Радикальные перемены в истории происходят удивительно внезапно, а иногда ещё и довольно спокойно[1]
У. Перри, бывший министр обороны США
ХХ и ХХI века были не только периодами многочисленных войн, но и в целом доказательством того, что военные результаты далеко не всегда превращаются в реализацию политических целей, но всегда связаны с повышенным риском и огромными материальными издержками. В разные годы эта мысль периодически становилась актуальной, а, нередко, и ведущей в политической повестке дня. Как следствие, – пересматривалось и значение силовых способов и средств, а также не военных средств политики, чьё значение к концу ХХ века стало доминировать в политике государств[2]. Военные победы США в Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии в новом веке подтвердили в очередной раз, что далеко не всегда они превращаются в искомые политические результаты. Тем не менее военная сила в политике Запада сохранила свое значение в качестве крайнего (но реального) инструмента, что отразилось непосредственно на развитии современного сценария ВПО[3].
Уже не раз выше говорилось о детерминирующем, определяющем влиянии развития глобальных тенденций в МО и ВПО на развитие СО в мире и в регионах, характер войн и военных конфликтов в постсоветский период 1990–2021 годов[4], которые в своей основе имели во многом объективный характер: превращение миропорядка в гегемонию США неизбежно вело к реанимации силовых методов политики даже в тех случаях, когда этого можно было бы избежать. Признавать или не признавать масштаб этих изменений во многом означает признание необходимости серьезных изменений в силовой политике в мире не только в США, но и в Китае, России и в других странах. Что предопределяется, в свою очередь, интеллектом и мужеством политической элиты.
Страны Запада в 1991 году выступали против расширения НАТО на восток и называли неприемлемым вступление в альянс стран Восточной Европы. Об этом сообщает Der Spiegel со ссылкой на документ, найденный в Британском национальном архиве. Документ, который ранее носил гриф «секретно», обнаружил американской политолог Джошуа Шифринсон. Речь идет о протоколе встрече политических директоров МИДов США, Великобритании, Франции и Германии в Бонне 6 марта 1991 года.
На встрече, которая прошла за несколько месяцев до прекращении действия Варшавского договора, участники обсуждали безопасность Польши и других стран Восточной Европы, пишет газета. Политики в Варшаве и Будапеште уже какое-то время «сигнализировали» о своем интересе к вступлению в Североатлантический альянс. Однако, пишет Spiegel со ссылкой на документ, Лондон, Вашингтон, Берлин и Париж посчитали членство в НАТО для стран Восточной Европы «неприемлемым».
Согласно документу, представитель МИД Германии Юрген Хробог сказал: «В ходе переговоров в формате «Два плюс четыре» мы ясно дали понять, что не будем расширять НАТО за пределы Эльбы. Поэтому мы не можем предложить Польше и другим членство в НАТО»[5].
Но гораздо реже говорится о влиянии изменений в стратегической обстановке (СО) на состояние и перспективы развития ВПО и даже МО. Между тем, такие изменения в XXI веке стали стремительно нарастать. Это стало следствием сразу нескольких процессов в развитии военных потенциалов, прежде всего, КНР и РФ, которые изменили СО в Европе и Юго-Восточной Азии и всём АТР. «Китай совершил беспрецедентный прорыв в развитии своих стратегических вооружений»[6]. Такое мнение озвучил в 13 сентября 2021 года глава Стратегического командования (СТРАТКОМ) Вооруженных сил США адмирал Чарльз Ричард в ходе интернет-конференции. «Впервые в нашей истории у нас одновременно есть два равных оппонента, потенциальных противника, имеющих ядерное оружие. Наша страна ранее никогда не оказывалась в подобной ситуации», – указал Ричард, отметив, что «прежние методы работы [в данной ситуации] не будут эффективны».
Таким образом, руководством стратегических сил США было признано, что в СО в мире произошли качественные изменения. «Очевидно, что это совершенно иная стратегическая ситуация, чем та, с которой мы имели дело с завершения Второй мировой войны, когда мы столкнулись с двумя сильными врагами в разных частях света», – подчеркнул адмирал Чарльз Ричард. По его словам, «масштаб расширения их военных возможностей практически не имеет примеров в истории». Ч. Ричард подчеркнул, что речь идет в первую очередь о ядерных вооружениях, но также касается обычных видов вооружений, космического и кибероружия.
Кроме того, другое направление в изменении СО касалось уже Российской Федерации. Ч. Ричард, в частности, отметил, что российские власти «методично продолжают широкомасштабную модернизацию» своих вооруженных сил. «Россия остается нарастающей угрозой»[7], – заключил глава СТРАТКОМ.
_____________________________________
[1] Перри У. Мой путь по краю ядерной бездны. М.: Политическая энциклопедия, 2017, с. 121.
[2] См. подробнее: Боброва О., Подберёзкин А. Политико-правовые вопросы противодействия проявлениям, направленным на подрыв основ государственности Российской Федерации / Эл. ресурс: сайт ЦВПИ «Евразийская оборона», 30.08.2021 / http://eurasian-defence.ru/?q=eksklyuziv/politikopravovye-voprosy
[3] Подберёзкин А.И. «Риск начала Третьей мировой войны не просто сохраняется, он стремительно усиливается», / Национальная оборона, 2021, №4, апрель, СС..9-20.
[4] Это классическое, традиционное влияние политики на войну – аксиома, которая, однако, конкретизируется в своих деталях в обратном влиянии – войны и СО на формирование ВПО и МО. См. подробнее в одной из последних работ: Подберёзкин А.И. Война и политика в современном мире. М.: ИД «Международные отношения», 2020. 312 с.
[5] Обострение между Россией и НАТО . ТАСС 19 фев, 2022// https://www.rbc.ru/politics/19/02/2022/620ff9a39a7947b55ab2cc00?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
[6] В ВС США считают, что Китай совершил прорыв в развитии стратегических вооружений //ТАСС, 14/09/2021.
[7] В ВС США считают, что Китай совершил прорыв в развитии стратегических вооружений //ТАСС, 14/09/2021.
