Доклад о положении сект в России. Прочитан А.Л. Дворкиным 22 сентября 1997 г. на Парламентских слушаниях в Германском Бундестаге в Бонне, посвященных международным аспектам деятельности так называемых сект и психогрупп.
Этот доклад планировался как исследование на конкретном примере. Мы часто слышим от сектозащитников, что "новые религиозные организации" находятся в постоянном процессе перемены к лучшему. Согласно этой точке зрения, "новые религиозные движения" уже пережили свой первоначальный неофитский период жизни и теперь превращаются в обычные респектабельные деноминации и общины. Часто нас обвиняют в том, что мы относимся к этим организациям на основании давно минувшего прошлого, в то время как теперь, дескать, они уже совершенно другие.
Однако опыт, накопленный в России, являет иную картину. Большинство новых сект появилось в нашей стране от 5 до 10 лет назад. Они начинали у нас с "чистого листа", и них были все возможности для того, чтобы показать, что теперь они совершенно другие. Тем не менее этого не случилось. Мы видим, что в России они используют тот же самый modus operandi и modus vivendi, что и в любой другой стране, в которой они действовали ранее. Никаких перемен нам заметить не удалось.
Я постараюсь доказать этот тезис в ходе своего доклада.
Жителям посткоммунистической России потребовалось достаточно длительное время, чтобы начать понимать исходящую от сект опасность. Коммунистический режим запрещал все подряд. Некоторые религии пользовались более или менее терпимым отношением к себе, но официальное мнение, громко провозглашаемое через все коммунистические средства массовой информации, состояло в том, что любой "религиозный предрассудок" является злом ("опиумом для народа") и что все они доживают свои последние деньки.
Поэтому с началом перестройки и гласности, маятник качнулся так же далеко в противоположном направлении. Официальные средства массовой информации в одночасье заняли новую позицию и столь же успешно довели ее до сведения "среднего гражданина страны". Она заключалась в том, что любая духовность является благом и что любая дорога ведет к Богу. Общественное мнение с готовностью признало, что всякая религия является положительным феноменом и что никто не смеет препятствовать неотъемлемому праву гражданина исповедовать любую из них и стать членом любой религиозной организации. Таким образом, факт, что религиозность может быть не только положительной, но и отрицательной, что в мире существует громадное количество опасных сект и что многие из них могут быть глубоко деструктивными, по существу, отрицался. Наоборот, все, что осуждалось при советской власти, теперь автоматически получало общественное признание.
Вряд ли кто-нибудь будет спорить с тем, что коммунизм является религиозным учением сектантского типа. После его крушения в СССР люди пытались заполнить освободившееся духовное пространство новым содержанием. Все это усугублялось вопиющей религиозной безграмотностью нашего народа. Многие не имели возможности открыть для себя Православную Церковь, которая и сама была чрезвычайно ослаблена 70 годами гонений и нуждалась в восстановлении. Новые секты нашли многих людей, прежде чем Церковь успела сделать это.
Другим важным фактором являлся недавно сделанный выбор в пользу рыночной экономики. Монополия была провозглашена абсолютным злом, в то время как рынок должен был дать ответы на все вопросы жизни и разрешить все проблемы. К сожалению, эта же идея была автоматически перенесена в сферу религии. Послышались заявления, что мы срочно нуждаемся в рынке и конкуренции для оживления нашей религиозной жизни. Естественно, все иностранное казалось несравненно лучше отечественного. Столь естественным было отдавать предпочтение иностранным товарам, на которые было приятно поглядеть и которые было приятно потрогать. Зачастую то же самое происходило в религиозной сфере.
На этом фоне был принят закон 1990 г. "О свободе совести", являвшийся копией аналогичного закона США. Все религии провозглашались абсолютно равными во всем. Запрещалось обучение любой религии в государственных школах. Для того чтобы зарегистрировать религиозную организацию, было достаточно собрать 10 человек, которые согласны были назвать себя таковой. Они могли объявить, что поклоняются, например, электрической лампочке, и Министерство юстиции не имело права отказать им в регистрации.
В таком контексте иностранные тоталитарные секты (или деструктивные культы) начали свое покорение России. Многие из них были приняты на самом высшем уровне в перестроечном СССР.
Сан Мен Мун прибыл в страну в 1990 г. в качестве официального гостя президента Горбачева. Его прибытию предшествовало несколько чрезвычайно благожелательных статей в крупнейших газетах, где он превозносился за свой бескомпромиссный антикоммунизм. Мун провел встречи в высшем эшелоне советских политических деятелей и с ведущими журналистами. Последние уже были с ним знакомы: они посещали его в Корее по его приглашению и за его счет. Многие депутаты Верховного Совета приезжали в США по приглашению Муна и даже получали от него денежные подарки. Ведущая перестроечная газета "Московские новости" приняла от него пожертвование в 100 000 долларов США. Все это предвещало великое будущее для Муна в СССР.
Секо Асахара получил поддержку для своих проектов в российских политических верхах. Его принимали тогдашние вице-президент Александр Руцкой и председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов. Но особую поддержку он получал от секретаря Совета безопасности при Президенте РФ Олега Лобова, который, по утверждению японских властей, продал секте формулу производства зарина - того самого отравляющего газа, который был использован сектантами в токийском метро. Каждый день секта по часу вещала на радиостанции "Маяк" и имела еженедельную программу на телеканале "2х2". Целый ряд принадлежащих секте новосозданных бизнес-фирм начал действовать на российском рынке. По всей видимости, они действуют там и поныне.
Сайентология начала свое завоевание России в 1990 г., а именно со знакомства нескольких русских знаменитостей с "Наркононом". В 1991 г. и сама секта прибыла в Россию. В этом году "Центры дианетики" были открыты в Санкт-Петербурге и в Москве. В 1992 г. на факультете журналистики МГУ был создан читальный зал им. Л. Рона Хаббарда, и Хаббард получил посмертную докторскую степень - первый прецедент такого рода за всю историю самого престижного вуза страны. В начале 1993 г. в Кремлевском дворце съездов прошла очень шумная презентация русского перевода "Дианетики". Многочисленные копии книги были разосланы депутатам Верховного Совета. Сергей Степашин, будущий председатель ФСБ (ныне - федеральный министр юстиции) весьма похвально отзывался о Хаббарде, а вице-президент Руцкой украсил свое интервью с "Литературной газетой" цитатой из "великого американского писателя и философа" Л. Рона Хаббарда. Именно так при помощи высших должностных лиц страны началось стремительное распространение секты.
Я считаю, что эти три примера достаточно типичны. Почти каждая секта, начинающая свою деятельность в России, будь она иностранной или местной, прежде всего пыталась добиться влияния и поддержки высших эшелонов власти и часто довольно успешно. Так было на уровне местных администраций, так было и на уровне Федерального правительства.
Таким образом, в своем активе секты, начинавшие свое завоевание России, насчитывали: дружелюбные средства массовой информации; с придыханием относящееся ко всему "духовному" и ко всему имеющему западное происхождение благосклонное общественное мнение и налаженные правительственные связи. Секты широко использовали религиозную анонимность и псевдонимность: вербовщики зачастую первоначально не называли себя религией, скрывали свою религиозную принадлежность, пытались выглядеть как представители Православной Церкви, или, по меньшей мере, провозглашали свое полное согласие с православным учением.
Все эти факторы принесли нужный эффект: число завербованных возрастало в геометрической прогрессии. Первые признаки беспокойства были высказаны родителями, которых поразили перемены, происшедшими с их детьми после того, как они вступили в неизвестные ранее религиозные организации. Все заметили, что их дети изменились к худшему или, в терминологии родителей, были "зазомбированы".
Чрезвычайно важно отметить, что у родителей не было предварительного негативного мнения о "новых религиозных движениях" (НРД), как уверяют многие деструктивные секты. Секты и их апологеты утверждают, что, когда ребенок вступает в НРД, родители обращаются в антисектантские СМИ, или в антикультовую организацию, или идут на прием к депрограмматору, которые и запугивают их историями о промывании мозгов, криминальном поведении сект и пр. Запуганные родители начинают бороться против религиозного выбора своих детей, провоцируют их на разрыв отношений, и в конце концов семья разрушается по вине самих родителей.
Эта хитроумная схема, увы, не имеет никакого отношения к России, хотя бы просто потому, что, когда родители начали беспокоиться о замеченных ими негативных изменениях в личности своих детей, они вообще не располагали никакой отрицательной информацией о так называемых деструктивных культах. В России не было антисектантских СМИ, не было антикультового движения и никто никогда не слышал о таком экзотическом фрукте, как депрограмматор. Были только страдающие родители кришнаитов, мунитов, "богородичников" и "белых братьев", которые начали разыскивать друг друга, обмениваться опытом и думать о том, что можно сделать.
Они стучались во все двери, пытаясь высказать свою боль, но никому до них не было дела. Так продолжалось до тех пор, пока они не обратились за помощью в Русскую Православную Церковь. Это произошло в 1992 г. В то время я только начинал работать в Московской Патриархии. Мое Священноначалие знало, что я в течение 15 лет жил, учился и работал в США, Италии и Германии и, следовательно, лучше, чем многие в России, был знаком с этой проблемой. Таким образом, мне предложили подумать, как можно помочь родителям. Для меня было очевидно, что самой главной составляющей свободы выбора является свобода информации. Если человек не получает полноты информации, он не может делать подлинно свободный выбор. Следовательно, чтобы сохранить завоеванную столь дорогой ценой свободу, мы должны обеспечивать людей скрываемой от них информацией, мы должны сделать явными для общественного мнения те факты о сектах, которые сами они разглашать не будут. Именно эта простая идея стала главным смыслом существования основанного мной Информационно-консультативного центра св. Иринея Лионского при Отделе религиозного образования и катехизации Московского Патриархата.
Нас было чрезвычайно мало, и наше финансирование было ничтожным. В то же время мощь сект была многократно усилена, потому что многие из них, по всей видимости, заключили своего рода негласный договор друг с другом. Например, многие свидетельства указывают на то, что существует обмен информацией между сайентологией, "Обществом сознания Кришны", "Церковью объединения", "Семьей" (бывшими "Детьми Бога") и, с недавних пор, "Свидетелями Иеговы", не считая нескольких более мелких сект. Это стало очевидным, например, когда в российских СМИ стали появляться первые критические публикации о сектах. В ответ на них редакторы начали получать по почте практически идентичные письма протеста, к которым прилагалась подборка документов. Как правило, протесты направлялись всеми вышеперечисленными группами.
После моей первой публикации о сайентологии ко мне явилась тогдашний директор "Гуманитарного Центра Хаббарда" в Москве, датская гражданка г-жа Бирта Хельдт. Она старалась выглядеть дружелюбной, но главный смысл ее визита состоял в произнесенной ею фразе: "Мы хотим, чтобы вы знали, что любой человек, вставший на пути сайентологии, кончает весьма плохо". - "Вы что, угрожаете мне?" - спросил я. - "Нет, просто предупреждаем", - ответила г-жа Хельдт.
Похоже, между сектами существовало своего рода "джентльменское" соглашение о разделении сфер влияния. Необходимо помнить, что в данный момент население России в большинстве своем чрезвычайно бедно. Секты, которые стремятся к получению доходов, должны найти способы, как их получить: мало кому удается сорвать крупный куш с завербованного простого уличного прохожего.
Муниты работают в первую очередь в области образования. Они установили контакты с Министерством образования и провели семинары для учителей и журналистов в престижных курортных областях (их посетило более 75 000 человек), разработали и опубликовали учебник для средних школ под названием "Мой мир и я" (он использовался более чем в 2000 российских школ, что является грубейшим нарушением Конституции нашей страны). Они так же попытались установить контакты с армией. Было проведено несколько встреч на достаточно высоком уровне, и муниты начали работать над новым учебником "Внутренний мир солдата", предназначенном для применения в качестве инструмента для базового нравственного и религиозного образования по всей армии.
Сайентологи подвизаются, главным образом, в местных административных структурах и в тяжелой (в том числе и военной) промышленности. Они работают в этих областях через свой так называемый "Хаббард-колледж по управлению", навязывая руководителям "единственные действенные методы" управления и повышения производительности. Согласно опубликованным хаббардистами на русском языке рекламным материалам, их методы управления используются такими процветающими компаниями, как "Вольво", "Шанель", "Боинг", "Форд", "Дженерал моторс", "АГФА" и др. (1) Хаббардистам удалось завербовать таких людей, как Владимир Филь (тогда мэр Перми), Анатолий Бойцев (председатель Новгородской областной Думы) и многих других местных руководителей. Сегодня отделения сайентологической организации существуют более чем в 30 российских городах. Особенно сильны они в Москве, Санкт-Петербурге, Перми, Новгороде, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Усолье-Сибирском, Кемерове, Обнинске и т.д. Многие региональные администрации сделались основателями и спонсорами местных "Хаббард-колледжей". Г-н Филь публично обещал, что за год переведет весь свой город на хаббардистские методы управления. "Хаббард-колледжи" были открыты на многих сверхсекретных военных заводах в Уральском регионе. Никто не знает, как много секретной информации удалось собрать сайентологам. Они также предприняли попытки проникнуть в российскую военно-космическую индустрию, обосновались во многих банках и страховых фирмах. Не лишним будет сказать, что многие из предприятий, в которые они внедрились, начали испытывать серьезные сложности, многие в конце концов были разорены.
Также важно отметить, что личный секретарь и советник первого вице-премьера Российской Федерации Бориса Немцова, г-н Теодорович, является выпускником нижегородского "Хаббард-колледжа" и убежденным хаббардистом.
Сайентологи предприняли ряд чрезвычайных усилий для установления контактов с Министерством внутренних дел и введения своей программы "Криминон" в российских тюрьмах. Им удалось добиться определенного успеха.
Но самых блестящих успехов хаббардисты добились в области здравоохранения. В августе 1994 г. им удалось получить разрешение от Министерства здравоохранения на использование методологии "очистительного марафона" в российской государственной системе здравоохранения. Они сразу же запустили свои центры детоксикации. Первоначальная цена за одну программу очищения была от 1000 до 1500 долларов США.
Российские кришнаиты активно строят свою империю в пищевой и фармацевтической промышленности ("аюрведическая медицина"). Их программа "Пища жизни", получавшая деньги от государства, позволила кришнаитам развить шумную рекламную кампанию.
"Свидетели Иеговы", в основном, занимаются вербовкой в фабрично-заводских районах среди рабочих и крестьян, в то время как "Церковь Христа" (Бостонское движение) больше работает на территории университетских городков.
"Богородичный Центр" также попытался установить контакты с Министерством обороны и получил доступ в некоторые воинские части.
Есть секты, которые действуют, главным образом, в определенных регионах и не столь заметны в других.
Например, "Церковь Последнего Завета", возглавляемая неким Виссарионом (его настоящее имя Сергей Тороп), называющим себя "новым воплощением Христа", основала свой центр в южной Сибири, где около 5000 его сторонников строят посреди тайги идеальный город, в котором они надеются пережить надвигающийся конец света. А харизматическое движение "Слово Жизни" затопило российский северо-восток.
Это всего лишь несколько примеров. Можно было бы привести их гораздо больше, но мы ограничены временем. Важно отметить, что все вышеперечисленные группы, а также и другие, не упомянутые здесь, активно пытаются завоевать плацдарм в высших эшелонах власти. Благодаря совместным усилиям им удалось создать просектантское лобби с мощными связями. Один из наиболее шумных членов этого лобби - думский депутат и председатель Палаты по правам человека при Президенте РФ Валерий Борщев (2). Его личный секретарь, помощник и правая рука Лев Левинсон официально является членом сайентологической организации.
Другой чрезвычайно активный член этого лобби - некто Анатолий Пчелинцев, бывший военный прокурор дивизии им. Ф.Э. Дзержинского КГБ СССР. Сегодня он называет себя баптистом (3). Пчелинцев является директором так называемого "Института религии и права". На самом деле этот "институт" - очень маленькое частное предприятие, существующее на пожертвования. Зная воинственную просектантскую позицию г-на Пчелинцева, можно с большой долей вероятности предполагать, откуда приходит большинство его пожертвований. 18 сентября 1997 г. в Конгрессе США прошли слушания под названием "Религиозная нетерпимость в сегодняшней Европе". На слушаниях выступали такие знаменитые голливудские звезды, являющиеся одновременно членами сайентологической организации, как Джон Траволта и Чик Корея. Г-н Пчелинцев был приглашен, чтобы представлять Россию. (4)
Другая категория людей, активно участвующая в просектантском лобби, это бывшие профессиональные воинствующие атеисты. После падения коммунизма они лишились своей непыльной и высокооплачиваемой работы. Помыкавшись туда-сюда в поисках заработка, многие из них поняли, что сегодня лучше всех им могут заплатить секты, и предложили им свои услуги. Сейчас они называют себя "экспертами-религиоведами".
Назову двух таких экспертов. Оба они сейчас занимают должности сотрудников Совета Федерации - верхней палаты Российского Федерального Собрания. Их имена: Сергей Иваненко и Михаил Сиверцев. Зарубежные источники часто ссылаются на них как на видных российских экспертов. Иваненко пишет предисловия ко многим мунитским публикациям в России и недавно был почтен публикацией своей статьи в иеговистском журнале "Пробудитесь!". Он был также упомянут в публикации "Семьи" как один из двух "надежных, объективных и независимых" русских религиоведов (вторым был г-н Левинсон). Сиверцев, поставивший свою подпись под откровенно сайентологической "экспертизой" сайентологии, недавно объявил о создании "Христианского центра согласия" с целью "способствовать углублению реформ в России и созданию духовной базы для реформ и для перехода от периода диктуемых сверху экономических и политических перемен к эпохе органического развития России, основанного на ее традициях и на опыте всемирной цивилизации". (5)
Таким образом, отсутствие применимых юридических норм и неспособность выполнять даже существующие законы создает абсурдные, ситуации, когда секты имеют практически полную свободу в российских школах, больницах, армии, военной индустрии и в эшелонах власти. Тяжелая экономическая ситуация и общее обнищание населения дают возможность богатой секте с легкостью купить себе путь наверх. В этом сложность нашего положения.
Но существует также и другая сторона. Характерной особенностью России являются очень тесные связи между родителями и детьми, связи, которые не завершаются после достижения детьми совершеннолетия. Этот фактор делает весьма эффективной работу родительских комитетов, и именно это сделало возможным судебный процесс, возбужденный московским Комитетом по спасению молодежи против "Аум Синрике", и победу в нем, несмотря на всю финансовую мощь и высокие связи японской тоталитарной секты.
Это был один из факторов, который начал изменять ситуацию почти неограниченного распространения сект в России. Один, но не первый. Первым стало "Белое братство" и неудавшийся конец света, который оно пыталось устроить в Киеве. Тогда российское общество впервые узнало, к чему может привести контролирование сознания и как выглядит массовая религиозная истерия. Затем в судебном порядке было закрыто российское отделение "Аум". По времени это событие совпало с газовой атакой в токийском метро.
Кроме того, падение железного занавеса, которое способствовало религиозной экспансии сект в Россию, в то же самое время устранило и преграды для распространения информации. Прибывшие в Россию организации, возможно, надеялись, что их репутация в западных странах навсегда останется неизвестной для россиян. Но этого не случилось. Через определенное время информация об их неприглядных действиях в прошлом и об их реальном положении в настоящем достигла России и серьезно затруднила их беспрепятственный победный марш по нашей стране. Многие из них переоценили свои возможности и сейчас испытывают серьезные проблемы.
Типичным примером этого является история сайентологии в древнем русском городе Новгороде. "Хаббард-колледж" в этом городе был основан в 1994 г. гигантским местным химическим предприятием "Акрон" и местной администрацией. За три года более 400 высокопоставленных новгородцев, включая большинство сотрудников областной администрации, председателя областной Думы и сотрудников многих районных администраций, прошли подготовку в "Хаббард-колледже". Учение Хаббарда беспрепятственно распространялось в городе до ноября 1996 г., когда директору информационных программ на местном телевидении Сергею Даревскому попался на глаза номер журнала "Тайм" от 1991 г. с темой номера под названием "Сайентология - секта алчности и власти". Даревский связался с Москвой, получил добавочную информацию, после чего запустил на местном телевидении несколько антисайентологических программ.
В марте 1997 г. представитель областной администрации объявил по местному телевидению в прямом эфире, что администрация прерывает все свои связи с "Хаббард-колледжем". Вскоре хаббардисты должны были выехать из ранее предоставленного им роскошного здания в центре города. Все сотрудники областной администрации немедленно сняли дипломы "Хаббард-колледжа" со стен своих кабинетов. Единственный высокопоставленный местный политик, который по-прежнему поддерживает секту, - это председатель Областной Думы Анатолий Бойцев.
В конце 1996 г. Владимир Филь, которому не удалось обратить всю Пермь в сайентологию, проиграл кампанию по своим перевыборам. После его поражения большинство хаббардистов из его команды вслед за ним покинули городскую администрацию.
В 1996 г. во время губернаторских выборов в Свердловской области муниты и сайентологи активно поддерживали кандидата Страхова. К счастью, он проиграл кампанию Эдуарду Росселю.
Однако самое серьезное на сегодняшний момент поражение сайентология в России понесла 19.06.96 г., когда Федеральный министр здравоохранения отменил прежде выданное его ведомством разрешение на применение "Программы очищения" и запретил использование всех хаббардистских методик в государственных медицинских учреждениях.
В то же самое время муниты также осознали, что, несмотря на все их громадные инвестиции в Россию, реального возврата пока нет, и стали сокращать свои капиталовложения. Но это осознание пришло слишком поздно: начались неприятности. В 1996-97 гг. и сайентологи, и муниты начали испытывать серьезные проблемы с Санкт-Петербургской налоговой полицией. В другом российском городе у мунитов обострились отношения с милицией, что было связано с подделкой некоторых документов. Не избежали осложнений с МВД и другие секты.
В качестве реакции на эти и другие проблемы в сектах начался процесс, который я называю псевдоавтохтонизацией. Чтобы выглядеть как традиционные российские религии, секты начали назначать россиян на ведущие позиции в своих местных структурах. Но реально новые русские назначенцы лишь играют роль зиц-председателей: иностранцы, официально отказавшиеся от руководящих должностей, на самом деле сохраняют абсолютную власть, продолжая удерживать в своих руках все бразды правления.
В своем стремлении выглядеть автохтонно кришнаиты пошли дальше многих других сект. Они связались с неонацистскими и неоязыческими экстремистскими националистическими группировками, утверждающими, что традиционной религией России является ведическое язычество, которое было насильственно подавлено злокозненным иудеохристианским заговором. После этого русскому народу была якобы навязана христианская религия, которая на самом деле является коварным еврейским изобретением.
Сайентология также сделала шаг в этом направлении. Некто Виталий Богданов написал брошюру "Уважение к вере или почему глупо воевать с сайентологией?" (Москва, 1997 г.). Все указывает на то, что книга была заказана самой сектой (например, у нее двойной "копирайт" - Богданова и Л. Рона Хаббарда). Книга, которую автор аттестует как нейтральную, на самом деле превозносит сайентологию и ее основателя выше небес как гениальную научную методологию и прорыв человеческой религиозной мысли. По своему содержанию книга весьма прокоммунистическая ("Единственной ошибкой Рона было то, что он недооценил мощь советской науки", - с. 57-58); подспудно антисемитская ("Ведь именно с территории недобитой Иудеи, провинции великого Рима, пришла в империю христианская религия", - с. 63.); чрезвычайно шовинистическая и антихристианская ("Надо только сообразить, что миссия России не в отстаивании заимствованной когда-то у Византии версии христианства, навязанного извне православия, а, напротив, в предложении человечеству принципиально новых идей не только в математике или химии, но и в богословии", - с. 67). А в конце в книге приводится следующий совет: "Представляется, что потенциал развития саентологии в России обусловлен тем, как удастся согласовать ее догматику с базовыми ценностями лидирующих среди интеллигенции этических вероучений, в частности, "Живой этики" Рерихов. Недостаточно лишь показывать, что саентология не противоречит православию или безрелигиозному мировоззрению. Целесообразно продемонстрировать, что кодекс саентолога вполне приемлем для исповедующих "неоведическое" (славяно-арийское) язычество и других опережающих усредненный вектор духовного развития социальных групп. Стратегически полезнее загодя обрести себе союзников, чем после конфликтов с православной церковью переключаться еще и на конфликты с ее конкурентами." (с. 72-73).
Возможно, неоязыческие связи и неоязыческий синтез являются будущим для большинства сект в России. Однако другие группы пока так далеко не продвинулись. Более того, многие из них пытаются либо использовать православную символику, либо объявляют о полном согласии своего вероучения с верой Православной Церкви (6). Они предпочитают не информировать своих потенциальных новообращенных о решении Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 1994 г., который объявил об отлучении от Церкви всех членов новых религиозных движений.
Многие секты, в том числе сайентологи, "Трансцендентальная медитация", Шри Чинмой и кришнаиты, начали новые и весьма агрессивные рекламные кампании. Хаббардисты даже объявили о создании своей собственной частной средней школы для детей.
Однако в уме россиянина само слово "секта" все более и более ассоциировалось с деструктивной антигосударственной, антисемейной и антиличностной деятельностью, контролем над сознанием, эксплуатацией и криминалом. Все чаще стало использоваться слово "сектомафия". Новости о случаях смерти от недостатка питания и неоказания медицинской помощи, а также и о прямых убийствах в секте Виссариона освещались ведущими газетами. Новосибирские средства массовой информации сообщили об убийстве грудного ребенка матерью - членом секты "Сахаджа Йога".
Совсем недавно по ведущим телеканалам прошли репортажи о 12-летнем мальчике Саше. Мать-кришнаитка избивала его и издевалась над ним, а затем насильно забрала в гурукулу во Вриндаване, Индия. В конце концов Саше удалось бежать и прилететь в Ташкент, откуда он после долгих приключений добрался до Москвы. Другой репортаж, переданный по Российскому телевидению, сообщал о кришнаите, который был арестован в Екатеринбурге и обвинен в участии в ряде заказных убийств и торговле наркотиками (7). Согласно той же телепрограмме, Екатеринбургский РУОП сообщил, что, по их подозрениям, уральские кришнаиты тесно сотрудничают с местной мафией, которая отмывает большие суммы денег через программу "Пища жизни".
Похоже, деятельность сект стала национальным аллергеном для российского общественного мнения. Этот взгляд был высказан прокурором Генеральной прокуратуры РФ Виктором Наварновым в августе 1997 г. Он заявил, что более 250 000 семей в России были разрушены по вине сект. Приблизительно такое же число детей было брошено своими родителями, попавшими в сети сектантов, - сообщил он.
Наварнов, в чьи служебные обязанности входит наблюдение за законотворчеством в области национальных отношений, назвал "Церковь сайентологии" одной из наиболее агрессивных сект в мире, чье учение уполномочивает человека на убийство и самоубийство. Прокурор сказал, что прозелитические методы Хаббарда в России определены как губительные и общественно опасные. Кроме сайентологии Наварнов назвал опасной сектой "Богородичный центр".
Также он добавил, что секты, которым не оказывается общественного сопротивления, затягивают в свои сети все большее и большее количество россиян. (8)
Это объясняет, почему региональные администрации, понимавшие несовершенство закона "О свободе совести" 1990 г., в течение последних двух лет начали принимать свои собственные законодательные инициативы, ограничивающие распространение тоталитарных сект и ранее не известных в их регионах прозелитствующих иностранных миссионеров. Этот процесс неизбежно привел к принятию нового федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях".
Секты делали все, что могли, чтобы прервать этот процесс или, по меньшей мере, замедлить его. Торпедирование принятия Федеральной Думой нового закона было одной из целей судебного процесса, развязанного весной 1997 г. просектантским лобби и несколькими сектами против меня и Отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви.
Судебный иск первоначально был заявлен бывшим диссидентом г-ном Глебом Якуниным, который обвинил меня в клевете на законно зарегистрированные в России религиозные организации, которые я называю "тоталитарными сектами". Иск был вызван моей брошюрой "Десять вопросов навязчивому незнакомцу, или Пособие для тех, кто не хочет быть завербованным", которую я написал в 1995 г. В том же году она была опубликована Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата. В этой брошюре я попытался описать характерные черты деструктивных культов и показать, чем они отличаются от традиционных религиозных организаций и культурообразующих религий. Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, опубликовавший мою брошюру и владеющий "копирайтом" на нее, был признан соответчиком - так же, как и Издательский Совет Русской Православной Церкви.
Г-н Якунин, бывший депутат Госдумы и бывший священник Московской Патриархии, был извергнут из сана в 1994 г. за грубое нарушение канонов Церкви. В 1997 г. он был анафематствован Русской Православной Церковью. Когда в 1996 г. Якунин не был переизбран в Думу, он основал общественную организацию - "Общественный комитет защиты свободы совести". Комитет, начавший поиски жертвователей, немедленно приступил к лоббированию интересов деструктивных сект, в том числе "Свидетелей Иеговы", мунитов, сайентологов (когда Министр здравоохранения опубликовал запрет на использование сайентологических методов в государственной медицине, Якунин разразился серией протестов против этого "дискриминационного закона", обвиняя меня лично в его подготовке) и других. Именно этот Комитет и подал иск против меня, и Якунин подписал его в качестве председателя. Адвокатом истцов была г-жа Галина Крылова, которая ранее защищала "Аум Синрике" в суде, а ныне защищает CARP (9) (то есть мунитов) в судебном процессе, инициированном Родительским Комитетом Санкт-Петербурга. Недавно г-жа Крылова (вместе с Левинсоном) была объявлена одним из членов руководящего совета официальной сайентологической организации, а именно "Международной гражданской комиссии по правам человека" ("Citizen`s Commission on Human Rights International").
В иске "О защите чести, достоинства и деловой репутации" моя брошюра названа оскорбительной по стилю и содержанию для религиозных организаций, зарегистрированных Министерством юстиции и легально действующих на территории России. Истец отмечает, что я злостно называю законопослушные организации "тоталитарными сектами" и "деструктивными культами", и упоминает пять из них: "Международное общество Сознания Кришны", "Церковь объединения", "Сайентологическую церковь", "Богородичный центр", "Аум Синрике" и др.
По всей России прошла широкая стихийная кампания в нашу поддержку. Мы получили письма с десятками тысяч подписей со всех концов страны. Это также ясно выявило общественное мнение российских граждан.
Вслед за Якуниным около 30 членов "Церкви сайентологии" и "Общества сознания Кришны" присоединились к процессу со своими собственными исковыми заявлениями. Позже, когда стало ясно, что Русская Православная Церковь выступает в судебном процессе на моей стороне, руководители сект осознали, что это подрывает их позиции в глазах общественного мнения (российский народ хорошо помнит коммунистические времена, когда судебные органы часто использовались для гонения на Церковь). Именно этим объясняется то, что на первом судебном заседании ряд сайентологов и одна кришнаитка отозвали свои исковые заявления. Однако несколько заявлений все же осталось. Кроме того, сайентологи, кришнаиты, муниты, "Свидетели Иеговы", "Семья" и несколько других сект играли чрезвычайно активную роль в процессе: они постоянно присутствовали в зале суда, обеспечивали истцов переводами и переводчиками, материалами, свидетелями, юридической помощью, видео- и аудиозаписью и даже транспортом.
После отзыва подавляющего большинства исковых заявлений вновь встал вопрос о роли якунинского Комитета в этом процессе. Мы резонно заметили, что Комитет, никак не упомянутый в моей брошюре, не может считаться надлежащим истцом. Более того, ни одна из групп, упомянутых в брошюре, юридическим образом не уполномочила Комитет действовать от ее лица. В этой ситуации директор и ответственный секретарь Комитета (соответственно М. Осадчев и Л. Левинсон) заявили, что они представляют "неопределенное количество лиц - членов новых религиозных движений". Когда им сообщили, что в суде не может быть такого понятия, как "неопределенное количество лиц", они объявили себя членами одновременно всех религиозных организаций, упомянутых в брошюре (за исключением уже безвозвратно скомпрометировавших себя "Аум Синрике", "Белого братства", "Народного храма" и "Ветви Давидовой") - то есть "Международного общества сознания Кришны", "Церкви сайентологии", "Церкви объединения", "Богородичного центра", бостонской "Церкви Христа", "Семьи" (бывших "Детей Божьих"), "Церкви Последнего Завета" (Виссарион), "Церкви Иисуса Христа святых последних дней" (мормонов) и "Свидетелей Иеговы". Будучи членами всех этих организаций, они, дескать, оскорблены брошюрой и подают свои собственные исковые заявления. Этот безрассудный шаг сразу же придал процессу кафкианское звучание.
Тем временем истцы объявили список свидетелей, которых они предлагали пригласить на процесс. Помимо многих российских деятелей в этот список входили следующие иностранцы: Джеймс Ричардсон (США), Массимо Интровинье (Италия), Дэвид Бромли (США), Жан-Франсуа Майер (Швейцария), Гордон Мелтон (США), Хуберт Цайверт (Германия) и Эйлин Баркер (Великобритания). Г-н Левинсон объявил, что Комитет имел предварительную договоренность со всеми этими людьми и что после начала процесса с каждым из них связались индивидуально, и каждый дал согласие прибыть в Москву. (Единственный человек, отказавшийся приехать и выразивший свое глубокое недоумение по поводу включения своего имени в этот список, был Жан-Франсуа Майер.) Суд отметил завышенное число свидетелей и сократил список. Из иностранных свидетелей были избраны: Эйлин Баркер, Хуберт Цайверт, Джеймс Ричардсон и Массимо Интровинье.
В конце концов на процесс прибыли только Эйлин Баркер и Джеймс Ричардсон. Массимо Интровинье и отклоненный судом Гордон Мелтон прислали свои письменные показания.
Были заслушаны показания многочисленных свидетелей: более 20 со стороны истцов и около 30 со стороны ответчиков. Со стороны истцов выступали члены следующих деструктивных сект: "Общества сознания Кришны", "Церкви сайентологии", "Церкви объединения" и "Свидетелей Иеговы". Также свидетельствовали члены кришнаитских и мунитских "ручных" родительских комитетов и российские и иностранные эксперты. Важно отметить, что ответчики задавали всем называвшим себя экспертами лицам, включая проф. Эйлин Баркер и проф. Джеймса Ричардсона, стандартный вопрос: "Может ли один человек одновременно быть членом всех вышеперечисленных сект?" Ответчики предупреждали, что ответ свидетелей будет опубликован ими в "Интернете". Каждый из экспертов пытался уклониться от прямого ответа, но в конце концов каждый ответил на этот вопрос утвердительно. Весьма необычное мнение для тех, кто объявляет себя экспертами в области новых религиозных движений.
Со стороны ответчиков было выслушано свидетельство бывших членов сект, родителей и близких жертв сектантства. Обсуждалась деятельность следующих сект: "Общества сознания Кришны", "Свидетелей Иеговы", "Церкви Последнего Завета", "Богородичного центра", "Церкви сайентологии", "Церкви Христа", "Церкви объединения" и небольшой, но чрезвычайно деструктивной российской секты под названием "Ревнители истинного благочестия" ("секта Петра"). Среди иностранных экспертов были: проф. Георгас Криппас (Греция), проф. Йоханнес Огорд (Дания), проф. Клэр Шамполион (Франция) и пастор Томас Гандоу (Германия). Конечно, ни один из них не считает, что для одного человека даже теоретически возможно одновременно быть членом нескольких сект.
Самый интересный ответ на этот вопрос был дан пастором Томасом Гандоу. Он сказал, что если человек, заявляющий о своем членстве во всех сектах, не лжет, то тогда имеются только три возможности: 1) этот человек душевнобольной; 2) этот человек - сайентолог, так как из всех перечисленных сект только сайентология позволяет своим членам заявлять о приверженности другим религиозным объединениям и 3) этот человек является секретным агентом, то есть то же самое, что и п.2.
20 мая 1997 г., когда завершился опрос свидетелей, истцы заявили нового свидетеля из Германии - г-жу Габриэлу Йонан. Однако суд отказался выслушать ее, так как она прибыла слишком поздно, и ее имя не было упомянуто ранее. Г-жа Йонан высказала свое мнение по этому вопросу в интервью парижской газете "Русская мысль".
21 мая 1997 г. после 7 напряженных недель процесса суд под председательством судьи Людмилы Салтыковой объявил свое решение: "В иске истцам отказать". Это было чистой победой нашей стороны.
Подобный процесс был первым в России и не имел прецедентов. Реально это был процесс Якунина, сайентологии и кришнаитов против Дворкина и Московской Патриархии Русской Православной Церкви. Под вопрос ставилась возможность для Церкви иметь собственную позицию относительно сект: в своей брошюре я не сказал ничего нового по сравнению с решением о новых религиозных сектах Архиерейского Собора РПЦ (ноябрь, 1994 г.). Впервые секты решили попробовать свою силу в России. Они хотели показать, что являются новым фактором в российской действительности, с которым все должны считаться. Они хотели увидеть, насколько объединены их неприятели и насколько возможно их уничтожение поодиночке. Под вопрос ставились такие важные демократические ценности, как свобода слова и свобода информации в России.
Мы имеем право выражать свое мнение относительно сект и информировать российских граждан о незаконной деятельности той или иной секты или о тоталитарных тенденциях как в их учении, так и в их практике. Граждане России имеют право получать эту информацию.
Однако это право видится сектам как препятствие для прихода к власти в нашей стране. Именно в этом и скрывалась подлинная цель сутяжнического процесса, развязанного ими. Наш проигрыш создал бы прецедент для отказа гражданам России в реализации их неотъемлемых прав. Поэтому мы должны были победить, и мы победили.
Сразу же после процесса новый закон "О свободе совести и религиозных объединениях" был принят подавляющим большинством голосов в Думе (из 450 депутатов только 5 проголосовали против) и в Совете Федерации. Это значит, что в сегодняшней России не существует легальной политической партии, которая посмела бы открыто противостоять этому закону. Мы знаем, что Президент Ельцин, поддавшись давлению извне, наложил вето на этот закон. Однако вскоре он понял, что не может ставить себя в оппозицию к народу. Поэтому новая версия закона, предложенная им, на самом деле почти не отличалась от первой. Она была вновь принята подавляющим большинством думских депутатов 19 сентября 1997 г. (10)
Важно отметить, что закон (как в первоначальной, так и в президентской версиях) являлся результатом весьма сложных компромиссных решений. Что бы ни говорили критики закона, принятая версия очень сильно отличается от законопроекта, предлагавшегося Православной Церковью. Церковь считает целесообразным введение в России европейской модели церковно-государственных отношений, согласно которой светское государство имеет возможность заключать конкордаты с традиционными религиозными объединениями коренных народов России. Принятый закон такой возможности не предоставляет. Его принятие совсем не столь "выгодно" для Церкви, как уверяют многие: закон не дает Церкви никаких прав и привилегий, которых у нее не было до его принятия. Тем не менее Церковь приняла решение поддерживать его, потому что он являлся первой, хотя и достаточно робкой попыткой противостоять бесконтрольному распространению тоталитарных сект.
Та кампания, которую эти группы развязали против закона, ясно показала, что он попал в цель и что они не намерены с этим смириться. Их взаимное сотрудничество еще раз обнаружилось 19 сентября 1997 г., когда все они совместно пикетировали здание Думы, протестуя против принятия закона. Так что мы с большой долей вероятности можем предсказать, что их совместные усилия будут продолжены.
1. Сами компании, чьи названия бессовестно используются сайентологами в рекламных целях, ничего об этом не знают.
2. См., например, газета "Радонеж" N 11 (57), июль 1997 г.
3. См., например, газета "Радонеж" N 13 (57), август 1997 г..
4. За несколько дней до начала слушаний г-н Пчелинцев по неизвестным причинам не поехал в Америку.
5. Цитата дается в обратном переводе с английского.
6. Сайентологи тоже постоянно заверяют, что их члены могут исповедовать любую религию, в частности, в России - православие. При этом скрывается подлинное отношение к христианству, выраженное в тайных сайентологических курсах (см. "Капкан безграничной свободы" - М., 1996 г.).
7. См. ниже материал "Работали под крышей "Харе Кришна".
8. Цитаты из выступления Наварнова приводятся в обратном переводе с английской версии сообщения ИТАР-ТАСС.
9. Английская аббревиатура "Вузовской ассоциации по изучению Принципа" - молодежного крыла "Церкви объединения".
10. Вскоре после этого закон был подписан Президентом.
http://iriney.ru/sects/theory/001.htm
viperson.ru
