Изюминкой летнего политического затишья обещает стать дискуссия о "суверенной демократии" и программе "Единой России". Вчера секретарь президиума генсовета "ЕР" Вячеслав Володин заявил, что упомянутое понятие "станет базовым в программе партии". А днем раньше вице-премьер Дмитрий Медведев подверг его развернутой критике. О том, почему "единороссы" взяли на вооружение демократию с эпитетом "суверенная", обозревателю "Газеты" Ольге Редичкиной рассказывает член президиума генсовета "Единой России" Андрей Исаев.
- Почему понятие "суверенная демократия" стало краеугольным камнем программы "Единой России"? Потому что его ввел в оборот Владислав Сурков?
- Я был бы неискренен, если бы сказал, что личность замглавы администрации президента не имела значения: это влиятельный человек, точка зрения которого много значит для формирования идеологии "Единой России". Но главное - то, что этот термин показался нам привлекательным.
- Почему?
- Существительным здесь является "демократия" - это значит, что мы осознанно выбираем демократический путь. А прилагательное "суверенная" позволяет нам избежать ассоциаций с людьми, благодаря которым в 90-е годы слово "демократия" стало ругательным для значительной части общества. Я имею в виду тех, кто проводил политику "шоковой терапии" и заискивания перед Америкой. "Дни русской политической культуры", на которых обсуждался этот термин, подтвердили правильность нашего выбора. Ведь различные народы идентифицируют свою национальность с разными институтами. Еврейский народ в условиях двух тысячелетий отсутствия государства - с иудаизмом, поляки - с польской модификацией католической церкви. А русский народ сохраняет свою национальную идентичность благодаря государственности. Вне государства мы распадаемся: русские не образуют диаспоры за границей, а адаптируются и ассимилируются. Русский народ может поддерживать любую власть, будь она тоталитарной, демократической или монархической, но она обязательно должна быть суверенной.
- Что вы вкладываете в это понятие?
- Суверенная - значит действующая, исходя из национальных традиций, национальных интересов, и ставящая высокую планку задач перед нашей нацией и обществом. Русские привыкли нести в мир определенные идеи.
- Вы наполняете этот термин сугубо российским содержанием, а ведь суверенитет, строго говоря, - это просто независимость.
- Политология - достаточно субъективная дисциплина: отчасти наука, отчасти политика. Различные школы могут вкладывать в одно и то же понятие разные смыслы. Суверенитет - это, безусловно, в первую очередь независимость, способность действовать в собственных интересах. А говоря шире - не только отсутствие зависимости, но и умение нести себя, свой мессидж вовне, быть цельным, сильным и жизнеспособным.
- Разговор о суверенитете - действительно необходимость в силу каких-то внешнеполитических угроз? Или это все-таки ответ на психологические ожидания значительной части общества?
- Нужно разорвать связку между понятиями "демократия" и "слабость". Нужно показать, что демократия может быть сильной, не зависящей от западных кредитов. Возможно, в дальнейшем это прилагательное и не потребуется.
- Дмитрий Медведев заявил, что, если к слову "демократия" приставляются какие-то определения, "это... наводит на мысль о том, что все-таки речь идет о какой-то иной, нетрадиционной демократии".
- Спор носит терминологический, а не идеологический характер. И Медведев, и Сурков, и "Единая Россия" выступают за сильную единую страну. Вопрос в том, как это правильно называть. Медведев как юрист думает, что "суверенная демократия" - неудачный термин. Мы как действующие политики думаем наоборот.
- А вам не кажется, что этот терминологический спор имеет личностный характер?
- Не кажется. Медведев и Сурков достаточно долго вместе работали в администрации президента. Просто в обществе сложилось представление, что в рамках одной команды дискуссий быть не должно.
26.07.2006 / Ольга Редичкина
Материал опубликован в "Газете" No131 от 27.07.2006г.
viperson.ru
