Командующий Северокавказским военным округом генерал Геннадий Трошев на днях заявил, что переговоры с `чеченской стороной`, но `не с Масхадовым`, необходимы. Как отнеслась к этому и другим подобным заявлениям чеченская сторона? Внештатный корреспондент `МН` Рустам КАЛИЕВ встретился с вице-президентом Чечни Вахой Арсановым.
В последнее время много говорят о переговорах, которые якобы уже ведутся между представителями Москвы и Чечни. Так ли это?
- Если сами попытки наладить диалог можно назвать переговорами, то они идут. По поводу того, кто занимается их организацией с российской стороны, могу сказать следующее. Тут всплывают самые разные фигуры, известные и малоизвестные. Среди них есть и предприниматели. Пока можно говорить лишь о том, что есть большая заинтересованность в прекращении войны, по крайней мере у нашей стороны. И следовательно, готовность вести переговоры на эту тему.
Но в Москве по-прежнему отвергается возможность вести переговоры с Масхадовым. При этом особо подчеркивается то, что часть чеченских боевых формирований ему неподконтрольна.
- Да, чувствуется нежелание идти на переговоры с легитимным руководством Чечни. Как мне представляется, оно продиктовано исключительно личными мотивами некоторых влиятельных людей в окружении российского президента. Но нельзя путать объективные государственные интересы с личными амбициями. Пока существует единое руководство, процесс вполне управляем. И нужно этим пользоваться. Завтра процесс действительно может перейти в неконтролируемую фазу. В том случае, если российскую сторону не устраивает в качестве переговорщика Аслан Масхадов, мы можем выдвинуть другого человека, имеющего полномочия подписывать документы от имени чеченской стороны. Мы говорили на эту тему с Масхадовым и пришли к единому выводу: для достижения мира мы можем пойти на очень существенные уступки, возможно, даже большие, чем ожидает российская сторона.
Вы могли бы обозначить круг этих уступок?
- К примеру, в вопросе о статусе республики. Мы готовы не поднимать этот вопрос вообще, но в случае аналогичного подхода к нему российской стороны. Не стоит друг другу навязывать формулировки и решение вопросов, право решать которые принадлежит исключительно чеченскому народу. Кроме того, необходимы меры по освобождению военнопленных, насильственно удерживаемых лиц. В условиях войны мы не всегда имеем возможность призвать к ответственности лиц, которые замешаны в тяжких преступлениях... Хотя силы и желание покончить с такой нечистью имеется у большинства ни в чем не запачкавших себя наших бойцов.
Вы имеете в виду бараевцев, братьев Ахмадовых?
- Их в том числе, но не только. Я говорю обо всех, кто причастен к нынешней трагедии народа. Хочу подчеркнуть, что подобную работу стоило бы провести и в России. Предметом переговоров должен стать один главный вопрос - приостановка военных действий. Должен сказать, что мы способны проконтролировать исполнение принятых обязательств всеми реальными силами в республике.
Вы считаете, что сможете проконтролировать Басаева, Хаттаба, Гелаева?
- Война должна быть прекращена любой ценой. Всякий, кто этому противодействует, подлежит уничтожению. У нас хватит сил и средств для воздействия и на Басаева, и на Хаттаба, и на кого угодно еще. Те силы, которых не устраивает мир на чеченской земле, должны быть либо уничтожены, либо выдворены отсюда. Мы с Масхадовым договорились, что после прекращения военных действий уходим в отставку. Чеченское население будет иметь возможность избрать новое руководство.
А как быть с нападениями на российские военные колонны, например в Ингушетии? Существуют ли гарантии того, что в ходе переговоров такие акции не повторятся?
- Нападение на военную колонну в Ингушетии мы рассматриваем как преступление. Этот инцидент должен быть расследован, виновные должны понести наказание. В отличие от аналогичных нападений на российские колонны на территории Чечни, эта акция не была согласована с чеченским командованием. Более того, происшедшее является нарушением приказа, который был отдан мной и Масхадовым еще в начале войны: ни при каких условиях не переносить военные действия на территорию соседних республик. Мы не заинтересованы в том, чтобы война расползалась в Ингушетию, Осетию, Дагестан или куда-то еще. Наших сил и средств достаточно для сопротивления на своей территории в течение очень долгого периода, чего, я надеюсь, не понадобится, и в расширении зоны военных действий мы не заинтересованы. Мы ведем свое расследование и выясняем, кто мог быть причастен к этому преступлению. Очевидно, что это была провокация. Мы готовы гарантировать, что подобное не повторится, если к нашим гарантиям подключатся силы безопасности, которые должны контролировать эту территорию.
Какие силы вы имеете в виду?
- Речь идет о вполне технических моментах послевоенного существования республики, без которых нельзя обойтись. Безопасность на чеченской территории придется обеспечивать совместными усилиями сторон, в противном случае кризис будет продолжаться.
От редакции: Мы знаем, как болезненно российские власти относятся к публикации мнений воюющей чеченской стороны. Тем не менее считаем высказанные Арсановым положения чрезвычайно важными для ведения диалога, который в той или иной мере уже начат.
`Московские новости` 30.05.2000
http://nvolgatrade.ru/
