Попасть в Московский инженерно-физический институт (МИФИ) к декану факультета экспериментальной и теоретической физики Владимиру Беляеву непросто. Не потому, что декан недоступен. Институт - режимный объект. Здесь, на окраине Москвы, оставили последний в городе атомный реактор, подступы к которому охраняют сейчас особо строго. Юрию Енцову корреспонденту `России` удалось взять интервью у Владимира Беляева.
- Реактор нужен, - объяснил, словно оправдываясь, Владимир Никитич, - если его закрыть, мы потеряем целое направление в науке. И зря люди думают, что реакторы необходимы сейчас только для каких-нибудь отвлеченных, чисто научных или, скажем, военных целей. Если бы это было так, едва ли американцы выделили миллион долларов на дополнительную защиту. Сейчас здесь создаются новые лекарственные препараты на основе облучения нейтронами. Они используются для лечения раковых заболеваний.
Даже ускорители в Дубне, Протвино уже используются не только для фундаментальных исследований, но и для лечения онкологических заболеваний. Опухоль мозга во всем мире лечится только при помощи нейтронов. Конечно, строились эти установки совсем не для этого, но на сегодняшнем этапе развития науки выяснилось, что их можно успешно использовать и в чисто прикладных целях.
С помощью направленных пучков заряженных частиц можно проводить обработку и уничтожение злокачественной опухоли тогда, когда оперировать уже нельзя. Это все равно, что вы прижигаете болячку йодом, только внутри и очень точно.
И много таких операций проводится?
- Во всем мире много. У нас пока нет, это очень дорогостоящая процедура. И, тем не менее, ряд раковых заболеваний излечивается. Некоторые виды опухолей не подходят для радиационной обработки, например, рак легких, - нужно Использовать другие методы. Я потому могу об этом квалифицированно рассказать, что у нас активно ведутся работы с больницей ЗИЛа и там выяснили, что только нейтронное облучение дает в некоторых случаях положительный результат.
Давайте поговорим теперь с вами как с деканом, а не как с физиком-экспериментатором .
- Давайте, хотя разделить трудно, ведь я возглавляю факультет уже почти пятнадцать лет.
Из четырнадцати лицеев Москвы два физико-математических - наши, МИФИ. Выпускники этих лицеев поступают к нам. Мы всегда работали и продолжаем работать с школами Москвы. Но поступают к нам и иногородние ребята.
Помнится, раньше к вам было попасть учиться труднее, чем на физфак МГУ?
- Да, так и было. Когда я поступал, конкурс составлял 14 человек на место. Но потом народ пошел в экономисты, юристы, программисты. В последние годы активно стремились поступить учиться на специальности, связанные с кибернетикой, вычислительной техникой - веяние времени. Эта волна еще не схлынула, хотя такого количества экономистов не нужно не только у нас в стране, но и во всем мире. И вот, наконец, в прошлом году на наш факультет экспериментальной и теоретической физики опять пошли абитуриенты. Причем в том числе ребята иногородние, мы взяли таких шестьдесят человек.
По слухам, сейчас предполагается отменить вступительные экзамены в вузы. Будто бы и указ президента подготовлен и очень скоро способности и возможности абитуриентов будут определять не на экзаменах, а после первого семестра: если успеваешь - будешь дальше учиться, если же нет - отчисляют. Как вы к этому возможному нововведению относитесь?
- Знаю эту систему, она разрушит все. Она `проталкивается` блоком `Яблоко` почти год. Убедить школьных чиновников, что эта схема нам не подходит - как многое из-за океана - я не могу, да они ведь и сами не понимают, чего добиваются, лишь бы было `на американский манер`, а значит - это хорошо. Но я считаю, что отмена вступительных экзаменов ударит, во-первых, по всей системе подготовки кадров в вузах и, во-вторых, - по всем частным вузам, они будут уничтожены в один день.
Представьте себе, что каждый выпускник имеет право поступить в вуз на основании единого выпускного балла. В Штатах эта система отрабатывалась очень и очень долго. Там есть специальные тесты, но все равно преподаватели стараются брать по одинаковым тестам того, кого нужно. `Яблочники` не знают этой `кухни` изнутри. Я этой идеей занимался очень плотно еще как председатель Комитета по науке и образованию Верховного Совета СССР. Вышли с ней прибалты в 1990 году, до начала 1991 года продолжалась дискуссия. Еще активнее настаивали представители Армении.
Я уговорил бывшего тогда министром образования Ягодина провести в Армении эксперимент. Чем мы рисковали? Ничем. Они говорили, что много лет изучали американскую систему, что диаспора армянская поможет. По средствам это небольшие деньги, республика небольшая - пошли на эксперимент. Так вот, эти вступительные тесты продавались в каждом табачном киоске.
Все-таки Армения была более подготовлена. Больше, чем Казахстан или Узбекистан. Да и такого, как сейчас в России, когда сельские учителя по полгода не получают даже нищенской зарплаты - не было. Результат оказался отрезвляющий. Когда абитуриенты, пройдя тестирование, пробовали устроиться в университет, выяснилось, что вуз не резиновый и не может взять всех. И возникали законные вопросы: на каком основании вы мне отказали, а его приняли?
В результате провели эксперимент один год и - отказались. Сейчас в Армении в вузы принимают на основании вступительных экзаменов. По-прежнему.
Поступить, может быть, и не так трудно, учиться труднее. Да и надо ли вообще это делать? Билл Гейтс вот подобно Василь Иванычу может сказать: `Я академиев не проходил, я их не закончил`. Такой вопрос возникает у многих.
- Что поделать, с 1991 года прекратилось финансирование науки, образования, молодые люди увидели, что нет интереса государства к физике и произошел сильный спад среди поступающих во все технические вузы. Теперь мы опять выходим на прежний уровень. Заслуги государства в этом нет. Учиться у нас очень тяжело - в чисто интеллектуальном смысле слова, к тому же у студентов возникает вопрос: я выучусь, а что дальше?
На Запад?
- Один из путей - на Запад. Наш диплом, в отличие от некоторых других, признается в Штатах, не требует никаких досдач-пересдач, идет один в один. Традиционно наша программа была выстроена в одном ключе с Принстонским университетом. Есть, конечно, российская специфика в том, что мы даем инженерную подготовку, больше рассчитанную на российские реалии. Наши выпускники могут в принципе работать не только в физике - в любой области, завязанной с наукоемким производством. Раньше, конечно, - в `оборонке`.
Не только у нас трудности, Европа проиграла образовательную гонку Америке. Клинтон, придя к власти, сделал два шага: в первый свой президентский срок он организовал бесплатное здравоохранение, во второй - постарался вложить максимально возможные средства в образование. Там каждый школьник и студент может работать в сети Интернет. Плюс... мы ему помогли.
- Да, помогли нашими научными кадрами. Часть толковых молодых людей сразу после школы туда уехали, часть специалистов с высшим образованием. В результате есть ряд университетов, где заседания кафедр проводятся на русском языке. Уехало много математиков, физиков. На первом этапе они не получали большую зарплату, но все равно она была значительно выше, чем у нас в стране, где переставали вообще обращать внимание на науку.
Естественно, научные руководители кафедр американских вузов и исследовательских центров стали к себе в лаборатории для разработки направлений `качать` ребят-выпускников из российских вузов. Вот и получается, что мы с китайцами основательно укрепили американскую систему образования. Ведущие скрипки в физике и математике а Штатах играют китайские и русские ученые.
Европа уже сегодня, сообразив, что она проигрывает Америке, активно ищет сотрудничества с Россией в научной сфере.
Как остановить `утечку мозгов`? Закон издать?
- Законодательно не остановите, если мы уже провозгласили принципы открытого общества. Да и никогда `железный занавес` не спасал. Уповать на то, что Россия встанет с колен или с какого там положения и эти люди вернутся? Да нет, не вернутся. Даже если они вернутся, то уже с другой психологией, они не смогут здесь работать. Когда вы занимаетесь наукой в хороших условиях, в условиях нормального финансирования, вы забываете те навыки, которые необходимы здесь. Мы ведь сильны тем, что всегда искали нестандартные решения, только потому, что у нас всегда не хватало ресурсов и мы всегда думали, как это преодолеть, не имея необходимого оборудования. Изловчались, преодолевали.
А, может быть, судьба наша такая - будучи нищими, помогать богатому Западу? Вот и смиримся с этим мы же `страна парадоксов`?
- У нищей бездуховной страны нет будущего. Как только мы выйдем на эту идеологию - смиримся, что сегодня плохо, а завтра будет еще хуже, мы должны будем строить большое количество тюрем. Либо образование, либо рост преступности - другого нет. Почему на Западе любой человек может получить высшее образование? Так сделали только для того, чтобы максимальное количество людей получило Культуру! Человек должен общаться с носителями культуры, а если его выкинули, оттолкнули - он тут же начинает деградировать.
И Франция, и Германия вложили огромное количество средств только для того, чтобы не допустить деградации. Так что и нам нельзя махнуть на себя рукой. Все равно нужны носители знаний. Вспомните историю Октябрьской революции. Не будь той интеллигенции, которая осталась в России, мы бы ничего не сделали. Ведь даже Ленин потом говорил (человек, высылавший пароходами из страны профессуру) `учиться, учиться и учиться`.
Я много думал об этом и пришел к выводу, что Россия растворила в себе большевистских леваков, пришедших к власти. По сути, через двадцать пять - тридцать лет кроме терминологии от них ничего не осталось, стала та же Российская империя, что и раньше.
- Да, когда читаешь о том времени, понимаешь, что если бы вся интеллигенция ушла, то случилась бы катастрофа. А этого не произошло. Когда ученые рассказывают: я был учеником такого-то, понимаешь, что связь поколений не прерывалась, передача знаний, культурных ценностей произошла. Очень важно, чтобы у нас эта связь не прервалась.
Поэтому я думаю, что: одним из вариантов спасения российской науки могло бы быть кредитование образования. Если молодой человек действительно намерен получить образование в России, получи кредит. Не наличными, это может вызвать нездоровые настроения, а учредить какой-нибудь образовательный именной `ваучер`. Но не из тех, что нам выдавали, а именной, как в Чехии. Если захочешь уехать - верни этот кредит. Но уже живыми деньгами. Отработал на благо Родины лет пять - можешь уезжать.
Не то, что мы ограничиваем свободу передвижения, мы просто должны поддержать саму систему образования, носителей образовательных традиций и технологий. Если мы лишимся их, то уже не восстановишь. Государство должно иметь некую политику и стратегию.
Не обязательно внедрять эту систему на века, ни в коем случае, но сегодня нужно удержать беглецов на Запад пусть помогают своей стране.
Богатые учат своих отпрысков за границей. Понятно, на деньги, украденный у нас с вами. Но в нашей стране отпрыски потом ничего не смогут делать с западным дипломом. Потому что там то же халтуры довольно много. Я знаю американская подготовка на первом уровне высшего образования довольна слабая. У них очень хороший верхний уровень образования - аналог нашем аспирантуры.
Нам исторически ближе немецкая система образования. Мы в России ее когда-то скопировали, только чуть-чуть трансформировали. У них более жестокое деление в самом начале, если вы после пятого класса приняли решений, то сможете получить либо техническое, либо университетское образование. И эти две ветки не смешиваются. Если вы закончили школу по определенной схеме, вы не сможете поступить в университет.
Странно слышать такие `великодержавные` речи от ученого с мировым именем, решающего по сути общечеловеческие задачи.
- Ну да, наш институт и особенно наш факультет находится в привилегированном положении, мы получаем деньги от совместных проектов. Объединенная Европа, Штаты и Япония пекутся о нераспространении новейших `двойных` технологий. Большие суммы тратятся на разработку и проведение экспериментов, для того чтобы эти технологии не попали в третьи страны, чтобы ученые вдруг не `продали бомбу в Иран`.
У нас большое количество этих проектов. Приличные суммы денег, можно делать интересную научную работу, но... мы отдаем нашу интеллектуальную собственность.
Но деньги платят. Через Конверцбанк и без налогов - международные деньги, когда они к нам в страну поступали, с них уже заплатили налоги.
Вы разрабатываете, а потом поскольку весь мир живет на двойных технологиях - где-нибудь в Японии построят очередной суперкинескоп и будут рекламировать у нас же по ОРТ как очередное японское чудо?
- Конечно. Это очень серьезная опасность. Инвестиции сегодня и сейчас важны, но иногда сегодня за бесценок мы продаем нечто такое, что принесет через год-два стократный доход. Но мы попали в замкнутый круг: если сегодня у нас в России этих средств не будет, то ученые начнут уезжать. Нужно во что бы то ни стало вырваться из этого порочного круга.
`Россия` 26.11.1999
http://nvolgatrade.ru/
