Смена финансовой монополии на технологическую

Усиление цивилизационных центров силы и нарастание межцивилизационных противоречий неизбежно будет вести к появлению валют – конкурентов американскому доллару и укреплению золотого стандарта. Этот объективный процесс уже начался с исключения доллара из ряда соглашений в качестве единственной резервной валюты во взаиморасчетах целого ряда государств – от КНР и России до Ирана.

По мере ограничения использования доллара в качестве единственной валюты будет сокращаться и его возможность универсального средства платежа и усиливаться финансовая нестабильность в США.

Таким образом, в первой половине XXI века в финансово-экономической области будут развиваться две прямо противоположные, противоречивые и даже враждебные тенденции.

Первая: усиление политического, экономического и военного давления США на остальные страны с тем, чтобы сохранить позиции доллара в качестве основной мировой валюты.

Вторая: укрепление других валют и экономик, и переход на взаиморасчеты в других валютах между странами. Так, прогнозируемый к 2050 году рост внешней торговли в мире радикально меняет всю ее структуру в пользу новых экономических центров силы, что неизбежно ведёт к постепенному возрастанию роли национальных валют и ослаблению роли доллара.

Источник: International Transport Forum. 2014. Annual Summit [Электронный ресурс]. URL : http://www.internationaltransportforum.org/jtrc/DiscussionPapers/DP201421.pdf

Особенно дестабилизирующую роль может сыграть отказ КНР, России и других стран от доллара и переход к золотому стандарту.

После того как Центральный банк Швейцарии сообщил в январе 2015 г. о том, что он отказывается от привязки курса франка к евро, которую он ввёл в 2011 году, на мировых финансовых рынках начался хаос и паника. После объявления этого решения курс евро по отношению к франку одномоментно упал на 30%.

Если посмотреть на привязку китайского юаня к американскому доллару, то возникает естественный вопрос: что произойдёт, если Китай также откажется от привязки своей национальной валюты к доллару? История со Швейцарией имеет одни последствия, а история с Китаем может иметь совсем другие результаты. Если монетарные власти Китая всё же примут решение отказаться от привязки юаня к доллару, то это будет иметь катастрофические последствия для американской валюты и тогда вся мировая финансовая система начнёт рушиться на глазах.

Китай также прекрасно понимает, что цена золота рассчитывается в Нью-Йорке и Лондоне с помощью «бумажного золота», которое не имеет никакого отношения к физическому наличию драгметалла. Если на мировом рынке золота все владельцы «бумажного золота» потребуют поставки им физического металла, то это приведёт к коллапсу, так как все сразу поймут, что 99% мирового золота – это всего лишь фальшивка в виде бумажных обещаний о поставке драгметалла. По оценкам, в мире 30000 тонн физического золота, из которых в США – 8 тыс., Германии – 3,3, России – 1,2 тыс.

В целом же следует отметить, что «на другом полюсе» от США, в странах БРИКС, концентрируется уже более 50% всех золотовалютных резервов мира, а Китай уверенно занимает в этой области 1-е место в мире[2].

Золотовалютные резервы стран БРИКС, на 1 января 2013 г.

Если, например, Китай откажется от привязки юаня к доллару, то курс американской валюты может также опуститься на 30%, как это было с евро, и тогда все инвесторы начнут скупать золото и серебро. Но в наличии может не оказаться столько физического металла. И тогда владельцы «бумажного золота» наконец-то поймут, что они всё это время держали фальшивку, которая ничем не обеспечена, кроме обещания поставить драгметалл по первому требованию. В этот момент на рынке драгоценных металлов могут начаться большие изменения, которые непременно приведут к резкому росту цен на золото и серебро[3].

Очень непростые тенденции наблюдаются в торговом балансе США, где импорт устойчиво превышает экспорт.

Источник: Serving the Congress and the Nation. Strategic Plan 2014–2019. GAO-14-1SP. P. 153.

Борьба с коррупцией рассматривается западной ЛЧЦ отнюдь не только в качестве фискальной или уголовной деятельности, но в том числе в качестве инструмента внешнего вмешательства в политику государств. При этом исходят из того, что, во-первых, традиционно уровень коррупции в США, Великобритании и других развитых странах ниже, «благодаря развитым институтам демократии и государства», а, во-вторых, номы и правила антикоррупционной деятельности существуют дольше и разработаны полнее. В министерстве обороны Великобритании, например, приводят следующий пример развития антикоррупционного законодательства[5].

[6]