Говоря об отношениях между Россией и Евросоюзом, мы должны понимать, что российское государство, правительство нашей страны и основной наш политический класс не намерены в обозримом будущем подавать заявку на вступление в Европейский Союз. Это очень важный посыл. У нас есть цель дружить и сотрудничать с Европейским Союзом, но нет цели в него вступать. И это отличает Россию от ряда других государств, вроде Украины.
Можно и нужно взвешивать наши отношения с позиций того, что мы можем сделать вместе, поскольку у нас есть общие проблемы и общие, извините, враги. Четыре Дорожные карты говорят об общем экономическом пространстве, об общем пространстве внутренней безопасности, внешней безопасности и об общем гуманитарном пространстве. Десяти лет нам хватило, чтобы уйти от эйфории, когда существовали обоюдные завышенные ожидания, и перейти к рациональной работе.
Россия - производитель товаров и потребитель, а транзит осуществляет третье государство. В Россию запрещен ввоз мяса из Китая по санитарным соображениям. В Европе его тоже не едят, как мне известно. Но что интересно: Китай поставляет это мясо в Россию через Евросоюз. То есть, Евросоюз - транзитная сторона, Китай - производитель, а Россия - потребитель того, чего не надо потреблять. Мы эту тему начали поднимать во время государственного визита президента Владимира Путина в Нидерланды, откуда и идет это мясо на Украину и далее в Россию. Я был участником этих переговоров, где премьер-министр Нидерландов заявил: давайте лучше поговорим о правах человека. Мы ему о том, что к нам идет некачественное мясо, а он - о правах человека. На что наш президент сказал: можно и о правах человека поговорить, но давайте с мясом закончим.
В вопросах общей безопасности у нас есть интересные решения. Давайте искать способы координации усилий российского Министерства по чрезвычайным ситуациям и аналогичных службы в странах Евросоюза. У нас есть институты для обеспечения общей безопасности. В Европе таких институтов - отлаженных, понятных, с конкретными иерархическими схемами - пока нет. И для того чтобы обеспечивать общую безопасность на высокоэффективном уровне, на мой взгляд, Европейскому Союзу надо тянуться до уровня Российской Федерации.
В последнее время Запад берет на себя многие проблемы, которые пытался решать Советский Союз - вы просили откровенности, пожалуйста. Основной поток наркотиков идет: некачественных - из Афганистана, качественных - из Нидерландов. От этого страдает российский народ. Мы надеемся, что Европейский Союз, который сегодня участвует в вооруженных контингентах на территории Афганистана, оградит нас от потока наркотиков. Если не знаете, как это сделать, можем посоветовать, имеем опыт. Когда в Афганистане находились советские войска, наркотики в Европу не попадали.
Безусловно, хочется, чтобы между нашими странами не было визовых барьеров. Откровенно говоря, те люди, которых вы не хотели бы видеть у себя, уже к вам приехали, устроились и портят жизнь. А все остальные, кто не рвался специально, имеют проблемы с получением виз. Хотя сегодня благодаря Германии мы несколько улучшили систему обеспечения визами друг друга. На мой взгляд, гражданин России должен иметь право без всякой визы приезжать в Европейский Союз, понятно, без права трудоустройства. Мы не хотим создавать не только вам, но и себе проблем. Иначе наши лучшие кадры уедут к вам работать. Мы хотим ездить к вам учиться, лечиться, отдыхать. Кстати, русский турист сегодня - достаточно богатый турист. То же самое можно сказать о наших бизнесменах.
Одновременно и граждане Европейского Союза получат свободный въезд без всяких виз в Россию. У вас будет больше ощущения спокойствия, и вы станете лучше понимать Россию. Но сделать этот шаг мешают конкретные политики, и главным образом не в России.
У нас ряд серьезных нерешенных проблем в экономики. И здесь очень важно понимать, что ни Россия, ни Евросоюз не пойдут на заведомо односторонние уступки. Поэтому когда вы задаете вопрос о возможности активно участвовать в производстве и торговле нашими энергоносителями, мы также можем и должны ставить вопрос о возможности наших компаний продавать эти энергоносители непосредственно потребителю - на каждую кухню в Италии или Франции. Тогда это будет равносторонний подход к решению сложных ситуаций. То же самое касается права россиян покупать часть бизнеса в Европейском Союзе, равно как и права европейского бизнеса входить своим капиталом в российские предприятия и банки.
Я бы еще поднял очень важную для перспектив нашего сотрудничества тему, которая обычно редко звучит. Это статус русского языка в Евросоюзе. Напомню, русский - рабочий язык Организации Объединенных Наций. Это язык, на котором сегодня говорит самая большая нация в Европе. У нас за государственный счет преподаются европейские языки. Плохо или хорошо, но наши люди в школе говорят обязательно на одном из европейских языков. Около 6 миллионов людей, которые говорят по-русски, как на своем родном языке, живут сегодня в Западной Европе. Это население большой страны по европейским меркам. В Европе есть этносы с меньшей численностью, но их язык имеет официальный статус в Европейском Союзе. Мне кажется, что здесь есть, о чем подумать, если мы говорим о гуманитарном пространстве.
Здесь прозвучала очень хорошая фраза: мы должны учиться на ошибках друг друга. Россия представляет собой опыт интеграции разных народов на протяжении полутора тысяч лет. В результате этой интеграции у нас единый язык. В Европейском Союзе пока нет единого языка. Мы имеем единую конституцию, у нас единая денежная система. А в Европе евро ходит не везде. У нас нет внутренних таможенных барьеров, и мы живем в этом состоянии веками. И, может быть, если вы изучите этот опыт, у вас будет меньше ошибок. Сравнивать наши результаты интеграции надо тогда, когда вы просуществуете в этой системе не 50 лет, а хотя бы 500.
Теперь о главном. Россия вступала в Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, когда в Евросоюзе состояло 15 государств - с конкретными позициями по отношению к России. Сейчас в ЕС 25 государств, и у 10 из них позиция по отношению к России отличная от той, что была у 15 государств, подписавших с нами Соглашение. На последнем саммите, где президент Путин обсуждал эти вопросы в присутствии руководства Евросоюза, было решено: если появится версия модернизированного Соглашения, а мы к этому должны идти, то эту версию надо ратифицировать в 25 парламентах. Это означает, вообще говоря, либо огромную работу по стыковке позиций, либо обрекает существующее Соглашение на вечную пролонгацию.
Поэтому у нас есть ряд предложений. В частности, мы попробуем собрать в первой половине 2007 года в России неформальную встречу представителей парламентов 25 стран, чтобы провести предварительное чтение новой версии Соглашения и посмотреть, насколько реально его акцептование, ратификация в момент, когда старое утратит действие. Нам надо выработать Соглашение, чтобы можно было что-то обсуждать. А оно даже еще в структуре своей не согласовано на уровне исполнительной власти наших стран. Поэтому очень хотелось бы во время двойного председательства Германии иметь хотя бы проработанную структуру Соглашения.
КЛИМОВ Андрей Аркадьевич,
член Комитета ГД по международным делам
http://www.fondedin.ru/
