Известный американист Виктор Кременюк прокомментировал по просьбе Страны.Ru реакцию США на заявление Владимира Путина о том, что в ближайшие годы на вооружении российской армии появятся новейшие ракетно-ядерные системы. По мнению г-на Кременюка, Вашингтон в силу наличия двусторонних российско-американских договоров вправе спросить у Москвы, против кого это оружие планируется применять.
- В Вашингтоне заинтригованы заявлением Владимира Путина о том, что в ближайшие годы у России на вооружении появятся новейшие ракетно-ядерные системы. Американцы хотят знать подробности. Сразу вопрос - почему они заинтригованы? И второй вопрос - разве мы должны перед ними отчитываться?
- Отчитываться обязаны! У нас же есть определенные отношения и взаимные обязательства, подписанные соглашения, договора по контролю над стратегическими вооружениями. Конечно, обязаны.
- В рамках договоров информировать - это понятно. Но вот мы изобрели новое оружие, сказали какое оно, а до какой степени мы должны сообщать подробности?
- Ну, Россия должна, наверное, сообщить США о том, вписывается ли это новое вооружение в существующие договоренности или нет. У нас есть самый последний договор двухлетней давности - Договор о сокращении стратегических потенциалов, который определяет, какого типа оружие подпадает под действие этого договора. Поэтому, конечно же, американцы должны знать, а мы обязаны сообщить, подпадает это оружие под действие этого договора или нет, в случае, если это будет что-то новое. Если новое, то согласны ли мы об этом вести переговоры или не согласны. Если не согласны, тогда сложившуюся ситуацию нужно каким-то образом оценивать.
Мы с американцами давным-давно вступили в определенного типа отношения по проблеме стратегических вооружений, по контролю над стратегическими вооружениями. Эти отношения нас обязывают ко многим вещам, в том числе, естественно, к взаимному уведомлению, обмену информацией и консультациям по вопросам, связанным с контролем над стратегическим вооружением. Поэтому, мне кажется, американцы имеют все права потребовать объяснений.
- Чтобы понятнее было читателю, я хочу уточнить. Мы начинаем разрабатывать новое оружие, которое не вписывается в договор, что происходит в этом случае после того, как это оружие появляется?
- Если оно не вписывается в договор, то мы можем начать новые переговоры и вписать и его в соглашения. Но в принципе, конечно же, раз эти соглашения, имеющиеся, устанавливают объем или предел боеголовок, средств доставки, то, конечно же, если появляется новая форма средств доставки с новыми возможностями по количеству боеголовок, то...
- То могут начаться новые переговоры?
- Конечно. Мне кажется, для этого, собственно, и сообщалось, потому что военного значения это заявление не имеет, так как мы ни с кем не собираемся воевать. Но важно политическое значение - напомнить американцам и всему остальному миру, что есть сфера, где кроме нас и американцев никто ничего не может сказать. Стратегическое вооружение - это наша обоюдная монопольная сфера. Мы и они - больше никого.
- И если мы пошли на разработку новейших ракетно-ядерных систем, лучших, чем у американцев, то мы надеемся на политический выигрыш, получаем право торговаться с ними?
- С выигрышем я бы не спешил. Надо сначала разобраться, что эти нововведения нам дают реально? Это первое. Второе, надо понять, насколько реальна вообще эта система с точки зрения постановки ее на вооружение? Есть ли у нас для этого средства? У нас нет средств для перевооружения армии, которая воюет в Чечне. Разработать оружие мы умеем, а вот есть ли деньги, чтобы его поставить на вооружение, запустить в производство, чтобы оживить заводы?
- Одно дело - сделать пилотный проект, и совсем иное - запустить в серию?
- Конечно же! Лаборатории у нас есть, и умные люди есть, а ресурсов нет. Поэтому все это может оказаться с точки зрения политики еще и проигрышным. Я бы сказал, что новые ракетно-ядерные системы у России - это палка о двух концах.
- Какое впечатление у вас сложилось о заявлении Путина по поводу наших новейших ракетно-ядерных систем?
- Честно говоря, я это заявление не очень понял. Пугать кого-то нам вроде бы ни к чему. Если действительно принимать на вооружение, то против кого? Против Америки? Нет, у нас с Америкой партнерские отношения, масса взаимных обязательств. Тогда против кого это оружие?
- Иными словами, в данном случае удивление американцев и их заинтригованность оправданы?
- Я думаю, оправданы. Вот мы похвалились, что у новых наших систем будут вот такие замечательные характеристики, и что? Если говорить о `Тополе`, то американцы прекрасно знают, что это за система. Действительно, очень хорошая система.
А тут - новая. Естественный вопрос: против кого? Причем, речь-то ведь идет о системах межконтинентальных. Против кого же они, если не против Америки? Вот тут Америка и говорит: `Стоп, стоп, ребята, ну-ка, давайте-ка поподробнее!`.
Виктор Соколов
18.11.2004
Национальная информационная служба Страна.Ru
http://nvolgatrade.ru/
