- Ваша последняя работа в кино - роль в фильме Кирилла Серебренникова "Изображая жертву". Жертву чего вы там изображаете?
- Я не изображаю жертву. В этой работе мы все были счастливыми жертвами режиссуры Серебренникова. В наше время вызывает удивление и уважение, когда режиссер понимает - чего он хочет, и знает - как это сделать. Он совершенно не устающий человек, дикой энергии, не знаю - чем он подпитывается. Серебренников - очень хороший режиссер.
- Но вы и раньше работали с хорошими режиссерами - Михалков, Месхиев
- Да, это правда. Но работать с режиссером, который не только снимает кино, но еще и ставит спектакли, - совсем другой кайф. И не потому, что это как-то "театрально", а потому, как он выстраивает логику роли, и потому, как относится к репетициям, которые в продюсерском кино вообще отсутствуют - на них не хватает времени. Результат предсказать не могу, но удовольствие от этой работы - огромное!
- В этом фильме, как и в некоторых предыдущих, ваша героиня - "простая женщина", прапорщик Людмила. Никакого отношения к "простой" жизни вы не имеете, как получаются эти образы? Откуда такое точное знание деревенской, например, жизни?
- Конечно, я не имею никакого отношения к деревне, хоть и играла в "Сибирском цирюльнике" и в "Своих". Как получаются?.. Составляющие успеха сложно вычленить, да и успех - это субъективно. Кстати, в последнее время этот образ "простой деревенской бабы" оказался очень востребованным, раньше был моден совсем другой - субтильные, бесполые
- а вы совсем не субтильная, и с ярко выраженной половой принадлежностью.
- С половым окрасом!.. И сейчас это востребовано, даже не образ, а фактура. И эта фактура связана с историями, которые происходят не в рафинированных слоях общества, а именно в деревнях, в каких-то не гламурных местах. Я очень радовалась, когда мне предложили сниматься в "Убойной силе. Мыс Доброй надежды", потому, что там была наконец-то характерная роль!
Я очень люблю характерные роли, но меня никогда в них не снимали, только в "Ревизоре", но это было давно.
- Вы уезжаете на съемки, оставляя двоих детей. Ваше отсутствие чем-то или кем-то компенсируется?
- Стараюсь совмещать свои отъезды с их отсутствием. Основная часть съемок - летом, а летом дети тоже уезжают - отдыхать. И я мотаюсь туда-сюда. Иногда беру их с собой. Да и в Москве часто снимаюсь. А потом, у них так распланирована жизнь, что мое наличие или отсутствие не влияет на их расписание.
- У них не возникает еще ревности, по поводу того, что вы кому-то или чему-то уделяете больше времени, чем им?
- Нет. Это ведь естественная форма жизни. Они другого и не знали Все воспринимают как должное. И они искренне не понимают, что уж такого интересного, например, в том, что их мама ведет "Спокойной ночи, малыши!". Они вообще эту передачу уже не смотрят.
- Иногда недостаток родительской любви компенсируют бабушки и дедушки. Вами "старшее поколение" занималось?
- Я бы не сказала, что нами вообще как-то особенно занимались. У нас в семье никогда не было культа детей. Есть родители, которые буквально живут победами и достижениями своих детей. Но это не наша семья. Точно. На первом месте в семье моих родителей - творчество, увлечение работой. Все остальное - потом. Не знаю, как сложится в моей семье, каждый опирается на свой опыт.
- Что ассоциируется у вас с клановостью, с большой семьей? Что бы вы хотели, чтобы сохранили ваши дети в своей жизни?
- Это вопрос позиционирования. Если ты по воскресеньям все время будешь варить картошку, то со временем возникнет такая семейная история-легенда, что мы, мол, всегда по воскресеньям собирались под абажуром и ели вареную картошку. Это просто пример того, как эти легенды ты сам придумываешь и создаешь. Другое дело, что мои дети, например, знают, что по воскресеньям мы идем в церковь, а потом едем на дачу к родителям. Для них это ритуал, о котором они будут точно так же рассказывать, если кем-то станут, и у них будут брать интервью. Но к ним у меня требований что-то специально "сохранить" - нет. Ощущение семьи может быть и положительным, и отрицательным. И в зависимости от влияния родительской семьи человек строит свою жизнь и свою собственную семью. Хорошо это или плохо? Не знаю
- Все, что вы делаете - это только то, что вам нравится?
- Да, однозначно. Другой мотивации быть не может. И я, слава богу, могу себе это позволить. Мне нравится, например, помогать талантливым людям, которые не умеют себя продвигать, а я понимаю - как и чем им можно помочь. Мне это интересно, и я очень рада, когда кому-то помогаю. Я люблю друзей, общение. Мне нравится находить людей, от которых можно что-то брать, получать - новые мысли, новые идеи. Наверное, это достаточно эгоистичная позиция, но это так. И то, что более всего может меня привлечь, - это ум и талант. По-разному в человеке это может сосуществовать, но это то, на что я готова тратить свое время.
- Насколько усложняет жизнь повышенное внимание со стороны окружающих?
- Моя узнаваемость практически нулевая. Так что от "внешнего" внимания я не страдаю. Другое дело, странный интерес к моему мнению по поводу вопросов, в которых я не то что - не профессионал, а вообще не разбираюсь! Когда меня зовут на программу по поводу грудного вскармливания, мне хочется сказать - друзья мои, я не педиатр! Или когда спрашивают: "Как вы относитесь к введению страхования АВТОКАСКО?" Я - что, эксперт по страхованию?.. У нас, к сожалению, очень часто подменяют понятия - известный человек и профессионал. Почему-то считается, что если человек известный, популярный, то он познал какие-то истины и может ими "поделиться". Актеров и певцов спрашивают о политике, хотя эти вопросы должен решать и высказывать свое авторитетное мнение именно профессиональный политик, а не - пусть хороший - актер! Это, по большому счету, смешно. Я нервничаю, когда замечаю пристальное внимание к личной жизни, и в первую очередь это связано с тем, что есть двое детей. Не хотелось бы, чтобы это на них отражалось. Раздражает, когда пишут заведомую неправду с формулировкой "по словам близких друзей". Сейчас в этом смысле тяжелей всего Наде - то ее замуж выдают, то еще что-то
- Помните, вы рассказывали, что когда вам плохо, грустно или что-то не ладится, то вы даже не можете этого никак внешне проявить, потому что многие скажут: "Ну, уж если у дочери Михалкова плохо, то что же нам - простым смертным - делать?!"
- Отец часто говорил, а ему Таточка (бабушка, Н. Кончаловская), что сравнивать надо не с теми, у кого лучше, а с теми, у кого хуже. Поэтому, когда начинаешь адекватно оценивать ситуацию, то понимаешь, что твое "плохо" - счастье для других. И тогда думаешь: "Да, елки-палки! Какое же это - плохо?" И это действительно смешно - рассказывать, какой ад у меня может быть в жизни, потому что - опять же - ад у каждого разный. И вдруг понимаешь, что банальные вещи, всегда казавшиеся ерундой, оказываются самыми важными - чтобы родители не болели, чтобы дети не огорчали, и тому подобное. И все. Все проблемы становятся ничтожными. Но я понимаю, что даже это можно толковать как угодно. Тут же скажут: "Ну, хорошо ей говорить, она ничего другого в жизни не видела! Эдакое снисходительное великодушие, чеховские стенания Так что в результате это вопрос только твоей личной оценки. Как ты ко всему относишься, так это и есть на самом деле.
Лариса Солоницына
06.04.2006
http://www.peoples.ru/
