Интервью Дмитрия Орлова - Генерального директора Агентства политических и экономических коммуникаций
- Почему Запад так активно критикует прошедшие в России выборы?
- Это, совершенно очевидно, связано с тем, что на прошедшую кампанию оказал влияние Владимир Путин своим решением возглавить список партии "Единая Россия". Поэтому кампания была реализована в соответствии с политическим сценарием и политтехнологическими установками "Единой России". Но это отнюдь не означает, что в ее ходе были какие-то крупные административные нарушения либо фальсификации на участках. Даже противники президента, в частности, Дмитрий Орешкин заявлял, что возможности применения административного ресурса и фальсификаций довольно ограничены, главное - это общественная поддержка.
Полагаю, что западные СМИ, западные неправительственные организации, правозащитные организации оценивают ситуацию предвзято, исходя из общих оценок развития политической ситуации в России, которые вырабатываются в некоторых клубных структурах Евросоюза, в Государственном департаменте Соединенных Штатов. Эти выводы и рекомендации имеют априорный характер и предпосылаются выводам о развитии демократии, о характере избирательной системы, о прошедших выборах. Поэтому выводы очень многих СМИ и правозащитных организаций нельзя считать объективными.
- Насколько на Западе соблюдаются те правила демократичных выборов, соблюдения которых требуют от России?
- Разумеется, классически чистых кампаний не существует. Известен пересчет голосов в штате Флорида, недавний опыт на Западе, известен контроль Сильвио Берлускони над медиапространством в Италии, который очень сильно меняет характер и голосования, и вообще конфигурацию национальных выборов. Известно, что после выборов во Франции произошли колоссальные беспорядки, которые пришлось устранять с помощью вооруженной силы. И это только лидеры западного мира, а есть страны, которые по западным стандартам далеки от классической демократии.
Эти проблемы возникают везде, и председатель Центризбиркома Чуров совершенно справедливо заявил, что каждый конкретный случай нужно описывать детально и обращаться с ним либо в Центризбирком, либо в суд.
Я думаю, что самым лучшим свидетельством законности, справедливости, честности прошедших выборов было отсутствие массового протеста граждан, отсутствие митингов. Есть недовольство политической элиты, есть стремление организовать правильный подсчет голосов, оспорить результаты в тех или иных регионах, на тех или иных участках, но массового недовольства нет. А ведь граждане России - это не население африканских или отсталых азиатских стран, которое не в состоянии оценить, что такое политическая система в стране. Конец 80-х, как мы помним, был временем очень масштабной активности граждан, да и были другие периоды, когда эта активность была сильной. Так что оценка выборов как законных и справедливых была сделана гражданами страны, она сделана Центральной избирательной комиссией, судебными органами, она сделана большинством иностранных наблюдателей.
Есть также публикации в западных СМИ, которые вполне адекватно и справедливо оценивают наши выборы. Но если выводам и детальной информации о них предпосылается что-то, если многие СМИ и правозащитные организации заведомо занимают негативную позицию по отношению к властям России, к тем структурам, которые проводят выборы, к избирательной системе в целом, естественно, они приходят к самым жестким заключениям. Но очевидно, крупных нарушений на участках не было, они не зафиксированы даже критиками избирательной системы и теми, кто оценил ее как несвободную и нелегитимную. А ведь это самый яркий показатель. Если на избирательных участках ничего не замечено, можно говорить о разных факторах, которые влияют на избирательную систему, но этот - самый очевидный.
- Как России следует реагировать на такие нападки со стороны Запада?
- Мне кажется, что агрессия в данном случае - это не самый лучший способ и формат реакции. Нужно реагировать сдержанно и требовать в ответ описания конкретных нарушений. В любом случае диалог идет в жанре "выборы в целом несвободны и недемократичны". Нужно ставить встречный вопрос: на каких конкретно участках, в отношении каких именно партий, кандидатов были какие-то ограничения или наоборот преференции, и с помощью каких фактов та или иная организация или то или иное СМИ может эти нарушения доказать? Готовы ли они к тому, чтобы эти нарушения систематизировать и передать в российский суд?
И когда пойдет этот детальный диалог, если он пойдет, то очень быстро выяснится, что аргументов у критиков нашей избирательной системы и выборов, которые состоялись, недостаточно. Кстати, косвенным свидетельством того, что этих аргументов недостаточно, стало то, что эти оценки ОБСЕ и некоторых других организаций прозвучали до детального анализа ситуации из округов и региональных окружных избирательных комиссий. То есть, выводы предшествовали фактам.
Существует такая триада: установки, которые даются правозащитным организациям и СМИ, предшествуют их собственным выводам, а их собственные выводы, в свою очередь, предшествуют фактам, которые можно выявить. Ведь действительно можно выявить факты нарушений, но проблема заключается в том, что когда они будут реально выявлены, станет ясно, что их число так незначительно, что нельзя делать эти глобальные выводы.
Я думаю, что логичный путь обозначен Чуровым: нужно изучать ситуацию на каждом конкретном участке, в каждой конкретной территориальной или окружной избирательной комиссии, выявлять эти нарушения, тщательно фиксировать и обращаться с ними в суд. Общие оценки, основанные на эмоциональном восприятии, на высказываниях лидеров отдельных партий, не являются репрезентативными для характеристики избирательной системы в целом.
10 Декабрь 2007
"Кремль.ORG".
www.kreml.org
