Действительно, неверно сводить наши проблемы к противостоянию двух сил - левых и правых, хороших и плохих. Только за годы перестройки целые социальные группы поменяли свою ориентацию по нескольку раз. Тем более нельзя считать, что "третья" сила, суть и значение которой верно определил В. Соколов ("ЛГ"; No 15) представляет нечто однородное. Успех реформ зависит от того, какую роль играли в прошлом и намерены играть в будущем конкретные представители этой силы.
Возьмем так называемый консервативный бюрократический аппарат. Этот штамп охватывает по крайней мере три отряда внутри аппарата. Цели и задачи у них различны, и действовать они будут в ближайшем будущем в различных направлениях. Влияние этих групп огромно, равнодействующая этих сил во многом определит направление всей перестройки.
Под консерваторами нынче понимают партийно-правительственный аппарат, ВПК, армию, КГБ. Но так ли однородна эта масса? Ведь некоторую ее часть уже смело можно именовать предпринимателями. Некоторые представители этих кругов очень неплохо заработали уже на заре перестройки - с принятием Закона о кооперации. Шустрые хозяйственники и предусмотрительные чиновники за 1988-1990 гг. скопили значительные капиталы. Эти люди, которые принадлежат к наиболее изворотливой и коррумпированной части бюрократии, всецело на стороне рыночных преобразований. Сегодня они от всей души выступают за ускоренную приватизацию, либерализацию цен, свободу торговли. Еще бы! В их руках и деньги, и возможность вложить их получше.
Большинство из этой части аппарата в доперестроечное время были "вторыми", а не "первыми", они просто вовремя сориентировались в обстановке. Действительные "хозяева жизни" зачастую просто не замечали резкого изменения форм и методов руководства экономикой и обогащения в 1987-1988 гг. Многие же "замы", "помы" и прочие руководители среднего звена использовали ситуацию гораздо лучше "первых". Верхушка слишком избаловалась за годы застоя, оторвалась от жизни, устала "крутиться". Ведь не надо забывать, что и в условиях административной системы существовала жестокая конкуренция руководителей за должность и блага. Выигравший занимал ключевые позиции в распределении фондов, инвестиций, планировании показателей, налогообложении и просто в "подкармливании" своих.
А в середине восьмидесятых произошла перегруппировка сил, и те, кто вовремя поставил на развитие кооперации (а немного позже и на первую волну совместных предприятий), сосредоточили в своих руках наличные деньги, информацию, ключевые связи. В течение двух-трех лет они превратились в практических деятелей рынка, в ярых сторонников его ускоренного формирования, при котором их стартовый рывок может перерасти в неудержимый финиш.
Среди "предпринимательской" части консерваторов сегодня чиновники среднего звена, производственники, работники средств массовой информации. Они активнее всего в тех отраслях, которые связаны с легкими путями обогащения, - торговле, общественном питании и т. п., а также там, где возможны выгодные заказы на поставку компьютеров в обмен на так называемые отходы и сырье. Очевидно, что особых умственных затрат такие комбинации не требуют.
Большая же часть аппарата от этого процесса практически ничего не выиграла. И вовсе не потому, что, как утверждают некоторые газеты, эти люди придурки. По разным причинам (осторожность, специфика производственного процесса и т. д.) они пока не получили от рынка ничего хорошего. Конечно, среди этой части есть и абсолютно не приспособленные к новым условиям люди. Они, естественно, сопротивляются переменам и будут сопротивляться в будущем, хотя очень быстро начнут терять "экономическую базу". Но не они сегодня определяют перспективу нашего развития. Хотя первой группе - бюрократам-предпринимателям - хотелось бы представить их конфликт с обществом как борьбу с темной и тупой силой реакции. На самом деле мы видим попытки малочисленной еще группы оборотистых бюрократов-дельцов, опьяненных первыми успехами в рыночной стихии, оттеснить другие слои гос- и партаппарата, другие иерархические структуры, чтобы захватить экономическую и политическую власть целиком.
Почему они вышли вперед на старте? Во многом благодаря лучшей информации, умению держать нос по ветру - не подвело чутье опытных функционеров! Много среди этого крыла бывших комсомольских работников, которые еще вчера боролись за места секретарей, а сегодня занимают места на биржах. Не последнюю роль играло и покровительство "крестных отцов" застоя - ведь в первую очередь тем, кто имел прикрытие, удавались наиболее прибыльные операции. Правда, новые бизнесмены не долго помнили благодетелей - чуть стало полегче, и старая гвардия оказалась выброшена, на свалку, откуда, брызжа слюной, запугивает обывателя "рыночной чумой" - обидно старикам, что выкинули из доли!
Последнее время шаг за шагом мы продвигаемся к новому противостоянию. Та часть госаппарата, которая не ввязывалась в дележку пирога раньше, потому что была занята работой, теперь все громче заявляет о себе. Эти люди не успели сорвать куш в кооперативном секторе. В прежней экономической иерархии они были рабочими лошадьми, больше отдавали государству, чем брали у него. Жили, конечно, эти директора госпредприятий или чиновники ведомств достаточно обеспеченно, но не воровали. Увидев же, что в результате перестройки они могут остаться не у дел, что идет перекачка денег, средств, возможностей в пользу предпринимателей, эта часть аппарата сначала попыталась затормозить рыночные процессы. Но главный мотив "реакционности" этой части аппарата был другой, нежели у политических реакционеров а ля Егор Лигачев.
В отличие от партократии, которая, кроме опыта закулисных интриг, полезными качествами не обладает, эти люди имеют хозяйственный опыт, хорошую работоспособность и, что немаловажно, деловую честность. Это означает, что в хорошей экономической системе они, сплотившись, займут достойное место. Причем, обратите внимание, именно на их предприятиях сосредоточены лучшие кадры, оборудование, у каждого ил них свои отлаженные связи в сфере снабжения и сбыта. Почему бы им бояться рынка? Даже представителям военно-промышленного комплекса нет нужды беспокоиться о будущем, хотя некоторые авторы утверждают обратное. Предприятия ВПК обладают самыми квалифицированными работниками, передовой технологией, отработанной цепочкой поставщиков, а главное - выпускают зачастую уникальную продукцию мирового уровня. Наоборот, именно в условиях рынка они смогут по-настоящему развернуться, извлекать сверхприбыль, причем в свободно конвертируемой валюте. И так же много нереализованных возможностей у отраслей гражданских, хотя во многих случаях настоящую отдачу они дадут лишь с вложением больших денег в производство. Но эта задача выполнима посредством коммерческих структур.
Так что эти три группы, составляющие однородный, казалось бы, "аппарат", по-разному будут воспринимать в будущем экономическую и политическую реформу и соответственно реагировать. И вовсе не по причине своей "реакционности" или "прогрессивности", а на основе конкретного материального интереса в конкретных ситуациях.
Особая прослойка (небольшая, но тесно связанная с аппаратчиками, а потому влияющая на принятие решений в обществе) - это "теневики", воротилы теневой экономики. Они и до перестройки были связаны с коррумпированной частью аппарата, извлекая сверхприбыли за счет дозволенной только им нелегальной рыночной деятельности. В начале 80-х "теневики" приобрели значительное влияние в обществе и уже напрямую воздействовали на структуры власти. Но дальше произошла трансформация их интересов. В начале экономической реформы "теневые" воротилы поддерживали ее как возможность "отмыть" деньги. Они, таким образом, становились полноценными собственниками, могли не бояться правоохранительных органов. И на первом этапе (Закон о кооперации) произошло значительное усиление позиций мафиозных структур. Именно за счет легализации давно налаженных производств и связей "теневики" добивались быстрых и крупных результатов.
Однако затем и в этих структурах, как у аппаратчиков, начались перемены... Верхушка "теневиков" на определенном этапе потеряла интерес к рыночным преобразованиям, заметив, что наряду с легализацией их собственных денег происходит легализация зависевших от них ранее людей. Кроме того, усложнение рыночных отношений потребовало повышения квалификации. Как только мелкие предприниматели стали продвигаться из сферы шашлычно-маечной в сферу внешнеторговую, финансовую, у мафии пропали рычаги контроля за доходами бывших спекулянтов, а ныне кооператоров, Нарушилась преступная иерархия. Мафиозная структура хорошо справляется с Рижским рынком, но не представляет себе управления коммерческим банком или биржей. Оказалось, что старый административно-полицейский режим в экономике для мафии предпочтительней, чем финансовый. Поэтому очевидно, что в ближайшее время теневые, мафиозные группировки будут за "регулируемый" рынок.
Если видимые и невидимые, официальные и неофициальные представители властных структур в принципе уже разделились и определились, то народу, о котором так много говорится, этот процесс только еще предстоит. Интеллигенция, которая хоть и поставляет на экраны телевидения политических звезд, реальной власти не имеет и в этом смысле стоит ближе к народу, нежели к сегодняшним реальным вершителям судеб. Слой управляемых, в отличие от управляющих, только начинает осознавать свои интересы и формировать модель поведения в будущем. Это проявляется в активизации политической борьбы, в национальных, территориальных, профессиональных конфликтах. Если вначале за всеми этими волнениями торчали уши личных амбиций политических или хозяйственных руководителей, то сейчас появились новые тенденции, неожиданные, наверно, даже для организаторов этих конфликтов. Результирующая новых сил может оказаться гораздо мощнее того, что хотели получить инициаторы, и направлена будет в непредсказуемую сторону.
Андрей Бунич
05.06.1991
"Литературная газета"
http://bunich.ru/article/index.php?id=20
viperson.ru
