шок был, он так смотрел, он узнал историю каждого камня, это очень интересно. Вообще, камни и все, что с ними связано, каким людям они переходят, сколько из-за этого ужасных событий, с известными камнями. История каждого камня потрясающе интересна. И вообще, камни обладают разными свойствами. Это очень интересно.
Э.НИКОЛАЕВА: И лечат, наверное?
А.БОНДАРЧУК: Ну да, и лечат.
Э.НИКОЛАЕВА: Так как все-таки отличить искусственный жемчуг от неискусственного, скажите мне в двух словах.
А.БОНДАРЧУК: Я не знаю, я вам могу показать.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну то есть на ощупь он должен быть теплым...
А.БОНДАРЧУК: Да, и не...
Э.НИКОЛАЕВА: Не стеклянным?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Не каменным, живым, как организм. Блиц-вопросы, Аленочка, о вашем актерском образовании. Кстати, что вы закончили?
А.БОНДАРЧУК: Я закончила Школу-студию МХАТ.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну что ж, этим все сказано.В какой школе вы учились?
А.БОНДАРЧУК: Я училась в блатной школе 31, как тогда говорили. Это Тверская улица.
Э.НИКОЛАЕВА: Вас туда по блату устроил папа.
А.БОНДАРЧУК: Нет, она просто была рядом с домом.
Э.НИКОЛАЕВА: По месту прописки?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: И там учились дети членов политбюро?
А.БОНДАРЧУК: Да, там разные дети учились.
Э.НИКОЛАЕВА: Почему-то я не поняла, откуда такие комплексы и почему считалось, что дети актеров - это дети второго сорта?
А.БОНДАРЧУК: Ну вот, Миша Ефремов ходил, все ему "Ой, Мишка пошел!". Ну, потому что разные дети были, актерские не настолько были важны.
Э.НИКОЛАЕВА: а мне казалось, что актерские дети - это тоже своего рода элита была советская номенклатурная, ну, тех актеров, которые входили в номенклатуру и которые снимались в советских студиях.
А.БОНДАРЧУК: Не знаю, у нас были очень серьезные люди в классе, карьерные.
Э.НИКОЛАЕВА: Очень серьезные члены Политбюро, дети.
А.БОНДАРЧУК: Да, разные.
Э.НИКОЛАЕВА: Вы ходили с косой, и вас за эту косу очень, наверное, все презирали.
А.БОНДАРЧУК: Нет, наоборот, у нас все было очень строго, скромно, чтобы никто не выделялся.
Э.НИКОЛАЕВА: А, чтоб не выпендривались.
А.БОНДАРЧУК: Конечно.
Э.НИКОЛАЕВА: Вы английский учили там?
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: В общем-то, вы хулиганка по натуре, я смотрю, вы такая тайная... вот я смотрю, Ален, вы привыкли не выплескивать свою истинную сущность наружу с незнакомыми людьми, чтоб показать свое истинное "я"?
А.БОНДАРЧУК: Ну да, не хотелось бы.
Э.НИКОЛАЕВА: Такой голосок вы себе спокойный выбрали. На самом деле, тембр-то наверное, другой у вас? Есть актерский такой имидж, да?
А.БОНДАРЧУК: Ну конечно. Нет, это не для меня - придумывать себе.
Э.НИКОЛАЕВА: В жанре как Рената Литвинова, вы могли бы так разговаривать всю жизнь?
А.БОНДАРЧУК: Разговаривать, наверное, могла, но вот мне потрясающе нравятся в "Современнике" очень хорошая сейчас актриса Чулпан Хаматова, потрясающе - ну как, вот ты ее увидишь где-то, ты не поймешь, что это актриса. Вот актриса - это та, которая в жизни, для меня, ну как, ты ж не можешь играть в жизни, она настолько может быть разной, и это самое ценное. Если ты в жизни начинаешь играть...
Э.НИКОЛАЕВА: Понятно. Ален, какую роль сыграл в вашей судьбе отец? Самую основную, наверное? Ту, что вас родил. Ну что, шумиха, поднятая "Тихим Доном", стихла, и что сейчас осталось у вас на душе?
А.БОНДАРЧУК: Ну душе - картина есть, ее будут смотреть, и я думаю, что в следующий показ ее немножко по-другому воспримут.
Э.НИКОЛАЕВА: Кстати, я тоже об этом думала.
А.БОНДАРЧУК: Да.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну что ж, давайте пожелаем этого в новом году и вам, Алена, чтобы вас по-другому воспринимали.
А.БОНДАРЧУК: Да, вы пожелайте мне, главное - работы.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну, желаю вам работы, хорошей работы, творческих успехов, как принято говорить. Наверное, для вас это не пустые слова.
А.БОНДАРЧУК: Нет.
Э.НИКОЛАЕВА: Ну что ж, всего доброго. В студии была я, Элина Николаева, и...
А.БОНДАРЧУК: Алена Бондарчук.
Ведущие:
Элина Николаева
10.02.2007
old.echo.msk.ru
