Интервью председателя комиссии Общественной палаты по международному сотрудничеству и общественной дипломатии В.А. Никонова главному редактору журнала "Дипломат" Ю.В. Тавровскому.
-- Глубокоуважаемый Вячеслав Алексеевич, давайте начнем не с деятельности возглавляемой Вами комиссии, а с самой Общественной палаты. В чем причина ее создания? Использовался ли при ее создании какой-то зарубежный оригинал, аналог?
-- Насколько я знаю, аналоги Общественной палаты есть почти в 70 государствах. Как ясно из самого названия, это общественная организация. Она должна представлять интересы российского гражданского общества в отношениях с властью и контролировать деятельность власти от имени гражданского общества. В отношении Палаты принят специальный закон и она наделена рядом полномочий, которыми не обладают другие общественные организации, например, запрашивать информацию из государственных органов, которые обязаны ее предоставлять. Палата также дает заключения по тем или иным законопроектам или проектам правительственных решений, которые эти законодательные и государственные органы обязаны рассматривать по существу. Кроме того, члены Общественной палаты имеют право участвовать в заседаниях как комиссий Государственной Думы, так и коллегий министерств, что позволяет в большей степени учитывать интересы общества при выработке и проведении политики. Не знаю, в какой мере при создании Общественной палаты учитывался опыт других стран, но могу сказать, что учитывался отечественный опыт, связанный с ситуацией монетизации льгот зимой прошлого года. Недостаток общественной экспертизы привел к неприятным социально-политическим последствиям, на улицы вышли тысячи недовольных людей. Если бы Общественная палата существовала два года назад, этого можно было бы избежать.
-- Какова структура Палаты?
-- В Общественной палате сейчас работают 17 комиссий. Одна из них занимается вопросами международного сотрудничества и общественной дипломатии. В состав комиссии в качестве постоянных членов входят 5 человек, и еще 13 членов Палаты имеют право совещательного голоса, являясь членами других комиссий.
-- Насколько профессиональны члены Комиссии по внешней политике?
-- Считаю себя достаточно профессиональным, равно как и моих коллег. Все они имеют самый разный опыт международной деятельности. Предположим, Павел Суляндзига, будучи руководителем Ассоциации коренных и малочисленных народов России, возглавляет одну из комиссий ООН, связанных с коренными и малочисленными народами. Он также занимается так называемым арктическим измерением международной политики, что особенно для нас актуально, поскольку в этом году Россия председательствует в Арктическом совете. Руководитель Межгосударственной ассоциации женщин-предпринимательниц Лидия Блохина много лет осуществляет серьезные международные контакты по линии женского движения. В числе наблюдателей Комиссии работают представители ведущих конфессий России, например епископ Феофан (Ашурков), который был руководителем российских православных миссий и на Ближнем Востоке, и в Латинской Америке, а также епископ Сергей Ряховский, руководитель протестантских общин России.
-- Как долго работает Комиссия?
-- Комиссия работает столько времени, сколько прошло со времени создания Общественной палаты - с 22 января этого года.
-- Чем сейчас занимается Комиссия?
-- Мы провели несколько мероприятий. Прошла большая конференция, посвященная мировому опыту общественной дипломатии, и возможности его применения на российской почве. Участвовали представители почти 100 общественных организаций России, которые так или иначе занимаются международными делами. Мы участвовали в проведении так называемого "второго трека" двусторонних отношений с США, участвовали в проведении российско-американского семинара. Затем провели аналогичный семинар в формате "второго трека" российско-японских переговоров с участием Посольства Японии и Японской ассоциации международных исследований. Кроме того мы провели большую конференцию по общественному измерению Шанхайской организации сотрудничества. Не так уж мало для первых полутора месяцев.
-- Вячеслав Алексеевич, Общественная палата и ее комиссии имеют право контролировать деятельность государственных органов. Вы уже пытались контролировать, например, МИД?
-- Порядок контроля за деятельностью министерств определен Правительством Российской Федерации. Порядок контроля в отношении министерств, подчиненных непосредственно Президенту России, в том числе и МИД, должен быть определен самим Президентом, но соответствующий указ еще не подписан, хотя и ожидается в самом скором времени. У нас хорошие отношения с МИД, мы провели встречи с его руководством, договорились о том, как будем взаимодействовать. Контроль возможен также в форме анализа законодательства по внешнеполитическим проблемам, которое рассматривается в Государственной Думе. Таких законов немного, другие комиссии Палаты имеют дело с гораздо большим объемом законотворчества. В качестве основных направлений экспертизы мы выбрали ратификацию Конвенции ООН о противодействии коррупции, которая сейчас рассматривается в Государственной Думе. Кроме того, в сотрудничестве с Комиссией по толерантности и свободе совести мы будем анализировать весь комплекс законов, связанных с миграционной политикой.
-- Насколько полезным Вы считаете создание Общественной палаты, деятельность ее комиссий?
-- В любом случае я не считаю их вредными. Вот лишь один пример. Содержание нашумевшего Закона о неправительственных организациях претерпело очень серьезные изменения в гораздо большей степени из-за позиции Общественной палаты, чем из-за позиции Евросоюза или США. Для меня это очевидно. Да, закон принимался еще до того, как была создана Палата. Но я участвовал в работе по внесению поправок в этот законопроект. В плане работы Комиссии также слушание, которое мы проведем после вступления закона в силу. Мы пригласим представителей неправительственных организаций, в том числе зарубежных, и они расскажут нам о том, насколько осложнил или облегчил им жизнь этот закон. Мы собираемся держать эту проблему на постоянном контроле.
(интервью журналу "Дипломат", май 2006 г.)
