В начале сезона, через три месяца после родов, Ольга Дроздова вышла на сцену родного театра "Современник" в роли Шарлотты в чеховском "Вишневом саде", а совсем недавно, в конце марта, по-новому, неожиданно и сильно сыграла Ольгу в новой редакции "Трех сестер".
- Вы очень быстро вернулись на сцену после беременности и родов, которые, как правило, сильно меняют мироощущение женщины. Ваше отношение к своим ролям как-то изменилось?
- Мне в последнее время любопытен не конкретный персонаж, а его тема. Тема одиночества и той Любви, которая если дана человеку как Дар, то он не может быть одинок. И я счастлива, что у нас на "Трех сестрах" сейчас полные залы молодых людей, которые ждут нас, артистов, после спектакля, и рассказывают, что они что-то очень важное для себя поняли, какие-то больные для себя вопросы решили благодаря ему. Мне это важно. Как мне важно, что спектакль "Мамапапасынсобака", несмотря на его развлекательную, яркую форму, заставляет зрителей подумать о главном, о себе, в конце концов, да и просто подумать...
- А вы как зритель зачем ходите в театр?
- Я когда была беременная, ходила на спектакли Сергея Женовача. И хотя в зале было тесно и душно, и стулья были неудобные, и срок беременности у меня был уже довольно большой, но я даже не замечала, как проходили четыре часа "Захудалого рода", потому что я прошла на этом спектакле через очищение. Потом я стала ходить в этот театр еще и еще - именно за очищением. По большому счету, это то, зачем ходят в церковь. Мы же иногда эгоистически ходим в церковь, не только чтобы поклянчить, но и чтобы с нами там что-то произошло. Чтобы, если плохо, если потерял опору, найти ее. Вот за этим и в театр ходишь - такой театр, как у Женовача и, конечно же, хотя это и нескромно, "Современник".
- Вы всегда говорите про "Современник" как про дом. Вы никогда другого дома себе не хотели?
- А у меня потребности такой не было. Хотя были периоды, когда я по пять-шесть лет ничего нового не репетировала. Но у меня уже был такой большой репертуар, и уже были спектакли по Чехову, что скучать не приходилось. Чехов ведь такой автор, что в его пьесах все время растешь. И никогда не сыграешь его только на технике, на мастерстве, все надо из себя брать, а чтобы не было пусто внутри, надо разрываться и взрослеть.
- Вы трудоголик?
- Я очень ленивый человек. Поднять меня с дивана очень тяжело. Но если уж я поднялась, становлюсь работоголиком. Да и, слава богу, у меня такая профессия, которая не дает мне расслабляться ни на секунду. Роль, роли живут внутри меня все время, где бы я ни была, чем бы я ни занималась. Но, как однажды сказал мне наш современниковский режиссер и замечательный педагог Александр Иванович Савостьянов, после каждой премьеры надо ставить свечку в церкви, чтобы освободиться от персонажа.
- Как вы относитесь к людям, которые, с одной стороны, приходят смотреть вашего Чехова в "Современник", а с другой стороны - с удовольствием читают желтую прессу, которая много про вас пишет?
- Нормально я к ним отношусь. Я сама - такой же человек как они, так что ничего зрительское, так сказать, мне не чуждо. Единственное - это что меня, наверное, отличает, это что я ужасно не люблю и боюсь, когда много народу собирается в одном месте. Даже походы, скажем, на премьеры к своим друзьям или на фестивальные показы - для меня чудовищное испытание, после которого я заболеваю. Интересно, что при этом я не боюсь полного зрительного зала. Я этого момента, кстати, опасалась после родов - что мой страх перед толпой перекинется на театр, на зал. Но когда я вышла на сцену в "Вишневом саде" и увидела переполненный зал - мне стало так хорошо, легко и спокойно, как будто я вернулась домой. Потому что я знаю, что именно зрители помогут мне довести роль, доделать ее, отточить. Не советы друзей или критиков, не мнения тех, кому я очень доверяю, а именно зрители.
- Вы уже чувствуете себя мастером?
- Нет, что вы! Мне сейчас еще до сих пор трудно и страшно Нет. Я из тех людей, которые, наверное, всю жизнь будут неуверенны в себе.
- Вы представляете себе свою жизнь без театра? В другой профессии?
- Я уже представила себе такую свою жизнь - без театра - во время беременности. В театре незаменимых нет, это давно доказано. И я поняла, что спектакли, в которых я играла, продолжают идти, и даже хорошо, что меня нет, потому что у молодых актрис появилась возможность заявить о себе. Причем на мои роли ввели абсолютно разных, разноплановых девочек, что было для меня удивительно - как-то я раньше не отдавала себе отчета в том, что у меня настолько разные роли в репертуаре. А тут заметила и порадовалась за себя и за них.
- А вы не боитесь конкуренции?
- Нет, я никогда не боялась вторых и третьих составов. И порой сама приводила режиссеру молодых актрис себе во второй состав - не потому что мне надо сниматься, а потому что я знаю, как это бывает в театре просто в силу случайности и несовпадения - когда молодая актриса два-три года сидит без ролей. И если у меня есть возможность стать для нее счастливый случаем - здорово! У меня здесь нет ревности, напротив, даже какая-то гордость, что не без моего участия талантливый человек попал на сцену.
- Вы всерьез во время беременности думали, что сможете не вернуться в театр?
- Да, я даже задумалась, а актриса ли я по своей природе, и что такого я сделала или еще сделаю, что сможет что-то изменить в мире, и еще думала о том, что если ничего не остановилось без моего участия, то есть ли вообще во всем этом смысл Такие глобальные были у меня мысли. До беременности мне было очень страшно, у меня начиналась паника, мне казалось, что если меня лишат театра, я умру. А во время беременности я поняла, что в жизни есть столько возможностей изменить себя и окружающий мир - в любой профессии, и даже начала подыскивать себе новое амплуа в жизни Но как только Галина Борисовна Волчек поманила меня на сцену, все мои "глобальные" мысли о смене профессии и возможности жить без театра были забыты в секунду.
- И больше не возвращались?
- Да нет. Занавес закрылся, свечки после премьеры уже поставлены, и снова теперь есть время задуматься может, о педагогике.
Беседовала Катерина АНТОНОВА
"Театральные "НИ"
