Борис Айрапетян по первому образованию – философ, по второму – кинорежиссер, по роду занятий – продюсер, а в душе – музыкант. С упоением рассказывает о большой коллекции классической музыки своего отца, играет джаз и сетует, что в киношном мире никто не хочет говорить о музыке. Логично, что именно он, после почти двадцатилетней заморозки оперного жанра в нашем кино, снимает фильм-оперу `Норма`. Сейчас Айрапетян заканчивает монтаж, но увидит ли его работу российский зритель – большой вопрос. – Когда `Норма` последний раз ставилась в России?– В 1868 году, в Санкт-Петербурге. В советское время были только ее концертные варианты. Все дело в том, что в мире существует очень мало постановок этой оперы. Я видел постановку 1977 года, где пела Монсеррат Кабалье. Это была ее великая роль, не только как певицы, но и как драматической актрисы. В моей театральной `Норме` пела Асмик Папян – приехала специально из Метрополитена, она сейчас мировая звезда и она – лучшая Норма на планете. Я по НТВ видел одну передачу, где рассказывали, что из 20 постановок `Нормы` 14 провалились.
– Почему?– Постановок мало, потому что звезды боятся петь `Норму`. В этой опере очень легко угадывается их потолок. Можно спеть много сложных партий, и никто не поймет, где максимум твоих возможностей. А `Норма` сразу всех разоблачает. В ней длинные дуэты, которые без перерывов переходят в терцет, надо взять несколько раз `до`, и это сразу показывает, какая вы звезда.
– Почему тогда вы решили дебютировать на музыкальной сцене самой сложной оперой?– Я всегда видел `Норму` не как историю соблазненной и покинутой женщины. Для меня была намного важнее тема национально-освободительной борьбы. Да, она покинута мужчиной, но ведь она верховная жрица. Она сама переступила порог, сама, родив от римлянина двух детей, нарушила законы своего народа, и сама вынесла себе приговор. И поэтому она идет на костер. В спектакле она поднималась в храм, который был деревом, потом выходила из него, и все горело – и дерево, и сцена, и зал.
– Зачем после спектакля вы решили снимать фильм-оперу?– Фильм-опера мог бы стать хорошей приманкой для новой аудитории, у которой нет возможности увидеть `Норму` в другом виде. Не говоря уже о том, что на Западе фильмы-оперы – это серьезная индустрия, а у нас – умерший жанр. Моей задачей было сделать этот фильм зрелищным, привлекательным. Как там выйдет? Бог судья. Вот я таким вдохновленным приехал на это интервью, потому что сегодня хороший монтаж получается. А с помощью монтажа можно сделать почти все. На съемках было сложновато: у оперных певцов есть привычка – они всегда на дирижера смотрят. Шли километры брака, потому что они постоянно в камеру смотрели.
– Но все же вокал – некая театральная условность, противоположная кино... – Я хочу сделать нечто третье. Ведь театральная условность для голоса очень привлекательна, то есть я не хочу лишаться этих жемчужин. Ну, вот представьте – идет голос, а я его возьму и утоплю в синхронных шумах. Жалко же. И мне хочется, чтобы вдруг в какой-то сцене среди гор, полей, интерьеров появилась вдруг театральная кулиса.
– Как вы оцениваете коммерческий потенциал своей `Нормы`?– По большому счету фильм-опера – это удел богатого телевидения. Обычно на таких проектах крупные каналы объединяются с базисным оперным театром. Когда мы запускались, `Культура` нас поддерживала, но у нее нет денег на производство. Один продюсер на центральном телевидении, активно занимающийся сериалами, говорил: мол, я тебе завидую, ты с таким материалом будешь работать... Но денег не дал… В смысле дальнейшего проката покупателем я пока вижу только западное телевидение. Такие вещи хорошо востребованы западным рынком. Если бы я сейчас сделал 14 вариантов `Норм`, все четырнадцать у меня бы и купили, не раздумывая.
– Ходить в Консерваторию, слушать оперу – сегодня это модно, статусно, престижно…– Дай бог, если это так. Я радуюсь, когда вижу, что в Большой театр билетов снова не достать. Мне бы хотелось, чтобы вокруг классической музыки был стабильный круг людей, которые ее берегут. У меня много занятий в жизни, скучно не бывает, но иногда одиноко оттого, что в моем кинематографическом пространстве о хорошей музыке не говорят.
Справка `НИ` Борис АЙРАПЕТЯН родился в 1955 году. По собственным сценариям поставил несколько фильмов, среди них `Отец` (1990), `Там, где небо лежит на земле` (1990), `Убийца` (1993). Он соавтор сценария и продюсер фильма `Фара` (1999) казахского режиссера Абая Карпыкова. Занимался театральной режиссурой, в частности, в Ереванском государственном театре оперы и балета имени Спендиаряна поставил оперу Винченцо Беллини `Норма`. Основатель и президент Международного конкурса студенческих и дебютных фильмов `Святая Анна` среди киношкол России, СНГ и стран Балтии. Вице-президент Союза армян России. |
