"Отбросить иллюзии, готовиться к борьбе" (Мао Цзэдун)
Только со временем раскроется в полном объеме политическая значимость и определенная рубежность июльского теракта. Через несколько лет мы обнаружим, что главной составляющей этого преступления является вовсе не подозрения о причастности к теракту высших должностных лиц белорусского государства, о чем знают, по-моему, едва ли не вся Беларусь, но совершенно не ведают сотрудники белорусских МВД и КГБ. Между тем, главное в теракте - его безнаказанность. Если она удалась и организаторов ищут фотороботами и подворными обходами, то жди повторов в геометрической прогрессии. Безнаказанностью просто обязаны были обязательно воспользоваться те, которые годами варились в обидах и томились в страхе. Сейчас они убедились - можно. Не найдут
Как оказалось, все можно. Можно и людишек скосить гайками и болтами, а потом безнаказанно пить пиво или, что, конечно, не доказано, но делать круглые глаза и требовать "найти немедленно". И началось Телефонные "минирования", всегда популярные в Минске, посыпались валом: некие подвыпившие минчанки "минируют" ресторан "Журавинку", другие "минируют" железнодорожный вокзал, а одного гражданина Беларуси хватают со взрывным устройством в Москве. Как говорится, трясись Нью-Йорк! По всей республике появилась масса бесхозных пакетов. Сегодня и в московском метро милиция ходит с собачками и смотри на руки Что это? Хулиганство или политическая самодеятельность? Скорее всего и то и другое.
Традиции подполья в белорусском народе вековые. При всей внешней покорности и даже определенного, а иногда и демонстративного равнодушия к власти, что было естественно, так как практически никогда эта власть не была белорусской, в гуще населения всегда присутствовало определенное брожение, которое в итоге периодически выливалось то в спаленный амбар, то в угнанную лошадь, то в отравленную корову. При этом пострадавший, как правило, поражался общественному равнодушию, окружающему "поджог" или "потраву". В общем, "мужики сотворили" и "поделом". Интересно то, что между подобного рода эксцессами могли пройти годы, если не десятилетия, которые уйдут на обсуждение случившегося на завалинках и у печки.
Обратите внимание на "минирование" вокзала 25 июля. Место, в общем-то нервное, можно и на поезд опоздать, но люди, как будто их не касается, словно в бронежилетах, вяло переругиваясь, покинули здание. Паники почти и не было Все нормально - каждый занят своим делом: кто-то "минирует", а кто-то носится по белоруской столице и "разминирует".
Белорусы - не русские. В традициях России существует долготерпение, но перемежаемое регулярным бунтом. При бунте достается всем - виновным и невиновным. Сидеть годами на кухне и ругаться с телевизором сложнее. Но рано или поздно, человек поздно вечером выходит и пишет на заборе или углу дома некую гадость в адрес властей и с чувством исполненного долга уходит домой. Утром бдительные дворники уже несут банку с краской и кисть В итоге, нижняя часть фасадов домов в Минске, как правило, хорошо выкрашена.
Сложнее с небольшими группами и группками, только часть из которых представляют из себя стайки молодежи, а иногда состоят из вполне солидных мужчин и женшин, не упускающих случая как-то власть "уколоть". Как правило, эти люди ненавидят и власть и оппозицию, инстинктивно понимая, что при авторитарном строе власть и оппозиция - сиамские близнецы. Они сторонятся реальной политики и во время выборов остервенело выкидывают из своего и соседского почтового ящика как очередной миллионный "праздничный номер" "СБ" с портретом А. Лукашенко на фоне "масс", так и оппозиционные листовки. Они разочарованы и ненавидят Кого? Да все и всех Но они попутно ищут как бы эту ненависть проявить. Желательно безнаказанно. В данном случае мы не беремся анализировать единственных статусных оппозиционных городских партизан - ушедший в историю "Зубр"
Они не ищут себе подобных. Им не нужно ударяться в рассуждения о приверженности к той или иной политической платформе. Им даже не нужны спонсоры, так как деньги на политику - опасные деньги. Не любят они и опасности Но им хочется, чтобы все как-то уже закончилось А для этого где-то что-то подкрутим, где-то куда-то потеряем нужную бумагу, тут на базаре или в троллейбусе пустим слух, там вооружимся красками и кистью. Так начинается мелкая городская партизанская война, которая уже не раз случалась в истории Беларуси.
В 30-е гг. городское подполье процветало в Западной Беларуси, выливаясь в мелкий саботаж, поджоги или пробитую голову польского осадника. В начале 1942 года в Минске существовала масса групп, которые ни кем не управлялись и ни кем не организовывались, но они периодически отравляли оккупантам жизнь. Потом, эти же группы не очень были рады появлению Красной армии, особенно в западных областях Беларуси. Автор этих строк как-то беседовал в электричке на Молодечно с почти лысым старичком, который со вкусом рассказывал, как они "пошли и потравили колодец", тем "хлопцам", что шли осенью в 1944 году "на" Польшу. Зачем? "Разъездились тута, девок наших щупали". И все Сидим на хуторе и не мешайте
Феномен ли перед нами? Нет, нечто подобное существовало в Италии в 30-40-е годы прошлого века, в Испании до исчезновения франкистского режима, где традиции городской партизанщины укоренились в структуры баскских сепаратистов. Городской партизан, не упускающий возможность насолить власти - не редкость и в демократическом обществе, но только при авторитарном строе он может посчитать себя не простым обывателем, плюющимся в экран телевизора, а "героем". Впрочем, иногда и без кавычек
Перед нами зародыш Сопротивления, по своей сути очень народного и поэтому очень пассивного, мгновенно исчезающего в городских кварталах и между подъездов многоэтажных домов, но оно, безусловно, гораздо опаснее для властей, чем любая оппозиция, так как свидетельствует, что контакт между властью и народом полностью потерян, власть не контролирует "кухню" и "пивную", власть осталась в телевизоре, а это значит, что ее можно всегда "выключить". Что и делают.
Городская партизанщина означает, что город воспринимает власть, как оккупанта. Власть чужая, и если не иноплеменная, то иногородняя (пришельцы). За ней наблюдают из-за "плетня" - куда поехал, в чем, зачем? 5 или 6 июля белорусского президента сопровождал в поездках броневик, чем дал повод для исторических параллелей и анекдотов. Выступает по телевизору - никто не слушает о чем говорит, а все обсуждают, как говорит. Хриплым голосом - "ну, понятно и мы люди", звонко кричит - "ага, началось", угрожает - "а эти-то как ухмыляются, спектакль". Скепсис расползается словно раковая опухоль. "Лечить" бесполезно, сколько не пиши статеек в "рупорах" или изощряйся в "авоськиных войнах".
Городская партизанщина - индикатор "гнили в Датском королевстве". Против нее у власти нет лекарства. Причем, не обязательно у белорусской, а у любой, которая сталкивается с глухим ворчливым вязким, как расплавленный асфальт, сопротивлением среды - населения - общества - политического класса. Пока поймали женщину, потом еще какого-то алкоголика выловят, но ведь ни одной группы пока не засекли... И не засекут. Для этого есть причины Следовательно "рак" будет расползаться, кромсая и разлагая все прослойки общества, включая тех же силовиков и номенклатуру. И если чиновник, кормящийся от власти, захлопывает папку с бумагами со словами "Да как это все", то пиши пропало Сколько не призывай, сколько премий не давай, а президент уже не "батька", а "этот", "он" или просто как то грубо, словно кличка - "Лукашенко". Наиболее "отвязанные" еще используют термин "тело". Трудно даже представить, чтобы так называли того же В. Путина даже самые жесткие политические противники.
Вот так, словно ржавчина, подтачивается внутренняя легитимность и бороться с ней можно только чем-то сверхестественным. Теракт не подойдет - народ образован, хитер, буквы выучил в школе (а это упущение властей!) и сразу поймет, кто за терактом стоит. Помогла бы маленькая победоносная война, да не с кем Никто и внимания не обратит, сколько не обращайся: "Братья и сестры" Грузия, к примеру, просто кидается в вооруженный конфликт, а к ней относятся как-то брезгливо ("Что, воевать с каждым, кому приспичит?..")
Возвращаясь к волне телефонного "минирования", захлестнувшей республику на прошлой неделе, стоило бы уяснить одно - власть не сможет уклониться от ответственности за июльский теракт. Она должно понять, что все эти игрушечные минирования - реакция на преступление, свершившееся 4 июля. И волна будет нарастать, непроизвольно создавая условия для настоящих терактов. Ведь причины июльского теракта так публично и не озвучены. Следовательно, почва для новых терактов сохранилась. И там где не было оболочки, она появится, а вместо болтиков - гаечек положат что-то на порядок опаснее
Это было бы логично, если не одно предположение: власть твердо знает, что нового теракта не будет. Хорошо, если так, но понимает ли власть, что смерть может прийти с другой стороны, откуда, как говорится и не ждали, что оно своей игрой со взрывчаткой разбудила столь опасные процессы, что никакое сверхмощное МВД с ними не совладает? Любой теракт - это бумеранг, который обязательно возвращается к своему организатору. Никто еще не увернулся
А. Суздальцев, Москва, 28.07.2008
www.politoboz.com
