Он необыкновенно плодотворен. И это тоже часть его таланта. Более тридцати пьес, исторические романы, телевизионные циклы, признание за рубежом - казалось бы, что еще можно желать? Не успев закончить одну книгу, Радзинский уже думает о следующей. Остановка в творчестве - добровольная смерть. Он и сейчас полон творческих планов - на очереди книга о Распутине, новая искренняя пьеса о самом себе... А потом? Что будет потом - еще одна загадка.
ELLE: Ваша первая нашумевшая пьеса "104 страницы про любовь" шла в 120 театрах мира. Столько написав про любовь, можете ли Вы сказать, что все о ней знаете?
Э.Р.: Я думаю, вы знаете ответ. Для оригинальности стоило бы ответить: "Да!" Каждая любовь похожа и одновременно совершенно непохожа на предыдущую Вы вступаете в эту любовь, как в новый мир, который обещает все и редко дает хоть что-нибудь. Но когда она проходит, вы понимаете, что вам дали все - вы просто этого не поняли.
ELLE: А Вы счастливы в любви?
Э.Р.: Да. Абсолютно. Работа занимала в моей жизни слишком большое место, поэтому я счастлив в любви. Любовь не смогла сделать меня несчастным, при этом я очень завидую тем, кто несчастен от любви. Видимо, они умеют любить куда сильнее, чем это было дано мне. Моя формула: "Кто знал много женщин, тот знал только женщин. Кто знал Женщину, тот знал любовь".
ELLE: Можно сказать, что Вам повезло?
Э.Р.: Да, мне всегда везло. Каждый раз боюсь, что это закончится, потому что это незаслуженно. Мне везет, как везет дуракам, которые никогда не знают, почему им везет.
ELLE: Тогда получается, что любовь занимает не главенствующее место в Вашей жизни?
Э.Р.: Это очень сложный вопрос. Я хотел бы, чтобы она занимала главенствующее место в моей жизни, потому что она его не занимает, но, если бы мечта моя сбылась, - я бы очень испугался.
ELLE: Почему же тогда Вы написали столько про любовь?
Э.Р.: Я тоже задаю себе этот вопрос. В Америке у меня была очаровательная исследовательница, доктор Майя Кип. Она даже диссертацию посвятила моим пьесам, потому что пять из них были поставлены в Америке. В этой диссертации была замечательная фраза о том, что вообще существует два писателя с одной фамилией: один написал "Беседы с Сократом", "Лунин..." и все прочие мужские серьезные пьесы, а второй - пьесы про любовь. "Я уверена, - писала Майя, - что если бы эти два человека встретились, то не подали бы и руки друг другу - столь они разные". На самом деле, я писал про любовь, потому что на протяжении всей моей жизни мне встречались прекрасные женщины, с которыми мне было очень тяжело расставаться. Когда это происходило, они отправлялись жить в мои пьесы. Но когда эти пьесы ставили и я видел их на сцене, то понимал, что опять совершил очередную оплошность и не понял человека, который был рядом.
ELLE: Когда Вы встречаетесь с женщиной, как Вы определяете, что это та самая женщина, с которой Вы будете вместе?
Э.Р.: Я никогда ничего не определяю. Я попадаю "под поезд" и, попав, ценю это восторженное состояние У Пикассо есть замечательная фраза, годящаяся для любого художника: "Если бы мне было нечего любить, я любил бы ручку от двери". Эта жажда любви необычайно плодотворна, потому что, говоря этой банальной и общеизвестной формулой, сердце поэта всегда разбивается в музыку. Встреча с любовью для каждого пишущего уже сулит взлет, и я думаю, отсюда происходят эти бесконечные романы людей искусства.
ELLE: У Вас они тоже были бесконечными?
Э.Р.: Нет. Это слухи. Обычно они окружают людей, которые к этим слухам не имеют никакого отношения. Однажды я ехал в поезде "Москва-Ленинград" и, выйдя из своего купе, услышал, как где-то рядом очень подробно рассказывали про мою жизнь. И я подумал: "Какая интересная жизнь у этого человека, как он весело и разнообразно живет, какие у него случаются бесконечные романы и, главное, как он удачлив. Как жаль, что это никакого отношения не имеет к моей достаточно скучной и рабочей жизни". Я решил не прерывать этого человека. Пусть существует этот великолепный обольститель, который так беззаботен и, главное, так весел.
ELLE: Вы уходили или от Вас уходили?
Э.Р.: Нет, от меня уходили, как и положено. Есть два варианта: можно самому уйти, а можно сделать так, чтобы ушли от тебя. Во всяком случае, лучше сделайте так, чтобы женщина от вас ушла сама или ей так казалось - так будет для нее безболезненней. И всегда заботьтесь о той, с кем вы были прежде. Всякий мужчина обязан помнить о своей прошлой женщине.
ELLE: Когда Вы впервые задумались о любви к женщине?
Э.Р.: Впервые я влюбился еще в детском саду. Это было сильное чувство. Потом, когда мне исполнилось 18, я ее встретил в троллейбусе, но, к сожалению, никакого продолжения в наших отношениях не последовало, потому что в то время я уже был влюблен в другую.
ELLE: Неужели в Вашей жизни не было роковой встречи, которая случается один раз?
Э.Р.: На все вопросы можно отвечать уклончиво, можно отвечать точно, но отвечать надо... Женщины все единственны, поверьте, и каждая из них роковая, по-своему. Мужчине только кажется, что ничего не случилось. Как правило, случилось, и она не просто уходит, она уносит часть его электричества и, самое главное, - его мысли. Я всегда могу определить, разговаривая с женщиной, каков был мужчина, с которым она была близка недавно. Женщина - это зеркало, отражающее мужчину, который с ней находится Если он умен и блестящ, то в какой-то момент и она становится блестяща, если туп и скучен, то как она тупа и скучна! Я говорю о женщинах, которые любят, потому что именно эти женщины есть Зеркало. История чеховской Душечки - это нарочито обобщенная, примитивная история, но писатель как никто другой понял эту зависимость.
ELLE: А женщина влияет на мужчину?
Э.Р.: Бесспорно. Она влияет на него тембром своего голоса, если он ему нравится. Если она его не любит, а он ее любит, и она обращается с ним по-свойски, то есть небрежно, в будущем он будет точно также небрежно стараться обращаться со следующей, которая будет любить его сильнее, чем он. Более того - с интонациями той, ушедшей женщины.
ELLE: Есть просто женщины, а есть Женщина... Какое между ними отличие?
Э.Р.: Есть женщины, у которых есть клеточка под названием "Талант Любить". Чаще всего они бывают несчастны, но, как Ваньки-Встаньки, тут же поднимаются и открывают свое сердце навстречу новой любви Каждый раз они клянутся, что это их последняя любовь. Это иллюзия. Для них любовь никогда не будет последней, потому что они рождены для этого, и эта клеточка занимает очень большое место в их мозгу А есть женщины, у которых есть красота и слава, но они лишены этой клеточки. Они как бы бронированы от любовной боли, они достигают больших высот в бизнесе и политике, у них много мужчин, и они их замечательно бросают Пример тому - Екатерина Великая. У нее было множество мужчин, которых она не любила, но она настолько их не любила, что даже не мстила, когда они ее обманывали, что очень трудно для любящей женщины. У таких женщин бывают очень большие психические проблемы, поэтому им надо учиться играть в карты. Иначе у них будет очень печальная старость.
ELLE: Судя по всему, Вам ближе первый тип...
Э.Р.: Я писал только о первых, а вторых я не понимаю. Более того, вторые воспринимали мои пьесы как абракадабру. Одна моя знакомая иностранка каждый раз говорила: "Эдвард, я не поняла, что ты хотел сказать в этой пьесе?" Она была очень доброй, умной и замечательной бизнес-леди, которая очень хотела любить и была уверена, что умеет это делать. На самом деле она не имела никакого отношения к слову, которое так часто повторяла. И все-таки моя смелость в рассуждениях на эту тему весьма относительна, потому что там, где мужчина видит зеленое, женщина склонна видеть желтое. Мужчина и женщина - это разные национальности и разные планеты. Мои представления - это представления человека, побывавшего на планете с названием "Женщина" и пытающегося описать ее портрет, но я все равно там чужой. Это все догадки и загадки.
ELLE: Встречались ли Вам Настоящие Женщины?
Э.Р.: Я боюсь дать определение тому, что такое "настоящая женщина" или "настоящий мужчина". Нам много твердили про образ "настоящего мужчины, который..." и дальше шло, каким он должен быть. Настоящая Женщина - это та, которая в Настоящий Момент вам нравится.
ELLE: И все-таки, можете ли Вы сказать, что Вы до конца нас, женщин, поняли...
Э.Р. (Смеется). Женщины, как и мужчины, не понимают сами себя. Человек - удивительное существо, в нем столько сюрпризов каждый день, каждый час, каждую минугу.. Он состоит приблизительно из трех субстанций - сущность, личность и тело, и все они борются друг с другом, и каждый раз кто-то побеждает: то сущность, то личность, то тело. И каждый раз те, оставшиеся, говорят: "Я не могла этого сделать! Как это со мной произошло?"
ELLE: В чем, по-Вашему, заключается женская миссия?
Э.Р.: Я боюсь этих слов Конечно, женщина должна рожать. И все-таки я не совсем уверен, что она обязательно должна родить, стирать белье и продолжать жить с этим скучным человеком, который является ее мужем, который храпит и думает, с кем он будет счастлив, кроме нее. В женщине сильнее природа, в ней больше хаоса и безмерности, она лучше чувствует и понимает искусство В XVIII веке все иностранцы, приезжавшие в Россию, писали лишь об одном как скучны русские мужчины и как образованны и интересны русские женщины. Они удивлялись, как эти люди уживаются друг с другом . Русские женщины очень талантливы в них очень много мистики, ведьминства. ведовства. Видимо, это идет еще со времен язычества. И... они очень религиозны.
ЖЕСТКИЙ ВЕТЕР ЭПОХИ
ELLE: Вы всегда знали, чем будете заниматься?
Э.Р.: Да. Первый свой рассказ я напечатал в 16 лет. Все было уже ясно и предопределено. Я бы очень удивился если бы не стал писать. Я писал всегда (еще в школе) - про природу, лес, ручей, про то, как человек, начиная заниматься другими людьми, перестает понимать природу ибо для того, чтобы по-настоящему ее понимать, надо замкнуться в себе. Вообще, умение замкнуться в себе очень важно. "Войди в келью, чтобы яснее услышать мысль свою..."
ELLE: В Ваших телевизионных передачах Вы не только выступаете в качестве непревзойденного рассказчика, но и не менее талантливого актера. Никогда не хотелось попробовать себя еще и в этом новом для Вас амплуа?
Э.Р.: Если драматург настоящий, то он сможет играть на сцене. Он ведь не только слышит, но и видит реплику. Мне очень радостно испытывать это желание, но я никогда не буду его осуществлять. Если говорить о воображаемой роли. то думаю, что был бы очень хорошим Тригориным в чеховской "Чайке". Эту пьесу, как и всю драматургию Чехова, я понял сравнительно недавно. До этого она казалась мне несколько искусственной, повторяющей сюжеты Ибсена. Да, я очень хочу сыграть Тригорина, но никогда не сыграю.
ELLE: А Вы не боитесь, что Ваше имя просто "заболтают"?
Э.Р.: После каждой большой серии я заботливо исчезаю с наших телеэкранов где-то на полгода Даже если это и произойдет. то напрямую ко мне это не будет иметь никакого отношения. Я жил и продолжаю жить в своем мире. Размышления о том. что происходит вокруг меня. занимают второе место в моей жизни.
ELLE: С кем из театральных режиссеров Вам больше всего хотелось бы работать?
Э.Р.: С Мейерхольдом, но, к сожалению, не ПОЛУЧИЛОСЬ. А если убрать наш шутливый тон, то, конечно, мне везло - я работал с Эфросом, с Товстоноговым, с Гончаровым, с Фокиным, с Виктюком. Больше я ни с кем не хотел бы работать, потому что я никого из новых режиссеров не знаю. Не знаю по причине того, что не могу их запомнить.
ELLE: Как-то в одном из интервью Вы обмолвились о своей "культурной миссии". В чем она заключается?
Э.Р.: Слово "миссия" несколько высокопарно. Мои телевизионные выступления - это всего лишь "культурная задача". Культура сейчас - как свеча на ветру. У нашей эпохи очень жесткий ветер, и нести эту свечу сложно всем без исключения Но нести ее надо, и я рад, что имею к этому хоть какое-то отношение Я работаю ради того. чтобы высказаться. Вся моя работа - это встреча с собой, это то, что приносит мне радость, то, что составляет мою жизнь. Второе, чем я занимаюсь, - это попытка вывести людей из мира быта в какой-то другой мир, где существуют высокие мысли, живут великие люди. С этим миром я стараюсь познакомить миллионы. Как правило, это знакомство происходит в виде импровизации Чтобы быть искренним, я не должен знать до конца то, о чем я буду рассказывать. Вместе со зрителем я пытаюсь постигнуть ту или иную загадку. Я разговариваю не о загадках истории, а о загадках личности - и личности эти, как правило, огромны: Иван Грозный. Чаадаев, Моцарт, Сталин, Распутин... Путешествие в души этих личностей очень полезно для тех, кто оказывается в этот момент у экрана. Ну, а насчет моего предназначения - был ли это мой путь, или увлечение, пли ошибка - все выяснится потом, когда закроется "занавес"
МИР ЗА МНОЖЕСТВОМ ЗАМОЧКОВ
ELLE: Вы очень закрытый человек. С чем связано Ваше нежелание раскрывать Вашу личную жизнь?
Э.Р.: Моя личная жизнь - за множеством "замочков" и "железных дверей"...
ELLE: И все-таки - Вы женаты?
Э.Р.: Да, и счастливо. Моя жена умная, красивая женщина. Я думаю, хватит говорить о личной жизни. Личная жизнь, повторюсь, должна быть за занавесом. Для этого у писателя есть книги, в которых он так или иначе исповедуется. Нужно просто читать мои пьесы. Там я достаточно искренне поведал о реальных событиях своей жизни. Ну, а интервью? Нет смысла затруднять людей подробностями быта. Я живу в двухкомнатной квартире, у меня маленькая автомашина "Вольво". Сейчас появилась маленькая загородная квартирка - то место, куда я складываю огромное количество бумаг, место, где я могу отдохнуть, сходить к реке. Одно могу сказать: я равнодушен к быту и знаю, что безбытность - самое главное в жизни.
ELLE: Скажите, Вы любите уединение?
Э.Р.: Не люблю уединение, просто это и есть мое существование. Люблю людей, люблю много людей, но больше люблю на них смотреть, а не быть внутри этой массы. Я живу так, как мне удобно. Когда становится неудобно, я думаю: "А вот если будет что-то большее, от этого моя жизнь улучшится или принесет новые хлопоты?" И продолжаю жить, как жил раньше. Я старался всегда быть подальше от официальной ярмарки. При вручении приза "Тэфи" я сказал, что до этого у меня не было наград и от этого я счастлив. Ибо я не люблю как "барского гнева", так и "барской любви", избегая и того, и другого. Моя независимость - это отсутствие связи с властью и отсутствие права власти требовать благодарности. Моя любимая формула: "У собаки есть хозяин, а у волка есть Бог". Везде хожу один, и стая, даже волчья, для меня не годится.
ELLE: Эдвард Станиславович, мы совсем ничего не знаем о Вашей семье. Кто были Ваши родители?
Э.Р.: Отец был не просто образованным человеком - он думал по-французски, по-английски и по-немецки. Он всегда жил с улыбкой, которую продолжал сохранять во всех сложных жизненных обстоятельствах. Единственный и самый главный урок, который я вынес от общения с ним - это никакой злобы! Это был самый важный урок, который я усвоил. Отец был глубоко верующим человеком, оказавшим на меня огромное духовное влияние. За его спиной стояли талантливые друзья -Эйзенштейн, Бабель, Олеша...
ELLE: Вы были мудрым ребенком?
Э.Р.: Я был разным - иногда отчаянным, иногда ... да что там говорить! Однажды для того, чтобы доказать классу, какой я сильный, на глазах у всех я встал на окно и приложил к боку раскаленный чугунный утюг, который держал до счета "три". С этого момента у меня на теле остался шрам.
ELLE: Вы были вундеркиндом?
Э.Р.: Никогда. Я был скучным отличником.
ELLE: Вы религиозны?
Э.Р.: Думаю, что все люди, которые понимают себя, - религиозны, а те, которые еще себя не понимают, - нерелигиозны. Весь вопрос в том, чтобы они до смерти это поняли В самой главной Книге написано, что не поздно прийти к Богу и в час смерти, но лучше это сделать до того.
ELLE: Вы часто задумываетесь о смерти?
Э.Р.: Задумываюсь, но не так часто, как хотелось бы. В молодости я делал это чаще. Очень важно - задумываться о смерти.
ELLE: Вы много путешествуете. Какая страна произвела на Вас наибольшее впечатление?
Э.Р.: Франция. Там я чувствую себя, как дома, хотя языка не знаю. И Америка. Всякое путешествие - это возможность взглянуть на себя и на свои странности глазами других людей. Вы замечаете, когда вы чудаковаты Поездка за границу - это все та же поездка к самому себе.
ELLE: Среди ваших друзей - люди поистине знаменитые. Ростропович, Вишневская, представители аристократических семей Англии, Жаклин Кеннеди... Как произошла Ваша встреча с этой необыкновенной женщиной?
Э.Р.: Она была одна из последних истинных королев этого века. Работая в издательстве "Дабл Дэй", она редактировала мою книгу о царе. У нас были планы и насчет моей следующей книги о Сталине, но, к сожалению, она ушла раньше, прежде чем я успел закончить эту работу. Это была блестящая женщина - она умела быть одновременно и простой, и гордой, у нее было воистину королевское величие. И для этого совершенно необязательно носить корону. Просто есть женщины, которые уже рождены королевами.
ELLE: Вы склонны к самоанализу?
Э.Р.: Моя работа - этим заниматься.
ELLE: Ваш знаменитый белый костюм и Ваши шляпы уже неотделимы от Вашего имиджа... Кто занимается Вашим гардеробом?
Э.Р.: Вот бы я рассмеялся, если бы узнал, что кто-то этим занимается. Этим занимается время. Я не "одеваюсь", я всего лишь надеваю на себя вещи. Просто иногда, проходя по улице, я вспоминаю, что у меня чего-то нет или мне что-то нужно. За границу я обычно приезжаю без вещей, и по мере изменения погоды что-то покупаю в случайных магазинах. Я не знаю, какие это магазины. Проходя мимо витрины, я вижу то, что мне нужно, и просто покупаю. Мне нужно одеть свое тело, чтобы на нем была одежда... И еще я люблю сдвигать шляпы набекрень. Шляп у меня много, потому что и в плохую, и хорошую погоду я предпочитаю их всем остальным головным уборам.
ELLE: А какие запахи Вы любите?
Э.Р.: Не понимаю запахов. Просто покупаю тот или иной одеколон из-за того, что он стоит несколько дороже.
ELLE: Какие черты в себе Вам не нравятся?
Э.Р.: Вы же помните про замочки и про много дверей, которые никогда не открываются...
ELLE: Чего Вы еще не достигли и чему еще не научились в этой жизни?
Э.Р.: В какой-то момент человек осознает, что еще ничему не научился и ничего не достиг в этой жизни.
Анна Пясецкая
Журнал "ELLE". Октябрь 1997
