Сейчас, как и во многих других регионах мира, в Центральной Азии задаются вопросом, какой характер будет иметь внешняя политика нового президента США.
Конечно, при Трампе США не покинут регион полностью, однако в среднесрочной перспективе, стоит ожидать дальнейшего угасания интереса со стороны нового президента США к бывшим советским республикам в Центральной Азии. Очевидно, что новый американский президент не будет лично заниматься центральноазиатским направлением, чего можно было ждать от Х.Клинтон, а полностью делегирует работу с регионом своим помощникам, причем не самого первого ранга.
Показательно, что нынешний президент США, судя по всему, не вполне дифференцирует центральноазиатские республики, хотя подобная ситуация была характерна и для высших должностных лиц в администрации Обамы. Стоит хотя бы вспомнить скандал, связанный с высказыванием госсекретаря США Дж.Керри про «поддержку дипломатических институтов в «Кырзахстане».
Говорить о том, что у США в регионе есть серьезные экономические интересы, не стоит даже в случае с Казахстаном, где американский капитал присутствует в нефтегазовой отрасли. Соответственно, основной движущей силой участия США в Центральной Азии вновь будет политика.
Что касается заявлений Трампа о заявлениях за налаживание отношений с Россией, то возможно мы станем свидетелями того, что его обещания будут в некоторой степени реализованы. По крайне мере на центральноазиатском направлении резкого всплеска антироссийской деятельности со стороны США не последует, но и коренного перелома в ситуации ожидать не стоит.
Вместе с тем, угасание американского влияния в регионе будет происходить довольно медленно, потому что сохраняется преемственность американских институтов. Сеть дипломатических представительств и различных неправительственных образований продолжит работать, хотя ее деятельность уже и не будет такой интенсивной. Будут также работать структуры, связанные с Демократической партией, которые как и прежде ориентированы на глобалистскую повестку дня, продвижение так называемых демократических ценностей. Однако изменения могут произойти с объемом их финансирования.
В первую очередь приход Трампа ударит по всевозможным социальным программам и различным грантополучателям, привыкшим при Клинтон питаться из американского кармана. Не лучшие времена наступят и у пресловутых активистов сексуальных меньшинств. Здесь речь идет не об идеологической составляющей. Просто на их проекты американских денег уже не будет хватать так, как раньше, когда администрация Обамы в ультимативной форме приказывала структурам Госдепа и посольствам США в регионе поддерживать и развивать ЛГБТ-движения в центральноазиатских государствах.
Эти процессы не будут сопровождаться громкими заявлениями, просто в какой-то момент прозападные НКО и грантополучатели почувствуют, что выделяемых американцами средств начинает критически не хватать.
Стоит отметить, что в случае успеха Клинтон на президентских выборах в США, можно было бы готовиться к ряду проблем, в том числе для самих центральноазиатских стран. Как известно, Клинтон всегда выступала за достаточно жесткие меры по отношению к недостаточно демократическим, по ее мнению, режимам. Она стремилась к вмешательству во внутренние дела суверенных стран, и в некоторых странах Центральной Азии она не без успеха навязывала принятие тех или иных конституционных норм, была последовательным противником евразийских интеграционных проектов на территории центральноазиатского региона.
В свою бытность Госсекретарем США Клинтон познакомилась со многими оппозиционными деятелями и политиками, которые вели откровенно деструктивную деятельность в регионе. В регионе сложился блок политически ангажированных прозападных НКО, который очень ждал прихода Клинтон, также ожидали этого в Госдепартаменте США и диппредставительствах этой страны в странах ЦА. В случае победы Клинтон эти деструктивные силы могли бы получить дополнительную поддержку.
Приход Трампа к власти явно поможет снизить этот накал несбывшихся ожиданий. Победа Трампа также означает, что все амбициозные американские инициативы – Большая Центральная Азия, CASA-1000, C5+1, TAPI, которые декларировались в регионе уже добрый десяток лет, будут находиться в полузамороженном состоянии. Не секрет, что эти проекты не имеют под собой подлинной экономической составляющей, а по сути политически мотивированы и направлены на разрушение старых связей и переконструирование региона в выгодной Вашингтону форме.
Поскольку новое руководство США кажется более ориентированным на внутренние проблемы, такие регионы как Центральная Азия будут находиться на одном из последних мест в списке приоритетов во внешней политике Трампа. Поэтому вкладывать большие деньги в эти проекты в администрации 45-го президента США вряд ли будут. Никто их не будет закрывать, но будет проводиться вялотекущая работа, явно недостаточная для полной реализации американских целей.
В случае с Центральной Азией, представляется, что по-прежнему для определения американской политики в регионе важную роль будет играть Афганистан. Нельзя не отметить, что Д.Трамп менял свою позицию по этому вопросу. Еще до участия в президентской кампании Трамп неоднократно заявлял, что афганская эпопея не соответствует интересам страны, что она не нужна США и что она оттягивает ресурсы и людей. Доходило даже до прямых обвинений предыдущей администрации в «ошибочных действиях» и откровенных призывов к выводу контингента. Однако по мере раскручивания предвыборной гонки позиция Трампа претерпела определенные корректировки. Трамп указывал на то, что его не так поняли, и он считает, что американские войска в Афганистане должны оставаться «еще на какое-то время», хотя он и признает, что это скорее вынужденная мера.
Говоря о перспективах центральноазиатского направления американской политики, необходимо принимать во внимание и тот факт, что 45-го президента будут окружать советники и соратники по республиканской партии. Многие из этих людей поддерживали не только кампанию в Афганистане, но и в Ираке, к которой общественное мнение в США настроено еще более враждебно. Если участие американских вооруженных сил в Афганистане еще как-то можно объяснить ответными действиями на известные события 11 сентября 2001 года, то с Ираком получилось совсем неудобно. История про разработку ОМУ свергнутым американцами президентом не подтвердилась, а затраты на Ирак уже составили колоссальные суммы и продолжают расти. И это не говоря о том, что иракская кампания к тому же сопровождалась большими материальными и людскими потерями.
Есть все основания полагать, что Трамп сохранит американское военное присутствие в Афганистане, хотя и в сильно сокращенном виде, однако это не потребует создания новых военных баз на территории центральноазиатских государств.
Таким образом, можно предположить, что резкого изменения политического курса США в Центральной Азии не произойдет, а будет продолжаться медленное снижение американского влияния в регионе.
Дмитрий Александрович Александров
Сектор центральноазиатских исследований
начальник сектора РИСИ
Михаил Николаевич Макаревский
Сектор центральноазиатских исследований
научный сотрудник РИСИ
