В: А свою позицию представляют секретарь Союза журналистов, один из авторов действующего закона о СМИ Михаил Федотов и депутат Государственной думы Валерий Гальченко . Господа, прошу вас представить свои позиции. Валерий, как я знаю, вы за цензуру.
ВАЛЕРИЙ ГАЛЬЧЕНКО : Да, безусловно. Я постоянно встречаюсь с моими избирателями. На любой встрече доминантой является проблема цензуры. При этом на самом деле речь не идет о политической цензуре совершенно точно, вот я на 100 процентов хочу сказать, речь идет, конечно, о морально-нравственной цензуре и речь идет о том, что, в конце концов, пора бы прекратить тот поток грязи, секса, насилия, которые сегодня охватил наше телевидение. Я являюсь автором целого ряда законопроектов, которые я вносил в Государственную думу, не только в этом составе, в прошлом составе тоже, и сейчас меня радует следующее, что сегодня все больше и больше начинают обсуждать эту тему. Я вижу согласие в обществе по этому поводу и честно говоря, вижу, что в профессиональном сообществе тоже есть некоторое согласие, что есть здесь проблема и среди коллег-депутатов я тоже наблюдаю некоторое движение, но тем не менее я хочу уточнить, все же я в данном случае под цензурой понимаю, в первую очередь, конечно самоограничение, но если самоограничения не происходит в профессиональном сообществе, в этом случае, конечно, было бы неплохо, если бы этот процесс шел бы более быстрыми темпами, чем он сейчас продвигается.
В: Ну вас услышали и не случайно подписывают хартию, берут на себя какие-то обязательства. Но когда вы говорите цензура, возникает сразу вопрос, а чей вкус мы будем признавать эталоном? Потому что для одних море секса это фильм "Эммануэль", а для других море секса это фильм "Тихий Дон".
В. ГАЛЬЧЕНКО : Первый закон, который я вносил, он был, в общем, может быть так и сконструирован. Я пытался определить те сцены, которые не стоило бы показывать. Это было лет пять назад.
В. СОЛОВЬЕВ: Я думаю, что если бы вы это все свели в одну книжку, эта книжка стала бы бестселлером.
В. ГАЛЬЧЕНКО : Да, хотя на самом деле, в большом количестве стран западных, на которые мы любим ссылаться с точки зрения свободы слова, многие понятия определены и работают. В конце концов, пора бы уже внести и у нас. Ну, некоторые обозначения кому та или иная передача относится, или кто бы мог бы ее смотреть.
В. СОЛОВЬЕВ: Детям до...
В. ГАЛЬЧЕНКО : Я хочу предложить вам, телеканалам, в этом законопроекте, он внесен сейчас уже, самим НТВ, самим РТР, само пусть определяет, ну и так далее. Какие значки ставить на той или иной программе.
В. СОЛОВЬЕВ: Здорово. То есть вся ответственность...
В. ГАЛЬЧЕНКО : Там есть продолжение. Безусловно, без серьезного обсуждения социальной ответственности прессы, вообще говоря, что-либо в стране нашей делать невозможно.
В. СОЛОВЬЕВ: Вы знаете, все это напоминает классический анекдот советских времен, когда говорят: завтра будем вешаться. Звонок в профком: мыло и веревку с собой приносить? То есть вы предлагаете каналам самим решить... По-моему хорошая идея.
В. ГАЛЬЧЕНКО : Значит, я готов, я готов, я готов предоставить мыло и веревку в том смысле, что я готов провести закон, который будет ограничивать. Но я считаю, что значительно более правильно было бы включить профессиональное сообщество в оценку того, что такое хорошо и что такое плохо.
М. ФЕДОТОВ: Валерий Владимирович, я так не играю, потому что вы сейчас подменили один тезис другим. Это не цензура. Это саморегулирование, это нормально, а зачем же тогда закон для этого нужен? Вот закон мне здесь непонятен. Ну ладно. Я все-таки начну с того, я же подготовился специально, ну. Итак, дорогие зрители, "На поприще ума нельзя нам отступать, старинной глупости мы праведно стыдимся, уже ли к тем годам мы снова обратимся, когда никто не смел Отечество назвать и в рабстве ползали, и люди, и печать. Нет, нет, оно прошло губительное время, когда невежество несла Россия бремя", - Александр Сергеевич Пушкин.
- Письмо цензору. Знаменитая его работа. Так вот, я категорически против того, чтобы у нас появлялся некий цензурный орган. Саморегулирование замечательно. Кое-что делается и делаться будет. Вот на минувшей неделе прошло первое заседание вот этого большого жюри по жалобам на средства массовой информации. Мы его даже назвали "Большое, большое жюри", ББЖ. Но это не цензура. Это само медийное сообщество вместе с немедийным сообществом - профсоюзы, партии религиозные конфессии. Они выдвинули своих кандидатов, они избрали тех, кого они считали нужным. А дальше эти люди будут решать как некий третейский суд. Хорошо? Хорошо!
В: Вы ББЖ, Ну не ВВП же.
- Ну да.
В: Ну и ББЖекайте себе на здоровье.
- Так вот в том-то все и дело, что если ВВП скажет, что для него ББЖ это авторитет, тогда будет все в порядке.
В: И тогда мы назовем это цензурой.
- Нет.
В: А де-факто получится, что ВВП, позвонивший в ББЖ, сказавший ВРС (это я), а ну-ка.... Саморегулирование. Но через верх.
- Самое главное, чтобы вы признали, что ББЖ это для вас авторитет. Поэтому, самое главное не создавать государственный механизм. Потому что как только мы создадим государственный механизм цензуры, дальше эта раковая клеточка, она расплодится, потому что история показала. Я Вам сейчас покажу, как это все происходит. Значит, в 1720 году был указ, согласно которому было сказано: "...никаких книг, ни прежних, ни новых изданий не объяви об оной к духовной коллегии и, не взяв от оной позволения в тех монастырях (имеется в виду Киевский и Черниговский как обычно) не печатать". Это начало. А дальше было продолжение, которое последовало спустя годы. И в частности в цензурном уставе 1824 года, по которому жил и творил наше все - А.С. Пушкин, там уже говорилось совсем другое.
В: Не плохо творил, что-то ему цензура совсем не помешала.
ФЕДОТОВ: Помешала. Помешала. И он, кстати сказать, об этом говорил: "Тот не подвергнется взысканию твоему, тот не знаком тебе, мы знаем почему. И рукопись его, не погибая в лете, без подписи твоей, цензор, разгуливает в свете". Поэтому, чем больше цензура запрещает, тем больше открывается возможности для распространения талантливых вещей.
В: Вот посмотрите советское время. Цензура сумасшедшая, а талантов-то сколько.
ФЕДОТОВ: Я не пойму никак, о чем мы говорим?
В. ГАЛЬЧЕНКО : Какая пламенная речь. Какое количество цитат, по поводу чего? По поводу некоего цензора, которого нет и нет ни одного из проектов, которые собираются поставить вот этого цензора. Нет, обществу абсолютно наплевать, будет цензор, или саморегулирование. Общество интересует, в конце концов, когда кончится этот бардак? Общество не фильтр интересует, общество интересует, когда прекратится бардак на телевизионном экране? Когда прекратится кровь, насилие, секс и так далее. Меня, как отца шестерых детей, интересует именно эта проблема.
В: Итак, хочу напомнить вопрос: надо ли вводить цензуру? Это вопрос для наших телезрителей. Если вы голосуете за цензуру, звоните по телефону 995-8101. Если вы против, тогда ваш номер 995-8102.
НТВ Воскресный вечер с Владимиром Соловьевым. Москва.
19 Июня 2005 г.
