`У меня в ушах постоянно что-то свистит и шебуршит`
- Антон, ты меня обманул. Три года назад говорил, что тебе не нравится быть ведущим. А тут уже полтора года, как ты лицо `Страны и мира`.
- Восемь дней из 28 заниматься эфиром мне показалось интересным. Но с условием, что я продолжаю ездить на съемки, в командировки, брать интервью. Редки были недели, когда нарушал этот заведенный для себя самопровозглашенный порядок.
- Что могло его нарушить?
- Например, когда только стартовала программа, мы с Алексеем Пивоваровым все равно приходили в качестве шеф-редакторов на неделе друг к другу. Тогда заниматься еще и репортерством было невозможно: мы были нужнее друг другу в качестве редакторов, а не как корреспонденты.
- Ставился ли срок, когда программа только вышла: если она столько-то продержится, то это надолго?
- Не было никаких испытательных сроков. Ставились определенные задачи - чтобы проект был интересным, с эксклюзивными сюжетами, с проверенной информацией. В общем, чтобы его формат был прогрессивным. А формат предопределяют технические возможности. Раньше на НТВ была простая студия, без плазменных жидкокристаллических экранов, и ведущий сидел в ней, будто бы в отрыве от информационного пространства... У него даже не было на столе компьютера, чтобы посмотреть последние сводки информагентств: ему приносили какие-то бумажки, и он их читал, сам не зная что... Тогда, конечно, не было пути вперед. Потом появилась новая студия с несколькими камерами, экранами, как раз один из первых случаев, когда она была апробирована - 11 сентября 2001 года. Это та студия, из которой сейчас выходят в эфир все новости, кроме `Страны и мира`. Наша студия - еще один шаг вперед, но и это не предел.
- Мы за вас, конечно, рады. Но что простым зрителям до этих новинок?
- Для ведущего в студии особого комфорта нет: жесткие неудобные стулья, в ушах микрофоны, в которых постоянно что-то свистит и шебуршит... Новые технологии создают комфорт прежде всего для глаза телезрителя: ведущий, несмотря на то, что он в студии, видится так, будто он в центре событий - совсем другое впечатление.
- Можешь сказать, что `Страна и мир` вышла в эфир только благодаря Парфенову?
- Я думаю, что... Да тут даже думать нечего! Он все придумал, он первым высказал идею, которую мы потом вместе дорабатывали...
- Ну, а дальше? Надо было еще кого-то в ней убедить.
- А дальше была полностью политическая воля руководства - на тот момент Йордана и Акопова, которые сделали так, чтобы программа вышла в эфир. Но, к сожалению, они сами буквально в тот день, когда проект вышел, перестали работать на НТВ. Это было, как два встречных поезда: они на миг встретились, успели друг другу что-то передать - и разминулись.
`В судьбе программы не уверен`
- Сильно вас лихорадило, когда уходил Парфенов? И спокоен ли ты сейчас за судьбу `Страны и мира`? Осенью она будет в эфире?
- Мне кажется, в нашей стране ни в чем нельзя быть уверенным. Сейчас руководство выдвигает определенные требования, и мы стараемся их выполнять. Пока есть результат, есть к чему стремиться, но решение будет принимать руководство.
- Те же самые слова ты говорил и два месяца назад, когда уволили Парфенова.
- Да-да, к сожалению или к счастью, но те же самые слова я, наверное, буду говорить и через год - такой механизм, другого быть не может... Когда уходил Парфенов, были другие люди у руля. Это тоже надо учитывать. Вот сейчас появились четкие требования, они ясные, считываемые. Раньше критериев качества не было, были более сложные способы общения с руководством. А теперь достаточно снять трубку, если надо посоветоваться или попросить помощи, чтобы пригласить важного гостя.
- Кто эти важные люди, которым должны лично звонить ваши начальники?
- Да всех приходится уговаривать. Просто когда звонит статусный человек - гендиректор компании, то помощники чиновника, как правило, с большим вниманием относятся к просьбе. Был случай, когда мы пытались пригласить бывшего министра образования Филиппова - мы позвонили всем его помощникам, каких только нашли, и все секретари говорили, что это невозможно, что он занят... Это был заколдованный круг. И вдруг наша девушка-продюсер в очередной раз набрала номер, там случайно нажали какую-то кнопку, переведя звонок в кабинет Филиппова. Министр говорит: `Да, я Филиппов, я вас слушаю`. Она: `Ну придите, пожалуйста, к нам на эфир`. И он пришел.
- Скажите, а Парфенов смотрит сейчас `Страну и мир`?
- А как же?! Мы постоянно созваниваемся: он делает замечания и по ведению программы, и по формулировкам. Он даже в Афинах во время Олимпиады умудрялся за нами следить... Правда, в последнее время он делает эти замечания в виде советов. А раньше мог и прикрикнуть.
- Не уполномочен теперь?
- Просто и мы многому научились.
`Истерики нет? Жди засады в эфире`
- Вот, Антон, смотришь на ваши пары, и кажется, что их формировали по характерам: ты и Бордовских спокойные, Пивоваров и Вацуева... своеобразные.
- Мы все своеобразные. Если кому-то кажется, что я белый и пушистый, это, к сожалению, неправда. Потому что белым и пушистым на телевидении быть невозможно, а если ты и такой, из тебя быстро сделают не белого и не пушистого. У каждого есть свои тараканы, к тому же сейчас пары могут меняться.
- Вот почва для слухов-то...
- По большому счету никому уже и неинтересно - кого уволили, кого нет. 2001 год уже, честно говоря, надоел. Когда мне звонят люди и спрашивают о коллеге, который сидит напротив: `А его уже уволили или только сейчас увольняют?` - это довольно сильно напрягает. А самое главное, это интересует очень узкий круг прессы и очень узкий круг читателей, и вот они друг для друга стараются. Это, конечно, похвально, но хочется повесить табличку, как на заводе: `К станку не подходи!` Вот смена закончится, тогда пожалуйста.
- Так, какие еще тараканы?
- Я хоть и не сильно верю в гороскопы, но мой знак - Скорпион, и он, наверное, сказывается. Я очень долго могу что-то терпеть, так долго, что другой на моем месте давно бы уже чем-то тяжелым запульнул, но когда уже планка достигнута, моя реакция может быть непредсказуема.
- И что тебя может вывести из себя?
- То же общение с помощниками, с правоохранительными органами... Уж не говоря о том, что каждая подготовка к эфиру - истерика. Обязательно нужно пройти через истерику, и после нее начинается нормальный эфир. Если истерики нет и всё подозрительно спокойно, значит, жди засады в эфире - какая-нибудь гадость обязательно случится.
`Я выбрал недовалютный язык - китайский`
- Тебе знакома, наверное, ситуация, когда родители решают, куда по окончании школы поступит их ребенок?
- Конечно.
- Престижный университет, который ты окончил, был твоим собственным выбором? Честно скажи.
- Слово `престижный` я бы не стал употреблять, оно у меня ассоциируется с Гарвардом, с Лондонской школой экономики... А МГУ - нормальный университет, с точки зрения гуманитарных наук давно уже не престижный, на мой взгляд. Наш факультет при МГУ, который называется Институтом стран Азии и Африки, особенного образования, к сожалению, не дает. Это такое хобби аристократа. Это не вина его, но беда. Чтобы стать востоковедом, надо быть гениальным ученым, ездящим на международные конференции, раздающим интервью на глобальные темы... Иначе придется выбрать профессию, которой ИСАА не дает. Соответственно каждый пошел куда и как мог. Кто-то из моих сокурсников устроился в нефтяную компанию, кто-то стал профессиональным переводчиком, кто-то второе высшее получил и занялся аудитом.
- Ты же тоже магистратуру окончил.
- Тогда проводились очередные эксперименты с образованием. И возникла вероятность того, что бакалавр мог быть в будущем признан как неполное высшее. Этого очень не хотелось. И я решил: раз начал, надо получить магистра, чтобы уже никто не подкопался. По сути, это было по той же специальности `Политология Востока`, что само по себе глупо, поскольку это исключительно западная наука. Не бывает политологии Востока, это все равно что китайское римское право. Не может такого быть. Тем не менее так назвали, и я этот курс окончил.
- А как поступил-то?
- Так родители мои -востоковеды. мне просто казалось, что другого не бывает. Ну что, пойду в математики? Нет. А тогда был 1991 год, и не было еще коммерческой конъюнктурной направленности, это потом у нас в институте появилось такое понятие, как `валютные языки`. Кто-то попадал на невалютный язык - монгольский (там неконвертируемые тугрики), кто-то на валютные - японский, арабский, корейский. А у меня был недовалютный - китайский. Только тогда у нас дипотношения начали развиваться, а до этого китаисты вообще не могли туда ездить, только в Сингапур. Я пошел на китайский, потому что он был перспективный и мама его изучала.
`После женитьбы пришлось заняться ремонтом квартиры`
- Раньше твою руку обрамляли только часы с двойным циферблатом. Теперь и кольцо появилось. Кто она?
- Мы с Дашей окончили один институт, она на четыре года младше, изучала японский язык. Работает в российском представительстве японской фирмы и испытывает те же ломки востоковеда, что и я. Правда, японцы, которые ее окружают - своеобразные люди. Вот, например, когда происходят в Москве какие-то теракты или есть на них хоть подозрения, они отменяют все командировки, заставляют своих сотрудников докладывать о месте нахождения чуть ли не круглосуточно. А люди, которые уже улетели в командировки, обязаны возвращаться на такси (причем неважно, в каком они городе). Считается, что это более безопасно. С одной стороны, есть такие странности. С другой - я Дашу понимаю: ей все время хочется чувствовать себя причастной к Японии, японскому языку, я сам это желание испытываю по отношению к Китаю, оно так... подгрызает.
- в связи с женитьбой что у тебя в жизни изменилось?
- Изменилось в том смысле, что мне пришлось заниматься ремонтом квартиры. Причем занимаюсь-то я этим с удовольствием, но когда сталкиваюсь с бизнесом по-русски, желание отпадает. Потому что куда ни сунешься, куда ни обратишься, обязательно получишь странное отношение. Такое впечатление, что людям деньги не нужны. Даже покупая дорогие товары, натыкаешься на такую же реакцию, как в советское время в каком-нибудь продмаге: `Вас много, а я одна!` Так что ремонт у нас продвигался сложно. Хорошо, что он уже заканчивается.
- Разве имя и лицо тут не работают? Как у актеров...
- То актеры! Игорь Костолевский рассказывал, что его до сих пор узнают, говорят: `А! Это вы в фильме `Гараж` играли! Конечно, мы вам все сделаем`. Москва - очень `добрый` город, где, если тебя узнают, тут же хотят сделать гадость, чтобы было чем похвастаться. А чаще всего считают, что если телевидение, то денег куры не клюют, поэтому можно еще и надуть.
- А это не так?
- А это не так, поэтому надуть не удается.
- Давно не был в отпуске?
- Это очень героически звучит, когда люди говорят: `У меня будет первый отпуск за 10 лет!`, но сам такого не скажу. Хотя с точки зрения советского человека, который уходил в отпуск на 30 дней, у меня отдых короткий - 7 - 10 дней. В этот раз поедем на Крит.
- Антон, странное дело: на НТВ ты начинал простым корреспондентом. Потом стал спецкором, международником, но ни разу тебя не упрекнули в наличии `лапы` (отец Виктор Хреков - пресс-секретарь Управления делами президента РФ. - Авт.)...
- Тем более что ее и нет. А если б и была, на телевидении с одной `лапой` не продержишься.
`Если человек уверен в себе - значит, у него `звездянка`
- Но сейчас ты вполне можешь позволить себе сидеть и командовать, а не мотать нервы поездками. Почему слава тебя не портит?
- Надо просто все время смотреть на себя со стороны, это же очень просто. Сейчас модно говорить: `Посмотрите на Васю Иванова. Это человек, уверенный в себе`. Это считается положительной комсомольской характеристикой. Но она совершенно неправильна: человек, уверенный в себе, не видит никаких изъянов: все, что ни сделал, гениально. Все это заканчивается одним - звездной болезнью, которая на жаргоне называется `звездянка`. Это не только на телевидении, пройдитесь по офисам: там одни менеджеры сидят, они все хоть сейчас готовы управлять государством. Иногда диву даешься: такие талантливые люди, а работают в офисе, пора им уже в губернаторы. Конечно, нужно знать себе цену, но стоит и понимать, что есть вещи, которые ты еще делаешь недостаточно хорошо. Это, кстати, очень восточный подход к проблеме. Особенно в Китае, Корее, Японии принят такой дзен-буддистский подход, чтобы дома было, как в дзенском монастыре, там все почти аскетично. Это не значит, что я к этому призываю, у нас общество другое, но надо помнить, что ты не пуп земли.
- С приходом нового начальства, которое тебе, похоже, нравится, у тебя появилось хоть какое-то ощущение стабильности?
- Конечно, прежде всего в работе, есть здоровый диалог с руководством, возможность посоветоваться. Почему-то все воспринимают `посоветоваться` как получить ценные указания, и обязательно, чтобы тебе что-то не разрешили. Вот мы вчера показали интервью Масхадова. Нормально, и никого из нас за это не уволили. Это была реально новость дня. Для меня стабильность имеет не шкурный оттенок, а прежде всего рабочий. Есть вещи, которые должен осветить, и я уверен, что о них расскажу. Выпуск у нас готовится 12 часов, и то бывают новости, которые за 5 минут выходят в эфир. Это только кажется, что все легко. Если буду рассказывать подробности, у тебя места не хватит ни в газете, ни на кассете в диктофоне.
- У меня и так пленка только что закончилась.
звонок родителям
Мама Татьяна Владимировна: Антоша долго не решался вдеть серьгу в ухо
Детство Антошки прошло в разъездах: мы с мужем сразу по окончании института отправились в командировку во Вьетнам на 7 лет. Это был 1976 год, и условия во Вьетнаме были очень тяжелыми - с медицинской помощью плохо, климат ужасный. А Антошка часто болел, поэтому оставляли его в Москве с бабушкой, хотя раз в год он приезжал.
В первый класс он пошел в Москве, а когда учился уже в четвертом, нас отправили в Париж. Во Франции Антошку зачислили в посольскую спецшколу, где по программе изучали, естественно, французский. Сын же в Москве английский учил и был лучшим в группе. Я очень боялась: французского не знает, английский недоучил. К счастью, сын всегда был склонен к языкам, поэтому пришлось нанимать преподавателей по обоим языкам. По теннису еще у него был тренер... Что могли, делали.
- И не зря, считаете?
- О таком сыне можно только мечтать: он всегда хорошо учился, тревог не вызывал. Правда, довольно долгое время был впечатлительным, закомплексованным даже. Он большую часть юности провел в узком кругу посольских детей, они ведь даже погулять на улицу свободно не могли выйти. Поэтому когда на последнем звонке, который для нас состоялся в Москве, раскованные мальчики целовались при встрече, что тогда было очень модно, у Антошки глаза на лоб лезли: это было не принято в парижской школе. И знаете, эта инфантильность в нем задержалась до самого института. Например, многие ребята носили серьгу. Сын долго сдерживался. Сначала робко заводил со мной об этом разговор (я делала вид, что не замечаю), потом сказал напрямую. Тогда я позвонила своей подруге-врачу: `Сейчас к тебе приедет мой сын, сделай ему дырку, где скажет`. Ну, поносил, потом успокоился, вытащили мы ему серьгу, и ухо благополучно зажило.
- Неужели никаких проблем у вас не было?
- Только где-то классе в пятом: в спецшколу нужна была справка от врачей, а Антошка жутко грассировал. Пошли мы к логопеду, так Антон, как увидел врача, сразу стал все буквы выговаривать. Потом уже он сказал, что ему логопед не понравился, так что он (грассируя) `как говорил, так и будет говорить`. Упрямый был очень. А однажды то ли кто-то посмеялся над ним, то ли еще что, но он пришел домой со словами: `Я ужасно говорю`. Я ему: `Антош, ты же можешь, только следи за собой`. Через полторы недели все исчезло.
- Вероятно, вы готовили для сына другую карьеру, не телевизионную?
- Он с детства хорошо писал. Я уже говорила, что он впечатлительный, так вот все свои мысли он записывал в дневник. Мне вот надо сразу рассказать, ему - написать. Как-то Антошка написал рассказ от лица нашей собаки в приложение `Неделька` к одной центральной газете. Но его заметка так и не была напечатана: когда бабушка, работавшая в той газете, навела справки, оказалось, там не поверили, что рассказ написал ребенок.
А насчет карьеры... У Антошки готова кандидатская, но я все никак не могу добиться, чтобы он ее защитил. все некогда, он страшно загружен работой, текучкой.
- Перед женитьбой Антон советовался с вами?
- Конечно, он всегда со мной советуется, мы с ним близки. Правда, с каждым годом он становится все взрослее, и я иногда пасую: не уверена, права с позиции сегодняшнего времени или нет... А Дашу я давно знаю, они много лет встречались, их роман развивался долго и непросто - с расставаниями, встречами. Зато успели друг друга узнать, и я сейчас за них рада - вижу, у ребят искренние чувства.
Автор: Сабурова Ольга
2004 ИД Собеседник
http://nvolgatrade.ru/
