У Гарика Сукачева одна серьга, одна жена и один сын
Гарику Сукачеву очень подходит название его теперешней группы "Неприкасаемые". Он с виду прост, открыт и дружелюбен, но заставить его откровенничать трудно. При общении полностью опровергает внешнюю хулиганистую брутальность, производя впечатление человека мягкого, даже чуть сентиментального. Пережив "Кризис среднего возраста", сейчас Сукачев заканчивает работу над своим новым фильмом "Праздник". Несмотря на название, действие картины происходит в первые дни Великой Отечественной войны. Но главным по сюжету должны стать не тяготы военного времени, а человеческая преданность, позволяющая маленькой семье выжить в огромном и жестоком мире.
Яблоко от яблони
- Сюжет вашей будущей картины, как говорится, родом из детства?
- Не совсем Я родился позже, в 59-м году, когда еще не успела забыться фронтовая жизнь моих родителей. Никто из моих друзей не играл в Чапаева - играли в войну, и никто не хотел быть за фашистов 9 мая было настоящим, ярким праздником - мой папа надевал свои медали и ехал на встречу с однополчанами. Меня не брали - детям там было делать нечего. Надо сказать, что ни отец, ни мать особо не любили вспоминать о войне. Знаю только, что мать была в концентрационном немецком лагере, бежала из него и оказалась в партизанском отряде на территории Псковской области, ближе к Литве. После войны моего отца прислали туда во внутренние войска - бороться с бандитами. Там, в городе Шяуляе, где выпускают велосипеды, они и познакомились.
Через несколько лет родители перебрались в подмосковную деревню, где мы со старшей сестрой и появились на свет. А когда мне исполнилось шесть, мы переехали в Тушино, где я и прожил почти всю жизнь - только восемь лет назад оттуда уехал. Детство целиком прошло во дворе - ведь не было ни компьютерных игр, ни видеомагнитофонов. Мы гуляли в районе стадиона "Трудовые резервы" - его называли "Грудики", - а летом торчали на небольшом закрытом заводском пляже, который, естественно, для всех рядом живущих пацанов был всегда открыт.
Я часто прогуливал школу и шел в кинотеатр "Полет" на утренний сеанс - платил за билет 10 копеек, а уходил уже после фильма, который заканчивался в 4 часа дня За пять минут до конца картины убегал "отсиживаться" в туалет. Таким образом я пересмотрел дикое количество всякого кино, некоторые фильмы - раз по пятнадцать. Теперь мне кажется, что это не прошло даром.
Во дворе у меня было трое настоящих друзей. Один из них - Коля Битнер - остался со мной на всю жизнь. У нас полгода разницы, но мы с ним вместе что называется с колыбели. Теперь он отличный автослесарь, у нас соседние дома в деревне Мякинино. Именно этот человек лет в 10 рассказал мне, откуда берутся дети. И я страшно переживал - мне было ужасно, непереносимо гадко. Я-то думал, что дети рождаются от того, что люди друг друга любят и целуются. По теперешним временам поздно я просветился .
- Обычно люди стремятся в своей жизни либо в точности повторить модель семьи своих родителей, либо как можно дальше от нее отойти.
- Я - то яблоко, которое не просто упало, а постаралось отлететь от яблони как можно дальше Отношения родителей и детей моего времени были разграничены четко, как в армии, - есть старший, который имеет все права, и есть ребенок, который абсолютно бесправен. Мои теперешние отношения с сыном совсем иные. У нас нет никаких табу. Точно так же принято и в семьях моих друзей. Мы привыкли к тому, что сын или дочь друга называют нас по имени и на "ты", и нам это нравится. В этой простой вещи есть пусть относительная, но очень важная демократичность. Я ведь помню, что все вопросы, которые интересовали меня больше всего в подростковом возрасте, я мог задавать только себе и никогда не был откровенен со своими родителями. Очень рано, лет в четырнадцать, став самостоятельным человеком, я почувствовал пропасть между тем, что говорили родители, и тем, что было на самом деле. Мир был жесток, взрослые лживы, и меня переполняла "базаровщина" в чистом виде. Эти чувства были связаны не только с семьей, но и со школой, с пионерскими лагерями, с какими-то кружками и спортивными секциями, в которые я ходил. Всюду модель существования ребенка была абсолютно одинаковой. Кроме того, мой отец, которого я обожаю, - человек старой закалки. И он меня порол. С тех пор я ненавижу, когда бьют детей, никогда этого не делал и видеть не могу, когда какая-нибудь мамаша трехлетнего ребеночка лупит по попке на улице, а он ничего не понимает и плачет. Эта мама сама прошла через это и иначе попросту не умеет.
- Вам было важно, как родители воспринимают ваши занятия?
- Родители не могли хорошо относиться к моим увлечениям, потому что это было с одной стороны, не то, что, по их мнению, нужно человеку. С другой стороны, родителей раздражали мои антисоветские заявления. Мой отец - волевой человек с очень крепкими принципами и убежденный коммунист. Я глубоко уважаю его за то, что он не торговал своей верой и честью - и не жег партбилет. Он, как миллионы так называемых "простых тружеников", всю свою жизнь работал честно, не зарабатывал на партии ни денег, ни чинов, ни наград. И сегодня он не орет на площадях Когда я был мальчишкой и дураком, то очень сильно с ним спорил. Но уже давно ничего не пытаюсь ему доказать, потому что глубоко уважаю чужую правду.
Сейчас, конечно же, родители мной гордятся, и это приятно. Но мы слишком разные. Долгое время мне было трудно с этим смириться, но я совершенно не похож на свою семью.
Единственный брак с первого взгляда
- Жену вы выбирали тоже "непохожую"?
- Рядом с "Трудиками" рос чудом уцелевший яблоневый сад. Мы с ребятами там собирались, чтобы покурить и поиграть на гитарах Моя будущая жена пришла туда со своей подругой, у которой в 14 лет были потрясающие формы, и все мальчишки из нашей компании были в нее влюблены - кроме меня. Потом мы с Ольгой не виделись полгода. Наступила зима, и я опять встретил их с подругой у нас на катке недалеко от дома - на стадионе "Салют". Все просто - с тех пор мы не расставались. Но жила она на расстоянии шести автобусных остановок. Далековато. Ей было 14, а мне почти 16.
- Говорят, браки по первой любви непрочны. Видимо, ваш опыт это утверждение опровергает.
Во-первых, до того как мы поженились, мы восемь лет прожили вместе. Во-вторых, если быть откровенным, для меня это была не первая любовь. Первая любовь была в 14 лет к одной девочке в пионерском лагере, и вот там все закончилось, как и положено мы расстались, когда закончились пионерские смены. Но я ее запомнил на всю жизнь Я вообще влюбчивый человек. Единственные, наверное, воспоминания, которые меня посещают периодически, -это мои влюбленности, совсем трогательные.
- Как жена относится к вашему образу жизни?
- Она сразу стала неотъемлемой его частью. Нам было легко, мы были молоды и беспечны Мы жили в коммуналке - всегда не совсем у себя дома. К нам, конечно, приезжали ребята, но крайне редко. Через год у нас родился Сашка и было уже не до друзей. Помогать было некому, памперсы тогда отсутствовали, а по ночам нужно было занимать очередь за детским питанием.
Свой дом у нас появился только в 1992 году. Сначала - комната в коммуналке, потом однокомнатная квартира. Когда я стал неплохо зарабатывать, мы перебрались в микроскопическую двухкомнатную квартиру и теперь просто счастливы своим домом.
- Вы никогда не мечтали, чтобы Ольга была домохозяйкой?
- Нет. Я понимаю, что ей это быстро наскучит. Она любит работать. Ольга не из тех барышень, у которых в 12:00 - педикюр, в 13:00 - маникюр, в 14:00 - солярий и так далее. С такой мы расстались бы через месяц. По профессии она бухгалтер. У нее раньше был свой клуб, который сейчас закрылся. Но я думаю, она обязательно найдет себе что-то еще.
- В "Празднике" одну из ролей играет ваш сын Саша Королев. Вы его готовите к артистической карьере?
- Хоть в это можно и не поверить, но у меня был кастинг, я отсмотрел множество детей, а о Сашке вообще не думал. Он прочел сценарий, ему понравилось, он очень хотел сниматься - ходил кругами и смотрел на меня голодными глазами. Только когда не осталось времени, а мальчика, который мне был нужен, так и не нашли, я решил взять своего. Хотя для собственного ребенка это очень тяжелая вещь - к своему всегда жесток.
Я думаю, такой опыт будет для него полезен. У немногих людей есть этот шанс, а Сашке я его дал: шанс, связанный не обязательно с кино, а просто - с настоящим трудом, по 18 часов. Он валился с ног, плакал от бессилия, и я был готов плакать вместе с ним и даже как-то ревел втихаря - так мне было сто жалко. Но мне кажется, ничто не заменит понимания того, что, если ты хочешь что-то сделать, твоя жизнь будет состоять из тяжелого труда. Чем бы он ни занимался, это сыграет свою роль. Сейчас он увлечен детством, которое заканчивается. А 15 лет - уже отрочество...
С Сашкой у нас дружеские отношения. Меня невозможно поставить в тупик детскими вопросами, даже половыми, о которых в наше время родители вообще подумать не могли. Обо всем расскажу, а уж если не знаю, то совру красиво
- Почему сын носит фамилию жены?
- Я думаю, что, возможно, Андрею Миронову дали фамилию мамы, а не отца - Менакера - по тем же самым причинам. Дети в школе бывают очень злы - бессмысленно злы. Для меня самого в детстве моя фамилия была связана с крайне неприятными моментами. Я не был защищен от идиотских шуток, которые были связаны с постоянными драками со сверстниками. И я решил оградить от них Сашку. Да и среди взрослых, вообще-то, достаточно дураков. Когда Сашка родился, я еще был никем - как говорится, широко известен в узких кругах. Вырастет - у него будет выбор, и он возьмет ту фамилию, которую захочет.
Один из них
- Богемный круг принято считать склочным, недружелюбным и не склонным к идиллическим взаимоотношениям. Но у вас - множество друзей среди актеров, режиссеров и музыкантш. Вы очень уживчивый человек?
- Ну, во-первых, для меня "богема" - сборище бездельников, усталых людей, одержимых сплином. Это либо люди, которые если и сделали что-то в жизни, то очень давно, либо дети тех, кто что-то сделал, ни на что не годные сами по себе. Мои друзья под это определение не подпадают.
У нас схожие судьбы. В большинстве своем это странные люди с непростой судьбой. Каждый знает жизнь не понаслышке Дима Харатьян родился в подмосковном Красногорске, никак не был связан с людьми искусства, случайно попал в кино: мальчишкой его привела на пробы подружка. Сережа Воронов окончил институт международных отношений и, пока не занялся ритм-н-блюзом, 16 лет проработал на радио в Германии. Саша Скляр был дипломатом, бросил все и стал заниматься такой же бесперспективной музыкой, как и мы. Врач Петька Амельченко спасал алкоголиков и наркоманов, спал около них на коврике. Отец Вани Охлобыстина умер, когда Ванька был еще ребенком, и он сделал себя сам. Из этого ряда, конечно, выделяется Миша Ефремов. Но в его жизни тоже есть нечто, отчасти созвучное с моими "фамильными" проблемами имея такого отца, Мише всегда нужно было слишком много в жизни доказывать - и прежде всего самому себе.
Каждый из них совершенно самодостаточен, и это нас объединяет. Когда чуешь человека, можно ничего не говорить. Мы можем не созваниваться по полгода, но это не отменяет дружбы, которая не означает пить вместе водку, непрерывно трепаться или ездить на шашлыки, - хотя, когда это происходит, это здорово.
Я - один из них Если я и впускаю кого-то к себе, то только определенный круг. А для остальных я человек достаточно закрытый, несмотря на всю мою уживчивость и коммуникабельность.
- А кто-нибудь из ваших фанатов имеет шанс со временем к вам приблизиться и стать другом?
- Нет, такого никогда не происходило. Я думаю, это невозможно, потому что не очень правильно. Я ощущаю себя совершенно обычным, среднестатистическим человеком. То, что я сделал, конечно, дает некоторые основания для гордости. Когда люди относятся к тебе с уважением, кто-то, кого я знать не знаю, подходит на улице и говорит какие-то слова - это жутко приятно. Но иногда излишнее внимание - особенно в момент усталости, - конечно, тяготит. Моя труппа живет обособленно, не так, как другие рок-музыканты. Мы, кстати, никогда не заигрываем с публикой во время концертов, стоя в некотором отдалении, - не потому, что мы не любим или не уважаем публику. Это связано с нашей внутренней самоидентификацией В этом мы отчасти похожи на "Аквариум".
Актер, которого любят убивать
- Как случилось, что вы, москвич, окончили театральное училище города Липецка?
- Однажды на саном из первых видеомагнитофонов я увидел спектакль какого-то финского театра по "Стульям" Ионеско. Меня просто смело, я понял, что театр абсурда, о котором тогда не было практически никакой информации, - именно то, чем я хочу заниматься.
Я решил поступать в ГИТИС или ВГИК. Но с моим троечным аттестатом железнодорожного техникума шансов у меня почти не было. И один из моих приятелей той поры надоумил поехать в Липецк. Там мы, кстати, встретились с Сергеем Галаниным. Группа "Бригада С" в те годы уже существовала, но скорее как идея, и только после встречи с Галаниным стала тем, чем должна была быть.
А когда я окончил училище, стало ясно, что театром я переболел. К тому времени я уже снялся в двух фильмах и решил, что кино -это самое главное волшебство, которое ни с чем нельзя сравнить, и помимо музыки оно нравится мне в жизни больше всего. Я хотел пойти на Высшие режиссерские курсы, но любимый мой учитель Александр Наумович Митта сказал: "Хватит просиживать штаны, ты уже все умеешь, иди работай - ты можешь делать то, что считаешь нужным"
- Митта, кажется, вас первым снял в кто?
Это было в 1986 году, на картине "Шаг". Я тогда был очень резвый и бескомпромиссный парень: всем давал понять, что мне на все наплевать. Но все это киношное - бедлам и люди на съемках - меня очаровало. Мне ужасно понравилось сниматься. Может быть, я этого стеснялся и скрывал, но Митта меня сразу раскусил.
У меня в кино, конечно, не очень большой опыт: все мои роли небольшие - или эпизоды, или роли второго плана. Исключение -"Дорога" Владимира Хотиненко. Я понимаю, как меня видят режиссеры, потому что материал, который мне предлагают, вертится вокруг одного и того же персонажа - этакого героя из народа с уголовными наклонностями. Меня это не ломает, порой даже нравится. Но кроме "Дороги" нет ни одной картины, где моего героя не убили бы. Вот пару недель назад мне позвонил Митта и сказал: "Я, кажется, наконец запускаюсь с картиной, у меня есть для тебя замечательная роль. Ты так красиво погибаешь!"
- Жалеете о том, что люди знают вас больше как музыканта, а не как режиссера или актера?
- Наверняка есть люди, которые вообще ничего про меня не знают Но я действительно прежде всего музыкант, и все, что произошло в моей жизни, случилось благодаря музыке. Может быть, я так и работал бы сейчас каким-нибудь инженером на железной дороге, может, был бы даже начальником или тихо бы спивался. Многие мои знакомые, куда более яркие и многообещающие, пропили и "исширяли" свой талант. А мне музыка дала цель и силы Хотя в те годы, когда мы начинали, рок был подпольным и бесперспективным делом.
Кроме того, я не разделяю свою жизнь на части. Все это - моя жизнь и мое любимое дело. Забавно, но я никогда не хотел быть артистом, даже не думал об этом. И всегда очень скептически относился к тем людям, которые говорят: "Мы играем не для публики, а для себя, нам никто не нужен, мы, типа, галимый андерграунд" и так далее. Все это фигня на постном масле - значит, это просто очень слабые люди, без воли. Нам просто хотелось играть во что бы то ни стало. Но хотеть играть и хотеть быть артистом - это разные вещи.
Я просиживал штаны на работе, служил инженером-железнодорожником, дворником, сторожем в детском саду - в общем, как все. А после того как я уходил с работы, начиналась "настоящая" жизнь -тайная, никому не известная, которая и была для нас самой интересной. Заканчивалась она к пяти-шести часам утра нужно было четыре часа поспать, чтобы опять ехать на дурацкую работу и ждать, когда она закончится И снова заниматься своим делом.
Мне хотелось играть концерты и, конечно, хотелось, чтобы на них приходила публика. В моей юности 1 и 9 мая на сцене районного ДК, где теперь находится клуб "U2", проходили концерты заводской и районной самодеятельно-сти, народные гулянья, выступали заводские ВИА. А я всегда слушал, кто что играет. Моя жена Ольга напомнила мне как-то, что на одном из таких концертов я сказал, что мечтаю когда-нибудь сыграть вот на этой улице, на этих народных гуляниях и самодельных сценах. Но там сыграть, увы, мне так и не удалось.
Праздник ожидания праздника
- Как сейчас вам вспоминаются те времена?
- Да не вспоминаются они, честное слово. Я не склонен к подобным переживаниям. Не время еще вспоминать. Каждый день думаешь о том, чем занят сейчас, и это интереснее, чем думать о том, что было и кончилось 15-20 лет назад. Когда ты читаешь книгу, то ведь переворачиваешь страницу - и тебе интересно то, что будет дальше, а не то, что уже прочитано.
- А книги вы перечитываете?
- Прежде бывало. Сейчас -крайне редко. Я сыт литературой, сегодня мне интереснее собственные мысли, нежели соображения любого, пусть даже самого гениального писателя. Если вокруг все кричат об очередной гениальной модной новинке, внимательно прочту, но почти всегда - с холодным носом.
- Вы не любите вспоминать прошлое, вы почти не оборачиваетесь назад. Это значит, что мемуаров от Гарика Сукачева поклонники не до-ждутся?
- В сорок лет глупо говорить о мемуарах, ведь это серьезная вешь - подведение итогов собственной жизни. Немногим удается дожить до тихой поры в конце, когда люди неспешно пишут хорошие книжки про себя. Может быть, их даже никто читать не будет, но эта пора осмысления и писания, наверное, очень счастливая. Я вообще люблю благородных, спокойных стариков - они вызывают у меня чувство сыновнего умиления.
Но сам я - пожиратель жизни как яичницы. Меня в ней интересуют не воспоминания, а праздники. Как говорит мой друг, "в жизни так мало праздников, что время от времени их себе нужно придумывать".
Беседовала Анна ГУДКОВА,
"Общая газета" N15
