Интервью Николая Леонова в рубрике "люди "вокруг света"" N7-2007
Сорок лет назад, 8 октября 1967 года, в Боливии погиб Эрнесто Че Гевара, чье имя стало символом борьбы против социальной несправедливости. Сегодня его называют Дон Кихотом и Робин Гудом ХХI века. Студентом-врачом он добровольно и бескорыстно поехал лечить прокаженных в лепрозорий. Как велик дефицит на личности подобной душевной щедрости сегодня! Будучи главой Национального банка Кубы, он отказался от зарплаты и отдавал свои гонорары за лекции в бюджет. А потом и вовсе оставил сей пост, чтобы сражаться в далекой Боливии. Много ли история знает таких примеров, когда высшие руководители страны и банкиры добровольно оставляли столь высокие посты? Слова песни Михаила Светлова "Он хату оставил, пошел воевать, чтоб землю Гренады крестьянам отдать" - это о нем. Скупая судьба отпустила ему всего 39 лет земной жизни, но их оказалось достаточно, чтобы его имя стало бессмертным. Удивительное свойство образа Че Гевары: с годами его популярность в мире только растет! На улицах Рима и Парижа, Мадрида и Берлина, Лондона и Пекина можно увидеть портреты Че Гевары. Он остается знаменем для всех, кто считает свои долгом противостоять претензиям США и мировой олигархии в лице транснациональных корпораций на мировое господство. Николай Леонов был первым советским человеком, кто познакомился с теперь уже легендарным Че Геварой более полвека назад. О встречах с ним он рассказал нам в своем интервью.
- Николай Сергеевич! Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Че Геварой? - Это произошло в июне 1956 года в Мехико, где кубинские революционеры готовились под руководством Фиделя Кастро отправиться на яхте "Гранма" на Кубу. Я зашел к своему другу Раулю Кастро, с которым в мае-июне 1953 г. пересек на итальянском лайнере "Андреа Гритти" Атлантику. В тот день Рауль был нездоров, и около его постели сидел незнакомый мне человек, который сыпал анекдотами, заставляя хворого товарища смеяться и хохотать. Мне представили его как Че Гевару - аргентинца по рождению, врача по образованию и революционера по призванию. Сам я занимал должность стажера-переводчика в советском посольстве. Рауль заметил, что Че принят в качестве врача в состав будущей экспедиции. Рауль пошутил, что приход Че Гевары вовсе не связан с попыткой побороть болезнь товарища, просто он прослышал, что Рауль получил посылку с Кубы с только что закрученными сигарами, и рассчитывает на свою долю счастья. Он тут же достал из-под кровати сверток с сигарами и передал дюжину из них Че Геваре, глаза которого лучились от счастья. О болезни больше никто и не вспоминал. ...Его имя Эрнесто Гевара де ла Серна. А почему он стал "Че"? На мой вопрос, почему к Геваре обращаются, употребляя непонятное мне слово "Че", мне растолковали, что это прозвище относится ко всем аргентинцам (как "макаронники" - к итальянцам, или "янки" - к американцам). Поскольку среди кубинцев был только один аргентинец, то "Че" являлось заменой его имени. Это прозвище стало его революционным псевдонимом, которым он очень дорожил. Он даже на банкнотах Кубы расписывался "Че".
- Когда "Че" познакомился с Фиделем? - В то время я не знал, что Че Гевара уже давно был другом Фиделя Кастро. Он познакомился с ним на одном из митингов латиноамериканских эмигрантов, которыми кишела Мексика. Середина пятидесятых годов ХХ века в Латинской Америке была характерна абсолютным засильем военно-диктаторских режимов, защищавших интересы американских монополий и своих олигархических кланов. Мексика оставалась единственным островком демократии на всем континенте, и туда устремлялись потоки эмигрантов после очередной неудачной попытки избавления от американской марионетки. Судьба занесла туда и кубинских революционеров, и аргентинского искателя справедливости. Потом Фидель вспоминал, что ко времени его встречи с Че Геварой тот был высокообразованным, сформировавшимся революционером. Фидель признавал, что во многих вопросах Гевара оказался подкован сильнее, чем он сам.
- О чем вы разговаривали во время той встречи? - Че Гевара интересовался формированием мировоззрения советских людей, ролью общества и государства в этом процессе, значением личного примера лидеров. Он считал, что принцип "человек человеку - волк" есть категория социальная, навязываемая в интересах верхушки. Он также обратился ко мне с просьбой достать ему "лучшие произведения советской литературы", - три книги советских авторов: Н. Островского "Как закалялась сталь", Д. Фурманова "Чапаев" и Б. Полевого "Повесть о настоящем человеке", которые невозможно было купить в книжных магазинах Мехико. Он знал содержание этих произведений, читал отрывки из них, но хотел изучить их полные тексты. Позже Че говорил мне, что герои этих произведений нравятся ему своей целеустремленностью и он хотел бы походить на них. Я обещал выполнить его просьбу и дал ему свою визитку, чтобы он смог отыскать меня в посольстве. Откуда мне было знать, что она станет причиной осложнений. Прошло около недели, когда дежурный по посольству попросил меня подойти в комнату для приема посетителей, где меня ждал Че Гевара. Я передал ему книги, сказал, что буду рад выполнить любые его просьбы. Но он показался мне каким-то отстраненным, погруженным в иные проблемы. Че заметил, что придется отложить обсуждение вопросов, затронутых на предыдущей встрече, до "лучших времен". Он дал понять, что впереди его и его товарищей ждут опасные испытания. Мы распрощались, как оказалось, на три с половиной года.
- Что же случилось далее? - Через неделю после нашей встречи в мексиканской печати появились сообщения, что местная полиция под давлением диктатора Кубы Фульхенсио Батисты провела обыски и арестовала многих кубинских эмигрантов. В одной из газет упоминалось, что в квартире у Че Гевары была найдена визитка сотрудника посольства СССР. В адрес кубинцев полетели обвинения в связях с Москвой, а меня вызвал посол и обвинил в поддержании "несанкционированных" контактов с сомнительными представителями эмигрантских кругов. Мне было приказано возвращаться на Родину, поскольку я, в нарушение инструкций, никого не ставил в известность о своих связях с эмигрантами. Мы отправились почти одновременно: экспедиционеры на "Гранме" во главе с Фиделем в ноябре 1956 г. к берегам Кубы, а я - в Москву с плохими характеристиками и запретом служить в МИДе.
- Когда произошла ваша новая встреча с Че? - Когда кубинская революция победила, встал вопрос о налаживании отношений с новым правительством. Кто-то в МИДе вспомнил обо мне, как о человеке, знакомом с некоторыми из знаменитых теперь на весь мир бородачей, спустившихся триумфаторами с гор Сьерра-Маэстра. Среди легендарных Робин Гудов был и Че Гевара. Я поехал на Кубу в качестве переводчика А. И. Микояна в феврале 1960 г. По моему совету были подобраны подарки, в том числе для Че Гевары: два пистолета - Стечкина и Марголина с хорошим боекомплектом. Помнится, что солнце катилось к зениту, когда, чтобы передать подарки, я приехал к скромному офицерскому домику в военном городке "Колумбия", где проживал Че Гевара. Дежурный офицер сказал, что майор Че спит, потому что работал всю ночь и прикорнул только с наступлением рассвета. Но едва он приоткрыл дверь в спальню, как из нее вышел Че. Ополоснув лицо холодной водой и проглотив чашечку непревзойденного по крепости и аромату кубинского кофе, Гевара с детской любознательностью начал рассматривать пистолеты, не переставая засыпать меня вопросами об СССР, о личных делах, об отношении в Москве к кубинской революции. Встречные вопросы он обещал удовлетворить в своих воспоминаниях о революционной войне на Кубе, над которыми уже начинал работу. Он сказал, что будет очень тесно работать с Фиделем и Микояном в ходе визита. Хотя с момента победы кубинской революции прошло больше года, условия жизни Гевары больше напоминали походную жизнь, нежели бытие высокопоставленного правительственного чиновника. Спартанская обстановка, полное отсутствие обслуживающего персонала, скромное солдатское питание резко контрастировали с привычным представлением о быте власть имущих. Как правило, ездил он на обычном армейском джипе. В переговорах я неизменно видел рядом с Фиделем Че Гевару. В острые моменты Фидель перебрасывался словом или взглядом с Че Геварой, чтобы убедиться в одинаковом подходе к той или иной позиции.
- А когда вы встретились с ним в последний раз? - В третий и последний раз я общался с Че Геварой осенью 1960 г. Он попросил меня быть его переводчиком во время его первого приезда в Москву, когда Фидель из-за объявленной США блокады поручил ему найти рынки сбыта двух млн тонн сахара. У нас возникло больше возможностей, чтобы поговорить по душам. Он даже попросил организовать домашний ужин в семейной обстановке. Мне открылось в личности Че Геваре много привлекательного. Он не таял от благоговения перед советскими руководителями, как это мне приходилось видеть раньше, общаясь с представителями других стран. Чувства достоинства, благородства и скромности уживались в нем в естественной гармонии. Ему удалось подписать соглашения о продаже 1200 тыс. тонн сахара Советскому Союзу и разместить остальные 800 тыс. тонн на рынках других социалистических стран и в Китае. В СССР ослабевали приступы мучившей его астмы. Холодный и более сухой, чем в тропиках, воздух благотворно влиял на его самочувствие. Одно это добавляло ему хорошего настроения. После каждого дня переговоров он возвращался в свою резиденцию в гостинице "Советская" веселым. Как-то спросил у официанта, что за странный напиток он принес к завтраку. Тот, не почувствовав подвоха, ответил: "Это кофе!". Тогда Гевара попросил рассказать, как готовят такой "кофе". Официант чистосердечно сказал, что берется стакан кипятка, в него насыпается чайная ложка растворимого кофе, и через пару минут напиток готов. Че рассмеялся и заметил, что для приготовления настоящего кофе надо делать все наоборот: брать стакан кофе и через него пропускать ложку кипятка.
- Расскажите еще какой-нибудь запомнившийся эпизод, раскрывающий образ Че? - 7 ноября 1960 года Че Гевару пригласили на парад на Красную площадь. Он был наслышан об этой церемонии, видел ее на экранах кинотеатров и теперь волновался. Так как он являлся гостем Министерства внешней торговли, ему отвели место на гранитных трибунах недалеко от Исторического музея. Я мерз рядом с ним. Вдруг к нам прибежал запыхавшийся сотрудник аппарата ЦК и сказал, что Хрущев приглашает Че Гевару подняться на трибуну Мавзолея. Че отказался, считая, что по рангу он не достоин стоять рядом с "небожителями", полагая, что на Мавзолей должны подниматься или главы правительств, или лидеры братских партий. Посланец ушел, но спустя некоторое время он возвратился с категорическим приглашением-приказом подняться на Мавзолей. Гевара подчинился. Мне запомнилось его посещение одного советского дома. Большинство из нас жило в коммунальных квартирах, не пригодных для приема гостей. С трудом нашли приличную однокомнатную квартиру в высотном доме на Котельнической набережной, где тогда проживал А. И. Алексеев - будущий посол на Кубе, хорошо знавший Гевару. Мы собирались "шикануть" и поразить гостя русскими деликатесами: икрой, янтарной семгой, душистым осетром и прочей вкуснятиной. Но каково же было наше изумление, когда Гевара, увидев это богатство на столе, сказал, что он не ест рыбного, поскольку оно провоцирует приступы астмы. На часах было около часа ночи, все магазины закрыты, мы - в панике... Но гость с разрешения хозяйки заглянул в холодильник и, обнаружив там полбатона самой дешевой чайной колбасы, с удовольствием стал уплетать ее, приговаривая: "Не ел ничего более вкусного за все время пребывания в СССР!" За столом зашел разговор о роли личности и революции. Он сказал, что даже сейчас не может сказать, выстоит ли кубинская революция в условиях, когда США обрушили на нее блокаду и диверсии. Но даже при самых трагических вариантах развязки нам не надо будет искать его в списках политических беженцев, нашедших кров в иностранных посольствах. "Я буду защищать революцию и предпочту погибнуть с автоматом на баррикадах, нежели воспользоваться дипломатическим убежищем". Он развивал мысль о том, что любой политик, которому народ на выборах доверил свою судьбу, обязан отстаивать идеалы народа даже ценой собственной жизни. Он осуждал тех политиков, которые в трудных ситуациях ломаются, подают в отставку, предают поверивших им людей, лишь бы сохранить свою жизнь. Вскоре я уехал в Мексику и за деятельностью Че Гевары следил по прессе, по рассказам наших общих друзей. Его гибель в Боливии застала меня в Мексике. Сердца многих людей отказывались принять трагическую весть. Я был среди них. Человечество осиротело, потеряв, возможно, самого цельного, благородного и чистого из своих сыновей. Это был подлинный Дон Кихот нашего времени, настоящий рыцарь без страха и упрека. Он сам создал революционный жертвенник, добровольно взошел на него и вознесся в мировую историю как беззаветный служитель вечной идеи социальной справедливости.
- В чем секрет его образа, столь притягательного и сегодня, спустя 40 лет со дня его гибели? - С тех пор прошло достаточно времени, чтобы пыль истории замела следы обычного человека. Много ль имен политических современников Че Гевары помнят люди нашего времени? Между тем авторитет Героического Партизана, как его называют на Кубе, только растет в глазах молодежи, и образ его не стирается в памяти тех, кто был его современником. Однажды Че Гевара подчеркнул, что народные герои не должны быть пассивной принадлежностью истории, музейным экспонатом, а оставаться творцами истории своего народа. Он погиб, но оказался в рядах вечно живых героев Кубы и всего человечества.
- В чем были различия во взглядах на будущее мира у Че и у советских руководителей? - Базовые расхождения крылись в том, что Че считал обязанностью революционера делать революцию, а тогдашнее руководство КПСС держалось принципа "мирного сосуществования" капитализма и социализма. СССР шел по пути компромиссов, а Че Гевара призывал к созданию "ста Вьетнамов" для разгрома США и поражения империализма.
- Че и Фидель были не только соратниками, но и друзьями? - Когда студенты университета Буэнос-Айреса попросили Фиделя Кастро рассказать им о Че Геваре, он сказал: "Че присоединился к нашему отряду как врач. Он работал в шахтах, в лепрозории, выполнял обязанности врача в больнице для прокаженных. Открою одну из замечательных черт характера Че, которую я особенно ценил среди других его достоинств: в конце каждой недели он предпринимал попытки подняться на вершину вулкана Попокатепетль (высота более 5 тыс. метров). Он готовил снаряжение для подъема на эту гору, начинал штурм, выкладывался до конца, но не покорял вершину: астма становилась непреодолимым препятствием. На следующую неделю он снова шел на штурм, и опять его подстерегала неудача. Он шел бы вперед до конца жизни, даже если бы ни разу не удалось достичь вершины. Этот пример дает представление его о силе духа и воли, упорстве". Фидель закончил свое выступление так: "Че оставил о себе глубокую память, и я могу сказать, что это был один из самых благородных, самых необыкновенных и самоотверженных людей, которых мне приходилось знать". Фидель Кастро зачитал 3 октября 1965 г. знаменитое прощальное письмо Че Гевары, в котором тот отказывался от всех партийных, государственных и военных постов, благодарил Фиделя за все пережитое и писал: "Сейчас требуется моя помощь в других странах. Я унесу на новые поля сражений веру, которую ты в меня вдохнул, революционный дух моего народа, сознание, что я выполняю самый священный свой долг - бороться против империализма везде, где он существует".
- Почему Че выбрал Боливию для продолжения революции? - В истории Латинской Америки можно насчитать десятки случаев, когда патриоты одной страны оказывали помощь соседним народам для достижения свободы и независимости. Интернационализм - это не изобретение социалистов ХХ века. Освободитель Южной Америки - венесуэлец Боливар ходил со своей армией в Колумбию, Эквадор, Перу, где громил колониальную армию испанцев. Аргентинские патриоты под командованием Сан-Мартина участвовали в освобождении Чили и Перу. В середине ХIХ века войска всех центральноамериканских государств вели войну в Никарагуа против армии американских флибустьеров, собиравшихся присоединить Центральную Америку к рабовладельческому Югу США. Ничего необычного в решении Че Гевары для Латинской Америки не было. История отряда Че Гевары стала известна, прежде всего, по материалам дневника. После гибели Че Гевары, который был тяжело ранен в бою, захвачен в плен и хладнокровно расстрелян в Ла-Игере, его личный дневник оказался в руках карателей. Американские советники и их боливийские подручные понимали, какой взрывной силой обладали все материалы, связанные с Че. Тело его было тайно захоронено. Дневник и другие материалы заперты в сейфы. Но магия личности Че Гевары и пример его мессианства так подействовали на многих высокопоставленных чиновников боливийского правительства, что министр внутренних дел Боливии Антонио Аргедас решился на неслыханное: он помог выкрасть дневник и кисти рук Че Гевары, которые хранились как доказательства аутентичности его личности. Вскоре эти документы и кисти рук оказались на Кубе, и тогда мир узнал о содержании дневника Че Гевары. Прошли годы, и кубинцы с помощью боливийских друзей нашли останки Героического Партизана. Прах Че Гевары был перевезен с почестями на Кубу, в городе Санта-Клара сооружен величественный мемориал в его честь. В крипте помещены останки Че Гевары и его боевых друзей, разделивших с ним славу и трагическую судьбу. Там же находится и музей Че Гевары, где собраны многочисленные документы, личные вещи и фотографии несгибаемого борца-революционера. Теперь на Кубе день гибели Че - это день приема в пионеры. Каждый год продолжать его дело клянутся десятки тысяч детей, за счастье которых он отдал свою жизнь. Почти все палачи и предатели, виновные в гибели Че, познали карающий перст судьбы, редко кто из них остался в живых вскоре после его трагической смерти, а имена их навеки преданы забвению. События последних лет только убеждают нас в правоте Че Гевары. Нахрапистая агрессивная политика США заставляет задуматься над судьбой мира не только левонастроенную общественность, но и правительства большинства стран мира. Антиамериканские национальные политические силы победили на выборах во многих странах Латинской Америки: Бразилии, Аргентине, Венесуэле, Боливии, Никарагуа. Кубинской революции исполнилось 48 лет. Все попытки США вернуть Кубу в сферу своего господства потерпели неудачу. Подвиг Че, овеянный ореолом революционной романтики, чистота и бескорыстность его действий близки всем борцам против угнетения во всем мире.
Юрий Плутенко
http://voin-brat.ru/content/view/144/20/
