Виктор Иванович, в прошлом Советский Союз, а теперь Россия периодически купались в потоке нефтедолларов, который потом быстро иссякал, и страна оказывалась, как правило, в жесточайшем кризисе, разумеется, носящим политический характер. Но ничто нас так и не сподвигло к переориентации своей экономики, которая несколько десятилетий живет исключительно за счет продажи природных ископаемых. Кстати, с точки зрения экологии, это ведь тоже не здорово?
Не здорово, конечно. Дело в том, что экономика не может быть ни успешной, ни устойчивой, ни продуктивной, обеспечивающей благосостояние гражданам и безопасность страны, если она основана на экспорте сырья. И не только нефти, но и цветных металлов и так далее. Это очевидно. Чем это заменить? Надо заменить сбережением энергии и сырья. Дело в том, что тонна сэкономленной нефти, не сожженной, не переработанной, а сэкономленной, стоит дешевле, чем тонна нефти, взятой с нового месторождения. Она стоит дешевле и по текущим затратам, и по капитальным. Она вообще гораздо эффективнее для экономики. Поэтому нам, безусловно, нужно сейчас все силы, все то, чем мы можем маневрировать, бросить именно на энергосбережение. И это позволит нам более надежно обеспечить, в том числе, и экспорт сырья, как бы парадоксально это на первый взгляд ни звучало.
Может быть, имеет смысл, пока на продукцию нашего экспорта наблюдается высокий спрос, поддерживать этот сектор всеми силами, чтобы хоть деньги в стране появились?
Против этой концепции у меня есть, по крайней мере, восемь возражений. Первое. Российский сырьевой сектор отличается падающей эффективностью капитальных вложений. Это фундаментальное, что называется, возражение. Дело в том, что основные месторождения сырья у нас расположены в крайне неблагоприятных условиях, это вечная мерзлота, тундра за Полярным кругом, шельфы арктических морей. В результате себестоимость нашей нефти в восемь раз выше, чем средняя себестоимость нефти на Ближнем Востоке. Ясно совершенно, что при такой разнице не разживешься. Полунищенское существование влачить можно, но разбогатеть нельзя. А у нас ведь смотрят на Кувейт, Бахрейн или на Бруней, и начинает слюна капать - вот и у нас так же будет. Да никогда у нас так не будет. У нас нет для этого соответствующих месторождений и не будет. Таких, которые позволили бы нам вскочить в такой локомотив. Я повторю свой тезис - у нас падающая эффективность капитальных вложений. И никогда в мире не было так, чтобы экономика выезжала из кризиса или хотя бы прилично существовала за счет сектора с падающей эффективностью вложений. Это абсурд, это нонсенс логический, это ловушка, в которую мы залезаем все глубже и глубже. Так что падающая эффективность капитальных вложений, это первое.
А при каких условиях бывает растущая эффективность капитальных вложений?
Я могу без длинных рассуждений отметить три фактора, за счет которых бывает растущая эффективность капительных вложений, они же инвестиции. Первый фактор, исторически наиболее хорошо объезженный - это концентрация производства. Когда автомобильная промышленность была двигателем экономики, это было и в Соединенных Штатах, и в Германии, и в Италии, и в Японии, там происходила концентрация. А у нас в сырьевом секторе концентрация невозможна, потому что у нас разбросаны месторождения по большой и неудобной территории. И с этим ничего не поделаешь, как вы там будете концентрировать производство? А второй фактор - это очень благоприятные природные условия. Такие благоприятные, как на Ближнем Востоке, когда у вас морские пути рядом, никакой вечной мерзлоты нет, климат теплый. Все можно легко завезти, все можно легко увезти, потребители относительно близки и прочее. И если при этом у вас существуют довольно большие запасы, как на Ближнем Востоке, то у вас получается эффект растущей эффективности, просто потому что все больше и больше вы осваиваете эту природную систему. А все декомпенсирующие факторы, которые характерны для России, там не действуют, их нет. И самый мощный современный фактор - научно-технический прогресс, он обеспечивает растущую эффективность. Те отрасли, в которых самый большой, самый быстрый прогресс сейчас, они дают типичную растущую эффективность капитальных вложений, даже в условиях постоянного снижения цен на их продукцию. Потому что научно-технический прогресс таков, что даже при падающей цене компания имеет растущие прибыли. Посмотрите на те же компьютеры, программный продукт, фармакологию, медицинскую технику, точное приборостроение. А наш сырьевой комплекс от всего этого находится за глухим обветшавшим паршивым забором. Из-за него можно только выглядывать, чего там происходит. Чем мы и занимаемся.
Давайте вернемся к Вашим возражениям. С первым тезисом, вроде, все понятно...
Давайте. Так вот, второй фактор - это крайняя деформированность отраслевой структуры экономики. Чтобы не возникало ассоциаций с советскими временами, будем говорить просто - структуры реального сектора, по меньшей мере. Именно потому, что всякое развитие в сырьевом секторе, на который мы делаем ставку, требует огромных и растущих капитальных вложений, именно поэтому все инвестиции стягиваются туда. А другого источника для денег у нас нет сейчас. Все деньги возникают в этом секторе, в нем и остаются.
И в ряде обслуживающих?
Совершенно верно, к ним мы сейчас и перейдем. На кого еще чего-то останется? Останется на ряд обеспечивающих секторов. Причем это те обеспечивающие сектора, которые больше всего соответствуют нашей традиционной тяжелой специфике. Да, можно кое-что поправить в металлургии, в трубопрокатном производстве, разумеется. Можно кое-что поправить в средствах автоматизации и так далее. Но мы не приходим в прорывные направления, это все периферия научно-технического прогресса, а от прорывных мы остаемся в стороне. Итак, у нас стягиваются все капитальные вложения, соответственно развивается производство либо в сырьевом секторе, либо в очень близко к нему привязанных, но даже не осуществляющих полный комплекс его инвестиционного обслуживания. При этом значительное количество отраслей в народном хозяйстве, необходимых для его развития, с какой стороны ни смотри, оказываются, естественно, в состоянии стагнации, им не на что развиваться.
Третье, это территориальная структура хозяйства. Из того, что было сказано, уже понятно, все стягивается опять же туда, куда тянуть людей, технику, инвестиции не надо. Там жить нельзя. Я не говорю о местных коренных народах, они настолько малочисленны, что никакой погоды ни в каком производстве не сделают, совершенно ясно. А районы, где есть значительное и трудоспособное, пригодное к работе в достаточно передовых секторах хозяйства население, где есть хотя бы по российским стандартам приличная инфраструктура, эти районы оказываются также в ситуации стагнации. Они не развиваются, им не на что развиваться, они получают все меньше и меньше денег на самые элементарные вещи, включая бытовые услуги и так далее и тому подобное. Что мы видим в Приморье? Да вот это мы и видим, между прочим, ну конечно, плюс абсолютно дурной менеджмент. Само собой разумеется, у нас есть целый ряд районов, где менеджмент не менее дурной, но которые живут не так плохо, потому что они оказались чуть-чуть ближе к сырью, чуть-чуть ближе, чем Приморье.
Теперь четвертый момент. Это научно-технический прогресс, о котором я уже кое-что говорил. Сырьевой сектор не инициирует серьезные научно-технические разработки в прорывных направлениях НТП. Между прочим, он довольно бодро пользуется всеми достижениями, просто потому, что у него деньги есть, а у остальных денег нет. И получается так, что те научно-технические технологии, которые мы в состоянии купить или в состоянии сделать, они идут в нефтяной, в сырьевой сектор. И получается нехорошая обратная связь, потому что уже и научно-технический прогресс начинает работать на укрепление этого сектора, вместо того, чтобы отдаляться от него по возможности для более перспективных направлений развития. Чем больше в этот сектор затянуто инвестиций, людей, достижений НТП, тем труднее выйти из этого порочного круга. Кстати, бурильщикам в зоне вечной мерзлоты это явление хорошо известно. Им глинистые структуры приходится проходить, и когда под слоем вечной мерзлоты они попадают на такие структуры, на вращающуюся трубу она начинает наматываться, как шлейф, как шарф на автомобильное колесо. В результате приходится вращать в десятки раз более тяжелую массу, чем скальный или песчаный грунт.
Пятый фактор - экология. Именно сырьевые отрасли обеспечивают самую большую нагрузку на окружающую среду. Вы понимаете, это у них на роду написано. Если мы с вами будем брать нефтепереработку, химию какую-нибудь самую отравляющую, металлургию и так далее, то, рассматривая в научно-технический микроскоп эти отрасли, мы с вами увидим, что там есть огромные резервы для снижения воздействия на окружающую среду. И эти резервы рано, или поздно, но наверняка все будут задействованы, потому что эти отрасли работают с веществом извлеченным, изъятым из природы. А сырьевой сектор занимается этим изъятием. И существует некий, абсолютно обусловленный спецификой отрасли, предел, связанный с объемом извлекаемого материала, воздействия на окружающую среду. Этот предел никаким научно-техническим прогрессом никогда не будет снижен, потому что люди берут миллион тонн нефти, и никакой компенсации природе здесь быть не может. Ее можно меньше проливать, конечно, определенные резервы имеются, но поскольку вы все равно берете миллион тонн, то объективно обусловленный предел есть и не снижается.
Шестое. Это социальные условия, человеческий, так сказать, фактор. Какие условия получает работник сырьевого комплекса? Самые неблагоприятные для человеческого развития. Это шахты, карьеры, скважины, платформы, нефтепроводы, газопроводы, плюс, территории, где все это расположено. Это самые неблагоприятные условия для смены профессии, для повышения квалификации, для овладения современными средствами. И это распространяется не только на работника, но и на его семью. Поэтому мы предопределяем некое социальное, интеллектуальное отставание занятых там. Обратите внимание, эти люди получают самую лучшую зарплату в стране. Но они вместо того, чтобы получать такую зарплату там, где есть условия для их развития, имеют самые неблагоприятные условия. Это, конечно, ничего хорошего в социальном отношении нам не сулит, потому что люди, у которые еще какие-то условия есть, денег не имеют, а те, у которых деньги есть, не имеют условий. Мы очень хорошо делим свое население на две части так, что как первая, так и вторая части по разным причинам условий для развития лишены. Совершенно замечательно, нарочно не придумаешь.
Теперь, сточки зрения финансовых потоков, следующий пункт. Сырьевой комплекс является, безусловно, инкубатором для олигархов. Это никаких сомнений не вызывает. Ну, конечно, мне здесь возразят, можно подумать, что hi-tech не является - самый большой олигарх это Бил Гейтс. Но мне думается, что, наверное, Бил Гейтс скорее гениален, потому что сумел сколотить свою империю, а вот наши олигархи в сырьевом комплексе не отличаются не только гениальностью, а даже средними талантами, я совершенно уверенно могу сказать, в своем большинстве. Среди них есть, конечно, очень талантливые люди, спорить с этим было бы просто глупо, но там олигархом может стать в некотором роде всякий, кому просто повезло в силу совокупности случайных причин. Поэтому я полагаю, что сырьевой сектор является инкубатором для олигархов, он является кормушкой для олигархов. Кроме того, он предопределяет такую структуру финансовых потоков, когда значительная часть населения страны оказывается отрезанной от зарабатываемых всей страной денег.
И последнее, о чем я скажу, перечисляя свои возражения на ваш вопрос. Это предельная неустойчивость валютных поступлений, поскольку ни на что в мире так не колеблются цены, как на сырье. Мы были свидетелями этого, на моей жизни было, кто помоложе не видел. Допустим, нефтяной кризис 1973-74 года, когда цены на нефть взлетели, да еще и эмбарго всякие были введены, а потом за несколько лет упали в четыре раза. Сейчас мы находимся на пике, после которого может последовать, и наверняка последует четырех-пятикратное падение. Наши нефтяные деньги, кстати, очень хорошо сказал на днях Илларионов, летят все на ветер. Как он правильно сказал, вместо того, чтобы использовать их с толком для народного хозяйства, правительство начало радостно их делить с депутатами. Эта радостная дележка и есть наш национальный способ общения с неожиданными деньгами. Не заработанными, на самом деле, деньгами, поскольку они предопределены внешним, не зависящим от нас фактором. Тем больнее потом всегда падать с этой четырех-пятикратной высоты и ударяться о твердое дно низких цен.
Я еще хочу обратить внимание на то, что все восемь факторов, которые я перечислил, пересекаются друг с другом. И пересечения между разными моими пунктами не случайны, они показывают, что мы имеем дело с системой. Вы можете взять любые два пункта из тех, которые я называю, они окажутся связанными, это значит, что это невероятно жесткая, потрясающе сильно сцепленная система, не разорвешь. Начинаешь отрывать что-то одно, тащится все вместе, а это такая масса, которую действительно трудно свернуть, как бегемота из болота.
Виктор Иванович, в самом начале Вы сказали об энергосбережении, как способе вырваться из этого порочного круга. Это и есть способ "вытащить бегемота из болота"?
Безусловно, энергосбережение и ресурсосбережение очень хорошо амортизирует падение. Просто потому, что, если вы занимаетесь энергосбережением, вы попутно решаете огромное количество других проблем. В частности, заменяете устаревшее оборудование, а у нас его возраст перевалил в среднем по промышленности за 30 лет. Новое оборудование, которое вы ставите, наряду с энергосбережением дает вам экономию трудовых затрат, экономию на ремонте, прирост качества и так далее. Короче говоря, оно вам обеспечивает продвижение по всем тем направлениям, о которых заботится, в конечном счете, научно-технический прогресс. Вы становитесь более устойчивым, более конкурентоспособным, потому что у вас не просто сырая нефть. То, что вы делаете там, где вы экономите, оказывается лучшим, с более низкой себестоимостью, с более высокими потребительскими качествами. И если при этом цена на нефть упала, вы можете жить за счет того резерва, который вы сумели вовлечь благодаря энергосбережению и ресурсосбережению, резерва на всех побочных направлениях, связанных с такой деятельностью. Это очень хорошо известные факты, что тут рассказывать. Если вы с точки зрения тех пунктов, которые я отметил, посмотрите на энергосбережение, то увидите, что везде, где стоял минус, тут стоит плюс, в энергосбережении. Оно отличается растущей эффективностью капитальных вложений.
У нас накоплен чудовищный резерв энергосбережения, у нас самое энергоемкое хозяйство в мире. Оно у нас было самым энергоемким и 40 лет назад. Что касается устаревшего оборудования, это процесс нескольких десятилетий, было бы абсолютно несправедливо обвинять в этом только людей, находящихся у власти последние несколько лет. Оно у нас было безнадежно старым и в 90-м году, просто с тех пор еще на 10 лет постарело.
А сроки, Виктор Иванович, за какой срок те ресурсы, о которых Вы говорите, позволят перейти нашей экономике на качественно иной уровень?
Мы можем увеличить экспорт даже при снижении добычи, если мы правильно построим политику энергосбережения. Потом, вы говорите, сроки, сроки. Я клянусь вам, что реконструкция теплоэлектростанции, работающей на мазуте, осуществляется быстрее и дешевле, чем освоение месторождения, которое обеспечит этот самый мазут в расчете на тонну мазута.
С точки зрения государства, с точки зрения власти, с точки зрения политики, экономики, как Вы считаете, сейчас время собирать или разбрасывать камни? То есть, время обозначать, или наступило время решать эти проблемы?
Конечно, наступило время решать. Ведь мир развивается с потрясающей скоростью. Может быть, эта скорость загонит его совсем не туда, куда он стремится, но отставать-то абсолютно невозможно. Абсолютно невозможно. И для того, чтобы влиять на это развитие, нужно развиваться также быстро. Мы все говорим о своей всемирной миссии. Очень хорошо, только если вы сидите на старой-старой вонючей бочке с порохом и не замечаете что под ней лужа, какая у вас миссия? Вот это портрет современной России, между прочим.
07 декабря 2000
http://www.opec.ru/point_doc.asp?d_no=9369
