А. ВОРОБЬЕВ - Молодежь и современная благотворительность: новые подходы и возможности.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У нас в гостях Лариса Зелькова - генеральный директор благотворительного Фонда Владимира Потанина. Добрый день.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Добрый день.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Благотворительный фонд он тем и занимается, что помогает находить и реализовывать идеи талантливых молодых людей.
А. ВОРОБЬЕВ - И главный вопрос вот в чем. Вам почти уже скоро 10 лет. Вы сейчас пытаетесь внедрить какую-то новую систему поощрений, выделения грантов, стипендий и так далее. Сейчас, когда финансовый кризис и это недосужие, наверное, размышления о том, что люди вынуждены думать более о насущных проблемах, нежели проблемах благотворительности. Как вам кажется, в нынешних условиях насколько вероятна опасность сворачивания благотворительных фондов?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Давайте по порядку. Во-первых, конечно, молодые люди независимо от того, где они учатся, в магистратуре, только получают степень бакалавра, нуждаются в неком социальном заказе на то, чтобы быть успешными, чтобы вообще учиться. Потому что когда 20 лет назад молодежь шла в университеты, было понятно, зачем. Был абсолютно очевидный маршрут жизненный прописан у каждого. И можно было примерно представить себе, что нужно сделать для того, чтобы быть успешным. Сегодня такого маршрута очевидного у нас в обществе нет. Более того, мы люди взрослые как правило не всегда может внятно объяснить собственным детям, а куда им идти. С кого жизнь свою делать. И 10 лет назад наш фонд поставил перед собой задачу попробовать показать молодым, что есть социальный заказ в обществе на получение отличных знаний, на то, чтобы быть профессионалом, чтобы быть активным. И 10 лет мы реализовывали разные стипендиальные программы. Самая большая из них сегодня и претерпевает радикальные перемены. В ней участвуют студенты 67 лучших российских университетов. Мы платим в этих университетах примерно 1200 стипендий каждый год. А через нашу систему отборов проходит 1 к 10. То есть если 1200 стипендий, то умножить на 10, это столько человек мы пропускаем через систему конкурсов для того чтобы выбрать лучших.
А. ВОРОБЬЕВ - 12 тысяч.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Примерно. Возвращаясь к теме, а что будет в кризис, что вообще все это сейчас означает. Самое простое, занимаясь благотворительностью, это раздавать деньги. Потому что это не хитро совсем.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По-моему, хитро эти деньги брать.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Дать людям возможность потратить собственное время эффективно, собственные силы, вложить себя в какое-то дело - вот это самое сложное. И думаю, что кризис, кроме того что повлияет на количество денег, которые самые разные компании и фонды смогут выделять на благотворительные цели, еще повлияет и настроение людей с точки зрения того, готовы они или нет тратить свое время. И тут как раз мы.
А. ВОРОБЬЕВ - На настроения людей с какой стороны?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я имею в виду тех, кто занимается волонтерскими программами, те, кто помогают детям обездоленным, людям социально незащищенным. Но не финансово, а собственными усилиями. Потому что понятно, что люди тратят на это свое собственное время, свободное от работы. В кризис всегда все начинают больше беспокоиться о насущном, и в этом смысле я думаю, что активность будет несколько снижена. Но это ненадолго. Наши студенты, которых мы привлекаем к волонтерству, добровольчеству, это ребята, которых мы хотим не то что приучить заниматься благотворительностью, а хотим им показать, что вообще в жизни кроме зарабатывания денег, достижения абсолютно прагматичных целей, еще существует целая колоссальная сфера, в которой тоже можно себя очень успешно реализовывать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ваш фонд не столкнулся сейчас с проблемами, что приходится сокращать количество стипендий или их размер?
Л. ЗЕЛЬКОВА - К счастью у нашего фонда донор, который финансирует наши программы на долгосрочной основе, и пока у нас таких проблем нет. Но кто знает, что будет с нами со всеми через 3 года, если кризис будет длиться слишком долго.
А. ВОРОБЬЕВ - То есть опасность такая существует?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Она у всех существует.
А. ВОРОБЬЕВ - Мне хочется понять более подробно может быть о той программе, которая сейчас будет реализована. Вы упомянули волонтерство, какие-то социальные программы. Что соискатели грантов или стипендий должны показать вам для того чтобы оценили их инициативы?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Те почти 1200 студентов, которые каждый год получают наши стипендии, так и будут их получать. И для них ничего не меняется. Они отличники, учатся в лучших университетах, они прошли конкурсный отбор и будут получать нашу стипендию независимо ни от чего.
А. ВОРОБЬЕВ - Это любой отличник?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Любой отличник из тех 67 университетов, которые участвуют в нашей программе. Может придти на наш конкурс, продемонстрировать свои личностные качества, кругозор, определенные пройти процедуры и стать нашим стипендиатом. А вот дальше начинается другая история, которая предлагает нашим студентам поучаствовать в двух школах: зимней или летней. В зависимости от того, осенью или весной ты участвовал в отборах. Твой университет. В этих школах мы хотим предложить ребятам разработать собственные проекты. И для того чтобы попасть в такую школу, нужно этот проект и придумать. И проекты эти касаются не бизнес-сферы, и не сферы управления, не политики, а обычной жизни наших студентов.
А. ВОРОБЬЕВ - Ну что: сделаем наш двор лучше.
Л. ЗЕЛЬКОВА - По трем направлениям. Первое - любые добровольческие инициативы. Социальная сфера, нужды людей твоего города, поселка, университета.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Субботник? Пойти и собрать бутылки пустые.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Они сами придумывают, что они хотят. В прошлом году наши студенты уже делали такие проекты. Это были проекты, например, в Твери студенты университета организовали в городе колоссальное движение доноров. И пополнили запасы крови на местной станции переливания крови таким образом, что предотвратили катастрофу. Там была очень серьезная проблемная ситуация. В Санкт-Петербурге наши студенты создали учебный курс для школьников младших классов по правилам дорожного движения. Звучит смешно, но вы не поверите. Сейчас никто детям маленьким не объясняет, что нужно ходить через улицу только на зеленый свет светофора. И так далее.
А. ВОРОБЬЕВ - Я объясняю.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Редкий случай, видимо. А раньше этому уделяли внимание специально. Ребята сделали это абсолютно бесплатно. Куча таких историй, которые случились благодаря тому, что наши студенты посчитали, что есть темы, которые их волнуют.
А. ВОРОБЬЕВ - К чему тогда участие в конкурсе? Это просто социально активные люди?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Для того чтобы быть активным нужно, чтобы у тебя была какая-то ситуация, в которой ты эту активность можешь проявить. Чтобы ты мог найти единомышленников.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я немножко не поняла механизм. То есть, есть ребята, вот они придумали какой-то проект и говорят: мы малышей научим переходить дорогу на зеленый свет. Они это реализуют своими силами или они приходят к вам и говорят: вот смотрите, какой замечательный проект. Он очень полезный, важный и мы молодцы, дайте нам, пожалуйста, какую-то сумму, чтобы мы смогли это сделать красиво и интересно.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Ровно так, как вы говорите. Мы предлагаем ребятам придумать проектные идеи. По трем направлениям. Одно из них это те самые добровольческие социально полезные дела. Второе направление - это организация научных изысканий студентов. Все, кто когда-то учились давно в университетах помнят, что у нас были научные студенческие общества. Где студенты пытались овладевать научными знаниями, я не просто учиться. Сегодня такой инфраструктуры нет. Но у ребят есть запрос на то, чтобы пытаться стать молодыми учеными. И третье направление, по которому они могут придумать свои проекты, - это студенческое самоуправление. То есть когда 20 лет назад студент приходил в университет, он точно знал, что в университете студенческой жизнью занимаются самые разные организации. Начиная от партийной организации, комсомольской, профсоюзной и заканчивая студкомом. А сегодня понятно, что этой инфраструктуры нет. Но есть потребность.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Есть, она просто немножко другая.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Она совсем другая. Немножко даже так мягко сказано.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Может, мне просто с институтом повезло. У нас была серьезная система.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Мы и хотим предложить нашим студентам, чтобы они изучали лучшие опыты, которые сегодня существуют, лучшие практики в этой области и пытались придумать свои интересные проекты в этой сфере. Итого, три сферы, по которым ребята могут предложить организаторам школы свои проекты и приехать в школу для того, чтобы эти проекты проработать. Для того чтобы в течение 5 дней попытаться сформировать команду проектную...
А. ВОРОБЬЕВ - То есть люди не знакомы друг с другом?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Как правило, они учатся в одном университете. Но не факт, что они друг друга знают. Они могли впервые увидеться на нашем конкурсном отборе. И после этого мы их фактически принуждаем дружить.
А. ВОРОБЬЕВ - Принуждение к миру.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - К дружбе.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Пробыв 5 дней в нашей школе, ребята разрабатывают свои проекты, лучшие из которых получают грант на реализацию. То есть мы даем этим проектным командам деньги на то, чтобы они могли как-то свои административные расходы оплатить и таким образом сделать проекты, которые они сами придумали.
А. ВОРОБЬЕВ - А система отчетности какова?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Настоящая, как положено.
А. ВОРОБЬЕВ - С бухгалтерией, со всеми делами.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Да.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А студенты сами ведут бухгалтерию? Или вы им помогаете?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Студенты как правило ищут себе партнеров или в лице своих университетов, которые помогают им отчитаться или среди некоммерческих организаций, которые занимаются в этой сфере похожими проектами и с их помощью делают как сами проекты, так и отчитываются перед нами.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - НКО это опасно.
А. ВОРОБЬЕВ - Откаты.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы все знаем разные истории про НКО.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Для того чтобы быть на руку нечистым, совсем необязательно ходить в НКО. Но а мы умеем читать отчеты, слава богу, 10 лет опыта.
А. ВОРОБЬЕВ - Какой срок реализации проекта? Я слышал, за 9 месяцев они должны реализовать проект, который получил грант и что происходит потом? Что во-первых, происходит в течение 9 месяцев, и что происходит потом?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я боюсь зарекаться, конечно, но опыт прошлого года, когда мы в пилотном режиме предлагали ребятам делать свои проекты и тоже давали грант лучшим, показал две интересные вещи. Первое - в прошлом году мы дали 8 грантов в 7 федеральных округах и в Москве лучшим студенческим идеям. Но реализовали студенты из всего набора проектов 19. Потому что еще столько же практически, даже больше были реализованы без наших денег. Ребята, продумывая свой проект, ища партнеров, разрабатывая идею, поняли, что, в общем, им деньги-то не нужны нашего фонда. Они в состоянии все это, что они придумали, сделать без нас. Это первый очень важный для нас результат. Потому что понятно, что активность она не за деньги. И неравнодушие тоже не за деньги. А второй важный результат, к которому мы бы хотели придти, состоит в том, чтобы привить вкус студентам к очень внимательному и чуткому отношению к результату любому. Того, что они делают.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это понятно результат, который для вас. А студент, вот он выполнил проект и дальше он приходит к вам и говорит: все получилось. Я молодец. И вы ему говорите: ну давай работать дальше вместе. Или что? Вот у нас тогда-то следующий конкурс.
А. ВОРОБЬЕВ - Давай новую идею, будут новые деньги.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Или не будет.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Мы не ставим перед собой задачу вовлечь студентов в наши программы. Мы наивно полагаем, что один раз попробовав и если у них получатся и они получат удовольствие от того, что они сделали, они сами решат, они хотят дальше это же делать или хотят пойти и сформировать какую-то более серьезную масштабную группу таких же как они для того, чтобы делать новые истории. То есть мы хотим такую бациллу запустить. А там дальше пусть она эта бацилла...
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Так для дальнейшего сотрудничества с вами они должны опять участвовать в конкурсе?
Л. ЗЕЛЬКОВА - А мы не ставим перед собой цель, чтобы они с нами дальше сотрудничали. Они год пополучают стипендию нашу, 9 месяцев у них будет на то, чтобы сделать проект на наши деньги, а дальше они свободные люди. И если им понравилось делать то, что они делали вместе с нами...
А. ВОРОБЬЕВ - А бывают случаи, когда проект не удался?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Конечно, бывают. Но только неудача она не меряется тем, сколько денег кто как потратил. Неудача меряется отсутствием общественного эффекта. Потому что в этой сфере нельзя посчитать доход. Там его нет. Меряется все достижением цели, которую ты перед собой ставил. Да, бывают проекты менее удачные и более удачные. Например, как правило, если люди считают, что нужно лечить следствие, а не причину, то проекты бывают неудачными. Потому что когда ты решаешь общественную задачу, социальную задачу, надо смотреть в корень...
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но они же выигрывают этот конкурс.
А. ВОРОБЬЕВ - Если вы оцениваете, значит это ваша ошибка?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я же неслучайно сказала, что мы дали гранты только части проектов, остальные сами сделали.
А. ВОРОБЬЕВ - А ваши все были успешными?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Те, которые оценили наши эксперты и которые мы профинансировали, все оказались очень эффективными. Остальные с разной степенью эффективности были реализованы студентами. Но слушайте, не повернется язык сказать кому-то из этих ребят, что ребята, да вы ерунду какую-то сделали. Потому что они пробуют себя в этой новой сфере. И если сейчас им ударить по рукам, то может так получиться, что они больше не захотят себя пробовать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - К вам не обращались никогда представители каких-то политических партий поработать вместе и с благотворительностью, потому что это все-таки и прекрасная реклама. Я почему спрашиваю - потому что периодически разные молодежные движения сдают кровь в Новопушкинском сквере. У меня сразу вспомнились эти бравые ребята, когда вы рассказали про Тверь.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я заулыбалась, потому что к нам часто приходят представители разных организаций и предлагают свое содействие в различных университетах для организации участия в наших конкурсах. Но, честно говоря, мы не нуждаемся, потому что за эти почти 10 лет у нашего фонда есть своя репутация и есть партнеры и есть люди, которые нас поддерживают. Хорошо знают в университетах. У нас нет нужды.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вы не нуждаетесь, а есть партии, которым не откажешь, например.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я не знаю таких партий.
А. ВОРОБЬЕВ - Да вы что? Никто не знает эту партию, да. Помните, когда Михаил Ходорковский был арестован, он же занимался весьма обширной благотворительной деятельностью.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - "Открытая Россия".
А. ВОРОБЬЕВ - Да, социальными программами различными. Там колоссальные были вложения, в том числе, по-моему, 100 млн. долларов он вложил в РГГУ. Беспрецедентный, наверное, случай в российской современной истории. Я хотел бы спросить об общих ощущениях того, что происходит на этом рынке. Свернулось ли значимое число социальных благотворительных программ, скажем, за последние годы после того как Ходорковский сел в тюрьму?
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я думаю, что это две разные проблемы. В нашей стране благотворительность, слава богу, развивается. Развивается может быть не так стремительно, как хотелось бы. В силу того, что вы чуть раньше сказали: вот, НКО это ужасно.
А. ВОРОБЬЕВ - Мы сказали?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это не мы сказали.
А. ВОРОБЬЕВ - Читайте интонацию. А то на самом деле будет напечатано на сайте "Эхо Москвы" распечатка программы, нас обвинят бог знает в чем.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Мы не говорили, что НКО это ужасно.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Я только про то, что конечно, существует в обществе куча стереотипов и про НКО и про благотворительные фонды и разные другие организации, которые и развивают ту самую благотворительность. Но независимо от этих стереотипов сфера развивается. Потому что трудно представить себе, что государство может быть всегда эффективно в области общественных и социальных нужд. Государство может делать большие проекты, масштабные, но решать частные мелкие и эксклюзивные задачи могут только специальные организации, а не большое монстровидное государство.
А. ВОРОБЬЕВ - Но это все равно в треугольнике: власть, бизнес, общество.
Л. ЗЕЛЬКОВА - Конечно. Но, несмотря на то, что этот треугольник неравносторонний, тем не менее, сфера эта развивается. Более того, развивается инфраструктурно, очень интересно. Два года назад в нашей стране случилась революция в этой области. Которую правда пока никто не заметил. Был принят закон, который позволяет нашим благотворительным фондам создавать благотворительные капиталы. И это шаг в сторону капитализации этого сектора. Создание долгосрочных инструментов по продвижению и развитию благотворительности. Я уверена, что это сработает.
А. ВОРОБЬЕВ - Действительно не все революции замечаются в этот же день. Некоторые считали и в 17-м году, что какие-то пьяные матросы просто побегают с оружием под окнами их домов. Благодарю вас. Лариса Зелькова - генеральный директор благотворительного Фонда Владимира Потанина.
28.10.2008
Передача : Разворот
Ведущие : Алексей Воробьев, Татьяна Фельгенгауэр
Гости : Лариса Зелькова
echo.msk.ru
