Московский этап телекарьеры Павла Шеремета оказался не менее бурным, чем белорусский, о котором шла речь в первой части интервью.
Начало в предыдущем номере
- Два года назад вы показали в программе "Время" фрагмент "Петербургского стиля", породивший скандал с отключением питерского ТВ. Кому принадлежала идея ваших телемостов с Невзоровым?
- Мне и тогдашнему руководителю службы новостей ОРТ Ашоту Баблумяну (сейчас он руководит информационным вещанием на ТРК "Петербург" - А.П.). Мы придумали ее вдвоем в кабинете. Поскольку я тогда вел аналитическую программу "Время" и от нас требовали резких высказываний и заявлений, мы позвонили Невзорову.
Нам нужен был человек-монстр, которым бы мы пугали людей. Невзоров очень талантлив, многие его советы я использую в работе (как, впрочем, и советы Доренко). В этом человеке какая-то странная смесь бунтарства и прагматизма, ему как-то удается выстраивать свою жизнь эгоистически-индивидуально и при этом удачно вплетать в нее взаимоотношения с политическими группировками.
Разные люди думают, что используют Невзорова, а на самом деле он использует их. Александр, безусловно, образованный человек, но эксплуатирует низменные человеческие чувства. Невзоров и Доренко в чем-то схожи друг с другом, но Невзоров мощнее.
В нашей работе в первое время была допущена единственная ошибка: тигра мы выпускали без флажков, из уважения к нему, и он иногда выходил из-под контроля.
Потом уже все наши реплики и перепалки в эфире обсуждались заранее, и мы работали очень технологично.
- Для вас провокации тоже всегда играли важную роль, начиная с демонстративного перехода белорусско-литовской границы, которая закончилась тюремным заключением и переездом из Минска в Москву.
- Невзоров провоцирует, чтобы шокировать, вызвать эмоции. А я - чтобы породить дискуссию, включить мозги.
- Самой заметной вашей провокацией было развязывание информационной войны. Именно вы показали сюжет о проблемах "Медиа-Моста", впервые нарушив корпоративную солидарность. Развязка соответствовала вашим ожиданиям?
- Мне очень стыдно за то, что происходило во время парламентских и президентских выборов. Это мой негативный профессиональный опыт. Когда я начинал вести аналитическую программу, то не ожидал, что накат будет настолько серьезным - со стороны акционеров и Кремля. И задания будут формулироваться настолько жестко.
- Кому принадлежала инициатива назначить вас на эту роль?
- Шабдурасулову. Березовский ее поддержал. Тогда не было аналитической программы. Всем было очевидно, что Доренко в спокойное политическое время не нужен, - это лишний раздражитель. Но когда начались парламентские выборы, ситуация начала выходить из-под нашего контроля. Мы переоценили cобственные возможности противостоять давлению извне.
- Мы - это кто?
- Я, Баблумян, Шабдурасулов. Нам казалось, что мы сможем сохранить какую-то объективистскую позицию. Но во время парламентских выборов все каналы были за гранью добра и зла. Это, кстати, и привело к затягиванию информационной войны. На мой взгляд, может быть, порочно было обливать грязью Лужкова, но точно так же порочно было делать из Лужкова и Скуратова ангелов, как это делало НТВ.
Программа, которую я вел, каждую неделю начиналась и заканчивалась для нас скандалом. Мы требовали какой-то самостоятельности, отпихивали разные материалы. Например, когда ситуация касалась НТВ, не позволяли себе оценок, касаясь только цифр и денег, хотя могло быть хуже. Каждую неделю скандалы продолжались, и в результате я написал заявление об уходе из аналитической программы.
- Почему вы отказались от нее только за две недели до президентских выборов?
- После парламентских выборов у нас обострились отношения с Доренко, который везде заявлял, что он - главный герой парламентской кампании. Он потребовал, чтобы его программа выходила вместо моей в субботу, и было решено, что я буду вести воскресное "Международное время" в 22.00. Уже были сделаны декорации, заказаны материалы. А в 19.00 против Киселева должна была выходить программа "Невзоров".
Сетка была уже опубликована в газетах, но накануне стало известно, что Добродеев назначен гендиректором ВГТРК. Все поняли, что политический и финансовый ресурсы сейчас будут переориентироваться с ОРТ на РТР.
ОРТ превращался в желтый маргинальный телеканал, где каждый день всех направо и налево долбал Миша Леонтьев, в субботу закатывал в асфальт Доренко, в воскресенье окончательно должен был добивать Невзоров, а где-то там в международной панораме мировой сионизм освещал бы Шеремет.
На ОРТ срочно все было переверстано: в субботу поставили авторскую программу Доренко - пусть лепит, что хочет, а с официальной аналитической программой "Время" в воскресенье должен был выходить я. Ее первый выпуск был довольно странным, она вышла на тему "русские в мире", поскольку сюжеты были отсняты для другого проекта на международную тему.
Но потом у меня опять начались конфликты с Татьяной Кошкаревой (накануне парламентских выборов она возглавила информационное вещание ОРТ - А.П.). После серии скандалов - например, ей очень хотелось отличиться и показать гомосексуалистов, голосующих за Явлинского, - я решил, что хватит экспериментов. Ушел из "Времени" и долго смывал этот позор.
С Кошкаревой у меня всегда были плохие отношения. Она очень четко выполняет волю хозяев и прививала это на ОРТ. Не знаю, почему Березовский назначил Кошкареву гендиректором "Независимой газеты", - после того, как она пару раз предала его: все металась между ним и Кремлем.
- А какие отношения были у вас с Березовским?
- У нас не было никаких отношений. Я очень уважаю его, он - гениальный человек. Его политическая линия меня устраивала. Я считал, что приход Примакова и Лужкова - страшное зло для России. Из тех кандидатов в президенты, которые были, реальной альтернативы просто не существовало.
- Перемена отношений Березовского с Кремлем повлияла на ваши взгляды?
- Он - политик. Это его внутреннее решение, и, может быть, оно правильное. Я не мыслю в таких категориях, как Березовский.
- То есть линия Путина вас устраивает.
- На самом деле четкой линии у Путина нет. Один из главных постулатов для успешного офицера внешней разведки заключается в том, что нельзя оставлять обиженных людей: обиженный человек - это потенциальный предатель. Посмотрите на действия президента - Путин очень великодушен. Он отодвигает, но не душит, все забирает, но не сажает и позволяет выехать за границу. Есть опасность, что и политика его будет такой же качающейся - ни в одной из ситуаций он не пойдет до конца.
Я считаю, что Россию спасет только либерализм - такое огромное пространство невозможно уже сдерживать чисто административными способами. Если президент хочет построить национальный либерализм, я полностью "за". Пока Путин не совершил никаких явных поступков, которые бы говорили о том, что это все не так. За исключением, на мой взгляд, НТВ и "Курска".
Я считаю, что НТВ можно было простить, поскольку другие каналы прощают. Но во многом энтэвэшники сами виноваты, заигравшись в собственную исключительность.
Гусинский во время парламентских выборов вел свою игру, за что и поплатился: либо не бери государственные деньги, либо не работай против государства. С Березовским ситуация сложнее - мне кажется несправедливым, что его вынудили продать акции ОРТ.
- Почему вы сняли для ОРТ юбилейный фильм о Горбачеве, но проигнорировали юбилей Ельцина?
- Я очень хотел снять фильм о Ельцине, но этим должны были заниматься другие люди, и у них это не получилось. Эмоционально, чисто по-человечески я на стороне Ельцина - этот человек спас меня из тюрьмы, это мощный политический лидер, я отношусь к нему с очень большим уважением. К Горбачеву отношусь спокойнее - он мне интересен как человек, который был на самой вершине власти, а потом упал вниз.
- На пресс-конференции по поводу Завадского вы сказали, что Ельцин вел себя по отношению к Лукашенко определенным образом, а сейчас "у нас не тот президент".
- Если бы я сейчас сидел в белорусской тюрьме и президентом был Путин, моя судьба сложилась бы не так благоприятно. Потому что при Ельцине свобода слова была из разряда священных коров, и в этом отношении его политика была прямая и понятная. К сожалению, у нынешнего президента в отношении к журналистам и свободе слова нет четкой позиции. Он иногда становится жертвой интриг. Это чисто кагэбэшное воспитание - интриги ради интриг: когда вообще непонятно, кто что говорит и кто чего хочет. Идет тотальная разводка друг друга.
- Какова нынешняя ситуация на ОРТ?
- ОРТ находится в ситуации отстраивания: cерьезная смена менеджмента, политические катаклизмы, финансовая неопределенность - все влияет негативно. Непонятен наш собственник: то ли государство, то ли частные инвесторы. Последние уже не финансируют канал (после истории с акциями Березовского), государство пока тоже не помогает, потому что в бюджете это не прописано. При этом мы, конечно, находимся под контролем государства.
Странно все это: либо вы нас финансируете и контролируете, либо отпустите на волю.
Может быть, положение будет исправлено: в сентябре собирается очередной совет директоров, опять что-то обсудят.
- Вы собираетесь возвращаться в информацию?
- Пока нет.
10/9/2001
Анна Пушкарская
Аналитический еженедельник "Дело"
