Кремль, а за ним – прокуратура, в очередной раз встали на защиту предпринимателей. Опоры, так сказать, благосостояния страны. Велено было снизить проверяющий гнет на бизнесменов. И поднять планку тех припрятанных ими сумм, которые им надо было бы донести до казны, или - кошельков своих работников, но по каким-то причинам они этого не сделали. А - положили в карман: купили на них джипы, построили сауны, открыли пекарни ну и выделили кое-что на богоугодные цели. Чтобы, если согрешили, отмолить.
Если не врут – деньги не пахнут. К тому чаще всего склоняются банкиры, рэкитеры, а иной раз и церковнослужители. Да и все остальные люди, пожалуй – тоже. Принюхиваться к источникам благосостояния, конечно, никому не возбраняется. И даже иногда приветствуется законом. Но чаще всего степень благоприятности финансового амбрё окружающих чрезмерно не донимает. Если предистория инвестиций в начале и может кого-то интересовать, то в зависимости от их суммы и владельца счёта с запахом этим есть надежда быстро смириться. А может – и не быстро. Но все равно – найти способ взаимовыгодного сосуществования.
Говорят, Оптинский монастырь в свое время основал раскаявшийся разбойник Опта. О нём мало есть веских догадок, кроме одной более-менее надежной – касающейся характера накопленных первоисточником средств. Тех, что были инвестированы века назад в будущую святую обитель. Есть, впрочем, и вторая догадка – касательно роли основателя знаменитого монастыря: не будь его с, мягко говоря, не всегда праведными сбережениями, не появился бы на жиздринских брегах сей светоч благочестия. «Когда б вы знали, из какого сора…» - писала Анна Ахматова, но по другому поводу.
Существует более достоверная версия о том, что вспыхнувшему вдруг в середине 90-х мосальскому благоденствию приложил руку гонимый в нашем отечестве олигарх Ходорковский. На огромные деньги прописавшегося каким-то чудом в заштатном калужском райцентре МЕНАТЕПа много чего было тогда совершено. Благоустраивались улицы Мосальска, поднималось производство льна, реставрировался некогда величественный Никольский собор. Плюс – зрела зависть к находчивому главе района Козлову, сумевшему подружиться с всесильными мира сего. Ходорковского со временем посадили, Козлова на всякий случай – тоже. Лён заглох, район зачах, но чудо-храм, щедро проинвестированный МБХ, остался. «Когда б вы знали, из какого сора…»
Во время недавней закладки в малоярослевецких Воробьях соляного завода губернатор Артамонов порекомендовал его инвесторам – ставшими в последнее время знаменитыми, братьями Чайка – порадеть не только о производстве, рабочих местах и налогах, но и о главной беде близлежащей округи – водоснабжении. Наряду с солью в тамошних недрах накопилось слишком много железа. Но не в руде, а в воде. Причём – питьевой. Влиятельных инвесторов попросили проблему решить и создать воды источник. Пусть не святой пока, но всё же пригодный в пищу. Храм строить и золотить купола просьб к вызывающим жаркие споры насчёт происхождения своих средств инвесторам, впрочем, не поступало. Хотя, «когда б вы знали, из какого сора…»
Ищу разницу и сходства у трёх самых креативных инвесторов земли Калужской: Опта, Ходорковский, Чайки. Близость их в принципе понятна: непростая родословная богатств. Различия – менее осязаемы. Думаю, они заключены в главном – в степени отмоленности накопленных сокровищ. Один инвестор за долгие века прошёл этот путь целиком, другой – осилил разве что половину покаянной дистанции, третьим, судя по всему – молить и молить…
Алексей Мельников, Калуга.
