(http://rus.ruvr.ru/radio_broadcast/6518723/52824141.html)
Гость программы - Елена Георгиевна Пономарева, доктор политических наук, доцент кафедры сравнительной политологии Московского государственного института международных отношений МИД России.
Ведущий - Максим Шалыгин.
Шалыгин: Здравствуйте, друзья! "После пяти месяцев переговоров при посредничестве Европейского союза Сербия и Косово подписали первое соглашение, которое признает документы косовских граждан. Это первое прорывное соглашение между двумя сторонами с тех пор, как Косово провозгласило независимость 3 года назад, - пишет европейская пресса. - Белград поспешил подчеркнуть, что подписание соглашения с Косово отнюдь не означает признание своей бывшей провинции независимым государством".
Однако теперь косовские удостоверения личности, номерные знаки будут признаны сербскими пограничниками. То есть, фактически сербское государство, политическая лита, президент и правительство признают тех, кто заявил о самоопределении и политическом отделении от Сербской Республики. Это предательство интересов сербского народа? Как поступать России в подобной ситуации? Стоит ли России продолжать защищать сербский народ и сербское руководство?
При этом заметим, что продолжается суд над сербским генералом Младичем. Суд очень странный во всех отношениях. Потому как человеку отказано в адвокатской помощи сербских и российских адвокатов. Потому как, просочилась тут такая информация, что предмет осуждения - это дело против Ратко Младича - на самом деле является уже рассмотренным в другом суде, и вина уже совершенно другой организации, целого государства доказана.
Как нам это все понимать, давайте разбираться. В студии - Елена Пономарева, доктор политических наук, доцент кафедры сравнительной политологии Московского государственного института международных отношений Министерства иностранных дел России. Что-то добавите к этому ряду?
Пономарева: Наверное, надо не только добавлять, а уже аргументировать и объяснять, почему так произошло. В частности, с самого первого сообщения, которое вы засвидетельствовали о признании документов косовских граждан, - это есть первый шаг, о чем давно говорит Европейский союз. Не надо нам формального признания, давайте начнем с фактических шагов.
Именно фактические действия, фактическое признание послужит тем очередным шагом к возможному вступлению Сербии в Евросоюз. Ведь все, что происходит сегодня на том пространстве, включая и уже упомянутый арест и очень быструю выдачу генерала Ратко Младича, и усиленные поиски другого фигуранта, правда, связанного не с Республикой Сербской, что на территории Боснии и Герцеговины, а не существующей ныне Республики Сербской Краины, - это Горан Хаджич.
И такие вещи, связанные с фактическим признанием Косово, - это все ступеньки к возможному "приему" Сербии в Евросоюз. И каких еще требований мы будем ждать от Европы и других инстанций, покажет только время. Мы можем, конечно, попрогнозировать, порассуждать на эту тему.
Шалыгин: Смотрите, глава сербской делегации на переговорах, по итогам которых было подписано это соглашение, Борислав Стефанович говорит: "Соглашение не подразумевает какого-либо признания независимости". То, о чем вы сказали.
А теперь смотрите, что говорит косовский визави Эдита Тахири: "Соглашение является первым шагом на пути признания к независимости страны. Становится ясно, что интеграция Сербии в Европейский союз обуславливается признанием Сербии Косово, и первый шаг Сербии в этом направлении был сделан сегодня". Когда я слышу из европейских дипломатических уст: "Вы сделаете первый шаг" - то сколько еще впереди? Чего там еще попросят, совершенно не понятно.
Пономарева: В данном случае, как это ни прискорбно, но приходится в большей степени верить именно устам косовских представителей, что действительно эти шаги будут осуществляться, и постепенно, возможно, мы дойдем до того, что узнаем о признании Сербии Косово. Но здесь нужно разделять руководство, как, кстати, в любой другой стране, как поляки в свое время очень четко разделяли: жонд - это правительство, и паньство - это общество. То же самое.
Шалыгин: Не разделяю. По одному простому аргументу. Если это предательство сербских общественных национальных интересов, почему это правительство еще сидит на своих стульях?
Пономарева: Ну, до выборов доживем. Я имела в виду другое, что в данном случае правительство, которое связано многими тесными узами со странами Западной Европы (даже сами сербы его называют чисто прозападным), естественно, проводит линию, которая интересна Европейскому союзу.
С другой стороны, значительная часть сербов, конечно, это не поддерживает. И поэтому мы увидели многочисленные демонстрации в день задержки Ратко Младича. Впервые в истории посольство Сербии в России, которое находится на Мосфильмовской улице, в ночь после задержания Ратко Младича было закидано бутылками с черной краской. Такого никогда не было.
Шалыгин: Елена, простите меня, пожалуйста. Смотрите, портал "Еврообсервер" сообщил о заключении соглашения между Сербией и Косово 5 июля. Но соглашение-то было 2 июля. А у нас сегодня, слава тебе, Господи, пятое. Где демонстрации в Белграде о том, что правительство предает национальные интересы? Где они? Где заявления в парламенте?
Пономарева: На самом деле, если в 2010 году парламент подавляющим большинство проголосовал за проект, в котором, своими словами пересказываю, были выражены извинения за те действия, предпринятые в свое время на территории Боснии и Герцеговины во время войны. Сербия извинялась за то, что она не предприняла каких-то мер по локализации конфликта и так далее. То есть, это такой достаточно показательный шаг. То что уж сегодня говорить о том, чтобы члены парламента созывали дополнительное заседание.
Шалыгин: Простите, сразу тут же просится аналогия - катынская история, российско-польские отношения. От России требуют признание за убийство польских офицеров. Теперь мы видим, к чему это приводит, - к признанию независимости.
Пономарева: Я даже как-то писала о том, что такого рода признание - это лишь маленький шажок к тому, что в конце концов сербы еще будут выплачивать компенсацию боснийским мусульманам, хорватам, косовским албанцам за то, что они когда-то жили на их территории и боролись за свою землю. К сожалению, таковы политики: отсутствие политической воли. Сербы в таком случае говорят достаточно грубо: ..., то есть политики без мужской силы.
Шалыгин: Ну, а сами-то что? Я хочу понять сербское общество. Вы занимаетесь Югославией с восемьдесят - я не хочу намекать на ваш возраст, но достаточно давно.
Пономарева: С середины восьмидесятых годов. В среднем сербское общество можно разделить на три части. Одна треть - это, безусловно, националисты в хорошем смысле, которые собираются строить свое собственное государство, которые ориентированы исключительно на традиции православия, свою собственную историю и связи с Россией как той страны, которая их в этом начинании всегда исторически поддерживала. Вторая треть сербского населения - прозападники. То есть, они ассоциируют себя...
Шалыгин: А как это получилось? Бомбардировки Белграда способствовали идее европейской интеграции?
Пономарева: Не только бомбардировки, но и они в том числе. Поскольку они заставили подчиниться слабых людей. И оставшаяся треть - это те, которые поддерживают правительство, находящееся сейчас у власти.
Шалыгин: Очень хорошая позиция - удобная.
Пономарева: Да. Если бы, например, сейчас Воислав Шешель, который находится в Гааге, был президентом, то эта треть, естественно, склонилась бы к патриотически настроенной трети, и большинство сербского общества не принимало бы такие решения. Поскольку в настоящий момент у власти находится Борис Тадич со своими партнерами, то, естественно, эта треть ориентирована на Запад, и значительная часть сербского общества западно-ориентирована.
Выросло новое поколение людей. Достаточно большое количество людей почему-то искренне верят в то, что, сбросив исторический прах (как будто так легко от него отказаться), предав свои исторические реликвии, свои жертвы, вступить в Евросоюз, и они заживут хорошо. Но ведь этого не будет. Мы знаем, что, во-первых, Рим предателям не платит.
А во-вторых, то состояние, в котором сегодня находится Европейский союз - достаточно посмотреть только на так называемую группу PIGS (Португалия, Ирландия, Греция, Испания), на состояние, в котором она находится. Причем эта экономика посильнее, чем в Сербии. Сербии ничего хорошего в Европейском союзе не светит. Это - не знаю - какая-то геостратегическая, психоисторическая ошибка сербов, наверное, даже заблуждение...
