Игорь Шишкин: Игорь Ростиславович, каково значение периода гетто в еврейской истории? И могли ли еврейские общины оказывать существенное влияние на жизнь народов в средние века в условиях самоизоляции?
Игорь Шафаревич: И да, и нет. С одной стороны, конечно, связи были очень ограничены и сжаты. Но с другой стороны, тогда среди еврейства проявились некоторые тенденции, которые может быть не в то время, а потом, оказались очень важными и влиятельными. Прежде всего, это накопление капиталов. Многие авторы, исследовавшие это, считают, что евреи были одними из основных носителей капитала в средневековом мире. Этот капитал все увеличивался и позже стал большой силой. С другой стороны, в идеологии еврейства произошли некоторые изменения.
На меня очень большое впечатление произвела одна книга фактически нашего современника. Автор ее ? Израэль Шахак. Его биография такова. Он родился в Польше еще до войны и получил еврейское религиозное образование. После войны переехал в Палестину, был там профессором химии. Сейчас на пенсии. Он написал книгу "Еврейская история, еврейская религия, тяжесть трех тысячелетий", которая издана по-английски и по-французски. Он высказывает там интересную точку зрения, что в Средние века, после упадка античности, мы долгое время не имеем никаких достоверных сведений о существовании еврейства, о жизни еврейских поселений. Ясно, что они были, но о них имеются только какие-то отрывочные данные из разных мест. И более-менее полный набор источников появляется только где-то к концу первого тысячелетия после Рождества Христова.
Шахак говорит, что в это время там сложилось совершенно особое мировоззрение, идеология, которую называют классическим иудаизмом. По его мнению, эта идеология господствует и до сих пор во влиятельных еврейских кругах, в государстве Израиль и в диаспоре. И поэтому, мне кажется, она важна. Он ее характеризует тремя чертами.
Во-первых, еврейское общество этого времени не содержало в себе вообще крестьян. Этим отличается эта эпоха от времени, когда писался Ветхий Завет или даже Талмуд. Соответственно, как он говорит, литература классического иудаизма исполнена по отношению к земледелию и крестьянам еще большей ненавистью и презрением, чем к язычникам.
Второй чертой, характеризующей европейские еврейские общины, Шахак считает непременное служение власти и вхождение в привилегированный слой населения. Не отрицая распространенной среди евреев бедности и антиеврейских гонений, тем не менее, он пишет: "самый бедный еврейский ремесленник, разносчик, арендатор, приказчик жил несопоставимо лучше, чем крепостной".
И третья черта: тотальное противостояние окружающему населению (исключая королей). Это проявляется и в конкретных положениях. Например, утверждается, что если происходит столкновение между евреем и христианином, или еврей насилует христианку, то сохраняется норма та же, которая в отношениях между евреями: за насилие ? смертная казнь. Но применяется она к христианке, даже хотя бы она была девочкой трех лет, потому что она оказывается виновной в том, что представитель "святого" народа совершил неблагочестивый поступок. С ней нужно поступить как с животным. Так об этом говорится и в Ветхом Завете: что в случае скотоложества, должен быть умерщвлен и виновник его, и соответствующее животное. Шахак предлагает и гонения на евреев рассматривать наравне с другими движениями низов, вызванными эксплуатацией.
Книга Шахака тем и подкупает, что он выступает с позиций еврейского, даже израильского патриотизма, говорит, что эта идеология определяет жизнь, мертвым грузом давит на нее, и евреи никогда не сделаются настоящим и полноценной жизнью живущим народом, пока они от нее не избавятся. Чем-то его слова похожи на то, что писал Солженицын еще до высылки, что народ не может спокойно жить, если он не осознает преступления, совершенные в его прошлом.
Шахак говорит, что евреям необходимо осознать существование еврейского шовинизма и концепции избранности и от них отречься. При этом он говорит, что речь идет не об абстракциях, потому что и сейчас возникают дискуссии на тему: как, согласно нормам классического иудаизма, относиться к язычникам на территориях, которые по праву войны оказались под властью Израиля? А это за последние десятилетия не раз случалось. В Израиле часто публикуются (он цитирует) заявления раввинов, которые утверждают, что отношение к ним должно быть такое же, как сформулировано в Ветхом Завете: "язычники должны быть истреблены, будь то мужчины или женщины". И при этом, то, что он пишет, производит впечатление убедительное, потому что он публикует это в Израиле и ссылается на публикации в израильских журналах и газетах. Если бы он говорил неправду, то я думаю, что он был бы смешан с грязью мгновенно. Он говорит, что этот тип жизни был свойственен еврейским общинам в Западной Европе до Французской революции, а в Восточной Европе и в XVIII, и в XIX веке. И вот как раз в Восточной Европе мы имеем его очень детальное, вплоть до бытовых мелочей, описание.
Именно в книге, изданной в XIX веке Яковом Брафманом под названием "Книга Кагала", описана жизнь этих общин. Их система управления называется кагальной. Он приводит около 300 разных постановлений кагальной администрации по разным вопросам, которые характеризуют этот тип жизни. Брафман, сам тоже еврей, как видно и по фамилии, но он в зрелом возрасте принял христианство. Однако мне кажется, что книга написана с симпатией к еврейскому обществу. Он, по-моему, с теплым чувством описывает празднования, обряды, которые там существуют, празднование Нового года и т.д.
Он как бы предваряет или дополняет книгу Шахака, говоря, что самое страшное, что он видит в этом обществе ? это чудовищная, как он говорит, власть еврея над евреем, т.е. централизация этого общества и полное его подчинение верхушке. Он описывает целый ряд примеров, как постановления регламентируют жизнь относительно того, кого можно пригласить в гости к себе на празднество ? "по два соседа с обеих сторон и троих живущих на противоположной стороне улицы", сколько можно музыкантов приглашать и т.д.
И дальше жизнь жестоко регламентирована, созданы специальные суды, называемые бет-дин, которые должны в дугу сломить дерзкого ослушника и заставить всякого еврея быть покорным талмудическому суду и закону. Они жестко регламентируют жизнь общины. Евреям может быть запрещено или разрешено жить в том или ином городе. Даже вплоть до того, что может быть запрещено осуществление супружеских отношений со своей женой. Для этого достаточно запретить ей ежемесячные ритуальные омовения, без которых это считается уже греховным и недопустимым.
Шахак тоже приводит целый ряд случаев, в основном касающихся Восточной Европы, где администрация еврейских общин осуждает членов этих общин на смертную казнь, как он говорит, особенно жестокую, например: запороть хлыстом до смерти. В каком-то случае он рассказывает, что официальная еврейская история ставит в упрек Николаю I (которого сам он считает известным антисемитом) то, что в одном местечке некий святой раввин, как он говорит, т.е. цадик, осудил еретика на то, чтобы тот был сварен в кипятке, и сообщается с недоумением, что попытки подкупить администрацию не увенчались успехом, и не только исполнители, но и сам святой человек были сурово осуждены.
Действительно, по документам, которые публикует Брафман, эти суды бет-дин использовали институт так называемых тайных мстителей или тайных преследователей, про которых говориться, что тайный преследователь должен утвердить торжественной присягой, что он никого на свете щадить не будет, а будет поддерживать талмудический суд всеми возможными средствами и мерами по данной ему инструкции.
И такая централизация внутри общины особенно сильна, когда дело касается отношений общины с внешним миром. А именно, оказывается, что существует некое правило, согласно которому имущество окружающих неевреев распределяется кагалом. То есть приводится постановление, в котором говорится, что по поводу тяжбы между представителями кагала и сыновьями покойного Ария относительно права на владение каменными лавками архиерея, представителями кагала постановлено то-то и то-то. Что же это значит? Они, конечно, не имели права забрать это имущество и передать кому-то. Но, во-первых, этим разрешается тому, кому предоставлено право пользования, добиваться этого пользования, как говорится, какими бы то ни было средствами. Но пока он этого не добился, он единственный имеет экономическое право арендовать, покупать и т.д.
Игорь Шишкин: Игорь Ростиславович, уточните, пожалуйста, я что-то не понял.
Игорь Шафаревич: Это право называется хазака. Когда оно распространяется и на людей, тогда оно называется меропие. И вот, например, такой документ приводится: "Если человек (еврей) имеет в своей эксплуатации нееврея, то в определенных местах запрещается другим евреям входить в сношения с этим субъектом и делать подрывы первому; но в других местах вольно каждому еврею иметь дело с этим субъектом: давать ему деньги в заем, подкупать и обирать его, ибо имущество нееврея все равно, что гефкер (свободное), и кто им раньше овладеет, тому оно принадлежит".
То есть кагал определял монопольное право экономических отношений того или иного члена общины с теми неевреями ? крестьянами, мелкими помещиками и т.д., которые жили вокруг. Эта жесткая монополия как внутри, так и вовне, вызывает ужас Брафмана. Он говорит, что евреи не могут жить свободно при этой власти еврея над евреем. Интересно, что Шахак, уже современный автор, пишет, что еврейские общины были одним из наиболее закрытых и тоталитарных обществ, которые известны в человеческой истории.
И поэтому он, как патриот Израиля и как человек, исповедующий либеральную систему взглядов, говорит, что Израиль не может стать открытым обществом до тех пор, пока он от этой идеологии не откажется, не переживет ее и не отвергнет. Эти два фактора, возникшие внутри еврейских общин, действовали и в более поздние периоды, которых мы сейчас еще не касаемся, когда евреи вошли в тесное взаимодействие с другими народами, среди которых они жили. И мне кажется, что содержательный смысл средневековой истории евреев заключается, с одной стороны, в развитии экономической мощи, а с другой стороны, в развитии идеологии классического иудаизма, как ее называет Шахак.
Игорь Шишкин: Игорь Ростиславович, вы сказали, что в средние века еврейские общины выработали идеологию классического иудаизма, сосредоточили в своих руках огромные финансовые ресурсы. Но тогда они, независимо ни от какой самоизоляции, должны были сыграть существенную роль в становлении капитализма, который зародился в Западной Европе в позднем Средневековье, а значит, и повлиять на весь ход мировой истории.
Игорь Шафаревич: Говорят, что на смену традиционному средневековому обществу пришел капитализм. Но капитализм, который развился в Западной Европе и потом оказал свое мощное влияние на весь мир, в частности, на Россию, ? это очень специфическая экономическая и даже в какой-то мере, может быть, духовная формация. Целый ряд крупных историков указывали на то, что основные компоненты, из которых складывается капитализм, существовали и в древнем Вавилоне, и в Риме, были и наемные рабочие, и торговля на экспорт, рынок и т.д.
Но некоторая очень специфическая комбинация сложилась в Западной Европе. Одним из исследователей генезиса западного капитализма был Вернер Зомбарт, и он утверждает, что именно тот характер, который приобрел капитализм в Западной Европе, он приобрел под еврейским влиянием. Он считает, что особенность этого типа общества заключается в коммерциализации экономической жизни, подчинении экономической жизни торговым операциям. Он говорит, что капитализм развился из ростовщичества, это основной дух капитализма, потому что в нем устраняется вся качественная хозяйственная деятельность, и он принимает чисто коммерческий характер. Ничего кроме некоторого обращения денег фактически не происходит, ничего не производится.
Это связано, может быть, с тем, что в Средние века евреи действительно были основными людьми, кому торговля деньгами, то есть ростовщичество, было разрешено, в то время как христианская церковь своим членам это категорически запрещала. Но, как Зомбарт утверждает, причина заключается, собственно, не в этом, а в том, что эта идеология утверждается и в Талмуде, и в положениях классического иудаизма, и что она была принята и воспринималась как естественная, правильная, даже освященная традицией.
На самом деле, требования христианской церкви по поводу запрета ростовщичества нарушались, и даже нарушались католическими монастырями, как он говорит. Охотников было много, вопрос заключался не в том, чтобы человек на это согласился, потому что человек слаб, и найдутся люди, которые согласятся на такие действия. А вопрос в том, чтобы это получалось хорошо. А получалось хорошо в основном у евреев, которые, во-первых, обладали крупными капиталами, а во-вторых, это не были слабыми людьми, поддающимися соблазну. Это были люди, которые как раз и осуществляют традиционные, здоровые, разумные, с их точки зрения, нормы.
Период, в течение которого складывался капитализм, занял несколько веков. Начался он где-то вероятно в Италии, может быть в XV веке, и шел очень болезненно. Вот, например, он отражен в изданной в Англии "Кембриджской истории", в томе, посвященном Средним векам. Там есть глава, написанная историком еврейства Ротом, где он пишет, что не было города в Италии, который не был бы захвачен антиеврейскими волнениями. Там происходили перевороты. Это не были какие-то возмущения, как где-нибудь на Украине во время Богдана Хмельницкого или гайдаматчины, когда избивали целые селения, крестьяне восставали против арендаторов и так далее. Приходил обычно в город проповедник и начинал проповедовать. Духовная жизнь была настолько напряженной, что проповедь его оказывала колоссальное влияние. Богатые люди, женщины снимали с себя драгоценности, принималось решение о том, что даруется право возвращения всем изгнанникам, и потом принималось, в качестве неизменного требования, установление минимального, почти нулевого процента по росту и изгнание евреев. Так было в целом ряде городов Италии.
Наиболее известное течение такого типа связано с именем Савонаролы во Флоренции. Но и он удержался там недолго. Он тоже как раз, в частности, запретил ростовщичество, но, говорят, за большую взятку папа его осудил. И это только один из наиболее известных примеров. Это был, так сказать, толчок в том направлении, в котором пошло дальше развитие.
Центр экономики стал перемещаться. Сначала это был вексель. Вексель, действительно, некая парадоксальная вещь: это долг, превращенный в товар. Собственно говоря, долг включает в себя не только обязанность отдать взятое, но некоторое чувство долга, благодарности, может быть, которое распространяется на человека, может, и на его семью, потомков. А вексель превращает долг в товар, который может быть перепродан. Зомбарт написал книгу на эту тему ? "Евреи и хозяйственная жизнь", в которой он рядом примеров подтверждается точкой зрения, что вексельное дело в эпоху, когда складывался капитализм, в основном, было в руках евреев. Потом оно превратилось в торговлю ценными бумагами, в биржу, которая стала как бы сердцем экономической жизни.
Действительно, происходит странная вещь. Здание биржи, там сидят какие-то люди, продают, покупают бумаги, какие-то бумаги повышаются, понижаются, и кажется, что это и есть центр, причина всех изменений. И в результате того, что какие-то бумаги понизились, что-то произошло на этой бирже, закрываются тысячи предприятий, иногда сотни тысяч людей оказываются без работы и так далее. Центр тяжести переходит с производства, хотя бы и капиталистического, на спекуляцию. Это еще больше сделалось очевидным во второй половине XX века, и подтверждает точку зрения, что в сферу спекулятивной экономики вложено в десятки, а некоторые экономисты говорят, в сотни раз больше денег, чем в сферу производственной, реальной экономики. Но началось это где-то в XVIII веке.
Например, автор знаменитого романа "Жизнь и приключения Робинзона Крузо" Дефо ? он в то же время, будучи плодовитым автором, публиковал такие руководства для начинающих предпринимателей. И вот он обсуждает вопрос: до какого времени стоит накапливать деньги в предпринимательской деятельности? И он указывает совершенно точную сумму ? 20000 фунтов, потому что, заработав 20000 фунтов, можно купить поместье и жить помещиком, а продолжая дальше копить, рискуешь разориться и потерять то, что имеешь. То есть тогда еще капиталистическая деятельность сохраняла характер, ориентированный на человека, на непосредственные человеческие желания, уж не говоря о том ? высокие или низкие. Это-то, по мнению Зомбарта, и было преодолено при создании более современного капитализма, как он его называет, "хох-капитализмус", или высокоразвитый капитализм, и в чем он видит основное влияние еврейства на развитие капитализма.
http://www.narodinfo.ru/article/193
viperson.ru
