Что такое жизнь детей потомственного банкира? Образование в самых крутых вузах мира, путешествия, дорогие развлечения... А не хотите - детство в заводском районе, службу в армии и работу учительницей начальных классов? Вдобавок вместо убаюканного благополучием папаши представьте отца, который от тоски и одиночества готов волком выть...
Бывший глава Госбанка СССР и Центробанка России, председатель совета директоров крупнейшей нефтяной компании Виктор Геращенко рассказал `МК` о своей семье.
`Каждый живет ради себя...`
- На мой взгляд, каждый живет все-таки ради своей собственной жизни. Но свои интересы нужно всегда соотносить с интересами тех, кто рядом. Ведь нормальная жизнь включает наличие семьи...
В 61-м году родилась Таня. Я считал, что одного ребенка в семье недостаточно. Даже, как говорится, для развития человечества. Тем более у моих родителей было пять детей: первыми в семье появились двойняшки-девочки, потом - мы с братом, тоже двойня. А когда отец встречал маму в роддоме в третий раз, и ему сказали: `Девочка!` - удивился: `А где еще одна?!` Мне, с бесконечными переездами, было не до того, чтобы заводить второго ребенка. Костя появился уже в 69-м.
Делая карьеру, воспитывал детей своим примером. Ежедневных бесед не было. Я в свое время отца тоже мало видел, поскольку он работал в организации руководящего состава, был под Сталиным, как говорится. Все сидели до двух-трех ночи. По субботам работали. Мы общались в основном по воскресеньям, и когда отец приезжал на час-полтора на так называемый ужин. Он не ходил в кремлевскую столовую, а привозил нам домой `сухой паек`: булку французскую, кусочек колбасы (хотя сейчас пресса пишет, что кормили как-то особенно - это не так). Зачастую в выходные часов в пять к родителям приходили знакомые. Мама пекла пирог с капустой, готовила винегрет, картошку с чем-нибудь. Пили чай, немножко вина. А мы, дети, слушали взрослых. Много было интересного и полезного. Эта традиция - собираться вместе - существовала, пока родитель был жив. Каждые две недели мы встречались у него на даче. А когда уже пошла своя жизнь, появилась своя госдача, а потом и собственный загородный дом, общаться с родней я стал реже. Старшие сестры так и не вышли замуж. Одна была очень скромная, другая - очень требовательная.
`Детсад - в Лондоне, первый класс - в Ливане...`
- В конце декабря 65-го года я поехал на работу в советский загранбанк в Англии, взяв с собой жену и дочку. Жили с соседями в домике, в котором обычно живет одна английская семья. Но - `по одежке протягивай ножки`. Зато жили дружно: если одни родители шли в кино, другие присматривали за детьми. Полдня дочка проводила в детсаде нашего торгпредства. Отдать ребенка в местный детсад, чтобы учить язык, - не позволялось.
Работа требовала много времени: Московский народный банк в Лондоне только развивался. С дочкой пытались посмотреть что-то в городе и в округе в выходные. Причем, если выезжали за 25 или 35 миль от Лондона, надо было своевременно оповещать о том, куда едешь, министерство внутренних дел Англии. Поэтому поездки с ночевками в маленьких недорогих гостиницах обычно случались раз в квартал - когда выпадал какой-нибудь длинный уик-энд.
В 67-м меня перевели в отделение банка в Ливане. Там свои ограничения: 70 км на север, 70 - на юг, 70 - на восток, а на западе - морская граница. Но система работы была очень удобная - шесть дней в неделю с восьми до двух. Вторая половина дня была твоя... Таня все говорила: `Пап, поехали где-нибудь переночуем!` Ей очень нравилось быть в какой-то необычной, недомашней обстановке. В Ливане - море, которое всегда перед глазами, горы, низкорослые рощи (в свое время все кедры вырубили, видимо, на финикийские корабли). А на 31 декабря, чтобы чувствовался Новый год, мы банком снимали отель в горах. В Ливане дочка пошла в школу. А школа была типа деревенской: человек тридцать сидят в два ряда, и две учительницы одновременно ведут четыре класса. Одна ведет 1-3-й классы, а другая - второй-четвертый. Тане очень нравилось. Именно там она захотела стать учительницей начальных классов.
Короткие встречи
- В начале 75-го мне пришлось впервые надолго уехать от семьи... Я был определен в Париж. Конечно, было бы интересно там пожить. Французский я знал. И для детей там была школа-десятилетка. Но вместо `Парижу` мне вдруг говорят: `В Германию, во Франкфурт!` А во Франкфурте всего шесть человек банковских, ни школы, ни детсада. Я говорю: `Куда в Германию? Я по-немецки пять слов знаю`. А они: `Там у председателя инфаркт, а ты `на выданье`. Язык учить будешь`. Жена, конечно: `На кой черт тебе это нужно? Почему ты должен ехать, а не кто-то другой? Дети маленькие!` Но понимаете, жизнь же иногда складывается так, что `надо` есть `надо`. Ведь тогда жестко говорили: `Не поедешь - ну не езжай. Только считай, что ты от своего продвижения (а ты уже 15 лет в организации работаешь) отказался, роста у тебя не будет`. И хоть, с одной стороны, понимаешь, что это так, мелкий кадровый шантаж, но с другой - опять же понимаешь: банк в Германии открыт, и ты действительно можешь помочь. И я поехал...
Жена осталась в Москве. Татьяне было уже 14 лет. Сыну - пять с половиной. В первый класс он пошел без меня. Вся тяжесть воспитания легла на жену. Ко мне Таня с Костей приезжали в основном на летние каникулы. А где-то раз в два месяца я обычно бывал в Москве по делам. После двух лет в Германии меня на пять лет перевели в Сингапур. Так оттуда я летал в главную контору в Лондон не прямым рейсом, а через Москву - чтобы хоть два-три дня побыть дома. Но особо не подгадаешь - когда вызывают, тогда и вызывают. И помню, в праздничные дни, когда все торжества в посольстве или в банке заканчивались, я так себя чувствовал одиноко, горько, что хоть по-волчьи на луну вой...
Посылки из-за границы передавать запрещалось. По телефону особо не поговоришь - дорого. Только в экстремальных случаях да на день рождения. Диппочта ходила раз в шесть недель. Это потом уже, когда стали возить `капитанскую почту` (капитану корабля по межгосударственной договоренности разрешили брать мешок с письмами, который не досматривался), тогда стало интереснее, веселее. Начался хоть какой-то постоянный обмен письмами. Помню, я все время сына критиковал за то, что он спортом не занимается и поэтому бегает, как девчонка, задирая высоко ноги. Все подбивал его: `Иди играй в регби`. И вот Костя мне как-то пишет: `Папа, я хожу на регби`. Я тогда сильно обрадовался!
Конечно, дети взрослели вдалеке от меня, но я бы не сказал, что у нас был разрыв в отношениях. Это же не то, что я уехал на полярную станцию, вернулся, а дети совсем по-другому выглядят и мыслят. Контакт был. Хотя иногда жена говорила: `Они уже сами по себе. Чего ты лезешь? Приезжаешь раз в два месяца со своими понятиями!` Или сейчас я хочу посоветовать, как дочке лучше поступить в какой-то ситуации (не настоять, а посоветовать!), а мне говорят: `Что ты ее учишь? Ей уже сорок лет!`
`Кичиться нечего было, могли по шее надавать`
- И я, и жена выросли в нормальных советских семьях, помнили все тяготы военного и послевоенного времени. Поэтому и дочку с сыном воспитывали не в сибаритстве. Когда они просили деньги на кино, на мороженое, я в общем-то не отказывал. Так же, как раньше и мой отец давал мне 220 рублей вместо стипендии (поскольку Хрущев ввел правило: не платить тем, у кого доход в семье достаточно большой). Но такого, что, мол, на деньги и ни в чем себе не отказывай - не было ни у меня, ни у моих детей. Поначалу денег в семье вообще не хватало, и приходилось занимать и в кассах взаимопомощи, и у родителей. А потом возвращать... Таня и Костя учились в обычной школе в Филях. Это был заводской район: там делали самолеты, ракеты, телевизоры, трубы... И в местные школы в основном ходили дети заводских строителей. Нормальные ребята. И там особо кичиться нечего было, иначе по шее надавать могли.
Мы стремились воспитать в детях прежде всего честность и порядочность. Да и когда среда нормальная, с генами и с нервами порядок, обычно срывов в воспитании не бывает. Так что рукоприкладством я никогда не занимался. Тем более был у меня в детстве памятный случай (я тогда еще в школу не ходил): мать собралась идти в ателье, говорит: `Я приеду через три часа, старшие сестры из школы вернутся скоро`. И вот мы - брат, сестра младшая, которой было года четыре, - с чего-то прицепились к ней: не ходи, и все. Выскочили за ней на улицу. Устроили рев: `Мама, мама! Не уходи!` А кругом соседи... Мама развернулась, зашла домой, попался ей под руку удлинитель, и она, пардон, давай нам, по одному месту. Чего мы взбрыкнули? Чего `не ходи`? Но тем не менее так было обидно!
Как заработать на жизнь?
- Учились Таня и Костя нормально: не отличники, не сталинские-ленинские стипендиаты, но и не на последнем месте. Единственное: в нашу эпоху развития телевидения у них не было особой тяги к чтению. Наверное, требования времени сейчас более мягкие. Считается, что можно прожить, устроиться и без образования. Иногда я говорил дочери: `Интересная книжка, прочитай!` А она: `А-а-а, у нас недавно такой фильм был`. То есть содержание как бы знала, а то, что есть в самом произведении - мысли, монологи, - это все, к сожалению, уходило. Видимо, и я не подавал должный пример своим детям. Начиная с определенных карьерных высот, когда я стал председателем Госбанка СССР в 89-м, я сам зачастую читаю только когда в самолете лечу. Времени не хватает. Ну и вообще от чтения устаешь. Хотя, работая за границей, я заставлял своих советских подчиненных подписываться на `Новый мир`, `Юность`...
Таня, правда, на минимуме, но поступила в педагогический. На последнем курсе вышла замуж. Отработала четыре года в школе. Потом родила, и встал вопрос, как зарабатывать на жизнь дальше. Учителям платят неадекватно мало. Я сказал: `Таня, походи на бухгалтерские курсы и иди в финансовый сектор`... Сын в клубе `Фили` в регби играл до тех пор, пока не наступил решающий момент: идти в институт или играть за команду мастеров. Я сказал: `Костя, в команде ты поиграешь, дай бог, пять лет. А потом что? Профессия-то где?` И он поступил в экономико-статистический. Тоже, правда, не с самыми лучшими отметками. Но без проталкивания.
`Если меня будут брать в Афган - ты не должен мешать`
- После второго курса Константина забрали в армию. Применяя какие-то рычаги, можно было задержаться на гражданке на год-два. Но ведь сын вырос среди простых ребят, и как он мог не пойти, если всех забирают? Потому что у него папа договорился, что ли? Мне он сказал: `Если меня будут брать в Афган, то ты ничего не должен делать, чтобы меня не взяли`.
Его тащили в ракетные войска. А он вбил себе в голову, что хочет служить в морской пехоте. Вот тут пришлось искать знакомого из штаба Военно-морских сил. Основной вопрос был: куда просить направить сына? На Черном море было плохо с санитарной обстановкой. А насчет Дальнего Востока я сказал: `Мой бюджет не выдержит - жена будет туда на побывку летать`. Выбрали Север. Постоянное занятие там - борьба с `белой смертью`. Полярная ночь, часто вьюги - солдат то и дело выгоняли дорожки чистить. Главное - там дедовщины не было. И, конечно, `плюс` для родителей еще и в том, что гарнизон был закрытый, никаких соблазнов. Солдат вывозили всего раза два в какой-то городок. Костя написал потом: `Местные девушки, как карельские березки: маленькие, кривые и несимпатичные...` В целом армия пошла Константину на пользу: он возмужал, привык быть самостоятельным. Но для образовательного процесса лучше было бы идти служить после того, как получил диплом... После армии сын начал работать и учился уже вечером. Женился. Переехал жить к теще (с нами в трехкомнатной квартире тогда Татьяна с мужем и двумя детьми жили). А в 97-м я помог сыну погасить в банке кредит, на который он теперь строит свой загородный дом.
У меня четыре внука. Все мальчики - двое у Татьяны и двое у Кости. Пока о службе думать рано. А там будем смотреть. А как армию исключить: прикинуться больным? Стыдно.
`Я не ращу банкиров, внуки сами ими становятся`
- Старший внук учится на вечернем в экономико-статистическом институте и работает в банке. Второй после восьмилетки пошел в банковскую школу. Третий ходит в шестой класс. А младший отходил в первый (с ним жена по седьмому разу первый класс закончила: сначала сама училась, потом с детьми, теперь - с внуками). Я бы не сказал, что целенаправленно воспитываю банкиров. Внуки сами приходят к этому. Среда такая: дочь в страховой компании бухгалтер, сын в кредитном отделе в банке, зять в инкассации...
Моя карьера складывалась по-разному. Несмотря на то что меня долго на операционной работе придерживали, в целом это на пользу пошло. Трудности учат выдержке: если ты все нормально делаешь - выживешь. Например, послали меня в Ливан. Я понимаю, что кто-то должен был туда ехать. Но должен был ехать другой, а в итоге направили меня. Я два месяца не мог смириться. А потом оказалось, что все к лучшему. В Англии я с новым начальником работал, а в Ливане через год сам стал управляющим. Самостоятельная работа - это уже другой опыт. Я бы посоветовал не противостоять судьбе. Если чувствуешь, что поступаешь честно, правильно - ты должен действовать. Не чувствуешь в себе силы, знания, мужества - сиди и молчи. А дети живут в созданной тобою среде и отлично видят, получается что-то у родителей в жизни или нет.
Московский Комсомолец
от 12.08.2004
Елена ДОБРЮХА.
http://nvolgatrade.ru/
