Комментарий председателя коллегии адвокатов «Тер-Акопов и партнеры», адвоката по уголовным делам Тер-Акопова Георгия Рубеновича:
«Да, действительно, как гласит поговорка: «неисповедимы пути Господни»!
Вроде бы и сам состав преступления не такой уж страшный – контрабанда алкоголя. По сравнению со «взяткой», «сбытом наркотиков», даже «мошенничеством», мурашки по коже не бегают. Было бы понятно, если бы это была контрабанда фальсифицированного алкоголя. Однако, законодатель, вероятно, оценив общественную опасность такого преступления (совершенное организованной группой лиц), указал наказывать преступников до 12 лет лишения свободы, тем самым отнеся это преступление к категории особо тяжких. Даже причиненный преступлением ущерб государству, предполагаемый в сумме всего 2 000 000 рублей не заставляет «замереть» дыхание. Не то, что некоторые чиновники и предприниматели, растаскивающиебюджетные средства далеко не миллионами рублей, не десятками, и даже не сотнями миллионов, а легко проглатывающими миллиарды, так же легко умещаются в рамках санкции статьи 159 УК РФ (мошенничество) до 10 лет лишения свободы, относящейся к категории тяжких преступлений. Исходя из этого, следует понимать, что причинить ущерб государству в виде не полученных им пошлин в сумме 2 000 000 рублей, по сравнению с хищением бюджетных средств, выделенных им на строительство стратегически важных объектов (например, строительство космодрома «Восточный», строительство стратегической судоверфи), преступление, имеющее большую общественную опасность, причиняет более существенный вред государству и должно наказываться более строго. И где тут логика?
А теперь по последствиям, в виде применения меры пресечения. Общественность недоумевала, когда у государства похищались гигантские суммы денег, а обвиняемые находились под домашним арестом. А в данном случае, нам предлагается понять, что человек, обладающий миллиардным состоянием, может скрыться от суда и следствия причинив ущерб государству в 2 000 000 рублей? Или как трактует Пленум Верховного Суда, может испугаться тяжести предстоящего наказания, и поэтому скрыться? Может повлиять на свидетелей или уничтожить доказательства?
Нормы УПК РФ, регламентирующие применение меры пресечения в виде заключения под стражу, на сегодняшний день, на самом деле, менее всего имеют отношение к «закону». С одной стороны, ст. 97 УПК РФ ограничивает правоприменителя основаниями применения ареста. Этими основаниями закон называет возможность: скрыться от дознания, предварительного следствия или суда; продолжать заниматься преступной деятельностью; угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. При этом громко подчеркивается: при достаточности оснований полагать! По большинству решений о применении такой меры пресечения для суда достаточно предположений следственных органов, что это может произойти, что в отсутствии оснований так полагать, становится голословным предположением. Раз кому-то надо, арестуем! Ведь суд должен учитывать (но это не основание), что человек обвиняется в совершении тяжкого, а тем более, особо тяжкого преступления. А обязанность суда указать в постановлении, по каким причинам была применена исключительная мера пресечения, которая должна применяться только в случае невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения, сводится к банально-формальным предположениям о том, что может… Интересно, а в природе существуют обвиняемые, которые не бояться тяжести предстоящего наказания?
А теперь по поводу «обвиняется», что совсем не означает «причастен», и тем более, «виновен». Если имеется факт контрабанды алкоголя, трудно предположить, что олигарх будет экономить на пошлине 2 000 000 рублей, проявляя «явное неуважение» к Уголовному Кодексу. А отсюда и предположение, что не в алкоголе дело. Что, создание крайне некомфортных условий жизни, есть способ достижения других целей правоохранителей? За торжество закона – любыми способами? Или в иных интересах? В любом случае, на сегодняшний день, сидеть олигарху в СИЗО по обвинению в контрабанде алкоголя с ущербом в 2 000 000 рублей – неправдоподобно даже для простого обывателя.»
