Почему падают российские вертолеты, обозревателю "ГАЗЕТЕ" рассказывает начальник армейской авиации Вооруженных сил РФ генерал-полковник авиации Виталий Павлов, который в свои 57 лет до сих пор остается действующим летчиком.
- Поисково-спасательная служба армейской авиации принимает участие в поиске пропавшего штурмовика Су-24?
- Мы участвуем. Правда, пока обнаружить штурмовик не удалось: плохая видимость. При поисковых работах у нас всегда задействованы две-три машины и поисковые группы. Большая работа ведется по опросу местного населения.
- Ваши экипажи были первыми в районе поиска Су-24 в Псковской области?
- У нас нет такого распределения. Мы не стараемся быть первыми, вторыми или третьими. Если приходит сигнал по поиску, то первым там оказывается тот экипаж, который находится ближе к этому району. У нас часть машин из вертолетных полков в регионах несет постоянное боевое дежурство по спасению. Тем более это становится актуальным при проведении боевых действий или в условиях чрезвычайных ситуаций.
- А российские армейские группы ПСС 201-й дивизии в Таджикистане принимали участие в поисковых работах на территории Афганистана?
- Нет, только в сопровождении миротворческих грузов.
- То есть когда падали американские самолеты и вертолеты, они у нас помощи не запрашивали?
- Нет. Но по международным нормам и договоренностям мы постоянно находимся в готовности оказать такую помощь.
- За последний месяц в Чечне случилось несколько катастроф вертолетов. Это правда, что они падают из-за старости?
- Так говорить некорректно. Вертолет старый, когда ему 25-30 лет. Но я могу привести массу примеров, когда в американской армии исправно служат вертолеты, которым по 40-50 лет. Например, Cobra - это вертолет, который был поставлен на вооружение еще в 50-х годах, но служит до сих пор. Мало того, американцы продают его в Турцию, заставив отказаться от нашей "Черной акулы". А в Чечне у нас вообще нет старых вертолетов.
- А последние случаи в Чечне с Ми-8, когда говорили, что он упал из-за технических неполадок?
- Без человеческого фактора там тоже не обошлось.
- То есть просто так вертолеты не падают?
- Да. Или же мы их заставляем падать, или обстоятельства вынуждают летчиков выполнять те задачи, которые вертолет в данный момент выполнить в принципе не может. Это и погода, и условия полетов, когда летчик не всегда даже видит, куда летит. В последнее время у нас настолько были сокращены радиотехнические войска, войска ПВО, что сейчас уже больше чем на 600 метров никто ничего не видит.
- И все-таки насколько велик износ наших вертолетов?
- В старый вертолет можно вдохнуть новую жизнь, и он будет новым вертолетом. У каждого нашего вертолета назначенный ресурс 25 лет, но все они имеют очень большой запас прочности и надежности. Конструкторы дают им спокойно еще плюс 5 лет. После мы можем еще дополнительно продлевать срок службы машин на год. Сейчас около половины вертолетного парка уже выработало или подходит к выработке назначенного ресурса, а 25% машин мы уже продлили ресурс на 5 лет.
- После аварии вертолетов может улучшиться финансирование?
- Реально денег пока никто не дает.
- Когда, по-вашему, настанет тот момент, когда продлевать дальше уже будет нельзя?
- Мы уже прошли эту черту. Если не будет новых машин и достаточного финансирования на модернизацию и ремонт старых, то к 2015 году у нас может не остаться ни одного вертолета.
Надеюсь, этого не произойдет. За последние два года значительно улучшилось финансирование армейской авиации по статьям ремонта и модернизации. Так, в этом году мы отремонтируем около 100 машин и еще модернизируем около 40.
- А модернизация что в себя включает?
- Это как раз и есть смена мозгов.
- Круглосуточные вертолеты сейчас есть в войсках?
- Есть. В основном это Ми-8, но сейчас готовим и Ми-24.
- А в Чечне?
- Они все только в Чечне.
- О том, сколько их, говорить можно?
- Нет. Хотя боевики знают не только сколько их, но и даже фамилии членов экипажей. Было очень много случаев, когда охотились за летчиками и угрожали членам их семей. И то, что мы усилили охрану наших гарнизонов, не случайно.
- А когда армейская авиация получит новые вертолеты?
- Ну купим мы сейчас на заводе новые вертолеты, но старой закладки и разработки, со старой мыслью. Новыми их не назовешь - это вертолеты второго поколения. Причем поколение определяется не силовой установкой, не каркасом, не фюзеляжем, а мозгами. Вот у нас сейчас вертолеты по мозгам - второго поколения. Это означает: что летчик видит, то и бьет. А вот "Черная акула" - это уже вертолет четвертого поколения, который и за облака видит, и ночью. Если финансирование будет в полном объеме, то через два-три года можно получить в серию и настоящую "Черную акулу", и Ми-28.
- Что значит "настоящая "Акула"?
- Ну у нас уже есть Ка-50 на вооружении, но пока это только дневной вертолет, настоящим же я называю ночной. В этом году как раз должны закончиться испытания ночной "Черной акулы".
- В последние время было очень много заявлений грузинской стороны о налетах на территорию республики российских вертолетов и самолетов.
- Во-первых, если не демаркирована граница, очень сложно определить, пересек ты ее или нет, а тем более если это происходит в горах. Я не исключаю, что на километр-два можно залететь и не заметить. Но во всех цивилизованных странах и даже с Ираном у нас во время СССР такая договоренность была, что если наши самолеты взлетают с определенных азербайджанских аэродромов, то они могут пересекать иранскую границу. А то, что на территории Грузии скрываются боевики, - ни для кого это не секрет. Да, были случаи, когда вертолеты наносили удары по уходящей на территорию Грузии группировке боевиков. Но извините, там столбы пограничные не стоят. И если 20 боевиков уже на той стороне, а восемь на этой, то что - тех, кто успел перейти, не трогать?
Что касается якобы целенаправленных налетов на территорию Грузии, то могу ответственно заявить: никто никого ни на какие задания по уничтожению боевиков на территории Грузии никогда не посылал.
22.02.2002
Иван Егоров
gzt.ru
