- Как в этом спектакле возникли вы?
- На моем пути он появился совершенно неожиданно - я ведь думал, что закончил со сценой. Это долгая история. Сам я из провинции, из Чувашии, вырос в интернате. Мама умерла, отец хотел, чтобы я стал военным, но я играл в школьном театре, и завуч интерната сказала, что мне надо учиться в театральном. Когда я был в ГИТИСе, отец не посылал мне ни копейки, она - 60 рублей каждый месяц. Я до сих пор называю ее мамой. С первого захода в театральный институт я не поступил, возвращаться домой боялся - отец бы меня избил (мама умерла от его побоев). Устроился токарем на моторный завод - и поступил на следующий год. Закончил ГИТИС я блистательно. За меня бились пять московских театров, а я пошел в шестой - в "Современник". Думал, что буду играть все главные роли, но руководство театра говорило: "Не всем выпадают бифштексики, нужны и гарнирчики". А мне доставались даже не гарнирчики - вонючая подливка. Я проработал в театре восемь лет, и мне в присутствии всей труппы сказали: "Мы вынуждены вас сократить или перевести на договор". И я ушел. Потом поступил в Театр Маяковского и проработал там два дня: Гончаров заговорил со мной неуважительно. Его артисты к этому привыкли и не реагировали, а я поссорился с ним - и ушел. С бешеной силой стал сниматься, работал в кино до тех пор, пока там прилично платили: есть определенная сумма, ниже которой известный актер опускаться не может.
- А что это за сумма?
- Артист моего ранга не должен брать за роль меньше тысячи долларов. Если фильм хороший, можно сниматься и бесплатно, но у нас по каким-то причинам часто берут заведомо профнепригодных исполнителей и хотят сделать для них классное окружение. Я занимался журналистикой, потом разочаровался и в ней. Тут появился спектакль "Кто последний за любовью". Я получаю от него фантастическое удовольствие. Мне так сладко находиться на сцене с моей партнершей Ларой Удовиченко. Не знаю, что такое наркотики, но, наверное, они действуют также: во время работы я умираю от наслаждения. Поиграю этот спектакль до конца года и займусь новым проектом. Есть еще одно предложение: трагикомедия, пьеса на трех актеров. В ней я буду работать или с Руслановой, или с Ларисой Голубкиной.
- Неудачно сложившаяся в репертуарном театре карьера напрочь перечеркнула судьбы многих артистов...
- Некоторые мои однокурсники, ленинские стипендиаты, кончившие ГИТИС с красными дипломами, сейчас работают на заводах - рабочими. А я во время простоя читал - и был счастлив. Потом придумал радиопередачу. Я все время был чем-то занят и не думал о своей карьере. В театре сейчас распад. Многие артисты просто хамят - не играют, а нагло проговаривают текст. Распад и со зрителями - им это нравится. И все же к сцене сейчас такая огромная тяга! Во время провинциальных гастролей московских артистов залы набиты.
- Ваша актерская судьба не слишком счастлива - в репертуарном театре у вас не заладилось, в кино был долгий простой... Скажите, что такое ваша профессия: сладкий яд или тяжкий крест? Счастливы ли вы?
- У меня прекрасная работа: ты ловишь кайф, и тебе за это еще и платят. Я живу от зарплаты до зарплаты, а деньги не считаю. Все заработанное мною в кино сгорело во время реформ, но я опять поднялся. И то, что было получено в начале 90-х (а это были очень приличные деньги), рухнуло в AVVA. Тем не менее я не горюю. Актер не должен жаловаться и копаться в себе - он обязан блистать и быть успешным. У меня только одна просьба к судьбе: хочу, чтобы я как можно дольше мог работать. И дело, от которого я получаю такую радость, меня прокормит.
Алексей Филиппов
01.02.2006
http://www.peoples.ru/
