Представленный Киевом на проходивших в Виннице 16-17 мая 2005 года многосторонних консультациях план по урегулированию приднестровского конфликта, оказался серьезным вызовом Москве. В то же время, он вызвал и неоднозначную реакцию и в Кишиневе. Если иметь в виду, что украинские предложения будут серьезно обсуждаться на заседаниях Парламентской ассамблее ОБСЕ, которая состоится 1-5 июля 2005 г. в Вашингтоне, то легко понять начавшуюся активизацию всех заинтересованных сторон вокруг приднестровской проблемы.
Интрига заключается в том, что план, озвученный Виктором Ющенко, был составлен украинским министром иностранных дел Борисом Тарасюком, который недавно выдвинул предложение трансформировать ГУАМ, куда входят Грузия, Украина, Азербайджан и Молдова, в Содружество за демократию и развитие. Не исключено, что это объединение, где Болгария и Румыния уже являются наблюдателями, расширится за счет Польши и Турции, имеющих достаточно большой интерес в подобной организации. Реализации этой схемы серьезно мешает прекращенный, но так и не решенный приднестровский конфликт. Именно поэтому Украина, выступающая одной сторон-гарантов его мирного урегулирования, решила предпринять шаги, направленные на окончательное снятие этой проблемы с повестки дня.
Основу этого плана составили предложения по демократизации общественно-политической жизни в Приднестровье; проведению выборов в местный парламент под жестким международным контролем Евросоюза, России, США, Украины и Совета Европы; замене миротворческого контингента на международный контингент военных и гражданских наблюдателей; контролю международных организацией над военной промышленностью Приднестровья. На заседании парламента Молдовы план Ющенко был одобрен, но в принятых этим органом документах делался призыв к выводу российских войск, скептически оценивался план федерализации Молдовы, и были внесены ещё некоторые поправки.
Несмотря на то, что украинское предложение официально приветствовалось Москвой и даже Тирасполем, оно, судя по всему, было воспринято российской и приднестровской стороной негативно. Подтверждением этого может служить, с одной стороны, появление сведений о подготовке нового российского плана урегулирования, а, с другой, жесткая позиция Тирасполя по вопросам объединения Приднестровья с остальной частью Молдовы на принципах конфедерации. Не исключено, что Москва рассматривает `замороженный конфликт` как инструмент, способный обеспечить ей победу сразу на нескольких направлениях.
Первое из них затрагивает болезненный для нынешнего российского руководства процесс падения старых постсоветских режимов в условиях усиливающейся волны `бархатных революций` на постсоветском пространстве. Постепенно окружение нынешней России странами с демократическими режимами, ориентированными на евро-атлантические ценности, а также воздействие революционных событий по российскому периметру на ситуацию в самой России оцениваются Кремлем крайне негативно и с точки зрения реально существующей угрозы.
Второе направление, которое связано с приднестровской проблемой, это расширение роли европейцев и США при решении конфликтов уже на постсоветском пространстве, где Москва рассматривала себя единственным миротворцем. Учитывая наличие ещё нескольких временно замороженных конфликтов – грузино-абхазский, грузино-осетинский и карабахский, Кремль не заинтересован создавать прецедент международного участия в ликвидации `горячих точек` на постсоветском пространстве, над которым она стремится сохранить контроль.
Не менее важным для Кремля является и третье направление – создание блока, включающего как бывшие советские республики – ныне независимые государства, так и страны `дальнего зарубежья`. Вероятнее всего, алгоритм действий Москвы, направленных на демпфирование нежелательных для неё процессов будет заключаться в том, чтобы не допустить реализации ни одного из вышеперечисленных направлений. Главным элементом общей схемы действий Кремля будет его стремление сформулировать собственный план урегулирования приднестровского конфликта (наподобие известного `плана Козака`), ключевым пунктом которого станет призыв `учитывать мнение жителей Приднестровья`.
С этой целью возможно предложение многовекторного сценария, в котором будут максимально широко затронуты все политические, социальные, экономические и военно-стратегические гарантии Тирасполя и Москвы, а также статус Приднестровья внутри единого государства Молдова. Не исключено, что в последнем случае доминирующим тезисом станет конфедеративный характер отношений между Кишиневом и Тирасполем (за что, в принципе, ратует руководство приднестровского режима). Одновременно Москва постарается использовать экономические рычаги для оказания давления на основных участников будущего объединения Содружества за демократию и развитие – Украину, Грузию и Молдову.
В первой из этих стран ставка, помимо всего прочего, будет, вероятно, сделана на предстоящие парламентские выборы, где российская сторона постарается сплотить все антиющенксие силы и расколоть тандем Ющенко-Тимошенко. Аналогичная тактика может использоваться и в Молдове, где Москва поддерживала во время весенних выборов 2005 года силы, противостоявшие Воронину. Приднестровский вопрос, в случае его обострения, в состоянии серьезно нарушить достигнутый консенсус в парламенте Молдовы. В сложившейся ситуации фактор времени приобретает особое значение для всех реальных и потенциальных участников приднестровского конфликта. Для Украины, Молдовы, Грузии, Европы и США промедление не выгодно, а для современной России оно необходимо.
Артем Улунян
Июнь 22, 2005
http://www.prognosis.ru/news/region/2005/6/22/ulunyan.html
