Что представляет собой экспертно-политологическое сообщество? Чем в РФ занимаются "освободители", а чем "охранители"? На эти вопросы отвечают член Общественной палаты РФ Алексей Чадаев и зам. главного редактора газеты "Взгляд" Юрий Гиренко.
Рустам Арифджанов: В гостях у нас, чуть не сказал в синем углу - Юрий Анатольевич Гиренко - заместитель главного редактора Интернет-газеты "Взгляд", а в красном - Алексей Викторович Чадаев - заведующий отделом политики "Русского журнала", член Общественной платы РФ. Наш редактор Лариса Лужина только что пронесла плакатик, на котором написано - 1-й раунд, в чем она одета - рассказывать не буду. Знаете почему, я их развожу по разным углам - они же эксперты, политологи. Я очень боюсь, что они сейчас объединятся и достанется мне, и никакого боя между ними не получится. Но - Юрий Гиренко написал и опубликовал в деловой газете "Взгляд" в сегодняшнем номере колонку, не очень мне понятную. Написано - "Осеннее обострение. Избирательная кампания в России течет неспешно и не громко" - так начинается колонка, уже пытаешься заснуть под нее, тем более, я читал ее ранним утром, но вдруг следующая фраза - "В экспертно-политическом сообществе разгораются нешуточные страсти". А далее вдруг появляются какие-то освободители и охранители.
Я сначала хочу понять, Юрий, что такое экспертно-политическое сообщество. Мне представляется, может, как и нашим слушателям, что это те ребята из Одессы, которые стоят в пикейных жилетах и обсуждают, дескать, Бриан - голова, ему палец в рот не клади. Они есть во многих городах, если летом особенно выборы проходят - то футбол обсуждают, то политику - кого куда назначат, станет ли Путин в 4-й, 5-й,6-й, 7-й раз президентом...
Юрий Гиренко: Вы почти правы. Можно сказать, что это пикейные жилеты с одной разницей. Это пикейные жилеты, которые обсуждение того - голова ли Бриан или нет - т.е. они это проделывают публично - на радио, телевидении, газетах, Интернете. Во-вторых, они за это еще деньги получают.
Р.А.: Вы ни одной фамилии не назвали.
Ю.Г.: Я это сделал злонамеренно, потому что назови одну фамилию - сразу начнут говорить - почему ты этого назвал, а того не назвал?
Р.А.: Это большой список?
Ю.Г.: Достаточно большой.
Р.А.: Кто же им деньги платит?
Ю.Г.: В России сегодня есть уже достаточно большое количество интеллектуальных центров, много СМИ - в каждом свои аналитики, колумнисты, эксперты - комментаторы.
Алексей Чадаев: Юра шифруется, потому что боится конкуренции.
Р.А.: Он тоже член этого экспертного сообщества, да, Алексей?
А.Ч.: Я - член Общественной палаты.
Р.А.: Нет, я говорю -Юра - член экспертного сообщества?
Ю.Г.: Да, Алексей - не только Общественной палаты, но и этого экспертного сообщества. Одно из тех мест, где тусуются эксперты в наибольшем количестве - этот тот самый "Русский журнал", где ты работаешь.
Р.А.: Пока объясните мне -кто такие освободители и охранители?
Ю.Г.: Все просто - освободители - это те, кто хотят срочно поменять политический режим, а охранители хотят, чтобы он срочно не менялся.
Р.А.: Освободители - это коммунисты.
Ю.Г.: В том числе, кстати, либералы громче, коммунистов больше. Но либералы громче.
Р.А.: А вы кто?
Ю.Г.: Я скорее - охранитель.
Р.А.: Алексей, а я вас даже не спрашиваю...
А.Ч.: Я в гробу видал и тех, и других. Охранитель - это просто охранник, а не тот, кто спасает или сберегает. Это чувак в форме, который сидит и мальчишек отгоняет, а когда приходит грабитель - он ему отдает наличность, попутно, пытаясь нажать секретную кнопку, то есть он ничего сберечь и сохранить никогда не может, поэтому, если наши сторонники, цепные псы кровавого режима хотят выйти из той драмы, о которой написал Юра, первое, что им надо сделать - это отмыться от этого омерзительного понятие - охранитель.
Р.А.: Кто придумал этот термин?
Ю.Г.: Термин старый, он еще из дореволюционной практики. Кто сейчас его запустил? Даже не припомню, кто первый начал. Книжку, под названием "Охранитель" выпустил популярный сейчас политолог Виталий Иванов, а с чьей легкой руки словечко пошло в народ - не припомню.
А.Ч.: Оно очень старое.
Ю.Г.: В 90-х такого слова не было, а в эпоху Путина оно пошло.
Р.А.: Это такие центурионы.
Ю.Г.: Я бы с тем определением, которое Алексей дал, не согласился. Оно мне кажется излишне категоричным.
Р.А.: Определились, кто такие охранители и освободители в политической тусовке РФ, определились в том, что Юрий Гиренко считает себя скорее охранителем, а Алексей Чадаев сказал грубое слово и про тех, и других - применил запрещенный прием - оскорбил всех. А вы за кого, Алексей?
А.Ч.: Я за контрреволюцию. Есть революция и реакция, на самом деле это две стороны одной медали. Революционер и реакционер строят стенки, которые мешают, создают непреодолимый коммуникативный барьер, следствием которого всегда является революция. Грубо говоря - человек, который выходит на "Марш несогласных", и омоновец-космонавт, который его вяжет - это на самом деле две части одного сюжета, который заставляет нас содрогнуться в ненависти и к тем, и к другим. Контрреволюционер это человек, который решает революционные задачи нереволюционными средствами. Это условный Столыпин, который в состоянии сказать, что нам нужны великие потрясения, великая Россия и после этого проводить реформы гораздо более радикальные и жесткие, чем предлагали революционеры. При этом вызывать ненависть как у революционеров за то, что он укрепляет систему, так и консерваторов, с точки зрения, которых происходит радикальная ломка устоев и традиций, и который в силу этого - тот, кто это делает, конечно, враг.
Р.А.: Вы считаете, что революции вредят России?
Ю.Г.: Революции вредят вообще любой стране.
Р.А.: Не было бы революции 1991 года, а по сути, это революция, и жили бы мы сейчас при советской власти и коммунистической партии.
А.Ч.: Советская власть бы не дожила. Что касается революции, у меня нет категоричного "против", потому что иногда бывают ситуации, когда только революционный слом бывает единственно возможным. Это как раз когда побеждают реакционеры и реакционная логика. Т.е. когда в системе ничего не меняется, она бронзовеет и утрачивает всякую способность к развитию - тогда да. Тогда контрреволюция проигрывает, уходит в тень и все, что остается - ядерный взрыв, катастрофа, как в 1917 году. Когда именно вследствие победы реакционеров над контрреволюционерами стало безальтернативной революция. Поэтому когда говорят - хорошо революция или плохо, я отвечаю словами председателя Мао - его как-то спросили о том, как он относится к великой французской революции, он ответил - слишком мало времени прошло, чтобы судить - хорошо это или плохо.
Ю.Г.: Очень китайский подход. На мой взгляд, революция всегда зло, просто иногда - неизбежное. В том числе - вы упомянули 1991 год, на тот момент другого выхода не было. Революция это стихийный процесс и запускается, когда сознательные силы не способны ничего сделать. Вот он и запустился, так же, как в 1917 году. Понятно, что сам процесс ломки приносит очень много всякой гадости любой стране, не только России. России в этом смысле особенно повезло - у нее случилось 2 революции менее, чем за 100 лет, поэтому с революциями хватит, наигрались.
Р.А.: Алексей сказал, что когда систем бронзоввет, революция неизбежна, а наша система бронзовеет?
А.Ч.: Нет, утверждаю это ответственно, она пока еще по своему динамизму опережает всех политических субъектов, которые в ней, рядом, около нее пасутся, они все за ней не успевают
Ю.Г.: Тут мне спорить не с чем
Р.А.: А какие симптомы бронзовения? Я не про Россию, просто - некое государство с некой системой, и вы понимаете, что наступает бронза?
Ю.Г.: Давайте припомним состояние Советского Союза в середине 80-ых - это типичная бронзовевшая система.
Р.А.: Я помню, я начинал в газете работал совсем юным журналистом, мне запрещалось писать Л.И. Брежнев, я обязательно должен был писать - председатель президиума Верховного совета СССР, генеральный секретарь ЦК КПСС, товарищ Л.И. Брежнев.
Ю.Г.: Такие ритуалы - это внешний показатель, но очень характерное проявление, когда любое слово применяется только так и никак иначе.
Р.А.: В Белоруссии два дня назад приняли решение изменить белорусский язык, чтобы слово президент там писалось с большой буквы - имеется в виду президент республики Белоруссии. У нас пока можно с маленькой - мы же не знаем, кто будет следующим президентом. Национальный лидер с большой буквы пишется?
Ю.Г.: У нас как угодно можно, у нас вся медиасреда заполнена жалобами на цензуру, включишь утюг - там какой-нибудь утюг, там очередной борец орет - как его не пускают сказать...
А.Ч.: Считается, что если его нет на телевидении, ему и слова произнести негде.
Р.А.: Они просто радио не любят.
Ю.Г.: Об этом я и пишу о таком явлении в нашей экспертной тусовке, что она сейчас стала нервическая, во всем видит страхи Господни, она пророчит катастрофы, причем сама во все это верит, что сегодня это все рухнет, и наступит кромешный ад на земле.
Р.А.: Да, но тоже самое было и 8, и 15 лет назад.
Ю.Г.: Это вообще свойство русской интеллигенции - пророчить большие катастрофы по любому поводу, но это очень возросшая нервозность, даже по сравнению с 4-летней давностью.
Р.А.: Из-за чего нервничают?
Ю.Г.: Отчасти по привычке.
Р.А.: У мена мама, когда едет куда-нибудь, она за 4 часа собирается, упаковывает чемоданы и сидит на диване. Я спрашиваю - что ты делаешь? Я нервничаю. Маме так положено перед тем, как уезжать. Перед выборами мы тоже садимся на чемоданы и начинаем нервничать - а чего нервничать?
Ю.Г.: Точно так же политикам, политологам положено нервничать перед выборами, но вот какой момент - чаще политики нервничают больше. Политолог все-таки смотрит за процессом, в депутаты не баллотируется, ничего не проигрывает и не выигрывает по большому счету. Сегодня ровно все наоборот - политики нервничают мало, потому что все понятно, что будет с каждым из них после 2 декабря. А политологи что-то дергаются.
А.Ч.: У меня есть версия - у каждого из них была версия своя объяснения политической реальности, завязанные на те или иные условности.
Ю.Г.: И практически все версии проваливаются.
А.Ч.: Абсолютно! Мало того, что уже провалились практически все, возникло ощущение, что завтра ни одно слово из их утилитарного лексикона просто не будет нужно. Как нас борцы с путинским режимом убеждали, что все, что хочет Путин, это сдать кому-нибудь все это добро на руки и уехать в уютный домик в Швейцарии. И после 1 декабря - я видел, что весь Интернет переполнен воплями этих людей - ах, хочу в Венецию или Прагу, мне нечего больше делать в этой стране.
Р.А.: Я поначалу вообще не понимал, о чем они говорят. Сейчас, может и вы постепенно начинаете понимать, что происходит в политологической тусовке страны. Политологи - это те люди, которые, как старожилы, как только погода меняется - сразу звонят старожилам: а вы припомните такие холода? А старожилы специально для этого обучены - говорят: нет, не припомню. Это люди, которые не должны припомнить. На мой взгляд, политологи это люди, как что-нибудь происходит, сразу нажимают на кнопочку: а вы помните, вы считаете или нет? Вот такие политологи, а оказывается это серьезные люди
Ю.Г.: Их серьезность абсолютно не отменяет той трактовки, которую вы предложили. В значительной степени многие из нас по такому принципу и действуют.
Р.А.: Я знаю одного политолога, которому доверяю, считаю. Как он скажет, так и будет - зовут его Михаил Виноградов, он руководитель центра политической коньюктуры. Мы пришли беседовать на политические темы, а в это время по телевизору стали показывать футбол Россия - Англия. Мы поставили телевизор, чтобы краем глаза подсматривать, но настолько увлеклись, что незаметно для себя стали комментировать матч. И Виноградов вдруг сказал (он - спартаковский болельщик) - да, ладно, я уже все знаю - счет будет 2:1, и гол забьют спартаковцы. Я стал иронизировать над ним, а потом выяснилось, что как он сказал, так и вышло. Теперь ему доверяю - все, что касается футбольных матчей - безусловно.
Ю.Г.: В политических прогнозах тоже часто так бывает, как говорится - врешь, да ненароком правду соврешь, хотя, продолжу, что Алексей говорил, что получилось сегодня с нашими экспертами - политологами. Они достаточно долго что-то такое трактовали, время от времени попадали в реальность и т.д. Вдруг оказалось, что реальность живет отдельно по законам, которые они не понимают, ни одна озвучивающаяся версия того, как может развиваться политический процесс в России осенью - по большому счету не оправдалась.
Р.А.: Нет, у Алексея Чадаева есть друг Александр Ципко - он сразу позвонил мне в эфир и сказал, что - я так и писал год назад в "Литературной газете"!
А.Ч.: Это одно из свойств политологов задним числом, когда уже все случается - выйти в эфир и сказать, что я так и писал.
Р.А.: Вы ради правды даже друга такого, как Ципко, не пожалеете. Я знаю, как быть хорошим политологом - нужно в разных СМИ высказать разные точки зрения, одна да и совпадет.
А.Ч.: Вся беда, что эта тусовка друг за другом следит, если ты умудрился в одно и тоже время в разных местах сказать разное - тебя тут же поймают.
Ю.Г.: Хотя все равно этим приемом пользуются.
Р.А.: А зачем нам нужны политологи? Это как футбольные комментаторы.
А.Ч.: Я слышал одного выдающегося русского философа Пятигорского на эту темы, он поделился рассуждением о том, чем отличается специалист от эксперта. По его рассуждению выходило, что специалист это человек, который знает, как на самом деле, а эксперт это тот, кто знает, что нам нужно знать.
Т.е. отличие специалиста заключается в том, что его никогда никто не может понять, а отличие эксперта в том, что он выдвигает простое, хотя и написанное умными словами, объяснение, которое всем понятно и всех устраивает. Т.е. он выполняет терапевтическую функцию, когда случается что-то - люди видят в телевизоре что -то происходит, надо как-то реагировать, тут предъявляют говорящую голову, которая говорит, что это происходит так-то так и все. Домохозяйка успокоилась и пошла варить борщ.
Р.А.: Это общественные психоаналитики - политологи.
Ю.Г.: В общем, да. Тут и получился маленький коллапс сейчас с нашими экспертами и политологами, внезапно оказалось, что эту функцию, о которой Алексей говорил, они перестали выполнять. Их объяснения перестали устраивать домохозяек, домохозяйки перестали понимать. Произошло то-то, появляется политолог и говорит что-то никак не совмещающееся
А.Ч.: А главное - они сами стали нервничать вместо того, чтобы успокаивать других.
Р.А.: За что президент РФ Владимир Владимирович Путин так ненавидит политологов? Он им все карты путает! Специально же это делает!
А.Ч.: По-моему, да.
Р.А.: Назначил Зубкова премьер-министром, какой политолог думал об этом? Или Сердюкова - министром обороны.
А.Ч.: Я думаю, это профессиональное. Вы читали недавно замечательную статью Виктора Черкесова в газете "Коммерсант" про крюк. Там, пожалуй, самое смачное место - где он вспоминает, как он вел душеспасительные беседы с этими людьми на допросах в 70-е годы, как он им пытался объяснить идею государственного служения. Вы не согласны по идеологии, идеология у нас в стране туфта, конечно, но вы же понимаете, что вы - государство разрушаете, а оно важнее всякой идеологии. Я подозреваю, что у наших высших государственных мужей в голове сидит установка, что всякая идеология - это то, что умные люди бумажки пишут, а на самом деле есть власть, которая самоценна сама по себе, которая пользуется разными идеологиями для совей надобности, но сама идеологией как таковой лишена. Она для самой себя не очень нужна, вместо нее есть идея служения, крюка, на котором все висит. Этих умников, которые бумажки пишут, их можно попинать.
Ю.Г.: Помимо этого, мне кажется, есть маленькая месть потому что, сколько об Путина поточили перья всевозможные политологи за 8 лет - не поддается исчислению.
Р.А.: Должность такая.
А.Ч.: Что это за месть? Абдулов с Ярмольником вообще человека, который пришел из газеты что-то про них писать - вообще его побили, камеру ему разбили, табло разили. А Путин всего-навсего так изящно их...
Р.А.: Если бы только их. Говорим о политологах, что они есть в нашей жизни. Договорились до того, что Владимир Владимирович Путин просто издевается над политологами, каждый раз принимает такие решения, к которым никто в политологическом сообществе никто готов не бывает.
Ю.Г.: Потому что сообществу нашему недостает фантазии, у президента оказывается фантазии больше, хотя казалось бы - откуда, чем у экспертов, хотя казалось бы, они должны предъявлять фантастические версии.
Р.А.: А может, они системные люди? У них есть шахматная партия - защита Каракан, а нового придумать не могут. Придумать, что Путин через какое-то время станет патриархом всея Руси.
А.Ч.: Вот этого добра - весь Интернет забит.
Р.А.: Это они шутят.
Ю.Г.: Почему шутят? Некоторые на полном серьезе, политологи - публика серьезная, они вообще редко шутят.
Р.А.: Я даже читал, что председателем Национального олимпийского комитета его назначали.
А.Ч.: Я на полном серьезе написал, что федеральная троица "Единой России" это Путин - президент, Путин - преемник и путинский план.
Р.А.: А я сегодня, по совету одного депутата Госдумы - женщины, мы обсуждали 60 лет Хилари Клинтон, я сказал, что - давайте сделаем вот что, мы же хотим, чтобы женщины занимали лидирующие позиции в Думе.
А.Ч.: Рустам, вы этого хотите?
Р.А.: Очень, мне Зубков все делает назло. Как только Голикова и Набиуллина стали министрами, я захотел смотреть заседания правительства почаще, а он засекретил. Зубков только о себе думает и только делает вид, что думает о народе. Закрыл заседания правительства, они теперь там сидят и эстетически наслаждаются, а мы - рядовые граждане - не могут лицезреть. Я по совету депутата Госдумы не голосовать за те партии, в тройке федеральной которой нет женщин. Вы поддерживаете это, Алексей?
А.Ч.: Я не знаю, в какой у нас тройке нет женщин.
А.Ч.: У нас есть одна тройка, в которой вообще никого нет. Путин же вошел в первую тройку "Единой России", оставаясь беспартийным. Меня, честно говоря, это так впечатлило, я долго думал - на что это похоже и наконец понял - это предложение провести вместе ночь - ночь выборов, но при этом не заключать законного брака.
Р.А.: Кто кому платит?
А.Ч.: Гусары денег не берут.
Р.А.: Т.е. по любви?
А.Ч.: Конечно.
Ю.Г.: Если немного уйти от эротических аналогий, меня ничего не удивляет. Я бы удивился, если бы Путин вступил в партию "Единая Россия" . Кто в кого может вступить? Кто от кого производная? Понятно, что "Единая Россия" это производная от Путина, а не наоборот.
Р.А.: Они этого не скрывают. Это инцест что ли? Ну ладно, завязали с эротикой. Слушаю вас и у меня складывается впечатление, что наше политологическое сообщество никчемно.
Ю.Г.: Мы так говорим, потому что во многом сами к нему принадлежим, нам это все очень неприятно. Сказать, что ничего не знают, плохо понимают - нет, достаточно много умных людей, которые давно за всем этим следят. Но, тем не менее такой клин, когда эксперты вместо того, чтобы попытаться объяснить процесс и посмотреть на него шире, грызут друг друга и ловят за язык: ага, ты нарвался! А тот ему отвечает: а сам что писал! Здесь дело, мне кажется, не в качестве тусовки профессиональной, а скорее в том положении, в котором он оказалась. Отчасти она сама себя туда поставила, отчасти - усилиями субъекта единственного на сегодня политического, но она оказалась замкнута на себе, процесс идет без нее. Эксперты процесс даже объяснить толком не могут, потому что никак с ним не соотносятся.
А.Ч.: А мне кажется, все намного проще и традиционнее. Что такое экспертное сообщество в историческом контексте? Это новый существующий на сегодня актуальный род занятий той субстанции, которая всегда у нас называлась русская интеллигенция. Чем отличается русская интеллигенция? Мы как-то на даче с приятелем водку пили...
Р.А.: Этим и отличается...
А.Ч.: В частности, этим. И составляли список того, чем должна заниматься русская интеллигенция - она должна страдать, каяться, метаться, ненавидеть власть, но при этом получать от нее деньги, периодически любить ее за эти деньги, потом обратно ненавидеть, отрываться от народа, думать о народе. Падать. Каждый ее представитель должен ее постоянно критиковать и набрасываться на нее с яростными воплями: какая она никчемная. Идеальный в этом русский интеллигент - Владимир Ильич Ленин с его бессмертной фразой, о том, что они думают, что они - мозг нации, а они дерьмо.
Р.А.: Он не так сказал, но ладно...Ленин был грубиян, и говорят, даже матершинник - не будем повторять.
Ю.Г.: Интеллигентская закваска - конечно. Важно, что до недавнего времени ей особенно не давали сходит, а тут пошел полный рост.
Р.А.: Чего не давали? Просто перестали обращать внимание на нее.
А.Ч.: У нас снова появилась в коммуникативном поле интеллигенция, пусть и в таком странном качестве - экспертного сообщества.
Р.А.: Вы не любите интеллигентов, Алексей?
А.Ч.: Как всякий русский интеллигент, терпеть их не могу.
Р.А.: Когда у нас в футболе бывают сложности с отечественными кадрами, мы зовем Гуса Хиддинка или легионеров. Почему легко было Виноградову угадать, какие спартаковцы играть в сборной России? Потому что всего в "Спартаке" три человека из России, остальные - нет. Если наши политологи не могут разобраться, может, мы заграничных позовем?
Ю.Г.: Заграничные вообще ничего не понимают/
Р.А.: Кто же понимает? Может, не случайно Путин на встрече, я не помню с каким президентом, когда он процитировал "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить", переводчик запнулся - как это объяснить иностранцу. Может, он это не своему коллеге это говорил, а политологическому сообществу? Понять меня и аршином измерить - у вас не получится. Это такой месседж был президента?
А.Ч.: Давайте порассуждаем, как мужчины. Россия это же коллективное женское тело, из того, что понять и измерить общим аршином - это же не повод, чтобы перестать пытаться.
Ю.Г.: Вот и все объяснение смысла существования экспертного сообщества...
Р.А.: Это сборище упорных, но неудачливых мужчин.
А.Ч.: Работал со мной человек, который служил в ракетных войсках стратегического назначения - вру, в службе противоракетной обороны. И объяснял, кто такие противоракетные обороны - кто сами не летают и другим не дают.
Р.А.: Мои соплеменники - есть про них анекдот, когда они продавали на рынке большую кастрюлю и написали большими буквами: КАСТРЮЛЯ, потому что они считали, что кастрюлька - это маленькая кастрюлька, а кастрюля - это большая. Многие, может, думают, что политолог это неудавшийся политик, отсюда у политологического сообщества такие комплексы.
Ю.Г.: Во многом, тем более, что среди политологов много тех, кто считает, что они могли быть политиками лучше чем те, кто на самом деле
Р.А.: Путин сказал: выйди на улицу, он правда, про чеченцев это говорил, спроси у каждого второго - кто может быть президентом Чеченской республики, он скажет - я. В остальной части РФ может быть также, спроси у любого политолога: кто может быть руководителем партии, депутатом Госдумы, президентом - он скажет: я
А.Ч.: Вы смотрели в студии футбол Россия-Англия, а я смотрел в ресторане, в Грозном. Было полное ощущение, что ребята лучше знают, как играть в футбол , чем эти 11 гавриков...
Ю.Г.: Давно известно, что в политике, спорте и медицине все понимают все. Поэтому, а уже если человек профессионально понимает в политике, то, конечно, он уверен, что сядь он на это место, у него все лучше получится. Он вроде как образованней, давно за этим следит, тут вдруг какой-то вынырнул и он - президент, а не я...
А.Ч.: А получились ли когда-нибудь из политологов удачные политики?
Ю.Г.: Если иметь в виду публичных политиков - то нет, если политики такого функционерского плана - то Киссинджер, например. Кондолиза Райс. Вообще внешнеполитические деятели американские - практически все выходцы из интеллектуалов.
Р.А.: А наши - не из интеллектуалов?
А.Ч.:У нас довольно жесткая установка, я ее слышал, от одного бывшего бандита, ставшего госчиновником успешным - ты умный, вот и пиши свои бумажки и не лезь в дела, которые серьезные люди делают.
А.Ч.: Поэтому у нас есть некий барьер в бюрократии на представителей этих говорунов, кстати, этот барьер активно поддерживается большинством населения, которое считает, что, почему так любят у партии власти лозунг "мы - партия реальных дел, все говорят, мы - делаем". Лозунг всегда проходит на ура.
Ю.Г.: Учитывая, что в русском языке существует пословица, что разговаривать - не мешки ворочать.
А.Ч.: А еще есть великий Златоуст всех времен и народов -Виктор Степанович Черномырдин - как его любил народ в 90-е именно за язык.
Р.А.: У нас в этой год в РФ год русского языка. Может, памятник В.С. Черномырдину при жизни поставим?
Ю.Г.: Хорошая идея.
А.Ч.: Я бы поддержал.
Р.А.: Я уже три раза радиослушателям рассказываю как проходил конкурс на памятник Ельцину - частная арт-галерея, при поддержке фонда Ельцина решили установить памятник и проводили конкурс. Кто же их надоумил провести опрос пользователей Интернета, выбрать среди проектов один. Проект-победитель мне не очень понравился - там черная масса, все это называлось памятником Ельцину, 2-й проект мне понравился - большая колонна и зайчик ее держит. Я спросил организатора конкурса - где здесь Ельцин? Он говорит - зайчик. Художники тоже отчасти политологи и наоборот. Они на мир смотрят специфическим взглядом, для нас Ельцин это глыба, человечище, порушивший Советский Союз. А для художников - зайчик, который колонну держит. Может, мы видим мир однозначно. Вот Путин, он - президент, нравится большинству россиян. А политолог не может так просто смотреть, ему нужно что-то придумать. И он придумывает черную массу или зайчика или тайные ходы, иначе будет непонятно: за что ему деньги платить.
А.Ч.: Любимые развлечения тусовки - истории про Путина, те, которые Колесников пишет или паркеровские анекдоты, это же целый жанр.
Ю.Г.: Большая путиниана.
Р.А.: Вот, есть еще такая каста людей, как аналитики фондовой биржи, ничем заметно не отличающаяся от политологов.
А.Ч.: Есть существенная разница, их прогнозы для инвесторов, которые в зависимости от этого принимают решения - куда вкладывать деньги или откуда их изымать, финансово ответственны эти люди за каждое свое слово.
Ю.Г.: Чтобы не говорил политолог, даже голосование избирателей - от этого определяющим образом не зависит.
А.Ч.: Иногда наступает для политологов время Ч, когда власть, в конец осатанев от их безобразия, берет, арендует большое транспортное средство системы пароход, сажает на него все экспертное сообщество и отправляет его за Атлантику.
Р.А.: Зачем?
А.Ч.: Чтобы не было их больше.
Р.А.: Это хорошее решение для России?
А.Ч.: По-моему, ужасное.
Ю.Г.: По-моему, тоже. Свято место пусто не бывает.
А.Ч.: Тогда на месте этих людей, которых отправили за Атлантику, появляются товарищи Митин и Юдин с двумя классами образования средней школы и при этом с дипломами академиков.
Ю.Г.: Потом они тоже надоедают, их куда-нибудь пускают в расход, на их месте всплывают уже те, кто учился у Митина и Юдина. Тут лучше осторожно...
Р.А.: Мои коллеги - гуманные люди, почти 57 минут они втаптывали политологическое сообщество до не могу, до дна, с которого не подняться, казалось, что политологи уже могут постучаться в крышку дна- они стали их оправдывать. У вас по минуте, чтобы объяснить зачем они нам нужны.
А.Ч.: Сошлюсь на авторитет. Черчиль - ни разу не политолог, хотя и Нобелевская премия по литературе: "Демократия - наихудшая из политических систем за исключением всех остальных". В этом смысле демократия это еще и самая дорогая система, в том числе и потом, что она востребует огромное количество лишних, ненужных профессий, т.е. в ней есть не только политики, политические журналисты, пиарщики - огромное количество людей, с нашей традиционной точки зрения, людей - бездельников. Все они вместе работают, как единая машина демократии, как единая машина производства мнений и обсуждения мнений по поводу политического курса. Попытка на них в этом смысле сэкономить, как правило, губительна.
Ю.Г.: Продолжу. Если есть процесс, у каждого процесса есть свой смысл, чтобы это смысл понять, а если его не понять -как-то неуютно жить становится - его надо пытаться объяснить. Пусть 99 из 10 объяснений будут глупыми и ненужными, чтобы взошли цветы - нужна почва, навоз. Вы говорили, что мы втоптали политологов в навоз. В каком-то смысле, они, мы - таким навозом и являются. Из навоза что-то может вырасти.
Р.А.: Все что здесь говорилось, относится к личному мнению Алексея Викторовича Чадаева, заведующего отделом политики "Русского журнала", члена Общественной платы РФ и Юрия Анатольевича Гиренко, заместителя главного редактора Интернет-газеты "Взгляд", ведущий - Рустам Арифджанов, как и все журналисты РСН, никакого отношения к сказанному им не имеет. Мы приглашаем политологов, экспертов к общению с нами. Мы с интересом вас выслушаем, мы и слушатели вас уважаем и считаем вас не навозом, а цветами, взошедшими на русской политической почве.
http://www.rusnovosti.ru/program_reports/24037/
