Игорь Шишкин: Сегодня я прошу вас, Игорь Ростиславович, ответить на следующий вопрос: когда и как произошло массовое вовлечение евреев в общественную жизнь Европы? Какое влияние еврейские общины оказывали на народы Европы в новое время?
Игорь Шафаревич: Это связано с так называемым движением за эмансипацию евреев, которое возникло в XVIII веке как очень тесно связанное с общеевропейским течением Просвещения. Но импульс шел изнутри еврейства. Наиболее известной фигурой был Мозес Мендельсон, который молодым человеком с котомочкой за плечами пришел в Берлин, стал учить немецкий язык и пропагандировать, что евреи должны принять образ жизни окружающего народа, его культуру, не разрывая со своими национальными и тем более религиозными традициями. Он даже писал, что если бы встал вопрос, "выбирать ли между нашими религиозными убеждениями и эмансипацией, мы бы расстались с эмансипацией". Это встретило очень горячую поддержку со стороны движения просвещения. Например, Монтескье в "Духе законов" писал, что отношение христиан к евреям останется навсегда позором для этого века. Одним из активнейших в Германии деятелей немецкого просвещения был Лессинг. Он в частности обеспечил то, что евреям был открыт свободный доступ в масонские ложи, контингент которых был ? высшее общество. А до того в Германии в уставах масонских лож был параграф, запрещавший принимать евреев.
Но возникали и противоположные взгляды. Появлялись брошюры "Против евреев", которые вызывали возражения и с немецкой, и с еврейской стороны. Были брошюры "За евреев". Это описывает Гретц в своей истории. Он говорит, что литература эта лилась, как водопад. Это очень интересное, как мне кажется, явление. С одной стороны оно, конечно, понятно. Потому что движение просвещения стимулировало взгляд на всех людей с единой точки зрения. А евреи жили, с точки зрения просвещенных европейцев, в унижающем их достоинство положении, очень во многом были ограничены. В частности, ограничены сами своей общиной, давлением общины, ее законами.
Но загадочно вот что: в то же время в Германии большая часть населения была просто крепостными, причем большая часть ? крестьяне, но и многие жители городов были крепостными. И, казалось бы, их трудности жизни были ближе просветителям, которые принадлежали к одному с ними народу, говорили на одном языке, исповедовали одну веру, в одни храмы ходили. Но вот того водопада, о котором говорит Гретц, тут не возникло совершенно. Мирабо перед французской революцией ездил в Германию, и написал книгу "Морис Мендельсон и положение евреев в Германии", но о положении крестьян в Германии он не задумывался.
Возникает естественный вопрос: чем же объясняется такое тесное сотрудничество движения просвещения и вот этого течения с требованиями эмансипации евреев, то есть призывом к евреям отказаться от своей приниженности и требованием предоставить им равные права в обществе? Чем определяется эта связь? С одной стороны, идеологическими соображениями, ясно. С другой стороны, евреи обладали громадной финансовой мощью в то время, как других капиталов в Европе было мало. Люди свободных профессий ? писатели, артисты, например, очень зависели от финансовой поддержки. Но была, очевидно, и какая-то внутренняя связь.
Эта связь заключалась, мне кажется, в том, что движение просвещения было направлено против традиционного жизненного строя. И в этом смысле представители таких обществ, которые с этим строем никак не были связаны, а полностью от него изолированы, они и воспринимались как естественные союзники. Это привело, прежде всего, во Франции под влиянием французской революции к провозглашению равноправия евреев. Это был непростой процесс, несмотря на то, что такое требование соответствовало всем нормам, идеям и принципам французской революции. Законодательное собрание не раз голосовало, и не раз это провозглашение равноправия не проходило под влиянием голосов представителей Эльзаса, части Франции, где были в основном сосредоточены евреи, которые имели противоположно направленные наказы от своих избирателей. Но, наконец, оно было принято.
Идею этого равноправия поддержал Наполеон, но потом резко изменил свою позицию. Он произнес громкую речь, что евреи остаются государством в государстве, что они заменили феодалов, экономически подчинили себе крестьян в тех областях, где они живут. Он издал закон, по которому в некоторых отношениях права евреев во Франции урезывались, но объявил, что этот закон ? на 10 лет, это как бы испытательный срок, который, как он надеется, покажет евреям, что они являются полноправными французскими гражданами, будут рассматривать себя не как членов своей общины, а как граждан Франции. И тогда закон будет отменен.
Но режим Наполеона 10 лет не просуществовал. И хотя Наполеон сам исходил из принципов, что во Франции революция кончена, и принципы революции не поддерживал, но всюду в Европе, где проходили его войска, они несли эти идеи. В частности, было объявлено равноправие евреев в странах, которые были завоеваны Наполеоном. После его поражения предоставленные евреям права были взяты назад почти повсюду, но с течением времени, под влиянием революционных событий, евреи приобрели равноправие в Англии, Пруссии, в Австрии и так далее. Уже к середине XIX века в большинстве европейских стран действительно этот процесс завершился. Это поразительное явление. Примерно за один век большой народ совершенно радикально изменил характер своей жизни, вышел из полной, жестко регламентированной изоляции, включился в культурную, бытовую жизнь окружающих народов.
Наставшее после этого время можно назвать золотым веком, когда многим показалось, что теперь не существует вопроса взаимоотношений евреев и окружающих народов, который ранее рассматривался как болезненный. Он постепенно, на глазах тает, как снег под солнцем. Евреи все больше уверяли себя, что они такие же немцы, французы, только отличающиеся тем, что они исповедуют Моисеевы законы. Появилось так называемое "реформационное" иудейство, которое смягчало правила иудаизма, например, оправдывало смешанные браки, и их количество стало расти. Росло и еврейское влияние, как в традиционной сфере, в которой евреи всегда были влиятельны, финансовой, так и в принципиально новой ? идеологической. Оно захватило литературу, журналистику, то, что сейчас назвали бы средствами массовой информации, а потом и политику, политическую жизнь.
Может быть, одной из наиболее характерных фигур в этом течении в Германии был Гейне. Он, с одной стороны, происходил из еврейской среды и материально зависел от своего дяди, который придерживался очень ортодоксальных взглядов. С другой стороны, Гейне был глубоко талантливый поэт. Этого нельзя отрицать, это видно объективно, его переводили и Тютчев, и Лермонтов, и столько романсов на его стихи написано. Но как поэт он мог реализоваться только в течении немецкого романтизма. И вот эти две силы как бы его разрывали. Он крестился уже взрослым человеком, по окончании университета. Ему приписывают фразу: "Крещение мое ? это входной билет в европейскую культуру".
Но несколько позже, в XIX веке, немецкий историк Трейчке написал историю Германии XIX столетия, где у него, тогда это еще возможно было, появилась специальная глава "Еврейское влияние". Он его выделяет, естественно, как исторический факт, а это очень ценимый историк.
И вот он приписывает такое высказывание Гейне: "есть идеи-насекомые, которые испускают вонь, когда их раздавишь. Таково христианство. Оно было раздавлено 1800 лет назад (думаю ? это распятие Христа он отметил), а до сих пор нам, бедным евреям, отравляет воздух". И в дневнике отдельно сохранилось такое стихотворение, которое я не знаю стихотворного русского перевода. (Текст на немецком языке). То есть "И вот ты приполз к тому кресту, который ты презирал и недавно еще надеялся втоптать в грязь".
Он высказывал не раз резкую антипатию по отношению к немцам. Он писал, что "все немецкое мне противно". Вот он пишет своему другу: "А ты, к сожалению, немец. Все немецкое действует на меня как рвотное. Моим ушам противен немецкий язык. Мои стихи противны мне, потому что они написаны по-немецки". Когда он крестился, то его плохо приняли в обществе, не будучи уверенными в искренности обращения. Он, чтобы полностью себя показать отошедшим от еврейства, распространял различные шутки. Это восстановило против него евреев. А сам он был человек еще от рождения, по-видимому, желчный, раздражительный. Это всю жизнь и все творчество его разрывало. Вот он пишет письмо своему другу: "Меня одновременно преследуют христиане и евреи. Последние за то, что я не отстаиваю их равноправия в Бадене, Нассау и других дырах. О, близорукие. Лишь у ворот Рима можно защищать Карфаген". И вот тут возникает загадочный вопрос. Что это за "Рим", о котором идет речь, у ворот которого надо биться? И что это за "Карфаген", который он имеет в виду?
Он внес в поэзию совершенно особый сатирический, насмешливый элемент, довольно чуждый поэзии, критики называли его зарифмованным фельетоном.. Например, его поэма "Зимняя сказка" содержит такой эпизод. Он встречает богиню города Гамбурга. Она предлагает ему погадать, но вместо кофейной чашки приносит ночной горшок. Услышав этот запах немецкого будущего, он затыкает нос и в ужасе убегает. На этом сказка и кончается. Тут довольно трудно искать поэзию. Но, по-видимому, именно этот элемент людей какого-то направления и привлекал. Можно вспомнить "Отцов и детей". Там Кирсанов говорит: "А мне нравится Гейне, когда он смеется". По-видимому, этот элемент, направленный против окружающего мира, и был привлекателен. Гейне так и остался, вероятно, крупнейшей еврейской фигурой в немецкой литературе.
Течение продолжалось, оно охватывало не только литературу, но и журналистику. Например, как возникла одна из крупнейших немецких газет ? "Франкфуртская газета". В 50-е годы банкир Розенталь начал издавать во Франкфурте "Деловое обозрение". Вскоре другой банкир, Леопольд (Леб) Зоннеман, превратил его во "Франкфуртскую деловую газету", которая с 1866 года стала называться "Франкфуртской газетой". Столь же влиятельной была берлинская газета "Берлинер Тагеблатт", основанная в 1871 году Рубеном Мозесом. Орган демократической партии "Берлинер Цайтунг" основан в 1879 году Ульштейном, еврейским предпринимателем, разбогатевшем на торговле и впоследствии создавшем громадный концерн прессы.
Это относилось далеко не к одной Германии. Например, с Великобританией у нас ассоциируется агентство "Рейтер". К своему удивлению, я обнаружил, что Рейтер, основавший это агентство, на самом деле имел фамилию Иосафат, крестился уже взрослым человеком. Причем написано это в немецком биографическом словаре. Точно также другую влиятельную газету, "Дейли телеграф", купил Иосиф Мозес Леви, которого почему-то не любил Маркс, и очень сильно нападал, подчеркиваю, на его еврейскую наружность, говорил, что он никуда не спрячет свой длинный нос. "Дейли экспресс" издавал Р. Д. Блюменфельд. И так далее.
Это было течение, которое не только реально обеспечивалось евреями, но было связано с их тесным переплетением со всей жизнью. И в частности оно было связано с ростом смешанных браков, которые были даже оправданы "реформационными" иудаистами. Например, из числа всех браков в Пруссии в 1880 году смешанными стали 10 %, в 1890 ? 13%, а в 1913 уже 20%.
Надежды на то, что "еврейский вопрос" перестал существовать, возникшие как с еврейской стороны, так и со стороны представителей многих, особенно либеральных, направлений европейской мысли, уже, по-видимому, и тогда не вполне осуществлялись. Например, в Германии возникло очень мощное течение, объявившее, что оно борется с засильем евреев, подчинением всей жизни еврейству. И оно само назвало себя "антисемитским". Я думаю, похоже, что термин "антисемитизм" именно тогда ими самими придуман, как формулировка вот такого своего принципа ? что они борются против еврейского засилия. Тогда публицист В. Марр написал брошюру с сенсационным названием "Победа еврейства над германством", где он утверждал, что мир уже завоеван еврейством. Причем побежденным даже запрещается об этом говорить. Единственная еще не побежденная и борющаяся страна ? это Россия, но соотношение сил там таково, что исход борьбы предопределен. Против России будут брошены все силы, из нее сделают архимедову точку опоры, чтобы перевернуть мир. Аналогичные течения были и во Франции, тоже очень влиятельные.
А в качестве реакции на них с еврейской стороны появилось течение сионизма. Оно было основано в конце XIX века Теодором Герцлем, который принадлежал к среде ассимилированного еврейства. Но под влиянием процесса Дрейфуса, за которым он наблюдал, будучи корреспондентом в Париже, он пришел к идее сионизма. Это было очень бурное течение, которое вызвало много шума. Первый сионистский конгресс собрался в 1897 году, и до Первой мировой войны состоялось уже 11 конгрессов, один за другим. Была выработана точка зрения, что целью переселения для создания независимого еврейского государства является Палестина. Совершенно непонятно было, как то количество евреев, которое тогда существовало, могло проживать в этой маленькой стране.
Но тогда выступило другое течение. Гинцберг из России (Ахад Хаам), основавший так называемый "духовный сионизм", считал, что целью существования такого независимого государства является создание духовного центра, а для этого даже не нужно переселять туда большинство евреев, достаточно одного процента. Но реально в XIX веке переселение было численно незначительно. И к началу мировой войны в Палестине жило всего несколько десятков тысяч евреев.
Мощным течением, тоже все-таки отражавшим отказ от концепции ассимиляции с окружающим народом, была эмиграция в Соединенные Штаты. За один XIX век еврейское население Соединенных Штатов выросло с 3 тысяч до 2 миллионов. Создалась мощная община, которая играла и до сих пор играет решающую роль в еврейском мире. Как же она была организована? Мне кажется, здесь возникает очень интересный вопрос. Уезжали евреи в основном из России, из западного края, где они жили в рамках кагальной системы. Трудно себе представить, что эта кагальная система полностью была перенесена в Америку, но в трансформированном виде эта традиция была продолжена, потому что люди то были те же самые.
И действительно, даже издававшаяся перед первой Мировой войной в России еврейская энциклопедия описывает, что евреи Соединенных Штатов были организованы в так называемые "ордена". Что это были за ордена, не понятно. Внешне они были похожи на организации масонского типа. Они делились на ложи, на капитулы, более глубоко принцип не был известен. В XIX веке там было охвачено этими орденами более 250 тысяч человек. Из них самым влиятельным оказался орден Б"най Б"рит. В книге, посвященной истории ордена, говорится: "Поскольку евреи, родившиеся в Соединенных Штатах, становились слишком американизированными и недостаточно еврейскими, еврейская община оказалась неспособной их интегрировать. Это привело, в конце концов, к созданию ордена Б"най Б"рит. Поскольку американская еврейская община оказалось неспособной решить встающую задачу, немецкая еврейская община создала необходимые структуры, заменив централизацию кагала и синагоги, существовавшую до того среди евреев Нью-Йорка".
Это примерно, мне кажется, характеризует принципы эмансипации и организации еврейства до мировой войны. Мировая война, конечно, как и для всего человечества, принесла очень большие изменения в положении евреев. Наиболее ярко это видно на примере Германии. Но возникла идея, которую мы сейчас хорошо знаем. Во время войны всегда возникают идеи урегулирования экономики. Тогда в Германии была создана сеть так называемых военных обществ. Они создавались и поддерживались государством, поэтому финансировались им, но действовали как частные предприятия. Тогда появилась книжка, отвечающая именно на этот вопрос, который нас касается: евреи в военных обществах. Там утверждалось, что они составляют подавляющее большинство руководства этих обществ ? 90-98 %. Главным руководителем всей этой деятельности был Вальтер Ратенау, сын крупнейшего финансиста Германии, потом наследовавший его состояние, один из богатейших и влиятельнейших людей Германии того времени.
http://www.narodinfo.ru/article/194
viperson.ru
