Более двух месяцев, как мир, накрытый жестокой пандемией, облачился в маски. Отгородив свой облик от вселенной марлевым барьером. Ровно столько прошло с тех пор, как Россия решительно взялась всякие маски с лица своего срывать. Такого глубокого разоблачения самих себя (от дерзкого игнорирования марлевых повязок в транспорте и в супермаркетах до полного сдергивания с себя остатков давно, как видно, износившегося имиджевого покрова) история, пожалуй, еще не знала.
«Умом Россию не понять», - поделился как-то наблюдениями о великой в своей неоднозначности стране толком неживший в ней большой писатель. И то верно: понять, что происходит сегодня в охваченной короновирусом державе, действительно, не просто. Не изнутри понять, не из-за границы. Главная беда – держава вдруг, в одночасье, перестала быть похожей на самою себя. Похожей на ту, которою она сама себе рисовалась в книжках: мощной, грозной, решительной, непоколебимой, с мудрыми и смелыми вождями, не дающими спуску ни одной сволочи, покусившейся на безопасность ее подданных.
Всё перевернулось буквально за месяц: ни мощи, ни смелости, ни решительности, ни отпора коварным покусителям, ни тех, кто этим отпором не уставал грозить из властных цитаделей. Да и сами цитадели эти – и силовые, и гражданские, и духовные – всерьез подразвинтились, обнажив внутри себя вполне прогнившие опоры. Это – в лучшем (как например, в истории с «короновирусным расколом» РПЦ) случае. В худшем же (как например, с гражданским обществом) случае – обнаружив вакуум в том месте, где должны были бы, по идее, обитать гражданская сознательность и доверие властям. Ни того, ни другого не получилось.
Короновирус натолкнулся не на дефицит масок в России. Напротив – на их катастрофическую избыточность. На их нескончаемый парад и безудержный карнавал, позволяющий десятилетиями скрывать истинное лицо российского общества. Точнее – его учредителей, построивших диалог с народом на глубоком недоверие, высокомерном отчуждении, корыстном властолюбии. Годы изворотливой пропаганды и барабанного боя во славу удовлетворения личных политических и материальных амбиций заставили народ выключить слух. И спрятать свою душу.
В итоге, когда пришла настоящая беда и потребовались не пропагандистское единство нации, не дутые проценты лояльности, а реальная гражданская сплоченность и единство всех, сверху до низу, народ плюнул на начальственные вопли «Отечество в короновирусной опасности!» и пошел «жарить шашлыки». Или – просто вкалывать, дабы не заморить голодом брошенную на произвол судьбы и карантинных шараханий собственную семью. В самый что ни на есть разгар пандемии. В самое пекло. Короче – жить своей, отдельной от изолгавшейся госсистемы, жизнью. Сорвав с себя все маски: и те, что прятали нас от собственной совести и достойного будущего и те, что будущее это нам обещают вернуть.
