Все фильмы, которые снял режиссер Валерий Тодоровский (`Любовь`, `Подмосковные вечера`, `Страна глухих`, `Любовник`), были фильмами о любви. Но его новая лента `Мой сводный брат Франкенштейн` - про войну. Вернее, про то, во что превращаются люди, прошедшие через кровавую мясорубку современных `горячих точек`.
Время без героя- Сейчас мне захотелось снять фильм именно про войну. Потому что, мне кажется, это настроение висит в воздухе. Я его кожей чувствую. А про любовь говорить как-то не хочется.
- Как вы думаете, чем чеченская и афганская войны аукнутся нам в будущем? Ведь люди, прошедшие через это и ставшие `франкенштейнами`, живут рядом с нами.
- Я не политик и не социолог, чтобы говорить про все общество. Но могу сказать лишь про свои ощущения. У психотерапевтов существует такое понятие - `вытеснение`. Вот и в отношении людей, прошедших современные войны, происходит такое же вытеснение. Так страшно к этому прикасаться, что общество предпочитает просто не замечать людей с искалеченной душой. Но эта бомба замедленного действия так или иначе скоро коснется чуть ли не каждой семьи.
- Когда в прокат вышел фильм `Бумер`, на режиссера Петра Буслова посыпались обвинения в том, что он романтизирует образ бандита. На что Буслов ответил, что у нашего времени других героев пока нет.
- Да, в течение последних 15 лет основным героем был бандит. Герой не в смысле `образец для подражания`, а тот, кто на виду. Мы жили в стране, где трехлетний ребенок мог с мамой идти из детского сада и, ткнув пальцем, сказать: `Вон бандиты поехали`. Он точно знал, как они выглядят, какие у них пиджаки, на какой машине они ездят.
Думаю, что в каком-то смысле `Бумер`, так же как и наш сериал `Бригада`, подводил определенный итог времени, когда каждый вечер в теленовостях нам рассказывали, где кого убили, какая группировка с какой воюет. Но, мне кажется, ситуация меняется. Сегодня очень трудно было бы снять фильм `Бумер` так, чтобы зрители поверили, что это происходит сейчас. `Бумер` закрыл эту тему. Какой герой пришел ему на смену сейчас? Не знаю.
- Время без героев. Такое может быть?
- Может. Нельзя насильно сформулировать и впихнуть какой-то типаж в рамки `герой нашего времени`. Люди в это не поверят.
На шедеврах не выживешь- Говорят, вы хотели снимать сериал по `Бесам` Достоевского, но передумали.
- Да, я очень хотел снимать `Бесов`. Предполагалось сделать 8 или 10 серий, потому что этот роман нельзя уложить в двухчасовой фильм. Я уже начал готовиться, но потом увидел, что в стране началась повальная экранизация классики. И подумал, что страна и зритель заслуживают лучшего. Нельзя их мучить тоннами классики. А `Бесы` - история серьезная, мрачная, депрессивная, жестокая. И я подумал, что эти восемь серий в общем потоке будут смотреться плохо.
Мне кажется, можно приглядеться к примеру Англии - страны с хорошими традициями, хорошей литературой и хорошим телевидением. Там раз в пять лет как громкое событие выходит телевизионная экранизация Диккенса или Голсуорси. Но когда в течение одного года на экраны выйдет весь Толстой, Достоевский и так далее - в этом есть какая-то суета. И мне не захотелось участвовать в этой суете.
- Так что все-таки должен делать современный кинематограф - воспитывать, развлекать, просвещать, заставлять задумываться о каких-то серьезных вещах?
- Я думаю, кинематограф - такое же широченное понятие, как литература. А литература - это все, начиная от букваря и заканчивая серьезными философскими трудами.
Конечно, в основном в кино идут отдыхать и развлекаться. При этом необязательно развлекать зрителя исключительно стрельбой или падением лицом в торт. Если фильм вышибает из зрителя слезу, это тоже развлечение. Кстати, мировой опыт показывает, что те национальные кинематографы, которые в какой-то момент перестали развлекать зрителей, погибли.
Огромная драма произошла с таким явлением, как итальянское кино. Там существовало десять великих имен - Феллини, Висконти и другие, но не было кинематографа в целом. Того, создающего не шедевры, а простые фильмы, на которые тем не менее каждый день ходят люди. Потом эти великие режиссеры стали уходить, а работающей индустрии итальянского кино не осталось. Итальянское кино сегодня переживает очевидный кризис. А понятие `американский кинематограф` есть. Понятие `французский кинематограф` есть. Потому что свои 150 фильмов в год, включая комедии, боевики, триллеры, они делают.
- А понятие `российский кинематограф` существует?
- Я думаю, что российский кинематограф идет в американскую сторону. Не говорю, что это праздник какой-то! Нет, это очень тяжело - идти в сторону жесткой коммерциализации. Но именно в этом пути - залог выживания. Потому что не может кинематограф жить только за счет трех шедевров, которые выдаются на экраны раз в три года.
Часто говорят: `Вот Голливуд завалил весь мир дешевыми (или дорогими) поделками`. Но в Америке есть огромный пласт под названием `независимое кино`, где делаются абсолютно гениальные вещи. Там одновременно снимаются и `Троя`, и какие-то малобюджетные экспериментальные фильмы, работают и Тарантино, и братья Коэны. И, мне кажется, это наш путь.
Юлия Шигарева, Аргументы и факты
25-10-2004
http://nvolgatrade.ru/
