Передача : Интервью
Ведущие : Алексей Венедиктов
Гости : Руслан Аушев
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" президент Ингушетии, член комитета СФ по вопросам безопасности и обороны Руслан Аушев.
Эфир ведет Алексей Венедиктов.
АВ - Руслан Султанович, здравствуйте.
РА - Добрый день.
АВ - Видимо, Вы слышали в новостях, что произошли новые взрывы. Я думаю, что чрезвычайная ситуация (еще не положение) будет предметом обсуждения на Совете Федерации, которое начнется завтра. Я хотел бы узнать Вашу позицию. Что Вы будете объяснять на Совете Федерации Вашим коллегам?
РА - Во-первых, я сожалею, что мы так поздно собрались. Я считаю, что Совет Федерации должен был собраться на второй или третий день после событий в Дагестане, в Ботлихе и Цумадинском районе. Мне непонятна позиция того, что мы собрались уже после всех этих событий. Хотя они все просчитывались, я помню, на Совете Федерации год, полтора года назад, даже недавно мы говорили о том, что события начнутся в Дагестане. Все об этом знали. В первую очередь я хотел бы послушать всех наших должностных лиц: почему все допущено. Сколько раз мы говорили и в интервью, и на советах, и в правительстве, и на ассоциациях о том, что на Кавказе ситуация тревожная, что нужно принимать превентивные меры. Но все ушло, как вода в песок.
АВ - Хорошо, это то, что было. А теперь - что надо делать?
РА - Что сейчас нужно делать? Совет Федерации - это коллективный ум. Я скажу свои предложения, другие члены Совета Федерации скажут свои. Но мне не нравится одна вещь - тональность, которая сегодня идет: "надо разбомбить Чечню, всех надо разбомбить, стереть с лица земли, так будет спокойствие". Вот такой подход напоминает мне какое-то варварство. Надо принять меры против террористов. Для этого в государстве, которое переходит в 21 век, есть совсем другие средства. Кого будут бомбить? Детей, стариков, женщин, - другими словами, мирное население. Я знаю настроения в Чеченской республике, я сосед, брат их. Они сегодня негодуют против того, что делают боевики, полевые командиры, которые представляют Чеченскую республику. И они пытаются найти возможность для того, чтобы все это остановить. Но государство, которое имеет сегодня такие возможности, должно действовать по-другому. Такой подход, даже из уст некоторых видных политических деятелей - "давайте разбомбим все", ковровые бомбежки - все это напоминает мне какой-то специально спланированный акт: Есть повод разбомбить - надо перейти к операциям.
АВ - То есть надо разделить политическую и военную часть?
РА - Конечно. Надо действовать параллельно. Нельзя сегодня бомбить людей, нельзя целую республику, целый народ делать бандитами, террористами. Надо разговаривать с существующим руководством. Это Чеченская республика во главе с президентом Масхадовым. И надо принять самые жесткие меры в отношении полевых командиров, которые делают теракты, входят в соседние республики, сеют смерть и разрушение.
АВ - Ваш коллега, мэр Юрий Лужков, заявил о том, что надо устанавливать (это коснется прежде всего Ингушетии) очень жесткую границу вокруг Чечни, специальные пропускные пункты, вплоть до колючей проволоки, фигурально говоря. То есть делать почти как государственную границу. Поможет ли это?
РА - В Москве это только сегодня начинается, а мы в этом режиме живем уже почти 2 года. И Ингушетия, и Дагестан, и Ставропольский край, и Северная Осетия в этом состоянии живут. У нас жесткие пропускные пункты. Ставропольский край вообще пропахал всю свою границу, она даже бывает закрыта наглухо. Опять же, страдают только мирные люди, которые хотят кормить свою семью, которые хотят выехать в то же Ставрополье, Ингушетию, Дагестан, заработать какие-то средства, приехать-накормить. А террористы же действуют не так. Они ходят по горам, по тропам. Вот здесь нужно государству показать свою силу. Где наши средства радиотехнической разведки, где наши суперагенты, те средства, которые действуют на луч, где наша радиоэлектронная борьба? Есть масса средств, которые придумало мировое человечество для того, чтобы оградить сограждан от террористов. Вот этого пока не видно. А мы всегда действуем так: "Мы всех накажем, чтобы террорист заплакал". А террорист никогда плакать не будет, он, наоборот, этой цели и добивался. Смотрите, что происходит. Дагестанцы уже настроены против чеченцев. В самом Дагестане созданы ополченцы. Ополченцы сегодня разберутся с чеченцами, завтра это оружие, которое раздали, направят против внутреннего врага. Сейчас у них внешний враг, а завтра появится внутренний враг. Кто там внутренний враг? Скажут: "На каком основании нас бомбили? Потому что у нас такое руководство". То есть оружие направят против руководства. Ингуши с осетинами спорят, карачаевцы с черкесами спорят, казаки с горцами. Россия разделилась на русских и нерусских: "Бей Кавказ, спасай Россию", называется. Вот как нас разделили. Вот этого добивались, и добились. Все эти орлы сидят за рубежом и хвалят себя. И мы попались, начиная от президента и кончая последним участковым. Сегодня говорят: "Чеченцы это сделали". Да, среди чеченцев есть негодяи, так же, как и среди ингушей, русских, украинцев и т.д. Но заплати сегодня любую денежку, и украинец, русский, молдаванец, грузин пойдет и взорвет. Вопрос в сумме.
АВ - Как Вы объясняете, если граница с Дагестаном работала очень строго, то как удалось пройти эту границу практически без боев этим полевым командирам? Объясните как военный человек.
РА - Я не верю, что она там работала строго. Этот разговор для Совета Федерации. Я почти 5 лет был в Афганистане. У нас был один лозунг: "кто выше, тот и царь положения". Поэтому если бы ту информацию, которую давали все (и я об этом говорил не раз), что удар будет нанесен по Дагестану, если бы войска заняли господствующие высоты на административных границах, я уверяю, что ни один отряд бы туда не зашел. И плюс еще применить радиотехническую разведку, плюс сигнальные мины, плюс какие-то упреждающие меры, засадно-поисковые действия. Что значит засадно-поисковые действия? Взять разведчиков, одеть в форму егерей, и послать их на границу. Одеть их в фуражку лесника, дать им винтовку, радиостанцию, сказать, что идет отряд, и дать упреждающий удар - этого не было. Почему этого не было - это вопрос открытый для президента и для всех служб, которые отвечают за безопасность страны.
АВ - Руслан Султанович, Вы не боитесь? Вот события в Карачаево-Черкесии, вот события в Дагестане, а несколько лет назад - Кабардино-Балкария. В Ингушетии сейчас что? Вы сосед. Ведь когда-то единая Чечено-Ингушская республика была в составе Советского Союза. Вы не боитесь, что те же самые полевые командиры для того, чтобы раскачать Кавказ, придут к Вам? И что Вы делаете?
РА - У меня есть информация, что они хотят взорвать ситуацию. Есть самая удобная ситуация - Ингушетия, Осетия. Это вопрос Пригородного района - туда войти и опять раскачать два народа. Это один вариант. Второй вариант. Я сказал и заявляю: если вдруг кто зайдет в Ингушетию, я соберу народ республики Ингушетия, объявлю всем полевым командирам кровную месть. И до 33 колена, которые убьют, захватят или обидят жителей Ингушетии, мы будем действовать по закону вайнахов. По Северной Осетии, по Пригородному району, мы с президентом Дзасоховым все эти вопросы обговорили, приняли упреждающие меры. Если это все будет происходить, это опять ложится в ту цепь политической ситуации РФ, где нужно раскачать весь Кавказ.
АВ - Еще один вопрос, очень важный и Вам, как президенту Ингушетии, как военному человеку. Вчера Госсовет Татарстана принял решение (я думаю, что об этом будут говорить и на Совете Федерации) приостановить призыв молодых людей из Татарстана в российскую армию до тех пор, пока первогодки будут посылаться в горячие точки.
РА - Я считаю, что это нормальная реакция. Разве можно делать из наших солдат, наших мальчиков пушечное мясо? Посмотрите, стоит высота. Я видел высоту в Новолакском районе. Я как человек, который воевал в горах, говорю: эту гору так не берут. Нельзя губить солдат на такой горе. Есть другие возможности. В советской армии, сегодня в российской армии такие возможности остались. Есть средства, с помощью которых без потерь можно разрешить ситуацию. Как можно сегодня послать солдат на решение такой задачи, и столько иметь трупов? Если бы я, будучи командиром, имел бы столько погибших солдат, я под трибунал попал бы, как бы ни ругали советскую власть и советскую армию.
АВ - После новостей и рекламы мы продолжим нашу беседу и перейдем к вопросам, которые нам прислали наши слушатели по Интернету.
-
АВ - По Интернету пришло несколько вопросов. Теперь у наших слушателей есть возможность каждому гостю задавать вопросы. Но сначала я хотел бы задать два вопроса от меня. Руслан Султанович, не исключено, что во время завтрашнего заседания Совета Федерации будет внесен указ президента о введении чрезвычайного положения на территории Дагестана, возможно, на территории Москвы, возможно, над Северокавказским регионом. Как Вы считаете, необходимо сейчас вводить чрезвычайное положение в отдельных местах РФ?
РА - Абсолютно нет. ЧП не решает эту проблему, если говорить о терроризме. Я скажу по своему опыту. Ингушетия, Осетия после событий в Пригородном районе 3 года жили в условиях чрезвычайного положения. За время чрезвычайного положения (я специально посмотрел статистику) сожжено и взорвано 400 домов, убито 38, ранено более 500 человек. То есть проблема не решается, только создаются неудобства мирному населению. Как были террористы и бандиты, так они и остались. Это вопрос политический. Еще раз подтверждается та версия, которая ходит по РФ: все события, которые происходят в РФ, связаны с предстоящими политическими событиями - выборы в Госдуму, выборы президента. Поэтому ЧП ничего не решит, только еще раз усугубит ситуацию. Во-вторых, откуда средства? Любой сотрудник силовых структур, работающий в условиях ЧП, должен в многократном размере получать содержание.
АВ - В связи с этим вопрос. Считаете ли Вы, что парламентские и президентские выборы должны состояться в срок? Потому что сегодня прошла информация о том, что Егор Семенович Строев, председатель Совета Федерации, дал интервью газете "Нью-Йорк Таймс" о том, что президент должен уйти в отставку.
РА - Егор Семенович Строев должен сказать свое мнение не иностранным газетам, а Совету Федерации. Я считаю, что это спикер, не больше и не меньше. Он должен, собрав Совет Федерации, первый раз выступить со своим заявлением. Я чувствую ситуацию в РФ. Сейчас все хотят на этой ситуации сыграть. Нельзя в этой ситуации Егору Семеновичу вести себя без мнения Совета Федерации. Пусть завтра Егор Семенович возьмет слово как член Совета Федерации, как спикер, и выскажет свое мнение. Потом будет давать интервью и иностранцам, и своим, отечественным СМИ. Егор Семенович, Вы же почти 4 года вместе с Борисом Николаевичем, как третье лицо в государстве, все это видели. Почему Вы нас не предупредили, рядовых членов Совета Федерации, которые не получают секретную информацию? Вам рассылают все это дело как большому политическому деятелю. Почему Вы нас не предупредили, простых членов Совета Федерации, что к этому идет ситуация? Или сегодня только он проснулся? Поэтому, я считаю, это по-офицерски называется "добивать раненого".
АВ - То есть Вы считаете, что выборы, и те, и другие, должны состояться в срок?
РА - Надо сделать все, чтобы там ни происходило. Надо пойти по сценарию, который запланировали мы, а не террористы и те люди, которые связаны с террористами и решили все это отменить. Трудно, да, мы должны скорбеть, но сделать все, чтобы РФ хоть раз в жизни в многовековой истории стала на путь понятной демократии, выборности, избираемости и предсказуемости. Если мы сейчас это допустим, то в будущем опять будут убивать, стрелять и создавать условия для введения ЧП.
АВ - И теперь вопросы наших слушателей, которые пришли за час до эфира. Муслим Магомедов спрашивает: "Господин президент, принимала ли участие милиция в Ингушетии в противостоянии фундаменталистов в Дагестане?" И тут же Саша Каток из Москвы. "У меня вопрос к господину Аушеву не как к политику, а как к военному, члену Совета Федерации по вопросам безопасности и обороны. Как человек, разбирающийся в военном деле, ответьте мне на вопрос: почему Вы не пошлете батальон-другой на помощь дружественному Дагестану против восставших исламистов?"
РА - Я бы хотел и тому, и другому ответить, с уважением относясь к ним, что Ингушетия граничит с Чеченской республикой, и 80% моего рабочего времени, и все мое МВД, которое есть (его недостаточно, и мало средств, плохо вооружены, и нет специальных средств) - мы сегодня используем, чтобы эти фундаменталисты не зашли к нам. Поэтому я сегодня, может быть, оттягиваю часть сил и средств этих фундаменталистов, на себя. Я считаю, в этом заключается помощь. Наоборот, я считаю, что мы должны были... Кстати, я предлагал Магомедали Магомедову и другим президентам и руководителям Северного Кавказа собраться в Ингушетии, пригласить Масхадова. Кстати, Масхадов согласен был приехать в Ингушетию, и обсудить, что делать в этой ситуации. Но, как всегда, все посмотрели наверх и засомневались. Это мне напоминает историю 94-го года, когда все руководители начали посматривать налево, направо, наверх, только не на себя, не на соседа, и вместе выходить из этой ситуации.
АВ - Игорь Геннадьевич Королев задает вопрос. Почему в кавказской республике постоянно кивают на Москву? Соберите совет глав кавказских республик, дайте решение вопроса и решайте эти вопросы.
РА - Я ответил на часть этого вопроса. Я приглашал всех и сейчас приглашаю. Я хочу заявить в открытом эфире, что я приглашаю срочно собраться после Совета Федерации лидерам Северного Кавказа, краев и областей в Магасе. Не хотите в Магасе, давайте в Махачкале. Не хотите в Махачкале? Давайте во Владикавказе, в Нальчике, Ростове. Где хотим, должны собраться.
АВ - Позвать Масхадова?
РА - Масхадов с удовольствием приедет. Он давно об этом говорил. Он хочет с нами поговорить, он хочет рассказать, что происходит. Он сам обвиняет тех полевых командиров, но он в такой ситуации, что не хватает сил и средств, и ему нужно помочь.
АВ - Если одно к одному: если то, что происходит сейчас в Дагестане, то, что происходит сейчас в Чечне, в Карачаево-Черкесии, решение госсовета Татарстана, есть ощущение, что Россия начинает если не разваливаться, то расползаться, и очень важный исламский фактор возникает. Народы говорят: "Это наши братья-мусульмане, мы не можем воевать". Есть такой фактор в Ингушетии или его нет? Или вопрос не в том, мусульманин или не мусульманин, а в том, бандит или не бандит?
РА - Вопрос в другом. Все вопросы национальные, религиозные вылезают тогда, когда слабое государство, слабый организм. В Ингушетии сегодня этих проблем нет, потому что мы за счет того, что укрепили экономику, рассказали людям правду, побороли коррупцию. В основном у нас нет, насколько я знаю, должностных лиц, которые воруют, живут за счет несчастья своего народа. Это главный вопрос. И вообще на Кавказе и в целом в РФ, если бы вы смогли побороть коррупцию, многие вопросы отпали бы. Почему сегодня побеждает ваххабизм? Посмотрите, где он побеждает. Он побеждает в горных районах Дагестана, Чечни, только потому, что там нет телевизора, телефона, дорог, связи, школ, больниц, спортплощадок, бассейна. Все идет на Махачкалу, Грозный, другие республиканские центры. Это было упущение от федерального центра, когда не финансировались вопросы горных районов. Ведь горные районы воюют. Ведь даже во время чеченской войны низменная Чечня не воевала, воевали горцы. Почему? Потому что им сказали: все то, почему плохо живем, потому что в Грозном сидят воры, коррупционеры, негодяи. Их надо смести, и мы будем хорошо жить. Вот это ложится. И новая идеология ложится, и новые религиозные течения ложатся. Поэтому надо в первую очередь в РФ победить коррупцию во всех ее проявлениях. Если российский народ не будет прозрачно видеть, начиная с президента РФ и кончая последним гражданином, что все работают на одно дело Да, какие-то мелкие воришки будут, и тут же его надо быстро привести в порядок.
АВ - Все-таки Россия в состоянии войны? Как Вам видится, военному человеку?
РА - Некоторые думают, что война - это когда есть оборона, есть наступление, танки. РФ находится в состоянии войны с 92-го года. Она идет в Пригородный район, Чечня, Дагестан, взрывы и т.д. Поэтому я считаю, что мы практически близки к состоянию войны. Состояние войны - когда одни люди ненавидят других. Последние события уже заложили такую огромную мину, что если мы сейчас не одумаемся, не перестанем на целые народы валить ту или иную проблему, тогда мы будем точно воевать друг с другом.
АВ - В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был президент Ингушетии, член комитета СФ по вопросам безопасности и обороны Руслан Аушев.
Brightest: Некоторые думают, что война - это когда есть оборона, есть наступление, танки. РФ находится в состоянии войны с 92-го года. Она идет в Пригородный район, Чечня, Дагестан, взрывы и т.д. Поэтому я считаю, что мы практически близки к состоянию войны. Состояние войны - когда одни люди ненавидят других. Последние события уже заложили такую огромную мину, что если мы сейчас не одумаемся, не перестанем на целые народы валить ту или иную проблему, тогда мы будем точно воевать друг с другом
16.09.1999
http://echo.msk.ru/programs/beseda/11241.phtml
