О проблемах России, Украины и ситуации на Кавказе "Росбалту" рассказал генеральный директор киевского Университета эффективного развития, политтехнолог Олег Бахтияров. Это ученый-психолог, занимающийся психологией экстремальных ситуаций, конфликтологией, методиками подготовки персонала для работы в экстремальных и неопределенных условиях деятельности, вопросами психологии сознания и психонетикой. Олег Бахтияров является разработчиком множества психотехник, в том числе и техники деконцентрации внимания, а также автором методик формирования новых процедур мышления.
- Насколько сейчас российское государство способно построит новое стабильное общество на Кавказе? Вам не кажется, что государство не справляется с преодолением тейповой системой ценностей Кавказа?
- Да, потому что сейчас уровень идеологии государства ниже уровня кавказских традиций. Государство слабее в том смысле, что оно не предлагает более сильных ценностей. Была попытка в советское время регулировать такого рода отношения теми нормами, которые задавались: это можно было подтвердить тюрьмой, расстрелом. По крайней мере, как-то ограничивали такие вещи, как кровная месть, кавказское кумовство и прочие. Ну и понятно, что долго так тянуться не может, насильственная сторона начинает ослабевать и естественные структуры начинают выползать на поверхность. Государство сможет справиться с этим тогда, когда у него будет более сильная идейная структура, которая не разрушает, не замещает их укладности и традиционности, а естественным образом формирует нечто надстроенное над ними.
- Может ли русский этнос создать такие новые ценности?
- Почему нет? Но здесь возникает вопрос о трансляции таких ценностей. А для этого нужно, чтобы государством правила элита, которая эти вещи понимает, или по крайней мере готова принять их, тогда все встанет на свои места. И главная проблема в отсутствии той элиты, которая может сказать: "Мы не можем существовать только как элемент этого упрощенного мира, мы хотим создать нечто совершенно новое, невиданное и неслыханное". Такая политическая элита способна впитать и реализовать совершенно новую радикальную идею.
В начальный коммунистический период уже было такое. Коммунисты уничтожили традиционную структуру, лучших людей, залили кровью страну, но создали новую элиту. И когда эта элита начала произрастать уже из масс, из народа как такового, тогда некоторое время поддерживались самые необычные, самые радикальные идеи: они хотели создать пролетарскую науку, пролетарскую культуру как нечто свободное от обычных нормативных схем. Но потом слишком быстро на все новое стали накладываться ограничения, креативность была востребована только в военном секторе. После катастрофы 1991 года русская креативность вообще рассматривалась как нечто опасное и неприемлемое той псевдоэлитой, которая правила страной в 90-е годы. Но уровень творчества по-прежнему необычайно высок, и хотя со стороны властей нет внятной поддержки, но нет и отвержения идей собственного особого пути.
Создание новых ценностей - это очень большая работа. Я говорил о том брожении, которое сейчас существует среди российских интеллектуальных элит, понимающих, что существующие варианты развития неприемлемы по двум причинам: во-первых, они уже есть и созданы не нами и не по нашим правилам, а во-вторых, тем, что они по-прежнему загоняют наше сознание в условные и искусственные формы. Наша сверхзадача, повторюсь, немножко иная - выйти из власти стимулов и искусственных форм.
- Несколько слов о глобальном украинском проекте.
- Идеальное развитие, которое могло бы состояться, - это Украина как генератор авангардных проектов. Россия слишком большая, за ее плечами колоссальная культурная и политическая история, авангардные проекты, о которых мы говорили, здесь будут восприниматься с осторожностью. А вот Украина, маленькое, компактное государство, у которого есть огромная потребность в исторической реализации, могла бы стать оплотом новых подходов. Идеальная пара: сильная консервативная Россия и авангардная Украина. Украина как лаборатория и авангард славянских наций.
- Вы определили как-то нынешнюю власть на Украине как власть шизофреников.
- Нет, как "шизархию". "Шизархия" - это расщепление власти. Но тут у меня возникает подозрение: может это вообще нормальная форма существования украинского общества? Шизофрения приводит к глубокому слабоумию. Так же и "шизархия", по идее, должна была бы привести к полному политическому слабоумию. Но, смотрите - этого не происходит. Украина спокойно живет в условиях расщепления властей. Ведь "шизархия" - это не просто двоевластие. Двоевластие может длится полгода, год, потом одна из сил все-таки побеждает. А тут мы наблюдаем длительное глубочайшее расщепление, которое подпитывается расщепленностью самого украинского общества. Кажется, что "шизархическая" власть может существовать бесконечно долго. Это связано с чисто украинским парадоксом - общество расщеплено, связность его нулевая, ценности и геополитические ориентации несовместимы, памятник Шухевичу нельзя поставить в Одессе, а памятник Екатерине II - во Львове, но тем не менее Украина существует как единое целое и не собирается распадаться. Это свидетельствует о наличии еще неосознанного проекта, который сильнее всех, казалось бы непреодолимых, противоречий. Но проекта до сих пор не осознанного.
- Думаете, оно так и останется?
- Ни одна из политических ориентаций в Украине не может полностью победить. И люди это понимают, и на уровне человеческого общения проблем не возникает. Все понимают, что не будет донецкий житель говорить на украинском языке, а львовянин на русском. Нужно только взаимное уважение, а когда появляется взаимное уважение, тогда появляется возможность создать нечто совершенно иное, "перпендикулярное" плоскости существующих противоречий. Будет создан этот иной проект - будет Украина, не будет его - не будет Украины, а будет вечная шизархия.
- Как должно вести себя российское государство по отношении к украинской "шизархии"?
- Самым естественным образом: понимать украинцев и поддерживать русских. Государство должно исходить из того, что Украина является неотъемлемой частью русского мира, особой, самолюбивой, стремящейся к своей особой реализации, противопоставляющей себя Москве, но все же частью. И поддерживать не бизнес-группировки богатых попрошаек, а реальных русских людей - носителей реальной связи двух частей некогда единого Отечества. Это и будет лучшим воздействием на украинскую ситуацию.
- В каком виде будет функционировать ваш Университет эффективного развития в Ростове-на-Дону? Чем вы планируете заниматься?
Сеть наших организаций, реализующих психонетический проект, достаточно разветвлена. Помимо собственно Университета эффективного развития в Киеве это Институт психотехнологий в Санкт-Петербурге, Институт психонетики в Москве и те группы, которые еще не доросли до создания собственных юридических лиц, однако находятся в рамках общего плана работы, общей методологии и общей идеологии. В Ростове мы также создаем отдельную организацию. Кадровая база здесь великолепная.
- Будете ли вы сотрудничать с ЮФУ, и если да, то будете работать в рамках гуманитарных или технических факультетов?
- Наш университет - отдельная независимая организация, она не будет работать в рамках какого-то факультета, она принципиально находится вне государственных структур, хотя сейчас подходит то время, когда с государственными структурами мы можем найти общий язык.
- Будете готовить специалистов каких-то определенных профессий?
- Я бы не рискнул соотнести те навыки, которые получают наши слушатели, с перечнем нормативных профессий. Это особые профессии тех, кто осуществляет прорывы на разных направлениях, "интеллектуальный спецназ", как назвал эту профессиональную группу директор Института эволюционной экономики Игорь Макаренко. Потребность в такой профессиональной группе ощущается все острее, а для переустройства посткризисного мира они станут незаменимым профессиональным слоем.
Беседовал Денис Третьяков
http://www.rosbalt.ru
Росбалт, 26/12/2008
