1364-15-09-2008
Вопрос: Международная система безопасности, очевидно, дает сбой. Как, с Вашей точки зрения, можно решить эту проблему?
С.В.Лавров: Вопрос имеет два измерения. Наверное, первое касается глобальной безопасности, прежде всего, безопасности в евроатлантическом регионе, при этом Кавказ является неотъемлемой частью этого региона. В том, что касается глобальной евроатлантической безопасности, мы очень рассчитываем, что не только в силу того, что произошло на Кавказе, но и с учетом событий последних лет - я имею в виду и безоглядное расширение НАТО, и создание новых военных иностранных баз практически вплотную к российским границам, и третий позиционный район противоракетной обороны, и другие факторы - просто необходимо всем задуматься о том, в каком мире мы живем и какими правилами мы руководствуемся. Россия не претендует на истину в последней инстанции, но мы стремимся стимулировать дискуссию. И именно на это было нацелено выдвинутое 5 июня в Берлине Президентом Российской Федерации Д.А.Медведевым предложение о проведении общеевропейского саммита, в ходе которого были бы согласованы основные принципы работы над договором о евроатлантической безопасности. Оно остается в силе, и, судя по нашим контактам с основными государствами, мы ощущаем растущий интерес к тому, чтобы начать такой откровенный честный разговор.
Второй аспект Вашего вопроса заключается в безопасности собственно кавказского региона. После агрессии, которую грузинское руководство развязало против Южной Осетии, после раскрытия планов осуществления такого же блицкрига против Абхазии, причем найденные абхазскими структурами в Кодорском ущелье документы это стопроцентно подтверждают, после всего этого также растет понимание необходимости что-то с этим делать. Поиск в этом направлении идет пока, я бы сказал, на ощупь. Имеется инициатива Турции создать платформу стабильности и сотрудничества на Кавказе. С аналогичными идеями выступают и другие страны. Есть интерес Евросоюза к тому, чтобы в этом контексте конкретизировать его стратегию на этом направлении. Конечно же, есть и договоренность, достигнутая в рамках урегулирования кризиса, возникшего после грузинской агрессии против Южной Осетии, договоренность президентов Медведева и Саркози, в которой, помимо непосредственного решения военных задач, содержится и пункт о начале 15 октября международных дискуссий по вопросам обеспечения стабильности и безопасности в регионе. Мы к таким дискуссиям готовы. Разумеется, они должны исходить из новых реалий, из факта провозглашения независимости Абхазии и Южной Осетии и из факта признания этой независимости Российской Федерацией. Поэтому любые дискуссии, которые так или иначе предполагают обсуждение вопросов безопасности на Кавказе, не могут, по-нашему глубокому убеждению, проводиться без участия Абхазии и Южной Осетии. То же касается и обсуждения в ООН или ОБСЕ вопросов, связанных с дальнейшим присутствием международных миротворцев в этом регионе.
Вопрос: Как было объявлено, одной из тем сегодняшних переговоров является учреждение посольств. В этой связи интересно узнать, подобрана ли уже кандидатура на должность российского посла в Абхазии и можно ли уже назвать имя будущего посла Абхазии в Москве?
С.В.Лавров (после слов С.В.Багапша): Могу только подтвердить сказанное Сергеем Васильевичем. Кандидатура у нас подобрана, внесена на рассмотрение Президента. Надеюсь, в скором времени Вы эту фамилию официально узнаете. И я хотел бы сразу выразить признательность Сергею Васильевичу Багапшу и всем его коллегам за то внимание, которое они уделяют вопросам обустройства российского посольства в Сухуме. Уже есть конкретные предложения по зданиям и территории, и в ближайшее время мы договорились провести инспекцию на месте с участием экспертов, чтобы определить оптимальные варианты.
Вопрос: Каковы, на Ваш взгляд, перспективы дальнейшего международного признания Абхазии? Сегодня неоднозначно трактуется договоренность Д.А.Медведева и Н.Саркози в той части, которая касается международных наблюдателей из Европейского союза. Могли бы Вы прояснить, будут ли международные наблюдатели осуществлять свои функции собственно на территории Абхазии?
С.В.Лавров: Что касается первой части Вашего вопроса, то это не является главной целью, по крайней мере, для России. Мы для себя сделали однозначный вывод, что после всего того, что произошло, после всего того, что происходило, начиная с 1991 года, когда президент Грузии г-н Гамсахурдия прямо призвал депортировать всех осетин в Россию, прямо призвал ограничить территорию, на которой проживают абхазы, и отменить автономию Аджарии, заявив, что только титульная нация, то бишь грузины, должна обладать приоритетными правами и должна осуществлять свой суверенитет на всей территории, и после того, как за этим призывом последовали конкретные вооруженные действия, после того, как эти действия были остановлены. После того, как в течение пятнадцати лет освещенные в ООН и в ОБСЕ соглашения периодически нарушались, причем неизменно с грузинской стороны, которая уходила от всех договоренностей, и после того, как в ночь на 8 августа мирный спящий город Цхинвал подвергся вооруженному нападению, для России стало окончательно ясно, что безопасность и само выживание абхазского и югоосетинского народов невозможно обеспечить, кроме как признав независимость и взяв, по их просьбе, эти народы под защиту Российской Федерации.
Вы знаете, что не в первый раз такие обращения из Сухума и Цхинвала поступали в Москву, и Россия при этом очень терпеливо относилась к ситуации, не желала делать резких шагов, пыталась все эти годы найти какое-то решение в рамках принципа территориальной целостности Грузии. Но то, что произошло в ночь на 8 августа, означало, что тбилисский режим сам перечеркнул территориальную целостность Грузии. Поэтому мы поступили таким образом не для того, чтобы потом где-то с международных трибун вещать о количестве стран, которые признали Абхазию и Южную Осетию. У нас не было другого выбора ни с точки зрения международного права, ни с точки зрения морали, ни с прагматической точки зрения, поскольку оставить все как было означало бы только то, что мы должны были бы постоянно держать в боевой готовности на российской территории подразделения российских вооруженных сил для того, чтобы в любой момент они могли прийти на помощь абхазам и югоосетинам. Так что, с какой точки зрения ни возьми - другого выхода у нас не было. Что касается признания, то это не самое главное. Каждая страна делает свой выбор, исходя из своих интересов, и с каждым днем в мире растет понимание действий Абхазии, действий Южной Осетии, действий России. Другое дело, что не все говорят об этом вслух, не все готовы признать реалии. Но они существуют: обратного пути нет, и я убежден в том, что признание этих реалий будет только расширяться.
Вопрос: Уважаемый Сергей Викторович, сегодня наш самолет приземлился на аэродроме в Сухуме, и это был первый гражданский рейс за последние 15 лет. Как Вы считаете, когда может быть возобновлено нормальное воздушное сообщение между Москвой и Сухумом?
С.В.Лавров: Я впервые приземлился на самолете в Сухуме в сознательном возрасте. Прошлого приземления просто не помню по причине малолетства. А после сегодняшнего приземления как пассажир могу констатировать, что аэропорт, с моей точки зрения, полностью готов к приему любых видов самолетов. Надеюсь, что их количество будет только увеличиваться.
Вопрос: Уважаемый Сергей Викторович, завтра в Тбилиси приезжает Генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер, Вы же в этот момент совершаете поездку в Абхазию. Как Вы это можете прокомментировать? Есть ли здесь какие-либо параллели? С.В.Багапш сделал заявление по вопросу о возвращении беженцев. Не могли бы Вы подробнее его прокомментировать?
С.В.Лавров: Честно говоря, я не слежу за перемещениями Генерального секретаря НАТО. Так или иначе до меня доходят заявления, которые он делает, заявления, которые неуместны для руководителя столь серьезной организации, организации, которая претендует на глобальную роль в сфере безопасности. Делать заявления от имени НАТО, которые полностью игнорируют факты, по меньшей мере, не очень ответственно. Что же касается моего пребывания в Сухуми и посещения Цхинвала завтра, то здесь нет никакой связи. График наших контактов с Абхазией и Южной Осетией никак не коррелируется с передвижениями г-на Схеффера.
Что касается вопроса о беженцах, он также фигурирует в договоренностях Д.А.Медведева и Н.Саркози. Одним из вопросов, которые будут обсуждаться на международных дискуссиях, запланированных на 15 октября, будет как раз вопрос о возвращении беженцев. В упомянутых договоренностях он сформулирован очень четко: обсуждение вопроса о возвращении беженцев, с учетом международно признанных норм и практики постконфликтного урегулирования. Практика постконфликтного урегулирования, о которой сейчас подробно говорил Сергей Васильевич, исходит из того, что, прежде чем можно было бы вести речь о возвращении всех беженцев, необходимо, чтобы были залечены раны войны, необходимо, чтобы было установлено доверие, а оно было подорвано сильнейшим образом агрессией против Цхинвала и подготовкой аналогичной агрессии против Абхазии. Все это мы будем учитывать.
Вы, наверное, знаете, поскольку мне уже об этом приходилось говорить, какова сейчас судьба сербских беженцев из Косово, ну а про палестинских беженцев даже упоминать не приходится, потому что они у всех на слуху. Так что вопрос этот действительно очень сложный, и сам Михаил Николаевич Саакашвили в одном из своих интервью, когда он клялся и божился, что никогда не применит силу для урегулирования конфликтов, объяснил, почему он никогда этого не собирался делать: он сказал, что кровь на Кавказе помнят даже не десятилетия, а века. В общем-то, он сам во многом и определил временные рамки. И последнее, что я хотел бы сказать. Вопросам межэтнического согласия и межэтнического мира мы уделяем особое внимание. Во-первых, потому, что это весьма важно для самой Российской Федерации, и, во-вторых, это важно для Абхазии, где живут многие национальности. В договоре о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, который мы будем подписывать с Абхазией на высшем уровне уже в ближайшие дни, специальный раздел посвящен взаимным обязательствам сторон делать все, чтобы любые национальные группы, любые этносы, любые народы на территории высоких договаривающихся сторон чувствовали себя комфортно. И мы, и Абхазия исходим из высоких норм международного права, под которыми мы подписываемся.
Вопрос: После признания Абхазии Вы первым приехали из российского руководства. Не могли бы Вы поделиться своими впечатлениями? И второй вопрос. Между европейскими государствами давно нет границ. Зачем же нужна граница между Россией и Абхазией, если по обе ее стороны проживают русские люди?
С.В.Лавров: Насчет впечатлений, Вы знаете, они очень хорошие. Во-первых, я чувствую себя здесь как дома, и это частично ответ на Ваш второй вопрос. Во-вторых, я вижу прекрасную землю - гостеприимную, плодородную землю, которая оправилась после очередной войны, развязанной здесь в начале 90-х годов, на которой ни абхазский народ, ни абхазское руководство не намерены никому больше позволить развязать здесь войну. Россия сделает все, чтобы им в этом помогать и гарантировать, что никакой войны здесь больше не будет. Меня, кстати, очень впечатлил Сухум как город, который ожил и продолжает строиться. Уверяю вас в том, что соглашения, разрабатываемые между нами и Абхазией в развитие большого договора, будут предусматривать и взаимодействие в полном восстановлении нормальной жизни и города, и абхазского государства, создании всех необходимых условий для того, чтобы все, кто здесь живет, ощущали себя комфортно.
В отношении границ. Вы упомянули пример Евросоюза. Действительно, там есть границы, но они прозрачные. Там есть и пограничники, и таможенники. Они в основном следят, чтобы граждане третьих стран не пользовались теми привилегиями, которыми наделены граждане стран Евросоюза. Если у Вас паспорт Евросоюза, если у Вас шенгенская виза - Вас пропускают, не досматривая, остальные подлежат досмотру. Я думаю, что в соглашениях между нашими странами, которые мы договорились готовить, будет и блок вопросов, который связан со свободой передвижения, с вопросами двойного гражданства и многое другое, что, по сути, сделает границу такой же прозрачной для всех россиян и всех абхазов, как между членами Евросоюза.
Вопрос: Будут ли российские войска выведены из Абхазии?
С.В.Лавров: В том, что касается присутствия российских военнослужащих в этом регионе, наши обязательства предельно подробно изложены в договоренностях Д.А.Медведева и Н.Саркози от 8 сентября. Они подробно, очень подробно и конкретно детализируют шаги по урегулированию, которые должны быть предприняты всеми сторонами. Грузинская сторона должна обеспечить возвращение своих войск в казармы до 1 октября. Европейский союз, который дал гарантии ненападения грузинской стороны на Абхазию и Южную Осетию, должен развернуть как можно скорее минимум двести военных наблюдателей, ОБСЕ должна принять решение о направлении в Грузию дополнительного количества наблюдателей. Россия же обязалась сделать следующее. Во-первых, мы обязались в семидневный срок вывести свои наблюдательные посты с линии Поти-Сенаки. Их было всего пять. Мы это сделали на два дня раньше срока. Во-вторых, мы обязались в течение десяти дней после того, как будут развернуты международные наблюдатели в районах Грузии, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии, вывести оттуда все наши миротворческие силы. Как и записано в плане Д.А.Медведева и Н.Саркози, они вернутся в Россию на линию, предшествовавшую началу боевых действий после нападения грузинского режима на Цхинвал. Все, что сверх этого, абсолютно не входит в компетенцию международного сообщества. Все, что происходит внутри Абхазии, - это суверенное дело Абхазии, то же самое относится и к Южной Осетии. Поэтому решение Абхазии и Южной Осетии сохранить присутствие на своей территории наблюдателей ООН и ОБСЕ - это их суверенное право. Сегодня Сергей Васильевич рассказал, на каких условиях Абхазия будет приветствовать дальнейшую работу на своей территории сотрудников Миссии ООН по наблюдению. А что касается российских войск, которые сейчас находятся в Абхазии и Южной Осетии, то их статус изменился: они теперь не являются миротворческими силами, они являются российским воинским контингентом, который находится здесь на основе указа Президента Российской Федерации в ответ на прямую просьбу руководства Абхазии. То же относится к Южной Осетии. В ближайшие дни их правовой статус укрепится и будет определяться международным договором о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, в котором все будет зафиксировано предельно ясно. Вот такой мой ответ на Ваш вопрос.
Вопрос: Какие первоочередные меры будут предприняты в области государственного строительства в Абхазии, и какую роль в этом может сыграть Россия?
С.В.Лавров: Что касается вопроса о том, какое содействие в этом процессе Россия может оказать, то хотел бы еще раз подчеркнуть, что вслед за подписанием большого договора, который будет надежно гарантировать безопасность Абхазии, мы, как и положено между союзниками, будем заключать соглашения в самых разнообразных сферах жизнедеятельности. Эти соглашения будут охватывать сотрудничество в сфере обороны и безопасности, касаться пограничных, таможенных вопросов, вопросов свободной торговли, налогообложения, валютной и банковской систем и т.д. Перечисление тех областей, по которым мы договорились готовить секторальные конкретные договоренности, напрямую связано с содействием Российской Федерацией становлению Абхазии в качестве полностью независимого государства.
Вопрос: Российская сторона заявляла о том, что дальнейшее президентство Саакашвили для нее нежелательно, а также о том, что не намерена дальше вести переговоры с Грузией. По Вашему мнению, есть ли сейчас такой политик, который мог бы изменить эту ситуацию в случае, если бы он возглавил Грузию?
С.В.Лавров: Вы знаете, когда другая большая держава признает Абхазию и направит сюда своих представителей для переговоров, именно представителю этой державы Вы задайте лучше этот вопрос. Мы не занимаемся возведением на престол или свержением с престола. Если Вы помните, Михаил Саакашвили стал президентом не путем выборов, а путем революции, которая разметала итоги выборов. Мы, тем не менее, вели с ним дело и старались нащупать какие-то точки соприкосновения. Имелись определенные договоренности - они вселяли надежду, но раз за разом эти договоренности грубо растаптывались грузинской стороной, а после того, что произошло в ночь на восьмое августа, Михаил Саакашвилии, - и мы здесь говорим только за себя, - не может быть нашим партнером. Мы уверены, что мудрый, талантливый грузинский народ в состоянии сам решить свою судьбу, кто бы не пытался сделать это за него. Вот, пожалуй, мой ответ на Ваш вопрос.
15-09-2008
http://www.mid.ru/brp_4.nsf/0/73C386BB38187D06C32574C50049E4FF
