Среди захвативших школу боевиков был только один иностранец, все остальные прекрасно говорили по-русски, но с чечено-ингушским акцентом. Один боевик разговаривал с детьми по-осетински. Об этом `Газете.Ru` рассказала учитель физики школы N1 Ольга Власкина. Она хорошо запомнила свое пребывание в плену и находилась почти в центре спортивного зала, когда в нем сработали взрывные устройства.
- Мы строились на линейку, но она долго не начиналась из-за того, что не могли подключить аппаратуру, так как медпункт был закрыт, в котором есть розетка. Мы планировали начать все в девять часов, но не получилось. Все уже было готово, классы вывели на улицу, детишки строились, родителей очень много было в этом году. Те, кто в первый класс детей привел, с семьями пришли, по семь-восемь человек: бабушки, дяди, тети... Я сама в стороне стояла, ближе к противоположному выходу на Школьный переулок. Там старшие классы обычно стоят. И тут вдруг какие-то выстрелы. Мы даже не сразу поняли, в чем дело. Подумали, что, может, дети воздушные шары начали друг у друга лопать. Но тут они (террористы. - `Газета.Ru`) вбежали со стороны Коминтерна, со стороны рельсов. Сразу всю толпу обогнули. Старшеклассники, которые стояли ближе к выходу на Школьный переулок сообразили быстрее взрослых и сразу убежали. В спортзале детей из 11-х классов практически не было. А остальных они сразу окружили. Часть детей забежала в котельную, она тоже близко к этому выходу. Остальных загнали во дворик, который образуется мастерскими, спортзалом и школой. Все это со стрельбой, с криками. Хотели загнать всех в спортзал через двери, которые на улицу выходят, но они были заперты. Для меня это был самый жуткий момент, когда мы поняли, в чем дело.
- Боевики были в масках?
- Один был точно без маски, про остальных не помню. У меня только этот перед глазами стоит, потому что наш учитель труда Александр Михайлович Михайлов, царствие ему небесное, он еще что-то сказал тогда. А они заставили всех сесть на корточки, всю толпу, когда поняли, что двери закрыты. Александр Михалыч посмотрел на него, а тот приставил ему к голове дуло автомата. Но не убил, ничего, просто попугал. Он (учитель. - `Газета.Ru`) все три дня там был, а потом уже погиб при штурме, похоронили уже.
Они стали выбивать окна в коридор школы и загонять всех сначала туда, а потом уже в спортзал. Мы не самые первые зашли. Еще один родитель помогал нам попасть в коридор, такой хороший родитель был, Бетрозов, и дети у него хорошие тоже. А потом, когда мы вошли в зал, он уже там лежал убитый, крови было много. Не знаю, в чем там дело было, может, сопротивляться стал... Потом уже всех в зал согнали и заставили сесть на пол.
- Когда вы друг друга посчитали, сколько получилось?
- По самым грубым подсчетам - 1200, потому что школа у нас на тысячу человек, 11-х классов не было, но многие пришли семьями. Школа на меньшее количество рассчитана, но классы переполненные, в основном по три параллели, но есть некоторые и по четыре.
- Как выглядели террористы, были среди них похожие на арабов?
- С нами в зале, меняя друг друга, были человек семь. Первое, что они начали делать, это минировать зал, развешивать все. В это время стояли две шахидки, молодые, судя по всему, девочки. Они лица свои не открыли - платки так завязали, что только прорези для глаз были. Пока мужчины минировали зал, они стояли. В правой руке были пистолеты, левая - на кнопке. На них были пояса и кнопка эта видна была. Они ничего не говорили. Единственное, что потом проверили всех женщин и старшеклассниц, искали сотовые телефоны. Вообще-то, мы их сразу сдали, но у кого-то вдруг зазвонил, и тогда они стали обыскивать. Сказали, если найдут - расстреляют. У кого-то нашли, один или два, но не расстреляли. Обыскивали эти девушки. Они только в первый день и были с нами, а потом мы их уже не видели. Мы-то из зала уже не выходили практически, только в туалет выпустили сначала два раза. Один раз я с детьми вышла, другой раз сама.
А так из тех, кто с нами был, только один носил маску. Мы уже тогда подумали, что ничем хорошим это не закончится, поскольку они лиц своих не скрывали.
Был среди них один, если и не араб, то иностранец точно. Он говорил как человек, который русский язык выучил. Один раз к нам зашел, но больше мы его не видели.
Одет так, как показывают арабов. Он был не в камуфляже, на нем было что-то такое типа туники. Черты лица у него еще такие были, аристократические. Не смуглый, даже бледность какая-то была. Остальных дети уже по именам знали, кто-то там Али, какой-то Абдулла. Один был самый жестокий: воду не разрешал детям давать. У него была забинтована правая рука, он автомат левой держал. Когда они пытались тишину организовать, то стреляли в потолок. Тишина таким образом на какое-то время получалась.
Они хорошо говорили по-русски с кавказским акцентом. Не хочу быть националисткой, но такой, чечено-ингушский акцент. У нас анекдоты про чеченцев и ингушей с таким акцентом рассказывают. Даже грамотно говорили. Один говорил по-осетински, и все это слышали, с ребятами он говорил, со школьниками.
- Как проходили переговоры?
- В зал им звонили на трубку. Наверное, с Рошалем шли переговоры. Они говорили: `Нам нужны вот эти четыре человека: Зязиков, Алу Алханов, ваш президент Дзасохов и вы`.
- Алу Алханов, новый чеченский президент? До сих пор считалось, что боевики требовали Асламбека Аслаханова, который потом и приехал на переговоры.
- Да, но я слышала, что именно Алханова, нового президента, а не Аслаханова. И сказали, что нужны все четверо. Кто-то из детей даже спросил: `А кто четвертый? Они Путина хотят?` А потом вроде бы они сами сказали, что Рошаля.
Потом на второй день в зал один раз зашел Аушев. Аушева они не вызывали. Но перед тем, как он должен был прийти, они сказали нам, что сейчас сюда придут, подумайте, что вам надо говорить, чтобы не повредить себе. Это было за час или за два где-то до прихода Аушева, а потом перед самым его приходом, когда, видно, узнали, что придет он один, то сказали: `Вот сейчас придет Аушев, что хотите, то и говорите`.
А на стуле, где они сами сидели и где бомбы были, они достали и поставили противогазы. То есть чтобы Аушеву понятно было, что они подготовлены к газовой атаке.
Аушев прошел в зал и не дошел даже до середины. Постоял, посмотрел на всех. Даже пяти минут не находился в зале и вышел. От меня это было в дальнем конце зала. По-моему, он с ними переговаривался, но в зал заложникам ничего не говорил.
- А сами террористы что, еще какие-то требования выдвигали?
- В первый день они и воду давали детям, а потом вот этот жестокий с бородкой, который в туалет не давал ходить и воду пить, у него рука еще была то ли в гипсе, то ли забинтована. Там кровь проступала, то есть рана свежая была. Непонятно, где его ранили. Мы в зал когда вошли, он уже был с повязкой. Может, пока они добирались... Кровь у него сочилась все время, но перевязки ему, судя по всему, делали, бинт обновлялся. Так вот, он сказал нам: вы участники сухой голодовки и ваши требования (это он нам говорил о наших требованиях) - вывести войска из Чечни, прекратить войну в Чечне и освободить кого-то из боевиков, которые во Владикавказе в тюрьме сидят. Больше ничего не говорил. Эти бедные дети, они просили пить, особенно маленькие детишки, первоклассники и второклассники, начинали хныкать, а потом терпели. Они очень стоически все перенесли, я не думала, что они терпеть столько могут.
- А про Масхадова и Басаева боевики ничего не говорили?
- Нет, ничего. Говорили нам, что мы никому не нужны, что наш президент здесь находится и тоже не выходит на связь. Дети даже начали спрашивать, почему Дзасохов не приходит? А связь была плохая. Даже директрису нашу подняли и послали в учительскую звонить. Лидия Александровна говорила потом, что не могли ни до кого дозвониться.
- А вы помните того человека, которого взяли живым и по телевизору показывали?
- Мне кажется, что он у нас в зале не был. Он, наверно, из тех, кто был в школе. Мы видели человек 15 максимум. Этого лица не помню. Только один в зале не снимал маску, но он повыше него был.
- Вы видели, что боевики кого-то расстреливали?
- В зале они не расстреливали никого. Чтобы тишина была, они поднимали одного, двух или трех мужчин и говорили на весь зал, что если тишины не будет, то мы их расстреляем. Но не расстреляли. Они с первой же минуты что-то все время делали в школе: то баррикадировали дверь, потом какие-то лестницы и столы ставили, чтобы в баскетбольную корзину бомбы свои положить. Для этого использовали мужчин и мальчишек-старшеклассников, выводили их куда-то на какие-то работы. А потом в первую же ночь привели назад, попросили остальных подвинуться и посадили их посреди баскетбольного поля. Мы посмотрели и поняли, что не все мужчины вернулись обратно. Узнали, что часть их убили. Уже похоронили некоторых этих ребят.
- А вы поняли, как начался штурм?
- Не могу сказать. На мой взгляд, для них это было совершенно неожиданно. У них же один боевик все время сидел на этой мине. Провода с бомбами сводились к одной точке, к педали. И все время на ней кто-то дежурил и ногу держал, часа по два, а потом менялись.
Мы не поняли, чем дело. Сначала один взрыв произошел очень сильный, а потом еще мощнее. И второй по всему залу прогремел.
Одна учительница, которая прямо близко к тому боевику сидела и в больнице сейчас, утверждает, что он прямо сразу сам и погиб.
- А потом что было, как вам удалось выбраться?
- Мы сидели близко к середине. От этого взрыва повыбивало все окна, и дети, которые близко к окнам находились, они стали туда прыгать. Мы сидели лицом к окнам, которые не на спортплощадку, не во двор выходят, а в противоположную сторону. И вот те, кто бежал через эти окна, они в основном и спаслись. Им не стреляли в спину. Участок школы маленький. Окна достаточно высоко. А там уже пробежать 30-40 метров, чтобы из двора выбежать. Первый, кого я увидела, один из родителей был, житель соседнего дома. А дальше уже спецназовцы и МЧСовцы. Они уже детей передавали из рук в руки мимо милиции в училище, там их напоили, а там уже через стену детского сада выбегали на пересечение улиц Ленина и Лермонтова, и их в машинах отправляли в больницу.
- А вы слышали предположения, что взрывчатку под видом цемента завезли в школу заранее во время ремонта? Или террористы во время захвата оружия в подвал сложили?
- Я разговаривала с одной нашей учительницей, которая была во Владикавказе в больнице у библиотекаря нашего. Она рассказывала, что не успела выйти на линейку и услышала стрельбу, когда была в библиотеке и побежала в кабинет директора. А там уже (боевики. - `Газета.Ru`) с машины выгрузили мешки с оружием, и они сразу спросили, где подвал. А подвал у нас школе сразу за медпунктом. Так вот, она утверждает, они все в медпункт перетащили, а потом уже в подвал.
10 СЕНТЯБРЯ 2004
Текст: Мария Цветкова Фото: Reuters
`Газета.Ru`.
http://nvolgatrade.ru/
