Принципиально важно попытаться вычленить новые особенности стратегии Запада на Украине, которые представляются следующими:
Во-первых, США и их союзники будут делать прежде всего, то, что им максимально выгодно -политически и экономически - уже сейчас, в настоящее время, а не только в перспективе. Любой шаг – политический, военный, идеологический – преследует наиболее приоритетную цель – прямой выгоды для США как в тактическом, так и стратегическом будущем. Очень точно по этому поводу высказался, например, один из видных специалистов США Джон Кларк, старший вице-президент по технологиям и стратегическим инновациям компании Lockheed Martin, имея ввиду именно подход к крупнейшей программе вооружений Д. Трампа: «Предлагаемая система противоракетной обороны «Золотой купол для Америки» требует большего, чем просто смелых идей — для неё нужна команда с опытом безошибочного выполнения задач и способностью внедрять инновации в коммерческую, технологическую и оборонную отрасли США. Ставки высоки, а право на ошибку равно нулю. Крайне важно использовать проверенные технологии, способные спасать жизни уже сейчас, одновременно инвестируя в инновации, способные обеспечить систему, способную опережать будущие угрозы. К счастью, многие из важнейших элементов будущей системы «Золотой купол» уже существуют, готовы к развертыванию и прошли боевые испытания».
Во-вторых, эти решения (относительно выбора средств и методов военно-силового противоборства) не будут вести к неконтролируемой со стороны США военной эскалации и автоматической угрозе войны для территории и ВС страны. Так, например, США поддержат ведущиеся с начала 2024 года разговоры о подготовке ВС Великобритании и Франции (и ряда других стран) к участию в военном конфликте на Украине означают, что только после установления перемирия такие воинские подразделения могут быть введены на территорию Украину. В определенном смысле перемирие нужно Западу для того, чтобы ввести войска западных стран и закрепиться на этой территории в относительно мирной обстановки, а не в условиях нарастания риска глобальной войны. Дальнейшие шаги США будут также соизмеряться с контролем над эскалацией.
В-третьих, эти действия должны наносить максимальный политический и экономический ущерб России и в то же время не наносить такого ущерба США. Именно в таком порядке формируется постановка приоритетов при формировании современной стратегии на 2026-2027 годы.
Таким образом, главный акцент в политике США и НАТО в 2026 году будет делаться по-прежнему преимущественно на силовые (но далеко не всегда только военные) средства принуждения, которые позволят увеличить давление на Россию, но одновременно ограничить риски неконтролируемой военной эскалации отдельными регионами (Украина, Кавказ, Казахстан) и некоторыми ТВД в мире. Военная сила (как показали действия США в Иране) отнюдь не исключается, но она не предполагает длительного и массированного применения сухопутных сил, ограничившись высокоточными и эффективными воздушно-ракетными ударами с воздуха и моря, в которых инициатива (и соответствующие риски) будет нередко передана союзникам США (Израилю, странам ЕС, Японии и др.).
Кроме того, в этой стратегии всегда отчётливо просматривается экономический интерес США.Так, например, санкции на российские энергоресурсы только в октябре 2025 года привело к росту цен на американский газ и нефтепродукты.Наиболее заметно среди энергетических товаров прибавил, например, в цене природный газ в США - сразу 19,4%. В тройку также вошли дизельное топливо, стоимость которого увеличилась на лондонской бирже на 7,6%, и топочный мазут с ростом на 6,9%. В частности, давление на Венесуэлу США во многом объясняется тем, что эта страна стала занимать первое место в мире по запасам нефти и от неё стратегически будет зависеть положение на этом рынке США в ближайшие годы.
2. Параллельно эта стратегия включает сопровождение подчеркнуто спекулятивно-миролюбивой риторикой, в которой США будут всячески дистанцироваться от военно-силового противоборства в мире и на этих ТВД. Такая риторика будет носить ярко выраженный спекулятивно-дискуссионный характер, а иногда и откровенно провокационный, который будет сопровождаться массированной дезинформацией. В том числе и с привлечение первых лиц. Сказанное означает, что уровень политического манипулирования в США будет существенно повышен и в него будут вовлечены прямо высокопоставленные представители правящей элиты.
- На фоне политико-дипломатической риторики и дальнейшего развития русофобии в публичной сфере, будет сохраняться конкретная (не декларативная) долгосрочная стратегическая цель - уничтожение России.В.В.Путин был вынужден признать это в очередной раз 5 ноября 2025 года: «Теперь всё чаще и чаще ведут дело о некой «деколонизации России», а по сути расчленении Российской Федерации и нанесении нам всё того же пресловутого стратегического поражения», — сказал он на заседании Совета по межнациональным отношениям. Российский президент добавил, что «Запад преследует эту цель на протяжении «столетий» и, несмотря на отсутствие результата, такая тенденция сохраняется и сегодня».
- Достижение этой стратегической цели предполагает наращивание пропагандистских усилий антироссийской политики (ожидать в этих условиях изменений в политике США в области дипломатии и торгово-экономических отношений, сотрудничества в области культуры, спорта и пр. - наивно) и поэтапное решение важных тактических задач, которые, соответствуют достижению главной, стратегической цели. В частности, в ЕС в ноябре 2025 года приняли решение о создании единого «демократического центра устойчивости для противодействия дезинформации со стороны России», предназначенного для противодействия «распространению лживых нарративов, манипуляции и фальсификации исторических фактов»». Задачей Центра станет «обмен информацией и ранними предупреждениями» о возможных манипуляциях со стороны других государств. Иными словами, в стратегической перспективе планирует усиление информационно-пропагандистской борьбы и агрессии Запада на информационном и когнитивно-историческом поле.
- В условиях СВО, которые создают дополнительные предпосылки недовольства у части общества, это – политика внутриполитической дестабилизации и инспирирование социально-политических конфликтов, которые возможны традиционно в 3-х основных своего рода «макрообластях», на которые буду нацелены основные политические и иные усилия США:
- религиозной;
- национальной;
- социально-экономической.
- Внутриполитическая дестабилизация, как наиболее приоритетная цель в отношении России, остается важнейшей тактической целью. Исключительно важное значение может иметь организация диверсионных и военных действий с помощью радикальных исламских групп, подготовка которых ведется на территории России и за рубежом (опыт войны на Северном Кавказе показывает, отчасти, как это может происходить). Легализация исламских радикалов в Сирии и других государств создает для выходцев из СССР мощную организационную основу не только в Сирии, но и для использования против России миллионов проживающих в нашей стране мигрантов, идеологически подготовленных для войны. Важно принципиально понимать, что все это пространство (вне и внутри России) должно превратиться не просто во враждебное пространство для России, но и потенциально общий военный театр, где собственно территория Украины будет играть уже только частичную роль. В этой связи, введение безвизового режима в Узбекистане для граждан США несет прямую угрозу безопасности России.
– Такая стратегия США и Запада, будет синхронизирована по времени и пространству между членами западной коалиции и их союзниками в АТР и других регионах, и сопровождаться кампанией по массовойдезинформации и настойчивой хаотизациимеждународной обстановки, а также стратегической дезинформацией в отношении реальных намерений США (в частности, подчеркивающей мнимую готовность Трампа к переговорам). Причём, такая кампания предполагает массированное участие не только основных СМИ, но и первых лиц государств и их окружения.
– С целью убедительности реалистичности силовой политики будет развиваться ускоренными темпами военный потенциал США и их союзников (в том числе размещения ВС и ВВСТ вблизи границ с Россией), в частности, создание широкомасштабной системы ПРО («Золотой купол») и усиления возможностей нанесения массированного ракетно-авиационного удара высокоточными системами вооружений (МРАУ ВТО): «Когда речь идет о защите США, мы большене будем политкорректны. Мы будем защищатьнашу страну всеми необходимыми средствами. Начиная с сегодняшнего дня, побеждая в войнах,мы будем это делать как никто прежде», – сказал Д. Трамп, выступая 28 октября 2025 года наамериканской военно-морской базе USS GeorgeWashington вблизи Токио.
3. Стратегия США и западной коалиции преполагает долгосрочные и массированные инвестиции в военную политику. В странах ЕС былпринят долгосрочный план перевооружения до2030 года («Дорожная карта»). Спешка поповышению боеготовности последовала зарешением Европейского союза о предоставлениипакета мер по перевооружению на сумму 800 млрд. евро. Основой дорожной карты является рядважных этапов, включающих создание «коалицийпо потенциалу во всех приоритетных областях» сизбранными странами-лидерами илисоруководителями, а также поддержку плановвнедрения до 2030 года, которые будут одобрены кпервому кварталу 2026 года, а страны – члены «коалиции» начнут работу к середине 2026 года.
В этих целях США ускоренно анализируют и внедряют военный опыт последних лет СВО, вчастности, не только опыт военных действий наУкраине, но и Израиля против ХАМАС и Ирана, который показал, что:
Во-первых, происходит очередной военно-технологический скачок в создании ВВСТ, когда от быстроты модернизации и смены новых поколений ВВСТ прямо зависит конечный результат вооруженной борьбы. Соединенные Штаты не только традиционно, но и особенно в настоящее время, делают ставку на «технологическую гонку вооружений», т, е. опережающее развитие военных технологий, периодически изменяя приоритетность ведущих областей (что в России делается риторически). Так,в ноябре 2025 года заместитель министра по исследованиям и разработкам Эмиль Михаэль сократил обширный список «критически важных технологических областей» с 14 до всего шести: ИИ, квантовая механика, биопроизводство, логистика, направленная энергия (лазеры, микроволновое оружие и т.д.) и гиперзвук. Его цель: «обеспечить возможности» за три года или меньше. Руководитель научных исследований Пентагона официально объявил о ранее обещанной «чистке технологических приоритетов», сократив вдвое список «критически важных технологических областей» (КТО), составленный при Байдене, Он намерен сосредоточить ресурсы на ключевых проектах НИОКР и ускорить их до «спринтов», которые «позволят создавать пригодные к использованию технологии не более чем за три года».
Во-вторых, стремительно развиваются все области военного искусства, новые способы комплексного применения военной силы, тактические и оперативные приемы, которые сменяются иногда в течение одного месяца. Прежде всего, используя опыт СВО, который тщательно изучается и внедряется практику. Так, например, опыт применения БПЛА в ходе СВО подсказал внедрение гибких схем на тактическом уровне, в частности выделения средств до уровня подполковника, которые смогут сами принимать необходимые организационно-материальные решения.
Надо трезво отдавать себе отчет, что не только США, но и страны ЕС всерьез и масштабно готовятся к войне с Россией (и, вероятно, Китаем) через 2-3 года, рассматривая это как наиболее вероятный сценарий «ревизионистской» политики России и её правящей элиты, которые захотят «возродить СССР».
В-третьих, меняется качественно потенциал личного состава военнослужащих. Образ бойца поменялся. Если раньше рассчитывали больше на опытных бойцов, проверенных временем и прошедших Чечню, Афганистан, Сирию, Ливию и т.д., то, когда появились БПЛА, новые технологии, которые породили потребность использования нового поколения. В армию стали приходитьребята, которые не имели никакого боевого опыта и отличались от привычного образа бойца, но быстрее включались в работу с БПЛА.
Новое поколение личного состава будет ориентировано на ведение войны с помощью робототехники и других высокотехнологичных средств.
В-четвертых, изменился радикально ход войны - логистика стала очень сложной. В ходе войны за Донбасс мы привыкли к определенным стандартам — плотная работа артиллерии, САУ, гаубицы, танки, которые работают за пределами. Все это пришлось отодвинуть в тыл, потому что дроны создали, грубо говоря, буферную зону на протяжении 15–20 км от линии боевого соприкосновения. Стало тяжело осуществлять логистику, масштабные штурмы с поддержкой техники. Вплоть до того, что сейчас приходится все делать пешком — подвозить боевой комплект, еду, производить ротации и прочее.
В-пятых, этот опыт, например, показал, что будет массированно применяться потенциал МРАУ, в том числе и через воздушное пространство и территории других (например, нейтральных) государств, а также широко использоваться кампания стратегической дезинформации относительно политических намерений отдельных руководителей.
В-шестых, параллельно будет развиваться потенциал активных действий антироссийских НПО и агентурно-боевых, и диверсионных групп (по аналогии с действиями ВСУ на территории России и Израиля в Иране), а также расширены области откровенно террористических ударов и ВТО ВСУ по гражданским объектам, в том числе по удаленным регионам России, включая районы Восточной Сибири и Дальнего Востока.
В-седьмых, открыто новое направление – системное и комплексное создание потенциала уничтожения и дезорганизации работы критически важных объектов государственного управления России и ПВО-ПРО в случае усиления кризиса и начала полномасштабных военных действий (по аналогии с войной в Иране). Такие действия предполагают нападение БПЛА ВСУ на аэродромы стратегической авиации (пример такой стратегии), нарастающую активно ДРГ и откровенно террористических групп (включая радикально-исламистских), продолжение массированной вербовки в интересах террористических акций граждан на территории России провокации, имеющие политический характер (по аналогии с попыткой угона МИГ-31 и его уничтожения над американской авиабазой в Румынии).
В-восьмых, опыт СВО и израильско-иранской войны показал исключительно важное значение средств ПВО-ПРО, которые стали даже политически приоритетными целями для уничтожения. Учитывая сложность ВВСТ ПРО-ПВО, сказанное означает, что государства должны иметь не только стратегические запасы этихсистем, ориентированные на длительное имассированное использование, но созданы новые эффективные системы. В частности в США истранах ЕС, где «Европейская инициатива» по обороне от беспилотников и Eastern Flank Watch должны достичь «начальной мощности» к концу 2026 года, а более зрелый функционал намечен на конец 2027 и конец 2028 года соответственно.Предусматривается, что «работа должна ускориться для разработки Европейского воздушного щита для достижения интегрированной, многослойной защиты от противовоздушной и противоракетной обороны государств-членов, полностью совместимой с системой командования и управления НАТО».
4. С геополитической точки зрения, при самом неблагополучном варианте для России развития такой стратегии, США удастся заставить Россию если и не принять «нормы и правила», то смириться с договоренностями в пользу существующих правил США и их союзников, а в будущем в этих целях ограничить, а в перспективе – даже перекрыть - транспортные коридоры для России и Китая на запад и юго-запад Евразии (Севморпуть, ограничен Трансиб на севере Казахстана и логистика по южным коридорам). Пока что такие попытки блокады по суше (Литва, Латвия, Польша, Финляндия), на море (Балтика, Северное море) и в воздухе (перехваты самолетов ВС РФ) показывают будущие намерения и возможные перспективы подобной политики.
В частности, американская компания будет развивать маршрут, ранее известный как Зангезурский коридор, пишет Al Mayadeen. Реализация этого проекта несет прямую угрозу России: США получат прямой доступ к Центральной Азии.
Считается, что Россия в итоге если и не превратится в изолированное политически и экономически, лишенное внешнего влияния и суверенитета государство, с искусственно созданными внутриполитическими проблемами, превращенная в итоге в конфедерацию нескольких территорий, лишенных реального суверенитета, ресурсами которых можно будет управлять в интересах США и их союзников, то, как минимум будет ослаблена и не сможет влиять радикально на политику США.
Предполагается, в частности, что военный (в т.ч. ядерный) потенциал России будет постепенно терять свое значение, как военное средство политики, фактически не применяемое в новых экономических, финансовых и торговых условиях «не прямого» военно-силового давления. Его значение будет обесцениваться во многом и по мере развития потенциала ВТО и широкомасштабной системы ПРО США, интегрированной с системами стран ЕС, Республики Корея и Японии.
5. Таким образом, стратегия США и их союзников в 2026–2027 годах будет происходить через силовое переформирование нынешнегофронта с Украиной по ЛБС протяженностью в 2000 километров, в огромный по протяженности (более 5000 км) антироссийский фронт - от Норвегии (более того, включающего морские области Севморпути) до Каспия, - перекрывающий все транспортные артерии и фактически изолирующий Россию и Китай от большинства государств на западе, юго-западе и юге Евразии, где сохранение Украины и ВСУ станет определенной гарантией сдерживания России и возможного будущего использования ВСУ в войне против России. В этом смысле предпринимается подготовка по переформатированию политики Украины в интересах будущего противоборства с Россией (в т.ч.смены части правящей недееспособной элиты).
Более того, в долгосрочной перспективе (до 2035-37 гг.) страны-члены ЕС усиленно и масштабно готовятся к прямому будущему военному противоборству с Россией из-за Прибалтики и Молдавии, предполагая, что правящая элита России во главе с В.В.Путиным не остановится на возвращении Украины. В этом смысле Украины сегодня рассматривается как будущий ресурс, который поможет им выиграть время для подготовки ВС и ОПК стран ЕС.
Кроме того, аналогичный фронт создается Вашингтоном в ЮВА и Центральной Азии, который во многом также будет иметь антироссийскую направленность. Прежде всего, с точки зрения ограничения развития торгово-экономических отношений со странами ЮВА.
По сути дела, США будут продолжать развивать процесс создания максимально широкой коалиции, включающей не только страны-члены НАТО и ЕС, но и другие государства, политика которых в отношении России будет поставлена под самый широкий спектр политических, экономических и финансовых санкций. Любая идея антизападной коалиции, даже в самой нейтральной форме (ЕАЭС, ОДКБ, тем более, БРИКС и т.д.), будет встречать оперативное и жесткоепротиводействие со стороны США.
И, наоборот. Максимально препятствовать любым усилиям по консолидации антиамериканских сил. Примечателен в этой связи, например, визит в ноябре 2025 года лидеров 5 бывших среднеазиатских республик в Вашингтон, где Узбекистан пообещал закупки на 100 млрд. долларов у США, А президент Казахстана Токаев назвал Трампа «великим лидером, посланным с небес».
В этом случае Китай остается относительно ограничен геополитически и ориентирован преимущественно на Юго-Восток Евразии, Средний Восток и Африку, ограничен в контактах со странами ЕС, где ему будет противостоять коалиция из США и из союзников, а Россия сохранит только свои оставшиеся логистические возможности на побережье Тихого океана и Транссибе. Её потенциальные партнеры и союзники (по БРИКС) и Иран фактически будут изолированы и окажутся под силовым давлением стран Запада, будучи вынужденными ограничивать связи с
