Вопрос: Европейский союз выразил озабоченность возможным размещением Россией в Калининградской области ракетных комплексов "Искандер". Может ли этот факт негативным образом повлиять на атмосферу предстоящего в Ницце саммита Россия-ЕС?
А.В.Грушко: Я не думаю, что это может как-то повлиять на предстоящие дискуссии, потому что вопрос о европейской и глобальной безопасности уже включен в повестку дня саммита. И в Евросоюзе прекрасно понимают, что возможное размещение комплекса "Искандер" - это ответная мера, которая в случае необходимости будет реализована Россией, только если будет развернут третий позиционный район американской ПРО в виде ракет-перехватчиков в Польше и радара в Чехии.
Вопрос: Тем не менее в Европе звучит мнение, что такое решение России может плохо сказаться на обсуждении инициативы президента Дмитрия Медведева о создании договора о коллективной европейской безопасности
А.В.Грушко: Мы изначально говорили о том, что такого рода проекты, как защита Европы от ракетных рисков должны осуществляться только совместно и быть результатом коллективных решений. То, что мы делаем - это поиск в рамках общепринятой военной логики формы защиты от угрозы, которая представляет для российского стратегического потенциала России американская база.
Россия действует предсказуемо и транспарентно. Мы не хотим, чтобы наши военные планы были для кого-то секретом. Даже неплохо, наверное, что Евросоюз выражает мнение по этому вопросу, потому что мы долго призывали Европу внятно высказаться по поводу американских планов размещения в Европе противоракетных систем. К сожалению, Евросоюз до последнего времени уходил, по крайней мере, в контактах с нами, от этого вопроса, указывая на то, что это сугубо вопрос двусторонних российско-американских отношений, либо он должен в более широком формате обсуждаться в Совете Россия-НАТО.
Вопрос: Многие в Европе восприняли заявление президента России Д.Медведева, прозвучавшее, как известно, в день, когда стало известно о победе на выборах в США Барака Обамы, как желание продолжить или даже усилить конфронтацию с США
А.В.Грушко: В сфере стратегической безопасности и стабильности, как известно, все основано на балансе, на равновесии. И поэтому некоторым европейским партнерам России не надо делать вид, что они очень удивлены тем, что Россия будет предпринимать соответствующие меры предосторожности, связанные с реализацией планов США в сфере ПРО. Ведь планы США подрывают российский стратегический потенциал, который является основой глобальной стабильности.
Наоборот, мы не хотим, чтобы у нас был камень за пазухой. О том, что мы будем предпринимать соответствующие меры, мы говорили давно. И вот теперь о них объявили. Но есть очень важный момент - эти меры будут осуществлены только в случае, если будет развернута система ПРО США. Если США не станут ее развертывать, то отпадет сама необходимость принятия мер предосторожности с российской стороны.
Вопрос: Президент Франции Николя Саркози и председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу дали сигнал о том, что пора возобновить переговоры по новому базовому соглашению между Россией и ЕС. На Ваш взгляд, какова вероятность того, что на саммите в Ницце переговоры возобновятся? Правда ли, что у Москвы и Брюсселя пока слишком разное видение будущего документа?
А.В.Грушко: Переговоры по новому базовому соглашению Россия-ЕС, как известно, уже начались, но в них образовалась пауза. Мы готовы к возобновлению переговоров, и если Евросоюз также будет готов, то будем это только приветствовать. Мы считаем, что эти переговоры должны, во-первых, создать новую юридическую базу отношений России и ЕС, более соответствующую нынешнему характеру нашего взаимодействия. Во-вторых, эти переговоры должны стать той площадкой, на которой мы могли бы разработать саму концепцию стратегического партнерства и воплотить ее в конкретных решениях и договоренностях.
Что касается видения будущего документа - мы сейчас находимся на начальной фазе переговоров, поэтому еще рано говорить о каких-то фундаментальных несовпадениях или расхождениях по отдельным досье. Работу по сближению позиций нам придется проделать в ходе переговоров. Но сегодня заметно, пожалуй, одно расхождение. Россия выступает за то, чтобы документ носил рамочный характер, но с возможностью его дополнения секторальными соглашениями, то есть соглашениями о сотрудничестве в конкретных экономических или иных областях. Мы исходим из того, что отношения России и Евросоюза приобрели такой широкий масштаб, что сегодня невозможно все урегулировать в рамках одного документа. Европейская комиссия, по нашим оценкам, все-таки склоняется к тому, чтобы попытаться в одном документе урегулировать основной массив отношений России и ЕС.
Вопрос: То есть, пытается увязать все со всем?
А.В.Грушко: Я бы не сказал. Тут речь не об увязках, а о подходах к самому соглашению. Тем не менее, ни мы, ни наши партнеры не преувеличивают значение этих расхождений. Еще раз подчеркну: мы только в начале пути и исходим из того, что само осознание необходимости поиска новых форм взаимодействия позволит нам достаточно быстро завершить переговоры и выйти на договоренности, которые будут реально облегчать сотрудничество России и ЕС во всех областях.
Вопрос: А кому это новое базовое соглашение нужно больше: России или ЕС?
А.В.Грушко: В одинаковой степени оно нужно и России, и ЕС. Здесь нет ни просящих, ни ведомых, ни ведущих. Хотя, инициатива начать переговоры по новому соглашению была российская.
Вопрос: В Брюсселе часто звучит мнение, что пора сократить количество саммитов Россия-ЕС с двух раз в год до одного. Что Вы об этом думаете?
А.В.Грушко: Мы готовы рассматривать разные опции. Более того, в период ирландского председательства мы дали согласие на схему, которая предусматривала бы проведение саммитов один раз в год. Но, как я понимаю, с учетом нынешней системы председательства, в Евросоюзе заинтересованы в том, чтобы саммит приходился на каждое председательство. Но в ходе переговоров по новому базовому соглашению Росси-ЕС в любом случае мы планируем отработать механизм нашего взаимодействия с Евросоюзом на всех этапах - с самого высшего политического уровня до встреч на уровне экспертов. И, конечно, эта работа будет проводиться в том числе с учетом перспективы вступления в силу Лиссабонского договора, который внесет определенные изменения и в механизм председательства в ЕС, и перераспределит полномочия между руководящими структурами ЕС.
Вопрос: Насколько, в целом, России просто взаимодействовать с ЕС - со структурой, где каждые полгода меняется председательство? Некоторые российские политологи считают, что ЕС в его нынешнем виде по сути недоговороспособен
А.В.Грушко: Действительно, есть своя специфика в нашем взаимодействии с Евросоюзом. Это смена председательства каждые полгода. Иногда получается, что мы делаем два шага вперед, а потом - один назад. С другой стороны, наши отношения с ЕС менее персонифицированы, в них меньше национального колорита, и потому позволяют сосредотачиваться на существе вопросов. Кроме того, сам объем и интенсивность отношений такова, что председательство не влияет на повестку дня, которая достаточно стабильная. Кроме того, создана масса инструментов взаимодействия, которые работают независимо от того, кто стоит у руля Евросоюза. С другой стороны, энергичное председательство, конечно, способно придать импульс сотрудничеству по многим областям взаимодействия.
Вопрос: Как Вы оцениваете итоги французского председательства? Многие считают, что, если бы не Франция, то отношения между Россией и ЕС в связи с событиями на Кавказе были бы окончательно испорчены. И что Вы ожидаете от председательства Чехии?
А.В.Грушко: Во-первых, отношения России и ЕС очень трудно испортить, потому что они многогранны и охватывают все области взаимодействия - это и экономика, и политика, и внешняя безопасность, и внутренняя безопасность, и новые угрозы и вызовы.
Во-вторых, и это главное - наши отношения не могли быть "полностью испорчены" и потому, что не Россия начала войну на Кавказе. Россия подверглась агрессии со стороны Грузии и защищала Южную Осетию и Абхазию. Поэтому сейчас, когда рассеивается дымовая завеса лжи, ситуация возвращается в нормальное русло.
Что касается председательства Чехии, то мы ожидаем от наших коллег конструктивного настроя и самой плотной работы с нами по всему спектру отношений.
Вопрос: Как Вы думаете, можно ли считать "кавказскую страницу" в отношениях между Россией и ЕС закрытой? Или же августовские события в Южной Осетии по-прежнему влияют на характер наших отношений?
А.В.Грушко: Это философский вопрос. Фактологическая сторона состоит в том, что события на Кавказе как раз и привели к всплеску политических контактов между Россией и Евросоюзом. Если говорить об эмоциях, то, наверное, они уже схлынули, и "кавказскую страницу" можно считать перевернутой. Но, тем не менее, мы, разумеется, будем продолжать взаимодействовать с Евросоюзом, который выполняет важную роль на Кавказе, и диалог по этим вопросам - о ситуации на Кавказе в контексте обеспечения безопасности и стабильности Южной Осетии и Абхазии - с Евросоюзом будем продолжать на системной основе.
Вопрос: Насколько далеко, по Вашему мнению, может зайти интеграция России и ЕС? Вероятно ли в будущем создание каких-либо совместных структур, институтов, вплоть до, к примеру, оформления союза между Россией и Европой, и даже вступления России в ЕС?
А.В.Грушко: Мы исходим из того, что вообще не может быть застывшей формы отношений между Россией и ЕС. И если мы посмотрим на динамику этих отношений, то, конечно, надо констатировать, что между нулем, когда у нас не было никаких отношений, и состоянием на сегодняшний день, они прошли колоссальный путь. И то, над чем мы сегодня работаем - а это концепция четырех общих пространств - это фактически концепция интеграции на встречных курсах России и ЕС в четырех ключевых областях. И я думаю, что, если мы реализуем такие проекты, как, например, синхронизация энергетических сетей, или реализация безвизового режима, то, конечно, перспективы взаимной интеграции в какой-то форме могут стать реальными.
Что касается совместных механизмов, то, во-первых, они уже существуют. Во-вторых, мы давно и последовательно выступаем за то, чтобы в сфере безопасности у нас была бы структура, которая бы позволяла совместно оценивать риски и угрозы нашей безопасности, совместно принимать решения, их реализовывать и нести ответственность. Евросоюз, в силу своей правовой природы пока не готов к этому. Но мы считаем, что жизнь заставит наших европейских коллег задуматься над тем, чтобы существующие сегодня механизмы внешнеполитического взаимодействия перевести из консультационного - в состояние, позволяющее принимать и реализовывать совместные решения.
Мы также работаем сегодня над соглашением по взаимодействию в сфере кризисного урегулирования. Конечно, мы не исключаем и подписание других соглашений, которые бы ставили взаимодействие России и ЕС в ключевых областях безопасности на правовую основу.
Вопрос: Как Россия относится к возможному вступлению в ЕС Украины и Грузии?
А.В.Грушко: Россия спокойно к этому относится. Но принципиальный момент - и мы его везде подчеркиваем - заключается в том, что это не должно вести к ослаблению исторических многогранных связей с Россией. Мы убеждены в том, что интеграционные процессы на Востоке и Западе Европы могут и должны быть взаимодополняемыми. И если этот баланс будет соблюден, то, конечно, мы будем исходить из тех решений, которые будут приниматься народами Украины и Грузии. Но мы против того, чтобы искусственно создавалась ситуация, когда эти страны были поставлены в положение выбора между Россией и Евросоюзом. Это - ложный выбор.
Пока что европерспектива этих двух стран - сценарий, скорее, сугубо гипотетический. Дело и в том, что сам Евросоюз только-только приступил к осмыслению конечных параметров своего расширения и способности к абсорбации новых членов.
Вопрос: Россия неоднократно заявляла, что наблюдатели ЕС в зонах, прилегающих к Абхазии и Южной Осетии, не справляются со своими обязанностями. Может ли Россия что-то предложить, чтобы эту ситуацию исправить? Например, увеличить количество этих наблюдателей, или их вооружить?
А.В.Грушко: Мы с самого начала призывали Евросоюз быть более решительным в вопросах, связанных с обеспечением безопасности в зонах, прилегающих к Абхазии и Южной Осетии. В частности, мы предлагали, чтобы наблюдатели ЕС взяли также на себя функции по поддержанию внутренней безопасности. Сегодня мы действительно озабочены в связи с ситуацией в этих районах. Там наблюдается концентрация полицейских и военных сил Грузии, которые, в соответствии с планом Медведева-Саркози, должны находиться в местах своей постоянной дислокации на период до начала конфликта. Осуществляются провокации, обстрелы осетинских объектов. Поэтому мы рассчитываем, что Евросоюз, который взял на себя функции по обеспечению безопасности в этом регионе, будет действовать более энергично.
Со своей стороны, мы предлагаем целый ряд конкретных мер, которые направлены на улучшение взаимодействия между миротворцами России и ЕС. Эти предложения сегодня изучаются в Брюсселе.
Вопрос: Президент Франции Николя Саркози с гордостью говорил о том, что размещение наблюдателей ЕС в зонах, прилегающих к Абхазии и Южной Осетии, является примером успешной миротворческой операции Евросоюза. Вы согласны? Кстати, Россия участвует в миротворческих операциях ЕС в Чаде и ЦАР. Планируется ли расширять географию этих совместны операций?
А.В.Грушко: У ЕС действительно есть солидный и развивающийся миротворческий потенциал. Сегодня ЕС осуществляет 12 миротворческих операций и полицейских миссий в различных регионах мира.
Что касается перспектив нашего взаимодействия, то, в соответствии с решениями Римского саммита, нам с ЕС предстоит договориться о сотрудничестве в сфере кризисного урегулирования, в том числе в сфере миротворчества. Уже остро ощущается необходимость создания соответствующей правовой базы. Ведь даже направление нашей вертолетной группы в Чад потребовало заключения отдельного соглашения, которое было подписано на днях в Брюсселе, а также дополнительных протоколов, которые согласовываются уже по военной линии. Поэтому нам нужно заключить соответствующее соглашение, которое позволило бы России и ЕС быстро организовывать взаимодействие "в поле", в случае принятия соответствующего политического решения. Мы не исключаем возможное развертывание совместных миротворческих контингентов и в будущем.
Вопрос: Тема финансового кризиса станет одной из основных тем в Ницце. Насколько, по Вашей оценке, кризис может повлиять на торгово-экономические отношения России и Евросоюза, ожидается ли их спад?
А.В.Грушко: Ясно, что, если произойдет спад производства в еврозоне, это окажет определенное влияние на торгово-экономические отношения России и Евросоюза. Но каких-то резких перепадов в сфере экономического взаимодействия, осуществления крупных проектов, в сфере инвестиций мы не ожидаем. Конечно, если речь не идет о спекулятивном капитале.
Вопрос: В связи с финансовым кризисом в ЕС выражают озабоченность по поводу того, что поставки энергоресурсов из России будут сокращаться или вообще сойдут на нет из-за того, что недостаточно инвестиций в российскую газодобывающую отрасль. Как Вы можете это прокомментировать? Может ли Россия гарантировать, что поставки энергоресурсов в Европу не прервутся, несмотря на финансовый кризис?
А.В.Грушко: Эта тема искусственно политизируется определенными силами в странах Евросоюза. На самом деле, отношения между Россией и ЕС включают в себя энергодиалог. Это системный обмен мнениями, постоянная площадка для обсуждения ключевых вопросов энергобезопасности и поставок, инфраструктуры, транзита, потребления, обмена активами, энергоэффективности и всех других форм взаимодействия между Россией и Евросоюзом. Кстати говоря, в ходе энергодиалога проводится сопоставление энергетических стратегий России и Евросоюза, как раз именно для того, чтобы и мы, и наши партнеры четко представляли возможности друг друга. Поэтому никаких оснований для беспокойства нет, и дополнительными гарантиями надежности поставок являются долгосрочные контракты, которые заключаются российскими операторами. Все проекты, которые предлагает Россия, экономически обоснованы и подкреплены соответствующей ресурсной базой.
Вопрос: Россия и ЕС заключили соглашение об облегчении визового режима. Но на практике получается, что только чиновники ощущают на себе это облегчение, а обычные граждане постоянно сталкиваются с проблемами при получении шенгенских виз. Будет ли Россия продолжать дискуссии с ЕС о дальнейшем облегчении визового режима, которое бы затронуло рядовых граждан, а не только госслужащих?
А.В.Грушко: Начну с последнего. Не открою секрета, если скажу, что на конечной стадии переговоров об облегчении визового режима мы были готовы снять наше предложение об отмене виз для обладателей дипломатических паспортов - не хотели обвинений в том, что дипломаты, мол, и чиновники думают прежде всего о себе.
Но на самом деле, это неплохо, потому что существует пусть очень небольшой и ограниченный, но безвизовый сегмент, который очень важен в психологическом плане. И мы, и наши партнеры в ЕС убедились в том, что ничего страшного не произошло, и небо на землю не упало. Этот сегмент можно и нужно расширять.
Что касается других категорий граждан, то мы выражаем самую серьезную озабоченность нашим партнерам в ЕС в связи с тем, что не полностью выполняются положения об упрощении визовых процедур. Создаются визовые центры при посольствах, которые запрашивают дополнительные деньги за визы. Не выполняются оговоренные в соглашении сроки выдачи виз. Мы работаем как с каждой страной ЕС по отдельности, так и с Евросоюзом в целом, над устранением недочетов. Мы будем настойчиво добиваться того, чтобы соглашение, которое мы заключили, выполнялось полностью без каких-либо изъятий и без дополнительных бюрократических процедур. В частности, некоторые посольства требуют расширенный перечень документов для получения визы, который выходит за рамки того, о чем мы договорились в рамках этого соглашения.
Второе направление - это возможность установления безвизового режима. У нас идут консультации по этой проблеме. Суть нашей позиции заключается в том, что, во-первых, безвизовый режим должен быть введен в обозримой перспективе, причем не в бесконечно обозримой перспективе. И второе - мы должны сосредоточиться непосредственно на конкретных вопросах, которые необходимо обязательно решить для введения безвизового режима. Мы категорически против того, чтобы эта работа политизировалась и связывалась с дополнительными вопросами, которые никакого отношения к передвижению людей не имеют.
Есть несколько критериев, которые очень важны. Во-первых, надежность проездных документов. Второе - это наличие и совместимость аппаратуры, которое позволяет считывать паспорта. Третье - информационные обмены. Смысл заключается в том, чтобы сделать границы проницаемыми для добропорядочных граждан, и непроницаемыми для криминала. Если мы эту проблему с Евросоюзом решим, то тогда можно будет говорить о безвизовом режиме.
Вопрос: И сколько времени может уйти на решение этих проблем?
А.В.Грушко: Это зависит от наших партнеров.
Вопрос: А почему так получилось, что после вступления Литвы в ЕС и впоследствии в Шенген, стоимость виз для жителей Калининградской области возросла?
Со всеми странами бывшего Варшавского договора у нас существовали соглашения о безвизовых обменах. В последнее время, до их вступления в Евросоюз, мы ездили друг к другу без всяких виз. Но случилось так, что Евросоюз для своих новых членов сделал обязательным участие в Шенгенских соглашениях.
Вопрос: А как-то решить эту проблему нельзя?
А.В.Грушко: В ходе переговоров, которые мы вели с каждой страной-кандидатом в ЕС, мы указывали на то, что необходимо приложить все усилия для того, чтобы их присоединение к Евросоюзу не нанесло ущерб двусторонним связям с Россией. Это касалось не только виз, сферы гуманитарных связей, но и экономических соглашений, причем очень важных, которые входили в противоречие с законодательством ЕС. Мы говорили о том, что необходимо предпринять меры, чтобы минимизировать потери, которые возникнут в результате изменения статуса этих стран при переходе к их членству в Евросоюзе. Кое-что было сделано. Но, к сожалению, по вопросу шенгенских правил никаких изъятий для этих стран предусмотрено не было.
Вопрос: Известно, что вопрос калининградского военного транзита до сих пор не урегулирован. Россия может разместить в Калиниградской области ракетные комплексы "Искандер". Может ли неурегулированность вопроса о военном транзите создать какие-либо сложности при реализации этих российских планов, либо, наоборот, могут ли заявленные планы негативным образом сказаться на переговорах по калининградскому военному транзиту?
А.В.Грушко: Нет, это никак не может осложнить осуществление российских планов. Любые военные грузы мы можем доставить морским путем, калининградский же транзит касается, прежде всего, железной дороги. И российские планы также не могут негативно сказаться на переговорах, потому что литовская сторона, несмотря на наши призывы, от этих переговоров уходит. Литва считает, что этот вопрос урегулирован.
11.11.2008
www.mid.ru
