Как-то Улицкая призналась, что поначалу писала для своих подруг и не думала, что ее будут читать остальные. Сейчас общий тираж ее книг уже перевалил за миллион. Может, и потому, что, генетик по образованию, Людмила Улицкая неплохо разбирается в биологии человеческих отношений.
В 2001 году она сумела взять, казалось бы, до этого сугубо мужской приз - "Русский Букер" за "Казус Кукоцкого". А в прошлом году писательница получила еще одну престижную литературную премию - "Большая книга" за роман "Даниэль Штайн, переводчик". Незадолго до своего юбилея Улицкая выпустила вкусную новинку - сборник своих пьес "Русское варенье".
- В свое время Борис Акунин дописал чеховскую "Чайку". Ваше "Русское варенье" - это продолжение "Вишневого сада"? То, что после него осталось?
- У меня с Антоном Палычем отношения особые. Я не любила пьес Чехова, но раз в 5 - 7 лет их упорно перечитывала. И вот однажды в Германии я прочла их еще раз, и произошло озарение: чеховский театр абсурда действительно гениален. Мне захотелось поговорить с Чеховым. Единственная возможность поговорить с умершим писателем - написать ему что-то вслед. И я совместила два чеховских сюжета ("Вишневый сад" и "Три сестры". - Ред.) в один, перенесла их в наше время, населила одну из дач, на которые когда-то разбился "Вишневый сад", людьми с теми же проблемами и метаниями души. Дачи снова превратились в усадьбу, круг замкнулся. Полтора месяца я сидела и хохотала с утра до ночи, потому что мне было жутко смешно писать эту пьесу. А акунинскую "Чайку", если честно, я даже не читала.
- Мне кажется, вам нравится писать о несчастной женской судьбе, о разрушении души...
- Не согласна. В России у нас есть главный специалист по разрушению - замечательная писательница Людмила Петрушевская. У меня же нет желания что-то разрушить, а, наоборот, есть желание сохранить то, что нас окружает.
- Образование биолога и генетика помогает?
- Научных знаний почти не осталось: лишь отпечатки образного мышления. Хотя, возможно, я была бы и счастлива, оставшись в своей первой профессии.
"Стесняюсь, когда меня узнают на улице"
- Вы как-то заявили, что больше не будете писать романы. Однако выпустили "Даниэля Штайна". Берете свои слова обратно?
- Если вы хорошо ко мне относитесь, то не будете желать мне написать еще один большой роман. Потому что это совершенно непосильная работа. Я боялась, что не доживу до финала "Даниэля Штайна" и не допишу книгу: так мне было тяжело. Я - человек, который хорошо бегает на короткие дистанции. Да и вообще, мне кажется, что у меня лучше получается писать рассказы.
- Вы же начинали как детская писательница...
- У меня и сейчас готовы к изданию четыре книги в так называемом "Детском проекте".
- Как изменилась жизнь после "Штайна" и премии "Большая книга"?
- Еще хуже стала. Больше звонит дома телефон, а я не могу не подойти к нему. Еще больше просят интервью. Если раньше я радовалась любой возможности приехать в Москву, то сейчас здесь работать практически невозможно. А я хочу просто писать книги. Жить в своем интимном частном пространстве. Скромненько так существовать. Я стесняюсь, когда меня узнают на улице, особенно незнакомые люди. Он с тобой здоровается, а ты гадаешь, кто это: неужели по старости лет кого-то забыла?
- Как вы, писатель-интеллектуал, ощущаете себя в мире коммерческой литературы?
- Я не против некоторых проектов, того же Акунина. Мне очень нравилось то, что он делал поначалу. Но я устроена по-другому, я по-другому работаю. Я категорически против работы по плану.
- Что сами читаете?
- Книжек дома гораздо больше, чем возможностей для чтения. У меня лежат горы книжек, которые я собираюсь прочитать. Но они плохо рассасываются. Предпочитаю литературу "нон-фикшн", поэзию.
"Казус Кукоцкого" сняли профессионально"
- Вы довольны, как экранизировали "Казус Кукоцкого"?
- Обычно меня надо еще уговаривать, чтобы я пошла на экранизацию своих книг. Когда Юра Грымов пришел с предложением сделать фильм, я ему сначала отказала, потому что не представляла себе, как это можно сделать. Но он четко рассказал, как он видит это кино, и я ему написала сценарий. Денег на фильм, правда, не нашли - нашли только на сериал, это оказалось проще. Меня подкупила одна история. Юра рассказал мне, что ночью, накануне первого съемочного дня, он проснулся и понял, что в госпитале во время войны халатов белого цвета быть не может (речь шла о событиях 1942 года). И они желтили, красили их, чтобы они выглядели правильно.
Это в высшей степени профессиональная работа. У Грымова свой киноязык. Я не смотрю сериалы: не из принципа, а просто не в состоянии в течение десяти дней подряд находить для этого время. Экранизации "Московской саги" и "Доктора Живаго" смотрела урывками: Грымов такого безобразия себе не позволил.
- В "Веселых похоронах" (снят по одноименному произведению Улицкой. - Ред.) одну из своих последних ролей сыграл Александр Абдулов...
- И эта роль умирающего от рака художника оказалась для него, к сожалению, пророческой. Я не видела этого фильма, насколько я знаю, он до сих пор не вышел в прокат. Возможно, теперь, после смерти Абдулова, его и покажут.
ИЗ ДОСЬЕ "КП"
Людмила Улицкая родилась в Башкирии, где ее семья находилась в эвакуации. После окончания биофака МГУ работала генетиком. В 1992 году в "Новом мире" вышла повесть Улицкой "Сонечка", которая двумя годами позже была признана во Франции лучшей переводной книгой года и принесла автору премию Медичи. В 2001 году за роман "Казус Кукоцкого" получила высшую литературную премию - российского "Букера".
Замужем - в третий раз. Муж - художник. Имеет двоих сыновей и внука.
5 самых известных книг Улицкой:
"Сонечка"
"Казус Кукоцкого"
"Искренне ваш Шурик"
"Даниэль Штайн, переводчик"
"Медея и ее дети"
22,02,2008
http://www.kp.ru/daily/24053/104935/
viperson.ru
