В Самаре открывается очередной саммит Россия-Евросоюз. О том, с какими наработками стороны садятся за стол переговоров, в интервью "Росбалту" рассказал заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам Василий Лихачев.
- Каких результатов ожидает российская сторона от предстоящих 17-18 мая переговоров?
- Это будет уже 19-й по счету саммит, но первый в России, который будет проводиться за пределами Москвы и Санкт-Петербурга. Однако отсутствие "столичной площадки" не уменьшает политического значения и политической надежды, которую мы связываем с результатами переговоров. Совершенно очевидно, что главная задача этой встречи, в которой примут участие президент РФ Владимир Путин, верховный представитель по международным делам Хавьер Солана, председатель Европейской комиссии Жозе Баррозу и другие руководители Евросоюза, состоит в том, чтобы дать ответ на фундаментальный вопрос: почему в последние годы в отношениях Россия-ЕС появилась большая инерция?
Действительно, благодаря активным действиям таких "европейских новобранцев", как Польша, Литва, Эстония, отношения России и Евросоюза начинают подвергаться политической коррозии. Замечу, что с принятием в Евросоюз 1 мая 2004 года десяти новых членов, значительные противоречия, как в сфере экономики и торговли, так и в сфере политического диалога, которые существовали и ранее и которые во время предыдущих саммитов благополучно и результативно разрешались, сегодня подвергаются режиму консервации. Все это начинает сказываться как на эффективности выполнения задекларированного партнерства РФ-ЕС в целом, так и на совокупной роли Москвы и Брюсселя в решении международных вопросов. А в международной повестке очень много проблем, ответственность за решение которых в равной степени несут не только Российская Федерация и ЕС, как единая организация, но и страны, которые входят в это международное объединение.
Вторая позиция, которая представляется наиболее важной, заключается в попытке получить ответ на вопрос, насколько эффективно видится из Брюсселя и из Москвы партнерство Россия-ЕС в долгосрочной стратегической перспективе.
- Что необходимо сделать, чтобы решить эти вопросы?
- Для этого, вне всякого сомнения, необходимо выходить на подготовку нового международно-правового документа, который президент РФ Владимир Путин в обращении к Федеральному Собранию России назвал Договором о стратегическом партнерстве. Но на протяжении уже нескольких месяцев из-за ветеринарных претензий Варшавы к Москве Евроскомиссия не может получить мандат на начало переговоров. Более того, судя по последним сигналам, которые мы получаем из Варшавы, Вильнюса и Таллина, эти государства на саммите в Самаре заявят новые претензии, которые создадут новые препятствия в решении фундаментального вопроса о начале переговоров.
- Насколько новое Соглашение о партнерстве и сотрудничестве необходимо России?
- Проблема модернизированного СПС решала бы, с точки зрения заполнения пробелов документа 1994 года, многие вопросы. В старом документе, например, нет ни слова о сотрудничестве в сфере борьбы с международным терроризмом и организованной преступностью. С другой стороны, там прописаны вещи, например, о торговле ядерными материалами, которые на протяжении более чем десятилетнего периода просто не разрешаются.
Конечно, исходя из современных вызовов и угроз, проблем, которые в равной степени затрагивают европейскую безопасность, новый документ был бы необходим. Его появление продемонстрировало бы высокий уровень доверия и диалога, между двумя сторонами. Однако если произойдет консервация, если общие потребности Евросоюза начнут замыкаться на требования отдельных его членов к России, мы будем исходить из того, что проблема начала переговоров - это проблема Брюсселя. Ибо мы видим, что благодаря точечным уколам в адрес России, во многих странах появляются русофобские настроения. Более того, такие проблемы сказывается на авторитете Европейского союза в целом.
Если некоторые члены Евросоюза хотят представить политическое партнерство с Россией как некое соперничество, как нанесение по поводу и без повода разного рода уколов, если они представляют партнерство как препятствие для прогрессивного и цивилизованного развития бизнеса, то ценность разного рода договоров о сотрудничестве может быть поставлена Россией под сомнение.
Хотел бы обратить внимание на еще один парадокс. К самарскому саммиту мы приходим с рекордными цифрами в сфере товарооборота. По итогам 2006 года он достиг 231 миллиарда. Это абсолютный рекорд. В 2005 году товарооборот составлял 177 миллиардов. То есть структура экспортно-импортных операций получает новое звучание. Но создается ощущение того, что некие силы, в том числе и в Брюсселе, заинтересованы в том, чтобы, мы считались противниками и находились на противоположных берегах. Поэтому диалог будет полноценным и жизненным в том случае, если он будет системным.
- На саммите будет поднят вопрос вступления России в ВТО. Существует мнение, что ВТО России не нужна.
- Если смотреть на практику вступления государств в ВТО, то ни одно из них не получало абсолютных плюсов. Существуют некоторые компромиссы, и России придется идти на это с точки зрения приведения к общему знаменателю законодательства, технических стандартов, других вопросов. Но ВТО - это показатель цивилизованности экономики. Это показатель развития рыночных подходов. Безусловно, ВТО нам необходимо, но наши переговорщики должны очень четко представлять, в чем заключаются долгосрочные стратегические интересы российской экономики, российского рыночного хозяйства. Нам необходимо очень четко отстаивать свои позиции и преференции. Многие страны и организации, с которыми мы имели переговоры, прекрасно эту российскую позицию понимают. Нам нужно четко знать, в чем заключаются наши национальные интересы и обеспечивать их легальными цивилизованными способами. В рамках переговоров, в том числе и с помощью ЕС, мы этого можем достичь.
Беседовал Дмитрий Пановкин
Информационное агентство "Росбалт"
