О Святославе Федорове вспоминает его жена Ирэн
На следующей неделе в Москве будет открыт памятник Святославу Федорову.
А на прошлой неделе мы отмечали бы 80-летие знаменитого доктора двадцатого века, новатора в глазной хирургии, героя очерков Анатолия Аграновского. Отмечали, если бы он не погиб в 2000 году в упавшем вертолете...
Образ столь замечательного человека не должен быть забыт. О тонкой и необходимой работе памяти наш корреспондент говорит с его женой Ирэн Федоровой.
О деле
Российская газета ` Святослав Федоров уникально ладил со временем, пересчитал свою жизнь на часы. И эти 600 тысяч часов жизни раскладывал поминутно... У Даниила Гранина есть повесть "Эта странная жизнь" о профессоре Любищеве, учитывающем свою жизнь поминутно. Кажется, Федоров - это второй пример человека в ХХ веке, считавшего каждый свой час.
Ирэн Федорова ` А для чего считал время профессор Любищев?
РГ ` Для эффективности. Чтобы больше сделать.
Федорова ` Тогда это то же самое. Федоров, ложась спать, говорил, зачем придумали этот сон, и спал всего 5 часов. Он погиб почти в 73 года, а обозначил себе срок жизни - 75 лет: 27 618 дней, или 600 тысяч часов. К врачам не ходил. Плавал в бассейне, лошадьми увлекался. Сколько ему досталось за этих лошадей от райкомов-горкомов: вы что, граф? Когда мы жили на Соколе, то летом наши лошади стояли у дяди Яши в деревне, а зимой Слава их забирал в конный дивизион милиции, ездил туда на машине, а потом на Громе или Шахе - по парку. Приходил домой в 10-11 вечера, накачанный энергией, говорил: готов бежать в институт снова.
Ему помогали четыре принципа счастья по Эдгару По. Человек счастлив, когда его любит как можно большее количество людей. Когда любит природу и наслаждается ею. Когда не ждет наград. И когда он каждый день делает что-то новое.
РГ ` Интереснее всего последний принцип...
Федорова ` Он ему всегда следовал. То он атрофию зрительного нерва лечит, то лезвие новое сапфировое опробывает. Все молодые головастые ребята каждый день шли к нему с новыми идеями. У него был принцип: в нашем институте инициатива не наказуема. Звонит мне: "Ты не представляешь, какая сегодня была защита, какой мальчик замечательный! Слушай, мы придумали такие ножницы. Ириш, а нож какой!" Они же первую операцию делали лезвием бритвы "Спутник". А потом Слава промерил остроту металла и понял, что самым острым должен быть алмаз. Связался с Якутском, и ему сделали первое лезвие из алмаза, потом из сапфира. Первым стал оперировать сидя, до этого все оперировали стоя. Первым - оперировать под микроскопом. Стол операционный сделал с подлокотниками, чтобы устойчиво держались локти, не тряслись руки. Это все с таким трудом принимали, в медицине всегда был ужасный консерватизм.
РГ ` Его новаторство затрагивало не одну медицину...
Федорова ` Современная российская частная малая авиация началась практически с Федорова. Лошади у Федорова появились у первого. Аренда - у Федорова. Новые экономические отношения в институте - у Федорова. Достойная зарплата по труду - у Федорова. В 1982 году нам разрешили выезжать вместе за границу. Он брал с собой такой металлический чемоданчик, наполненный нужными для операции инструментами, и мотался по миру, устраивал курсы, учил всех. Курсы были платными, но все деньги шли в институт. Он сразу же что-нибудь покупал на эти деньги. На выставки всегда приходил с кучей наличных, и все за ним ходили тучей, зная, что он обязательно что-нибудь купит.
Помню, в Сингапуре в 1986 году к нам в очереди на такси подошел молодой врач из Австралии и сказал: "Профессор Федоров, спасибо вам за мой хлеб с маслом". Он прошел обучение у американцев, обученных Федоровым своим методом радиальной кератотомии. Он создавал и отдавал, отдавал. У меня много фотографий из таких поездок. Вот мы, например, с Челентано. Он оперировал его тетку Джулиану.
РГ ` А его не доставали просьбы прооперировать то племянника шейха, то тетку Челентано?
Федорова ` Нет, он был счастлив. Чем больше, тем лучше. Он же специально построил поликлинику в институте и сделал там конвейер-"ромашку", чтобы очередей на операцию не было. А вы знаете, какие очереди были? Есть фотография, с крыши снято, очередь в поликлинику в 25 колен. Запись была расписана на 2-3 года вперед.
РГ ` Как вы считаете, его жизнь в политике - он был кандидатом в президенты - была удачной?
Федорова ` Он по этому поводу всегда говорил: я, как собака, лаю в 4 часа утра, когда народ спит. Думаете, он рассчитывал стать президентом, ввязавшись в кампанию выборов президента? Нет. Он прекрасно знал, что президентом его не выберут. Потому что народ еще не проснулся, 4 часа утра... Но он хотел, чтобы жизнь и люди менялись. Мне кажется, сейчас люди просыпаются раньше.
В своей политической биографии он приближался к "звездным моментам". Я была в ужасе, когда он вечером сказал: "А если я стану премьер-министром? Мне позвонил Ельцин утром и предложил". "Слава, - говорю, - ты с ума сошел, кончится нормальная жизнь, твоя свобода, твое дело?" В результате всевозможных кадровых стараний он не стал премьер-министром.
РГ ` Его гибель была очень неожиданной...
Федорова ` У него было предчувствие гибели. Моей сестре и одной нашей соседке по даче говорил об этом. Мне - нет. Я до сих пор верю в возможную срежиссированность его смерти. Евгений Примаков, его близкий друг, считал, что в истории с моим мужем ключевое слово - собственность. Не личная - института. Когда он погиб, никто не верил, что институт не его собственность.
РГ ` У него были друзья?
Федорова ` Он легко общался со многими, начиная от дворников и шоферов и кончая принцами, шахами, президентами, но "дружбы в засос" не было. А нам и не надо было очень много людей вокруг. Кто такой друг? Если тот, кто отдаст последнюю рубашку, то он отдавал ее всем подряд. Кто просил, для тех и делал. Любил повторять, переиначивая Достоевского: доброта спасет мир. Свобода, добро, невранье - его ценности. Он был прагматичным романтиком, считал, что врать невыгодно.
Пожалуй, настоящим старшим другом был Анатолий Аграновский. Когда он неожиданно умер, Слава был в шоке. И потом во времена Горбачева все сокрушался: "Как жалко, что нет Толи. Это только Толя мог написать". Аграновский - это же журналистская классика, умница, несуетливый. Приходил к Святославу в кабинет и шутливо жаловался: устаешь от твоей бурной деятельности, телефонных разговоров, указаний. Помню, строился институт, и Анатолий Абрамович с сыном Антоном были у нас на даче, а когда возвращались обратно, Слава повез их на стройку. Приезжаем, а там бабушка-сторож: "Святослав Николаевич, у нас только что какой-то пьяница дверь спер... " Слава - за угол, и в траншею за пьяницей с дверью на горбу. Бежит, стреляет в воздух из какого-то пугача... Тот испугался, бросил дверь, Слава ее обратно на себе понес в институт. Толя смеялся: "Слава, если бы у меня в "Известиях" кто-нибудь вынес стол..."
РГ ` Его главный принцип в деле?
Федорова ` Федоров говорил, что качество должно составлять смысл жизни. У Марка Шагала было такое выражение.
Он и меня подчинил своему делу. В 1982 году, когда дети мои закончили школу и поступили в институты, он сказал: "Ириш, хватит уже, ты денег на такси больше тратишь, чем зарабатываешь". (А он тогда 500 рублей получал, это были хорошие деньги.) Лучше пойди в операционную, поработай с девчонками. И я, акушер-гинеколог, оставила свою работу, прошла специализацию как операционная медсестра и стала его ассистенткой.
О любви
РГ ` Ваша семья была живым и нарицательным примером большой любви. Когда вы первый раз встретились, он уже был известным человеком?
Федорова ` Я никогда прежде его не видела и ничего о нем не слышала, когда пришла первый раз с авантюрной просьбой прооперировать мою тетку. Он пригласил меня в кабинет, встал из-за стола, и я умерла. Стрела амура - это правда. Подкосились коленки, стало плохо на мгновение. Я втрескалась сразу же. Хотя ничего про него не знала: женат - не женат, какой характер. Но уже знала, что мой.
Беру его визитку, звоню тетке-профессору в Ташкент: "Тетя Вера, Святослав Николаевич ждет вас на операцию". А она - мне: "Он в тебя влюбился!" Я - ей: " Нет, это я - в него". Я потом его спрашивала: "Что ты подумал, когда меня увидел?" Он ответил: "Какая интересная женщина, жалко, что она не со мной". Я, конечно, пришла хорошо одетая, накрашенная и понравилась ему. Ну понравилась, и что? Никакой любви у него ко мне не возникло.
РГ ` Ну давайте, учите всех женщин, как она возникает, ответная любовь?
Федорова ` Он мне, кстати, никогда не признавался в любви. Однажды я спросила: "Слав, ну ты хоть любишь меня?" Молчит. "Слав..." Молчит. "Слав, ну как ты ко мне относишься?" - "Блестяще".
Но однажды, это было в 1982 году, его предали близкие люди. И тогда он сказал мне: "Если ты когда-нибудь меня предашь, я тебя застрелю". Я решила, что это признание в любви. После развода с первым мужем я 8 лет жила одна. И только думала, что где-то есть мужчина, похожий на Марлона Брандо. В детстве у меня была его фотография. Одна лишь старая фотография, в кино я его ни разу не видела. Помню, стою на московской улице и думаю: я его все равно встречу, мужчину, похожего на Брандо. Мужественного, порядочного, сильного, умницу, нежадного, доброго. А на другой стороне улицы, где я тогда стояла, жил Слава.
А Марлона Брандо мы с ним встретили в 1984 году в Лондоне. Мы со знаменитым актером оказались в одной гостинице. Однажды подъехали, и трое из поджидавших Брандо журналистов кинулись к Славе: "Вы Марлон Брандо?"
РГ ` Как же вам удалось завоевать свой идеал?
Федорова ` Он мне не поверил сначала. У нас два года были сложные отношения, он не успел развестись со второй женой. И он ее очень любил. Она была молодая и достаточно интересная. Но огромной любви, обеспечивающей ему спокойный, выстроенный тыл, чтобы он мог полностью отдаться работе, у него никогда не было. Знаете, почему многие женщины не могут найти своего счастья? Много хотят для себя. Все с претензиями: убирать квартиру - так вместе, я полы мою, он ковры чистит. Зачем Федорову ковры чистить?! У меня первый муж во все банки заглядывал, сколько у нас гречки, муки осталось, интересовался, как делать пельмени... Я от него убежала. И свечку в церкви поставила, что разошлась. Хотя мне в роддоме, где я работала, говорили: с ума сошла, одна с двумя детьми в 25 лет.
А Слава 10 лет с одной женой прожил, 10 лет с другой... И когда появилась я, мама его и ее приятельницы пришли в ужас: молодая, да еще с двумя детьми, хочет поймать на крючок. Конечно, он прислушивался к ним. И мне не доверял вначале. Он уходил, возвращался, я умирала, худела, с ума сходила, но никогда не звонила первая и никогда не приходила сама. Но если звал - бежала. Он долго не мог поверить, что это любовь. По-моему, не знал, что это такое.
Потом у меня тяжело заболела мама, я написала ему письмо, в котором попрощалась. Объяснив, что не выдержу, попросила оставить меня. Зашла к нему в дом на Соколе, забрала свои вещи. Вечером того же дня он мне позвонил: "Хочу, чтобы ты ко мне пришла". Я опять взяла вещи и поехала к нему. Вечером, часов в семь, он мне очень серьезно сказал: "Ириша, мне никто не нужен, кроме тебя. Давай будем вместе". И все, никогда, ничего, никаких претензий.
РГ ` Ни одного черного дня в жизни? Ни одной ссоры?
Федорова ` За 26 лет, как на духу говорю, у нас не было ни одного скандала. Я всегда поражалась его прошлым семейным конфликтам, он же легкий в быту, с ним так просто, если ничего несообразного от него не требовать: чтобы окна заклеивал, за картошкой ходил, пеленки стирал... Слава совершенно не интересовался бытом, был всегда поглощен своим делом. И все время ходил... беременный идеями.
Мне иногда кажется, что из-за него я дочек своих недолюбила. Мы все для них делали, но душу я отдавала ему.
РГ ` Девочки у вас замечательные. Одна училась в университете с моей коллегой, хорошая, скромная, умная.
Федорова ` Это потому, что при Славе - с 8 лет. Он их по-западному воспитывал, всегда говорил, что дети у советских людей - единственная собственность, поэтому мы над ними трясемся как ненормальные. А в общем, они должны быть самостоятельными. И когда у девчонок в институте начались компании с мальчишками, они к нему шли отпрашиваться.
РГ ` Вас послушаешь, так быть женой - это своего рода работа.
Федорова ` Быть женой - тонкая работа. Надо знать, в каком настроении муж, когда к нему подойти с каким вопросом... Тем более когда у мужа такой институт, столько людей, столько проблем. Я всегда себя контролировала, что можно сегодня сказать, что не стоит. Но любя - это нетрудно. За каждым великим мужчиной стоит женщина. Своя Наталья Солженицына, готовая целиком посвятить себя мужу.
Последние полтора года я боялась своего счастья. Думала, это невозможно, чтобы столько лет абсолютного счастья. Жизнь же - зебра.
Я почему-то была уверена, что мы уйдем вместе. И вдруг такая несправедливость: он погиб, а я осталась. Три года жизнь была никакая. Потом поняла, я осталась, чтобы хранить о нем память.
Уже 7 лет, как его нет, и не было ни одного дня, чтобы я о нем не вспомнила. Занимаюсь книгами, фильмами, воспоминаниями, фондом. Мы клинику хотим открыть в конце этого года имени Святослава Федорова. Сегодня в Москве много его портретов: на Ленинском проспекте - четыре, на Рябиновой улице, на Очаковской, всего 20 адресов.
РГ ` У вас что осталось на память о нем, самое любимое?
Федорова ` Он никогда не дарил мне никаких подарков. Единственный раз в жизни - 53 розы. А так давал деньги, - купи сама что хочешь. У меня никогда не было бриллиантов-изумрудов. Нет, есть какое-то кольцо с изумрудом, которое мне подарили, когда мы были со Славой в Колумбии, но я его никогда не ношу. Я и люблю-то жемчуг, янтарь и копеечную бижутерию. Но я считаю, что у меня все было, поскольку был он. У Славы было очень много талантов, у меня один - любить, и он сгодился. Я могу о нем рассказывать сутками, вы меня останавливайте.
Елена Яковлева
17 августа 2007 г.
www.rg.ru
