...До 1988 года все мы выполняли те роли, которые предписывались нам от лица госу-дарства партийными чиновниками. Частная инициатива во всех секторах экономики либо жестоко пресекалась, либо тщательно контролировалась. Я был таким же, как все, честно отработал положенные по распределению годы в средней школе, занимался с ребятиш-ками тренерской работой. Если я и выделялся из окружения, то только тем, что с самого раннего детства ненавидел блатных...
Имя Анатолия Быкова не сходит с газетных полос и телеэкранов. Внимание к влиятельному бизнесмену и меценату, Председателю Совета директоров КрАЗа и депутату Законодательного собрания Красноярского края особенно обострилось с тех пор, как в декабре прошлого года Быков перед телекамерами и микрофонами журналистов объявил избранного при его поддержке губернатора Александра Лебедя несостоятельным и посулил ему проводы, если он не изменит стиль и методы своего руководства.
Необъявленная война между Быковым и Лебедем продолжается и по сей день.
Сегодня Анатолий Быков встретился с политическим обозревателем "Сегодняшней газеты" для того, чтобы пояснить свое отношение к происходящему.
- Анатолий Петрович, когда Вы изо дня в день читаете о себе, своей жизни, работе в бизнесе всевозможные публикации в центральной прессе, у Вас не возникает ощущение, что журналисты словно пишут о двух разных людях?
- Я бы назвал это ощущением злодея-двойника, маячащего у меня за спиной. Сегодня из прессы я узнаю, что состою в близких отношениях с элитой российских спецслужб, российской и международной мафией, уничтожаю преступных авторитетов, получая одновременно благословение как с одной, так и с другой стороны, и, одновременно с этим, обрекаю промышленность России на выполнение унизительной роли сырьевого придатка Запада.
При этом, находясь якобы по несколько месяцев в году в США, я успеваю каким-то образом успешно руководить комиссией Законодательного Собрания края и Советом директоров КрАЗа, а в перерывах между заседаниями ругаюсь с генералом Лебедем, координирую деятельность представителей Нета-ньяху, отправляю службу безопасности КрАЗа на учебу в Латинскую Америку.
Если раньше подобная скандально-сенсационная информация носила эпизодический характер, то теперь стала пресно-привычной.
Все попытки облить меня грязью, ставшие в последнее время анонимными (авторство нашумевшего сайта "Коготь-2" установить невозможно), можно было оставить без ответа, но я сегодня представляю своих избирателей, коллектив Красноярского алюминиевого завода, моих партнеров по бизнесу, моих родителей, наконец. Поэтому я попытаюсь изложить собственную точку зрения на происходящее.
Действительно, я закончил факультет физического воспитания Красноярского педагогического института и по образованию - учитель физкультуры, или, как говорят, физрук.
Этот факт часто представляется как свидетельство моей недалекости и профессиональной непригодности в сфере производства и финансовых операций.
Но давайте поглядим, кто кем был в начале своего пути? Президент Ельцин - строителем, Тимур Гайдар - младшим научным сотрудником, Александр Лебедь - командиром учебного взвода.
Может ли бывший командир учебного взвода претендовать на должность президента России? Скоро узнаем. Но губернатором самого крупного края страны он уже стал.
До 1988 года все мы выполняли те роли, которые предписывались нам от лица государства партийными чиновниками. Частная инициатива во всех секторах экономики либо жестоко пресекалась, либо тщательно контролировалась. Я был таким же, как все, честно отработал положенные по распределению годы в средней школе, занимался с ребятишками тренерской работой. Если я и выделялся из окружения, то только тем, что с самого раннего детства ненавидел блатных.
Мое детство прошло в обстановке перенаселенных квартир и бараков. Люди, которые меня окружали, старались жить дружно, коммуной, но встречались и те, кто, пройдя школу тюрем и лагерей, стремился обидеть, отобрать, оскорбить.
Очень хорошо помню, как некоторые мои приятели, поверив блатной романтике, начинали пить, шли воровать, носили ножи, и однажды попав в тюрьму, оказывались на многие годы обреченными на конвейер: "Украл - выпил - в тюрьму".
Боксом начал заниматься потому, что хотел быть сильным, а сил часто не хватало. Ничего, вырос и боксу научился.
В молодости стычки с блатными случались не часто, в основном - в общественном транспорте (во дворе меня знали хорошо).
Наверное, каждому знакома такая картина: переполненный автобус и какой-нибудь "лоб" в наколках, матерится, пристает к женщинам, задирает мужчин. А мужчины молчат. Со мной такие номера не проходили. Я мог заткнуть рот, а в случае необходимости и выкинуть зарвавшегося молодца из автобуса. Иной раз такие конфликты имели продолжение - "обиженные" встречали меня возле дома для выяснения отношений. После выяснения - предпочитали не связываться. Со времен тех "сражений" кисти моих рук хранят следы переломов, но уже тогда многие знали, что Быков себя и своих друзей в обиду не даст, и при нем лучше не бузить.
Позднее мои дороги пересеклись с уголовниками в конце восьмидесятых годов.
Тогда стали появляться первые кооперативы. Налог на прибыль в первый год - три процента, во второй - семь. Налог на добавленную стоимость еще не придумали, советская экономика представляла собой четко работающий механизм, кредитная банковская ставка - шесть процентов годовых. Те, у кого было в избытке энергии и сил, окунулись в новое дело.
Очень хорошо помню энтузиазм тех дней. Занимались в основном производством, ларьки и коммерция появились потом. Банки давали кредиты без предоставления гарантий и в первые годы их отдавали все, никому не приходило в голову, что банк можно обмануть.
Мы с друзьями организовали в Красноярске многопрофильный кооператив. Пробовали свои силы в самых разных направлениях - строительстве, ремонте, выращивании грибов. Некоторые вещи получались, а некоторые так и остались проектами. Впрочем, нас это не обескураживало.
Проблемы начались с другим. Однажды ко мне пришел мой старый друг по спорту, владелец одной из первых автостоянок, и рассказал о том, что недавно к нему наведались двое и предложили свою помощь в деле защиты от "возможных проблем". За свою услугу "защитники" просили сто рублей в месяц и право бесплатно оставлять на стоянке 2-3 машины. Друг от этого предложения отказался и тогда прозвучала угроза: "Отказываешься от нашей дружбы? Ты такой смелый? Смотри, придут другие, они попросят больше и ты не сможешь им отказать. Будут проблемы - обращайся".
Действительно, "другие" не заставили себя ждать, потребовав пятьсот рублей в месяц и право оставлять бесплатно десять машин. Для придания веса словам, дали два раза по физиономии, разбили лобовое стекло в "жигуленке" и гордо удалились.
Мой товарищ пошел в милицию, чем вызвал гнев хранителей порядка: "Вы, кооператоры, все ворюги, сами и разбирайтесь". Нашел друзей-милиционеров. Толку - никакого.
УВД и КГБ оказались не готовы к борьбе с новой, перестроечной, волной преступности. Сотрудники органов не имели права на постоянное ношение оружия, каждый случай его применения грозил возбуждением уголовного дела. Органы были в шоке. Гораздо позже Ельцин издал указ, позволявший правоохранительным органам практически любого арестовывать и водворять в тюрьму. Но шел 1989 год, и надо было искать выход. Мой друг пошел к первым посетителям. Они обещали помочь, но за урегулирование проблемы и дальнейшую "дружбу" запросили больше, чем в первый раз.
Уже после ухода от них, мой товарищ понял, что и первые, и вторые - это одна и та же банда. Что делать? В экстренном порядке собрал друзей по боксу, некоторые высказались за невмешательство, кто-то откровенно испугался, но большинство решило выступить в защиту друга.
На другой вечер командой человек в двадцать мы пришли на стоянку, вскоре появились оппоненты и начали, как сейчас говорят, "гнуть пальцы" и рассказывать про "понятия". Очень быстро выяснилось, что они и в самом деле представляют одну группировку, а весь спектакль был организован для более эффективной реализации классической воровской "разводки". Мы не отступили, нависла угроза драки. Нас было больше, и я предложил лидеру бандитов выяснить отношения по-мужски, один на один, разрешив тем самым спор. "Лидер" не рискнул. На этом наш первый конфликт с уголовниками закончился и начался новый период в жизни.
- Ряд СМИ и устная молва утверждают, что этот новый период в Вашей жизни был накрепко связан с преступным миром...
- Отвечу совершенно откровенно. Уже тогда я понимал, что есть два способа получать деньги: зарабатывать их своей головой и руками или грабить и воровать. Это казалось странным. Зачем воровать, когда в тот, поистине бархатный для советского бизнеса сезон, деньги зарабатывались легко?
Но оказалось, что есть люди, которые будут воровать всегда. Профессиональным ворам заниматься трудом запрещают "понятия". Часть партийных и государственных чиновников, которые просто не любят или не умеют работать, также стремится украсть и растащить все, что можно, используя свое служебное положение. И не известно, кто более опасен для общества.
О конфликте на стоянке узнали многие и стали просить у нас защиты. Мне стало ясно, что если мы согласимся, то сами очень скоро превратимся в заурядных рэкетиров. Некоторые мои знакомые, тем не менее, встали на этот путь и очень скоро подтвердили своей судьбой восточную мудрость: "Кто долго борется с драконом - сам становится драконом".
Для меня лично решался вопрос: с кем я? Обратившись к друзьям в силовых структурах, с которыми занимался спортом, я попросил у них помощи и консультации. Этот шаг, о котором в искаженной форме поведали СМИ, навсегда поставил меня в оппозицию преступному миру. Согласно "понятиям" - основному своду преступных законов - членам преступных сообществ нельзя работать, заниматься бизнесом, и, тем более, поддерживать контакты с работниками правоохранительных органов. За нарушение правил отщепенцам полагалась смерть, вспомните фильм "Калина красная". Главного героя убивают лишь за то, что он решил "завязать" с воровской средой. Думаю, в основу фильма были положены реальные события.
И мы стали защищать себя и свои производственные структуры, не навязывая своего покровительства никому. А когда по российским законам стала возможна охранная деятельность, мы организовали предприятия по охране.
Я никогда не попадал и не мог попасть в поле зрения правоохранительных органов. Слава Богу, заниматься легальным бизнесом в России не запрещено. Единственное, в чем меня реально можно обвинить, это в том, что я и мои друзья сумели достаточно твердо противостоять попыткам преступного мира навязать нам свои правила игры. Делали мы это в неравных условиях. И дело даже не в том, что мы с голыми руками были противопоставлены вооруженным людям. Главная наша "слабость" заключалась в том, что для вора или бандита жизнь человека ничего не стоит, а для нас это было неприемлемо.
Выстоять мы смогли только потому, что, несмотря на все расхожие легенды и мифы о ворах, никто из них не хотел рисковать здоровьем и свободой, хватая добычу, вместе с которой можно было потерять зубы. Неизвестно, чем могло закончиться наше противостояние с преступным миром, но после нескольких столкновений нас оставили в покое, объективных причин для конфликтов не было.
После проведения приватизации в России начался очередной передел сфер влияния. Он повлек за собой кризис в преступном мире. К этому времени почти все коммерческие организации имели "крыши". В преступное сообщество были привлечены значительные людские ресурсы, которые хотели денег и не хотели работать. Многие к тому же поняли, что не все то, что схватили, они могут проглотить, некоторые понимали, что схватили не лучшее, не самое легкое и перспективное.
Гангстерские войны развернулись по всей стране. Лидеры преступных группировок любой ценой пытались сохранить свои структуры. Как сказал бы управленец, "штаты" преступных группировок были непомерно раздуты. Но проводить их сокращение никто добровольно не хотел. По моим сведениям, многие группировки в течение года несколько раз меняли лидеров, а после убийства действующего авторитета конкурентами меняли группировку.
Начались "наезды" на нас и наших стратегических партнеров, но они уже ничего не могли решить. В это время мы имели семилетний опыт работы в бизнесе, нашими партнерами были крупнейшие предприятия Красноярска.
Значительную роль в нашем становлении и удержании позиций сыграли наши кадры, работавшие ранее в системе МВД и ФСБ, их профессиональные навыки и старые разработки. Мы сумели найти и объединить профессиональные навыки и старые разработки. Мы сумели найти и объединить профессионалов, смогли уйти от прямого противостояния с преступными группировками, оставляя им возможность истреблять друг друга.
Сама ситуация в преступном сообществе нас не особенно волновала. В это время мы уже находились явно в разных весовых категориях.
Сейчас же реальная угроза все более явно исходит от российских олигархов, политических и промышленных конкурентов, которые в силу своих связей могут бросить всю мощь государственной машины на "противника".
- А от собственно правоохранительных органов?
- Считаю, что у правоохранительных органов есть основания предъявить мне претензии, и очень серьезные. Эти основания известны, я их не скрываю и не стыжусь. Я признаюсь в том, что целенаправленно забираю у них наиболее профессиональные кадры и плачу им хорошие деньги. И теперь, чтобы исполнить политический заказ в отношении влиятельного красноярского бизнесмена, нужно собирать людей со всей страны и посылать против Быкова "лучшего сыщика России", как охарактеризовали нынешнюю ситуацию в одной из газет.
Системы МВД и ФСБ в последние годы безобразно относились к наиболее опытной части своих кадров, из органов было несколько крупных исходов, когда уходили чуть ли не целыми подразделениями. Людей не удерживал ни предпенсионный возраст, ни уговоры и обещания.
Сегодня рядом со мной работают профессионалы, для которых работа составляет смысл жизни. Для меня совершенно очевидно, что офицеры МВД или ФСБ, в силу своей кастовости, социального статуса, никогда не позволят командовать собой человеку, имеющему прямое отношение к их вечным врагам из преступной среды.
Были, конечно, у нас и другие ситуации. Несколько раз, не поняв, с кем имеют дело, нам предлагали услуги по предоставлению "крыши" действующие сотрудники органов. Но эти случаи можно рассматривать как недоразумения. Хотя, думаю, если бы мы платили чиновникам в Москве, многие сегодняшние акции против меня были бы невозможны.
Мне приходилось встречаться с высшими офицерами из правоохранительных органов, но личных отношений не возникало. А для решения задач в сфере безопасности у нас существует специальная структура, которая гораздо лучше меня знакома со спецификой правоохранительной деятельности. За что и получает неплохие деньги.
Хочу остановиться еще на одном аспекте деятельности УФСБ и УВД города и края, которых в последнее время обвиняют в коррумпированности и связях с преступностью.
Не кажется ли вам странным, что Красноярск является единственным крупным городом в России, в котором нет ни одного "вора в законе", ни значимой чеченской преступной группировки?
Это не случайность, а результат работы органов. Красноярск неоднократно посещали разнообразные авторитеты, высылались десанты с Кавказа, но закрепиться здесь они не смогли. Правда, сейчас, вместе с "великим другом чеченского народа", у чеченцев появились перспективы в нашем регионе. Вот и гадаю, может быть потому в момент высшего напряжения на Кавказе комиссия Колесникова у нас, а не в Чечне - чтобы Красноярский край защитить?
01.04.1999
http://bykov.info/in.php?act=site&cat_id=145&start_an=&start=
